СОВРЕМЕННАЯ РУССКАЯ ЛИТЕРАТУРА: КРУГ ЧТЕНИЯ ИНО-

 

 

 

 

275 

цивилизации,  войны  и  мира,  любви  и  смерти,  особенно  остро  стоящие  в 

конце  ХХ  и  на рубеже  ХХ-ХХI  веков. Это  вечные  темы,  которые  объеди-

няют людей разных времен и стран, могущие привлечь живой интерес сту-

дентов,  способствовать  их  «духовному  росту»  (Г.  Гуковский).  При  этом 

произведения  этих  авторов  можно  выстроить  в  хронологической  последо-

вательности, которая позволит найти сходство и различия в трактовке дан-

ных тем разными писателями, показать особенности каждой эпохи истори-

ческой  жизни  России,  продемонстрировать  национальный  характер  в  его 

различных  проявлениях.  Безусловно,  у  студентов  разное  знание  русского 

языка как иностранного, разный уровень понимая, поэтому на первом эта-

пе  изучения современной русской  литературы  нужно  предлагать  для чте-

ния достаточно  короткие  тексты,  тем  не  менее,  представляющие собой  не 

отрывки из произведений, а целостные художественные явления. 

В  России  традиционно  большая  часть  интерпретаций  реальности 

осуществлялась на уровне реалистического познания мира как в литерату-

ре  ХIХ,  так  и  ХХ  века,  чему  доказательство  наличие  в  ней  значимой ду-

ховно-нравственной проблематики. Западные исследователи русской лите-

ратуры  отмечают  ее  отличительную  особенность  –  непосредственную 

связь художественного сознания с совестью. Именно этим обусловлена ак-

туальность  духовно-нравственной  проблематики  и  в  современной  реали-

стической прозе. Очень важен и тот факт, что реалистическое повествова-

ние более понятно и доступно для иностранного читателя. 

А. Солженицын может открыть список для чтения иностранных сту-

дентов по целому ряду причин: лауреат Нобелевской премии в области ли-

тературы,  наиболее    известный  общественный  деятель  второй  половины 

ХХ века, писатель русского зарубежья, возвратившийся в 1994 году в Рос-

сию, он  сразу  введет  молодых читателей  в  русло  основных  проблем  рус-

ской политической истории ХХ века. Это наиболее известный и переводи-

мый писатель в странах азиатского региона и Ближнего Востока. В «Нобе-

левской  лекции»  А.  И.  Солженицын  особенно  значимым  для  общества 

считает  труд  художника,  сохраняющего  духовно-нравственный  пафос  на-

шей классической традиции [5]. Известный православный богослов и пуб-

лицист о. Александр Шмеман пишет о явленном в произведениях писателя 

«чуде совести, правды и свободы» [3, c. 147].  

Писателя могут представить рассказы цикла «Крохотки»  1958-1960).

 

«Крохотки»  представляют собой  цикл  миниатюр  –  сжатых  по объему,  но 

идейно насыщенных. Это философские, бытовые и лирические картинки о 

прошлом и настоящем России и судьбе русского человека. Основные темы 

в «Крохотках» 1958-1960-х годов  – жизнь и смерть, память и забвение, ве-

ра и безверие – связаны с недавними событиями из жизни автора: войной, 

лагерем, освобождением, возвращением в мир цивилизации и культуры. В 

этих  кратких  рассказах  на  понятийном  и образном  уровнях отражено ост-

рое ощущение автором вновь обретенной свободы: «Вот, пожалуй, та воля 

 

 

 

 

276 

–  та  единственная,  но  самая  дорогая  воля,  которой  лишает  нас  тюрьма: 

дышать так, дышать здесь» («Дыхание») [2, c. 281].  

