. Гемин Суним. «Любовь к несовершенству»
24
Того, что ты есть, уже достаточно
К моей радости, буддисты из Новой Зеландии и Австралии пригласили меня приехать
к ним и выступить с речью на тему дхармы. Вот так впервые в жизни мне довелось пересечь
экватор и побывать в Окленде и Сиднее. Несмотря на то что путь из Сеула был неблизкий,
я очень ждал этой поездки, потому что благодаря ей у меня, ко всему прочему, появилась
возможность встретиться с другом, вместе с которым я когда-то оканчивал магистратуру в
Соединенных Штатах. Получив докторскую степень, он вернулся в родную Австралию и стал
профессором. Я обещал ему как-нибудь приехать в гости, но с тех пор прошло больше десяти
лет. Каждый год, получая от него неизменную рождественскую открытку с поздравлениями,
я вспоминал о своем невыполненном обещании. Теперь, когда представилась такая возмож-
ность, я с
нетерпением ждал встречи.
По другую сторону экватора погодные условия разительно отличались от тех, к которым
я привык в Корее. В тот день, когда я выступал с речью, температура превышала 32 градуса.
Я узнал, что в Южном полушарии, если ты хочешь, чтобы в доме было много солнца, нужно
выбирать жилище с окнами на север. А еще реки несут свои воды на север, а не на юг, а в
ночном небе на месте Большой Медведицы сияет Южный крест. Но, несмотря на то что Новая
Зеландия и Австралия являли собой в буквальном смысле противоположность тому месту,
где живу я сам, они не показались мне чужими, как я мог бы ожидать. Особенно это касается
людей. Хорошо зная, сколь одинока и суетлива жизнь в современных мегаполисах, я был рад
возможности сказать этим людям несколько слов утешения и мудрости.
Когда с выступлениями было покончено, я направился к другу. Добравшись до его дома,
я позвонил в звонок. Мой друг открыл мне дверь с широкой улыбкой на лице. Мы обнялись,
как родственники, надолго разлученные войной в Корее. Несмотря на то что с нашей послед-
ней встречи прошло десять лет, мой друг почти не изменился, разве что немного пополнел, а
волосы его поредели. Он, как и всегда, излучал дружелюбие и открытость, и я чувствовал себя
легко и расслабленно, тем более что со времен магистратуры был знаком и с его женой Джейн.
После ужина мы пили чай на террасе, глядя на заходящее солнце и посмеиваясь над
нашим уже солидным возрастом. В душе мы были точь-в-точь такие же, что и тогда, в студен-
честве; мы и поверить не могли, что нам с ним уже за 40. Как давние друзья, мы открыто гово-
рили обо всем, обнажая свои подлинные чувства. Старым друзьям нет нужды притворяться,
ты можешь принимать их такими, какие они есть, и показывать им свое истинное «я». Этот
человек был мне именно таким хорошим другом. Он рассказал мне обо всем, что случилось
за минувшие десять лет, и наконец дошел до того, что творилось с ним в последнее время.
Мой друг всегда отличался тревожностью, даже когда особых поводов для беспокойства
не было. В последнее время это состояние усугубилось, и, чтобы не поддаваться тревоге, он
очень много работал. Джейн беспокоилась, что, если ее муж будет продолжать в том же духе, у
него начнутся проблемы со здоровьем. По вечерам он работал за компьютером и засиживался
за полночь; редко высыпался ночью и всегда был чем-то занят. Разумеется, благодаря трудо-
голизму он снискал признание в академических кругах и упрочил свой статус в университете,
но при этом не только не мог перестать работать, но и испытывал острые приступы тревоги,
когда ему бывало нечем заняться.
На улице стемнело и стало прохладно. Чтобы спастись от комаров, мы вернулись в дом и
устроились на диване. Мой друг включил негромкую музыку и налил себе бокал вина. Потом
рассказал мне о своем непростом детстве. В глазах общества его отец был успешным челове-
ком, но из-за стресса на работе срывался дома. Выпивая, он превращался в другого человека,
становился жестоким. Он даже бил сына. Поэтому дома мой друг чувствовал себя так, словно