Особое  место занимает  в  «Крохотках»  тема  культуры  и  творчества, 

тесно связанная с историческими катаклизмами российской истории. Так в 

миниатюре  «Город  на  Неве» Солженицын  по-новому  осмысливает  тради-

ционные  образы  «петербургского  текста»  русской  литературы  (Исакий, 

Мойка,  львы  и  сфинксы,  Невский  проспект,  канал  Грибоедова,  Черная 

Речка).  С одной стороны, он  утверждает  незыблемость  красоты,  которую 

невозможно испортить современными средствами цивилизации: «Ни один 

архитектор, самый чиновный  и  бездарный,  употребив  все  влияние,  не  по-

лучит участка под застройку ближе Черной Речки или Охты». Но вместе с 

тем  рассуждает  о  той  страшной  цене,  которая  заплачена  за  эту  красоту: 

«Косточки  наших  предков  слежались,  сплавились,  окаменели  в  дворцы  – 

желтоватые,  бурые,  шоколадные,  зеленые»  [2,  c.  286].  Притчевый  финал 

носит в данном случае характер риторического вопрошания об участии со-

временных  автору  людях  и событиях  в создании  «такой законченной  веч-

ной красоты». 

И  все-таки  обличительный  пафос  не  столь  заметен  в  «Крохотках». 

Он направлен не только на противопоставление тюрьмы и воли, но и при-

мет техногенной цивилизации и органичности природного мироустройства 

(«Способ двигаться»). Во всех животных, приспособленных человеком для 

движения  (конь,  верблюд  и  ишак),  автором  подчеркиваются сугубо  чело-

веческие  проявления:  разумность,  мудрость,  терпение.  В  изображении со-

временных технических средств передвижения (автомобиле, поезде) автор 

усиливает  негативные  характеристики,  лежащие  в  основе  метафор:  «без-

образнейшее  из  творений»,  «мертвые  стеклянные  глаза»,  «тупое  рыло», 

«скрежет  железа», «вонючий дым».  Притчевый  вывод  в  финале  миниатю-

ры  направлен  на  человека:  «Что  ж,  каковы  мы,  таков  и  наш  способ  дви-

гаться» [2, c. 287]. «Крохотки» «соединяют в себе открытый лиризм и ост-

роту  мысли,  направленной  на  познание  и  оценку  того  всепроникающего 

страшного  всемирного  процесса  поругания  веры,  памяти,  культуры,  кото-

рый может привести к духовно-нравственной деградации людей.  

Именно  опыт  современной  реалистической  прозы  позволил  П.  Ба-

синскому утверждать, что в современном реализме происходит наследова-

ние традиционного для русской классики ХIХ и ХХ веков «сердечного по-

нимания  мира».  Вместе  с  тем  критик  справедливо  считает,  что  «сердеч-

ность – не собственность какого-либо направления, а естественное и необ-

ходимое  условие  русской  литературы».  Наблюдаемый  на  рубеже  веков 

«апофеоз бессердечной  культуры» во  многих  явлениях  постмодернизма  и 

массовой  литературной  продукции  есть,  по  мнению  исследователя, «при-

знак ее неизбежного заката»[1].  

Рассказ Б. Екимова «Говори, мама, говори» – явление уже современ-

ного  литературного  процесса  – самое  яркое  проявление  сердечности рус-

 

 

 

 

277 

ской литературы как ее отличительной черты, при этом универсальная фа-

була  этого  короткого  рассказа  в  высшей  степени  демонстрирует  воспита-

тельную  роль  литературы.  Этот  рассказ  особенно  понятен  и  близок  всем 

читателям. В нем представлена типичная, видимо, не только для современ-

ной русской жизни ситуация: старая мать живет в вымирающей деревне, а 

дочь  –  в  городе,  и  единственным  средством  их  общения  становится  мо-

бильный  телефон. Раздражение  дочери  на длительные,  дорого стоящие раз-

говоры с матерью, которая в подробностях рассказывает ей о своих больших 

и маленьких бедах,  в финале рассказа оборачивается осознанием  того, что  в 

недалеком  будущем  этих  разговоров  уже  не  будет.  Поэтому  столь  пронзи-

тельны ее слова, завершающие рассказ: «Говори, мама, говори…»  

Между тем каждое десятилетие нашей рубежной эпохи отмечено по-

явлением  «новых реалистов»:  «новые реалисты»  начала  2000-х  годов,  ли-

дером  которых  провозгласил  себя  Сергей  Шаргунов,  объявляют  реализм 

«торжествующей  литературной  тенденцией»  новейшей  прозы.  С.  Шаргу-

нов  попытался сформулировать  и  эстетические  признаки  «нового реализ-

ма»: искреннее внимание к литературной традиции, желание молодых соз-

давать  многообразные  человеческие  типы,  быть  верным  психологизму, 

вечным темам. «Но действительность убийственна, резка, откровенна», как 

считает молодой прозаик, отсюда в «новом реализме» стремление осовре-

менить подачу проблем и картин, освежить язык, «придать скорость» [4, с. 

13].  Эту  линию  в  новейшей  прозе  представляют  А.  Геласимов, Р.  Сенчин, 

И. Кочергин, М. Елизаров, А. Бабченко, Д Осокин, Д. Гуцко, С. Шаргунов, 

самый интересный писатель наших дней – Захар Прилепин. «Новые реали-

сты» творят в эпоху, когда мир «метафизически запутался» (П. Басинский) 

в результате социальных потрясений, неоднократно менявших систему ду-

ховно-нравственных  ценностей  в  ХХ  –  начале  ХХI  веков.  Многие  совре-

менные ученые и критики размышлением о том, не приведет ли метафизи-

ческая  и  нравственная  «путаница»  к  глобальному  смещению  духовной  и 

эстетической доминанты русской словесности? 

Однако  произведения  «новых  реалистов»  показывают  не  только 

нравственную путаницу наших дней. Они все с большей очевидностью де-

монстрируют свою связь  именно с  традиционной для  русской  литературы 

категорией совести. В качестве примера могут служить новеллы, входящие 

в  состав  романа  З.  Прилепина  «Грех»,  в частности, студентам  для чтения 

можно  предложить  новеллу  «Какой  случится день  недели».  В  повествова-

тельной  стратегии  рассказа  взаимодействуют  три  сюжетные  линии,  заяв-

ляющие ключевые проблемы современности: любовь молодых людей, пы-

тающихся  связать  свои  судьбы,  отношение  современного  человека  к 

«братьям нашим меньшим» и проблема поколений. Эти три темы увязаны 

одним вопросом: почему в нашей жизни все никак не наступает воскресе-

ние, понимаемое, конечно, не столько как день недели, но как воскресение 

 

 

 

 

278 

душ,  как  возможность  возрождения  в  современном  человеке  сердечности, 

милосердия. 

Интересны  и  показательны  рассказы  молодого  писателя-реалиста 

Дениса  Гуцко,  к  примеру,  короткий рассказ  «Лю»,  в основе сюжета  кото-

рого судьба маленького мальчика, еще не умеющего говорить, но уже ока-

завшегося в жестоком мире. И все-таки его первым словом, из которого он 

может произнести только первый слог, оказывается слово «люблю», обра-

щенное, правда, не в матери или бабушке, а к единственному другу – лю-

бимой игрушке.  

Типологическим художественным явлением рубежных эпох является 

стремление  к  синтезу  разных  видов  искусств,  взаимопроникновению  и 

взаимодействию стилей,  пестроте  и многообразию  жанровых,  повествова-

тельных  и  иных  модификаций.  И  все-таки  неискоренимым  и  духовно,  эс-

тетически,  художественно определяющим  остается  «реалистический  дух» 

(О. Павлов) русской литературы. 

Давно назрела потребность в создании краткой антологии современ-

ной русской  прозы  для  иностранных  студентов  (бакалавров  и  магистров). 

В ней должны быть представлены разные современные писатели и их про-

изведения, разработана система вопросов и заданий к каждому произведе-

нию,  дан словарь  трудных слов  и  выражений.  В  такой  антологии  необхо-

димо  собрать  как  произведения,  сохраняющие  духовно-нравственный  па-

фос нашей классической традиции, так и показывающие новые поиски на-

шей литературы в области модернизма и постмодернизма.  

 

Литература 

1. Басинский П. «Как сердцу высказать себя»: о русской прозе 1990-х 

годов / П.Басинский // Новый мир. – 2000. – № 4. – С.185-192. 

2. Солженицын А. Крохотки / А. Солженицын // Малое собрание со-

чинений: В 9 т. – М.: ИНКОМ НВ, 1991.– Т. 2. 

3.  Солженицын  А.  И.  Публицистика:  В  3  т.  –  Ярославль:  Верхне-

Волжское книж. изд-во, 1996.  – Т. 1.  

4.  Шаргунов С.  «Новые  реалисты»  поименно  /  С.  Шаргунов  //  Лите-

ратурная газета. – 2004. – № 35(5986). 

5.  Шмеман  А.,  прот.  Зрячая  любовь    Прот.  А.  Шмеман  //  Вестник 

РСХД. – 1971. – № 2.  

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

279 

В.Н. Гуреев 

Воронеж, Воронежский государственный университет 

 

К ВОПРОСУ ОБ ИЗУЧЕНИИ СОВРЕМЕННОЙ РУССКОЙ  

ЛИТЕРАТУРЫ ИНОСТРАННЫМИ СТУДЕНТАМИ-

ФИЛОЛОГАМИ 

 

Знакомство  иностранных  студентов  с  современной  русской  литера-

турой  представляется  крайне  важным  отнюдь  не  только  потому, что  этим 

этапом логически завершается процесс изучения всей истории русской ли-

тературы – от древнейших времѐн до наших дней. Из произведений совре-

менной  русской  литературы  иностранные  студенты  получают  для  себя 

ценнейшую  информацию  и  многочисленные  фоновые  знания,  которые 

трудно почерпнуть из другого учебного материала. Немаловажно и то, что 

в  отличие  от  русской  классики  язык  произведений  современной  русской 

литературы оказывается максимально приближен к современному живому 

русскому  языку.  Наконец,  немаловажным  обстоятельством  для  иностран-

ных  студентов  является  и  то, что  современная  русская  литература  наибо-

лее полно и точно отражает нынешнее духовное состояние представителей 

страны изучаемого языка. 

Прежде  чем  начитать  разговор  о  современной  русской  литературе, 

стоит подробно остановиться на той ситуации, которая в целом сложилась 

у нас в сфере чтения на настоящий момент. Давно ушѐл в прошлое тот чи-

тательский  бум  конца  1980-х  гг.,  когда  тиражи  наших  литературно-

художественных  журналов  сначала  взлетели  до  фантастических  высот,  а 

затем явно наметился резкий спад интереса к современной словесности. 

Ныне  внутренний  престиж  отечественной  литературы  колоссально 

упал  по  сравнению с советским  временем. Более  того, «изменилось отно-

шение к книге и чтению вообще. Чтение перестало быть человеко- и куль-

турообразующим ресурсом, книги читают либо строго функционально, ли-

бо рутинно, примерно так же, как автоматически переключают кнопки те-

левизионного  пульта»  [8,  с.  5].  К  тому  же  значительная  часть  общества 

«привыкла обучаться не по книгам, а по преподносимым им с экрана кар-

тинкам, рекламным клише. Соответственно меняется тип культуры; новым 

идеям предпочитают новости, размышлениям – зримость факта, телевизи-

онная  картинка  в силу своей  доступности  становится  убедительнее  книж-

ного слова» [7, с. 78]. Иными словами, вербальная культура умирает, визу-

альная наступает.  

В  этих  условиях  естественно  происходит  резкое  сокращение  чита-

тельской  аудитории,  которая  к  тому  же  начинает  качественно  меняться: 

отмечается  резкое  снижение  уровня  читательской  компетенции;  начал 

практически  исчезать  тип  талантливого  «читателя-перечитывателя»  (В. 

Набоков),  на  смену  которому  пришѐл  «массовый  читатель»,  «глотатель 

 

 

 

 

280 

пустот»  (М.  Цветаева),  который охотно  принимает  литературу,  уводящую 

его от реальности. При этом он «не только отвыкает от отвлечѐнных умст-

венных  усилий,  но  и  часто  предпочитает  иллюзии  –  действительности, 

правда ему безразлична, особенно если она ему неудобна и разрушает со-

стояние спокойного полусна, в котором он пребывает» [8, с. 125]. 

Перед  началом  изучения  современной  русской  литературы  также 

«необходимо  уточнить,  что  является  объектом  изучения.  Часто  употреб-

ляемое  понятие  «современная  литература»  страдает  хронологической  не-

определѐнностью,  ибо  «современное»  сегодня,  сейчас  перестаѐт  быть  та-

ковым уже завтра…» [7, с. 5]. При определении же «современности» лите-

ратуры  можно  исходить  из  содержания  (из  характера  затронутых  про-

блем), а можно из поэтики. Причѐм, что касается новой тематики / пробле-

матики, то надо заметить, что она очень быстро исчерпывается, поскольку 

жизнь не стоит на месте и новые проблемы со временем заслоняют старые. 

С  другой стороны,  при  самой  актуальной  проблематике  произведение,  по 

форме своей (в первую очередь, по языку) выполненное в традициях позд-

ней советской эпохи, воспринимается сегодня как архаическое. 

Так или иначе, при выборе оснований для определения понятия «со-

временная  литература»  отмечаются  три  подхода:  хронологический,  тема-

тический и лингвостилистический. Но наряду с этим говорят также о появ-

лении  нового  героя, о  принципиальном  изменении  функций  современной 

литературы, о  новой  поэтике.  И  всѐ же  большая часть  авторов  придержи-

вается мнения,  что  при  выделении  периодов  целесообразнее  использовать 

хронологический принцип, нежели феноменологический. 

Однако  по  вопросу  относительно  начальной  точки  отсчѐта  сущест-

вуют  несколько различных  мнений. Так, в  известном  учебном  пособии  Н. 

Лейдермана  и  М.  Липовецкого  [6]  в  круг  понятия  «современная  русская 

литература» включаются произведения начиная с середины 50-х гг. ХХ ве-

ка. С тем, что «особенности литературы новейшего времени» начали фор-

мироваться  ещѐ  внутри  литературы  «оттепели»,  вполне  согласна  и  Нат. 

Иванова [4, с. 38-39]. Однако значительно чаще за начало отсчѐта предла-

гают  брать  период  Перестройки.  При  этом  иногда  называют  конкретные 

даты – 1985-й, 1986-й, 1991-й. А иногда указывают просто – «конец 80-х – 

начало  90-х  гг.»  [см.,  например:  7,  с.  10;  4,  с.  46].  В  качестве  же  самых 

крайних высказываются суждения, что уже давно пришла пора считать си-

нонимичными  понятия «современная русская  литература»  и  « русская  ли-

тература XXI века». 

Думается,  что  всѐ  же  правильнее  включать  в  разряд  «современной 

русской  литературы»  большую  часть  произведений  начиная  с  последней 

трети  ХХ  века  и до дня сегодняшнего.  Причѐм  последние  10-15  лет  этого 

отрезка могут рассматриваться как «современный литературный процесс». 

Не меньшие затруднения вызывает также и вопрос о классификации 

современной русской литературы, учитывая то, что в настоящий момент в 

 

 

 

 

281 

неѐ  «одновременно –  на  равных –  оказались  включены  произведения мо-

дернистской,  постмодернистской,  неосентименталистской,  неонатурали-

стической ориентации»  [5,  с.  3].  В  результате,  по  меткому  замечанию  М. 

Черняк, современная русская литература – «это своего рода мультилитера-

тура, то есть конгломерат равноправных, хотя и разноориентированных по 

своему  характеру,  а  также  разнокачественных  по  уровню  исполнения  ли-

тератур» [8, с. 14]. 

Всѐ более подвижными становятся границы между литературой мас-

совой и элитарной. Более того, налицо очевидное тяготение к совмещению 

в пределах одного текста приѐмов, пришедших из элитарной литературы и 

беллетристики занимательных сюжетных ходов. Ко всему прочему многие 

писатели непрерывно ведут поиск своего собственного – уникального, не-

повторимого – стиля,  а  это создаѐт «невозможность  прикрепить  всѐ  твор-

чество  писателя  к  определѐнному  стилевому  течению»  [7,  с.  17].  В  таких 

условиях  задача  дифференциации  современного  литературного  потока 

оказывается крайне сложной. И потому ни одна из существующих сегодня 

концепций классификации произведений современной русской литературы 

не может быть признана безупречной. Однако поскольку изучаемый мате-

риал не может быть предложен студентам в несистематизированном виде, 

то  приходится  всѐ-таки  выбирать  между  тем, что  имеется.  Опыт  препода-

вания данной дисциплины показал, что наиболее удобной для работы ока-

зывается классификация Г.Л. Нефагиной, которая отталкивалась от тради-

ционного, привычного для всех выделения литературных  направлений, ос-

нованных  на  том  или  ином  конкретном  художественном  методе.  Не  ис-

пользуя термин «художественный метод» (заменив его понятием «художе-

ственная  система»),  она  фактически  предлагает  выделять  в  современной 

русской  литературе  четыре  основные  направления:  «неоклассическое», 

«условно-метафорическое», так называемую «другую прозу» и постмодер-

низм. Безусловно, и сама Г.Л. Нефагина хорошо видит недостатки в собст-

венной классификации (в частности, то, что многие интересные современ-

ные произведения попросту не «вписываются» ни в одно из названных на-

правлений). 

Рассматривая  современные  литературные  произведения  через  приз-

му  указанной  выше  классификации,  необходимо  постоянно  напоминать 

студентам, что ни одно из четырѐх выше названных направлений не явля-

ется сегодня доминирующим и что все стилевые течения мирно сосущест-

вуют между собой. Как верно заметил известный литературный критик Л. 

Данилкин,  в современной  русской  литературе  нет  мейнстрима  и  нет оче-

видного лидера в ряду современных авторов, ибо «не появилось такого пи-

сателя, каждый роман которого <…> давил бы своей мощью все остальные 

тексты» [3, с. 154]. 

С  другой  стороны,  обращает  на  себя  внимание  то,  что  в  последнее 

время появилось довольно много молодых писательских имѐн. Такое оби-

 

 

 

 

282 

лие  молодых  писателей  напоминает  в  чѐм-то  ситуацию  1920-х  гг.,  когда 

только начинала зарождаться молодая советская литература. Современные 

молодые  писатели  начинают  оценивать  окружающую  действительность 

уже  не  с  позиций  прежней  эпохи. «В  прозе  нового века  стремительно  по-

являются  новые  имена,  на  глазах  рождается  новое  поколение  писателей, 

для  которых  сведение  счѐтов  с  советской  системой  перестало  быть  акту-

альным»  [8,  с.  23].  Из  их  произведений  уходит  прежний  конфликт  (кон-

фликт  нового с  противостоящим  ему старым),  и на  первый  план  выдвига-

ется  конфликт  героя  с  окружающим  миром.  Причѐм  это  конфликт  внут-

ренний, его причины лежат в области психологической, а отнюдь не соци-

альной.  

Многие молодые писатели стараются опереться на свой собственный 

жизненный  (и  душевный) опыт.  И  поэтому значительная часть современ-

ных  произведений  вообще  написана  от  первого  лица,  причѐм  даже  в  тех 

случаях, когда тождество между автором и рассказчиком, вроде бы, никак 

не подразумевается. 

В современной литературе активно ведѐтся поиск нового героя, через 

образ  которого  можно  было бы  наиболее  полно отразить  нашу  эпоху.  По 

наблюдениям  критиков,  в  последнее  время  отмечается  преобладание двух 

разновидностей. Первый тип – это творческая личность, которая способна 

чрезвычайно  остро  воспринимать  все  процессы,  происходящие  в  окру-

жающем мире (хотя лично в этих процессах не участвует). Второй же тип – 

это  воин,  борец  (в  самом  широком  смысле),  который  испытывает  такое 

омерзение  от  пошлости окружающего  мира, что сознательно  идѐт  в  услу-

жение  власть  предержащим,  дабы  иметь  возможность  бороться  с  неким 

бóльшим злом [3, с. 146]. 

Трудно  отрицать  то,  что  практически  вся  современная  литература 

ощутимо  испытывает  постмодернистское  влияние,  а  сам  постмодернизм, 

хотя и заметно убавил свои претензии на гегемонию в русской литературе, 

но полностью со сцены не сошѐл и в какой-то мере продолжает воздейст-

вовать на самые разные течения. Об истинном месте постмодернизма в со-

временной  русской  литературе  существуют  диаметрально  противополож-

ные  точки зрения. Так,  Г.  Нефагина  считает,  что  постмодернизм «уже  не 

определяет  ведущей  тенденции.  Всѐ  более  ярко  проявляются  реалистиче-

ские  тенденции, обогащающиеся благодаря  стилевому  синтезу».  [7,  с.  16] 

Ей  вторит  Л.  Данилкин,  констатирующий:  «И  реализм  возвращается  – 

причѐм возвращается с голливудским размахом…» [3, с. 148]. 

С этим категорически не согласна Нат. Иванова, которая утверждает: 

«Определять  сегодня  реализм  в  качестве  метастиля  русской  литературы 

конца  века  мне  представляется  спорным.  Ближе  к  определению  искомой 

доминанты находится постмодернизм» [4, с. 39]. В любом случае, сама ли-

тературная  практика  доказывает,  что  постмодернизм себя  ещѐ  отнюдь  не 

исчерпал,  а  реализм  претерпел  существенные  изменения  (так  например, 

 

 

 

 

283 

«жизнеподобие» перестаѐт быть главной характеристикой реалистического 

письма). 

Конец ХХ века стал для русской литературы своеобразным переход-

ным периодом. Шло в основном осмысление итогов завершающегося сто-

летия и пересмотр некоторых моментов советской истории. 

С  начала  XXI  века  «расчѐт»  с советским  прошлым  в  основном  уже 

покончен, и литература всерьѐз обращается ко дню сегодняшнему. И даже 

завтрашнему.  Так,  в  последнее  время  появилось  «большое  количество 

произведений, в  которых  областью  авторского  вымысла  становится близ-

кое  будущее  российского  общества,  его  политические  аспекты  («Эвакуа-

тор»  и  «ЖД»  Д.  Быкова,  «2008»  С.  Доренко,  «2017»  О.  Славниковой, 

«День опричника»  В.  Сорокина, «Маскавская  Мекка»  А.  Волоса, «Media-

sapiens. Повесть о третьем сроке» С. Минаева и др.)» [8, с. 21]. 

Бесспорно, заметным явлением  в русской  литературе  является сего-

дня современная «женская проза». Это литературное течение всегда вызы-

вает  большой  интерес  у  иностранных  студентов  (особенно  из  мусульман-

ских  стран).  «Женская  проза»  (которую  всегда  следует  чѐтко  отличать  от 

«дамского»  любовного  романа)  представлена  произведениями разных  ху-

дожественных систем и предлагает свой, специфический взгляд на мир. 

В целом, как в тематическом, так и в стилевом отношении современ-

ная  русская  литература демонстрирует  большое разнообразие.  В  ней  поя-

вилось  уже  немало  произведений,  по-настоящему  достойных  внимания. К 

тому же современная литература научилась оперативно осваивать текущий 

жизненный материал.  

«..Словом, – как заметила критик Е. Вежлян, – литература медленно 

движется навстречу читателю и уже видит мир его глазами. Жаль, что чи-

татель почти ничего этого не знает» [2, с. 152]. 

жүктеу/скачать 5,08 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: