Глава II.Художественное  и  стилистическое  своеобразие  прозы

67 
 
4.Данный  переводной  материал  даст  возможность  выявить  уровень 
мастерства переводчиков при переводах аллегорических оборотов текста 
произведений. 
Следует  отметить,  что  сравнительный  анализ  литературных 
произведений,  переведенных  с  одного  языка  на  другой  и  выявление  их 
особенностей,  имеет  много  аспектов.  В  своей  работе,  естественно,  мы 
акцентировали свое внимание на переводах произведений Ч. Айтматова 
на  таджикский  язык  и  их  особенностях.  Известно,  что  Ч.  Айтматов 
большую  часть  своих  произведений  написал  на  русском  языке  и  их 
переводы  на  таджикский  язык  осуществлены  непосредсвенно  с  русского 
языка.  Исключение  составляет  лишь  повесть  «Джамиля»,  написанная 
автором  на  кыргызском  языке,  а  перевод  на  таджикский  язык  сделан  с 
русского подстрочного перевода. 
Переводчик,  беря  во  внимание  время  и  место  перевода,  должен 
придерживаться  основных  правил  перевода.  Поэтому  разделение  нами 
переводов  на  два  этапа:  советский  и  постсоветский  периоды,  имеет 
политические и социальные причины. 
В  Советское  время  во  всех  сферах  жизни  общества,  в  том  числе  в 
сфере культуры и литературы, придерживались особых правил. Перевод 
и  переводческая  деятельность  получили  широкое  распространение  и 
развитие  во  всех  литературных  кругах  братских  союзных  республик,  в 
том  числе  и  в  Таджикистане.  Переводчикам  необходимо  было 
придерживаться  существующих  в  то  время  терминов  и  принципов 
таджикского  языка,  вкусов  и  интересов  читателей  тех  времен.  В 
переводах  того  времени  содержатся  орфографические  особенности 
таджикской  писменности,  особенности  правописания,  использование 
заимствованных  слов  и  т.  п.  На  наш  взгляд,  эти  вопросы  больше 
относятся  к  языковому  аспекту  переводов,  поэтому  на  них  мы 
остановимся кратко. 

68 
 
Ф. Мухаммадиев в процессе перевода повести «Джамиля» стремился 
придерживаться 
всех 
существующих 
критериев. 
В 
переводе 
использованы  заимствованные,  региональные  и  международные  слова, 
активно  вошедшие  в  таджикский  язык  того  времени  в  силу  требований 
культурной  политики  в  той  эпохи.  Однако,  С.  Табаров,  хотя  понимал 
данное  обстоятельство,  изложил  свое  мнение  следуюшим  оброзом: «В 
таком  художественном  произведении,  как  «Джамиля»,  переводчик 
использовал  заимствованные  слова  «бричка», «хомут», «гайка», 
«станция», «шахта»  в  таджикском  тексте,  но,  если  бы  он  заменил  их 
таджикскими  аналогами,  то  ценность  перевода  повысилась  бы  и  это 
свидетельствовало бы о мастерстве и таланте, поисках переводчика» [118, 
318].  Необходимо  отметить,  что  использование  таких  слов  в 
литературном  таджикском  языке  в  то  время  было  обычным  и 
привычным делом, и они даже не считались чужими. 
Другая языковая особенность перевода повести «Джамиля» состоит 
в  том,  что  темой  повести  является  Великая  Отечественная  война  и 
потому в ней использованы военные слова и термины, бывшие в то время 
в обиходе. По нашему мнению, с точки зрения того времени заменить их 
на  эквивалентное  таджикское  слово  было  иногда  трудно,  а  порою  не 
было  возможным,  ибо  в  советское  время  в  таджикском  языке  они 
свободно употреблялись в оригинальном варианте. 
В  переводе  повести  «Прощай,  Гульсары!»  прослеживаются  те  же 
особенности,  т.е.  использование  заимствованных,  региональных  слов. 
Нужно  отметить,  что  указанные  слова  были  очень  распространены  в 
республиках бывшего Союза и они использовались в своем изначальном 
значении,  как  в  различных  диалектах  Таджикистана,  так  и  в 
литературном языке. 
По  нашему  временному  разделению  переводов  произведений  Ч. 
Айтматова на таджикский язык перевод романа «Плаха» приходится на 
постсоветский  период (2006), после  получения  Таджикистаном 

69 
 
независимости.  В  новый  период  истории  все  сферы  деятельности 
общества  соблюдают  новые  законы,  правила,  совершенствование  и 
развитие  современного  таджикского  языка,  переводчики  также 
придерживаются этих правил. Все переводчики в новое время стремятся 
сохранить  подлинность  таджикского  языка  и  в  своих  переводах 
использовать  как  можно  меньше  заимствованных,  региональных, 
диалектных  и  международных  слов.  В  переводе  упомянутого  романа 
переводчик И. Касымзаде относительно мало использовал такие слова. 
В  процессе  перевода  повести  «Джамиля»  таджикский  писатель  Ф. 
Мухаммадиев добился больших успехов. По нашему мнению,  причиной 
этих  достижений  является  близость  художественного  мышления  этих 
двух  писателей.  Такую  же  близость  с  взглядами  и  художественным 
мышлением  Ч.  Айтматова  мы  наблюдаем  и  в  других  переводах  Ф. 
Мухаммадиева,  например,  в  переводе  повести  «Прощай,  Гульсары!». 
Особенно успешен Ф. Мухаммадиев в повести «Джамиля» при переводе 
портретов и пейзажей, он смог передать в переводе на таджикский язык 
национальные  свойства,  особенности  художественного  почерка  Ч. 
Айтматова.  Например,  при  описании  красоты  Джамили  Ч.  Айтматов 
немногословен,  даже  можно  сказать,  скуп  на  слова,  но  вместе  с  тем  он 
точен  и  конкретен,  Ф.  Мухаммадиев  также  точен,  скуп,  и  перед  нами 
встает  образ  чистой,  красивой  девушки.  Для  подтверждения  своих 
мыслей приведем отрывок из оригинала и перевод Ф. Мухаммадиева: 
 
Текст оригинала: 
«Джамиля  была  хороша  собой. 
Стройная,  статная,  с  прямыми 
жесткими 
волосами, 
заплетенными 
в 
две 
тугие, 
тяжелые косы» [148, 26]. 
Текст перевода: 
«Љамила  хушрўй  буд.  Ќади 
баланди  мавзуне  дошт,  мўйњои 
сиёњи  ѓафсашро  ба  ду  милла 
таќсим карда наѓз бофта мемонд» 
[156, 15]. 

70 
 
Как  видно  из  сравнения  текста  оригинала  и  перевода,  Ф. 
Мухаммадиев, можно сказать, несколько отошел от оригинала, точнее и 
более  ближе,  на  наш  взгляд,  был  бы  такой  перевод: «…хушќаду  ќомат, 
мўйњои  њамвори  ба  ду  миллаи  таранги  пурвазн  бофташуда  дошт».  Но 
перевод  самого  Ф.  Мухаммадиева  лучше  передает  привлекательность  и 
изысканность,  утонченность  таджикского  языка,  что  содействовало 
передаче  неброской,  спокойной  красоты  Джамили  и  сделало  перевод 
качественным и более интересным. 
В переводе повести «Джамиля», в общем, правильно решены тонкие 
проблемы  передачи  стиля  писателя,  особенности  речи  героев,  которые 
имеют большое значение. 
Эти  особенности  можно  наблюдать  и  в  передаче  картин  природы, 
пейзажных зарисовок. Считаем, что нет смысла анализировать переводы 
всех  пейзажей,  ограничимся  одним  примером,  который  ясно  и  ярко 
раскрывает переводческий талант Ф. Мухаммадиева: 
 
Текст оригинала: 
«В  глубине  картины - край 
осеннего,  поблекшего  неба» [148, 
16]. 
 
Текст перевода: 
«Дар  пешгоњи  мусаввара  домани 
осмони 
тирагуни 
мавсими 
тирамоњ мунъакис шудааст» [156, 
5]. 
 
В вышеприведенном тексте так точно, осязаемо и конкретно описана 
писателем картина осеннего неба, что Ф. Мухаммадиев показал высокое 
мастерство, сохранив мелодику языка и магию стиля писателя. В теории 
перевода  предусмотрено,  что  при  переводе  должны  сохраняться 
языковые  ньюансы  оригинала,  и  только  тогда  возможна  правильная  и 
объективная  оценка  качества  перевода.  Если  мы  обратно  переведем 
перевод  Ф.  Мухаммадиева  на  русский  язык,  то  вновь  перед  глазами 

71 
 
появится  та  же  картина  осеннего  неба,  что  является,  несомненно, 
свидетельством успеха переводчика. 
Следует  отметить,  что  приводимые  иллюстрации  хоть  и  имеют 
непосредственное отношение к «неорганическому перекрещиванию двух 
языковых  структур  в  переводе»  речь  в  данном  случае  должна  идти  о 
«перекрещивании»  не  только  лексических  структур,  где  действительно 
трудно  однозначно  отстаивать  органичность  или  неорганичность 
приёма.  Однако  действующий  комплекс  (синтаксическая  инверсия  и 
создание новых синтаксических моделей) фактически означало создание 
новой для таджикской прозы системности, где не только тональность, но 
и последовательность слов и словосочетаний играют определенную роль. 
Из  вышеприведенных  образцов  следует,  что  Ф.  Мухаммадиев  смог 
точно  перевести  на  таджикский  язык  суть  мыслей,  состояние  души  и 
лирику повести «Джамиля». Ибо в повести, в основном, рассказывается о 
любви, молодости и патриотизме в тяжелые военные годы. 
Другая особенность перевода изучаемой повести заключается в том, 
что  общие  тексты  с  языка  оригинала  мастерски  переведены  на 
таджикский 
язык. «Большая 
часть 
страниц 
повести 
полны 
содержательных и высокохудожественных предложений, переведенных с 
большим  мастерством.  Ф.  Мухаммадиев  смог  талантливо  перевести 
многие  средства  художественного  изображения  и  украшения  речи - 
сравнение,  метафоры,  иносказания  или  аллегории,  и  многие  картины 
природы  в  соответствии  с  правилами  и  требованиями  литературного 
таджикского  языка  и  по  законам  художественной  прозы  нашей 
литературы.  В  результате,  язык  произведения  не  только  понятен  и 
доступен  каждому  таджикскому  читателю,  но  он  также  очень  изящен  и 
художественен» [118, 317]. 
Нужно  отметить  и  такой  момент,  что  при  переводе  повести 
«Джамиля»  Ф.  Мухаммадиев  не  только  соблюдал  и  сохранил 
внутреннюю  суть  и  стиль  прозы  писателя,  но  сохранил  и  объем 

72 
 
произведения.  Поэтому  между  оригиналом  и  переводом  серьезных 
расхождений  не  наблюдается.  Повесть  на  русском  языке  имеет 73 
страницы, в переводе - 70 страниц. 
Ранее  было  отмечено,  что  Ч.  Айтматов  при  создании  своего 
произведения,  опираясь  на  устное  народное  творчество,  закрепляет  и 
добавляет  лиризм  частям  повести.  Как  и  в  других  своих  произведениях, 
Ч.  Айтматов  и в  этой  повести  привел  два  народных  бейта  (двустишие – 
Б. З.). Ниже приведем эти народные стихи в оригинале и в переводе: 
 
Текст оригинала: 
«Горы мои, сине-белые горы, 
Земля моих дедов, моих отцов! 
Горы мои, сине-белые горы, 
Колыбель моя... » [148, 40]. 
 
 
Текст перевода: 
«Њой кабуд кўњњо, сарсафед       
                                         кўњњо, 
Кишвари авлоди ман, хоки ман,  
                                         љони ман. 
Њой кабуд кўњњо, сарсафед кўњњо, 
Гањвораи гарми ман...» [156, 41] 
 
Как  видим,  в  оригинале  нет  обращения  к  горам,  обращение, 
введенное  Ф.  Мухаммадиевым  в  текст  перевода,  усилило  лиризм  стиха. 
Также,  вторая  строка  оригинала  «Земля  моих  дедов,  моих  отцов!»,  на 
таджикский  язык  переведена  «Кишвари  авлоди  ман,  хоки  ман,  љони 
ман»,  что  не  совсем  точно  передает  смысл  и  при  этом  переводчиком 
введены  новые  слова.  Ф.  Мухаммадиев  до  конца  стиха  придерживается 
этого принципа перевода. В последнюю строку переводчиком добавлено 
словосочетания  «гањвораи  гарми  ман» («теплая  моя  колыбель»),  тогда 
как у автора просто «колыбель». Таким образом, можно сказать, что Ф. 
Мухаммадиев,  в  основном,  передал  смысл  всего  стиха,  а  введенные  им 
слова повысили его лиризм и действенность. 
Такого  рода  стихотворные  отрывки,  оформленные  графически, 
рассеяны во многих произведениях классика кыргызской литературы. Их 

73 
 
реконструкция  в  таджикском  переводе  здесь,  естественно,  минимальна - 
опосредованное, «подстрочное»  знакомство  с  текстом  в  переводах  Ф. 
Мухаммадиева  освободило  его  от  необходимости  сохранить  ударное 
окончание строки. 
В  повести  «Прощай,  Гульсары!»  Ч.  Айтматов  не  отходит  от  своего 
стиля  и  использует  в  соответсвующих  местах  народные  песни,  легенды, 
притчи и т. д. В повесть он ввел детскую игру «Чижики» («Чиллакбозї»), 
которая  перемешана  с  народными  песнями,  в  тексте  повести  также 
встречаем  песню  «Плач  верблюдицы» («Нолаи  уштур»)  и  народную 
поэму «Песня старого охотника» («Суруди сайёди пир»). 
Писатель,  изложив  условия  и  приемы  детской  игры  «Чижики», 
приводит  песенку - считалочку  водящего,  которую  Ф.  Мухаммадиев 
перевел на таджикский язык. Из приводимого ниже текста видно, что из 
четырех строк песенки, приведенных в оригинале, только первая строка 
переведена  Ф.  Мухаммадиевым  адекватно,  три  строки  остальные 
переведены вольно, творчески: 
 
Текст оригинала: 
«Акбай, Кокбай, 
Телят в поле не гоняй. 
А погонишь – не догонишь, 
Будет тебе нагоняй – ду-у-у-у!»   
                                    [150, 328] 
Текст перевода: 
«Оќбой, Ќўкбой, 
Давон бирав, мола пой, 
Агар мола напої 
Вою вою вою вой – зу-у-у-у-у!»             
                                   [166, 206] 
 
В связи с этим, текст перевода нельзя назвать адекватным оригиналу 
по  причине  его  преображения  в  соответствии  со  структурными  и 
грамматическими  особенностями  таджикского  языка.  Говоря  иначе,  Ф. 
Мухаммадиев  создал  новый  текст,  заметно  отличающийся  от  текста 
оригинала  по  своему  содержанию,  однако  особая  мелодичность  и  язык, 
приближенный  к  народной  песне,  компенсировали  эти  упущения  и,  в 

74 
 
целом,  способствовали  передаче  содержания  этого  отрывка  оригинала. 
Сравнив  некоторые  элементы  перевода  повести  «Прощай,  Гульсары!»  с 
текстом  оригинала,  мы  пришли  к  выводу,  что  Ф.  Мухаммадиев  смог 
глубоко  понять  значение  текста  оригинала  и  войти  в  мир  желаний, 
мечтаний  и  мыслей  кыргызского  писателя.  Именно  поэтому  текст, 
написанный  рифмованной  прозой, «Плача  верблюдицы»,  он  перевел 
искренне и сердечно. Ф. Мухаммадиев «Песню старого охотника» также 
перевел  удачно.  Данное  обстоятельство  показывает  и  доказывает,  что 
таджикский  писатель - переводчик  Ф.  Мухаммадиев  мог  талантливо 
переводить и стихи.  
Предание  «Плач  верблюдицы»  в  оригинале  написано  рифмованной 
прозой,  в  ней  можно  почувствовать  высокую  художественность  и 
лиризм,  метр,  рифму  и  особую  мелодику.  Но  большую  стихотворную 
окраску  это  предание  получило  в  переводе.  Переводчик  его  весьма 
талантливо и на высоком уровне мастерства перевел как прозу в стихах. 
При изучении текста ясно чувствуются мелодика, рифмованность и метр. 
Ф.  Мухаммадиев  очень  красиво,  образно,  с  поэтическими  мыслями  и 
описаниями,  совершенным  мастерством,  с  высокими  чувствами  и 
глубоким  пониманием  душевного  состояния  лирического  героя  перевел 
на  таджикский  язык  этот  отрывок,  который  напоминает  простые,  но 
образные  народные  песни.  Ниже  мы  приведём  оригинал  текста  и  его 
перевод  на  таджикский  язык.  Слова,  похожие  по  звучанию,  рифме  и 
метру друг с другом, мы выделили подчеркиванием: 
 
 
 
 
 
 
 

75 
 
Текст оригинала: 
«Много  дней  бежит  она  по 
пустынному  краю.  Ищет,  кличет 
детеныша.  Горюет,  что  не  водит 
его  больше  за  собой  в  час 
вечерний  над  обрывом,  в  час 
утренний 
по 
равнинам, 
не 
собирать  им  вместе  листья  с 
веток,  не  ходить  по  зыбучим 
пескам,  не  бродить  по  весенним 
полям,  не  кормить  его  белым 
молоком.  Где  ты,  темноглазый 
верблюжонок?  Отзовись!  Бежит 
молоко 
из 
вымени, 
из 
переполненного вымени, струится 
по  ногам.  Где  ты?  Отзовись! 
Бежит  молоко  из  вымени,  из 
переполненного  вымени.  Белое 
молоко...» [150, 141] 
Текст перевода: 
«Рўз  то  шабу  шаб  то  рўз  уштури 
бечора  њар  сў  давон  аст,  дар 
суроѓи 
бача 
давон 
аст, 
шабонгоњон  дар  сари  теппа, 
сањаргоњон  дар  дашти  фарох 
модар  акнун  якка,  танњо  аст. 
Барги  буттањоро  танњо  мехўрад, 
ба  сўи  регзор  танњо  меравад.  Ба 
марѓзори сабз бо кї равад ў, шири 
сафедро 
ба 
кї 
дињад 
ў? 
Уштурбачаяк,  ту  дар  куљої?  Оњ 
сиёњчашмак, 
бигў, 
куљої? 
Пистони  модар  пур,  пур  аз  шир 
аст.  Касе  нахўрад  шири  сафеда, 
замин  бихўрад  шири  сафеда. 
Шири  сафеда...  Шири  сафеда...» 
[166, 197] 
 
На  наш  взгляд,  данный  отрывок  является  одним  из  удачных  в 
переложении  Ф.  Мухаммадиева.  Переводчик  в  этом  фрагменте 
демонстрировал свой талант и высокое владение родным словом, умение 
передать  дух  произведения  и  стиль  автора.  Он,  как  видно  из  данного 
примера,  на  целый  шаг  пошел  дальше  работы  переводчика  и 
приблизился  к  работе  поэта.  Ф  Мухаммадиев  в  переводе  этого  текста 
использовал  повтор  слов,  созвучие  букв  и  аллитерацию,  что  придало 
тексту  метричность  и  особую  мелодику,  приблизило  его  к  стиху. 
Особенно  использование  долгих  гласных  «о», «и»  и  «у»  в  большинстве 
слов,  придание  предложениям  вопросительной  тональности  усилило 

76 
 
печальные  мотивы  и  чувство  тоски  текста,  глубже  подчеркнуло  горе 
матери,  потерявшей  своего  детеныша.  Айтматовым  этот  образ  матери 
великолепно,  тонко  и  действенно  воплощен  в  образе  верблюдицы. 
Настолько  глубоко  воздействие  текста  Ч.  Айтматова,  перевод  его  на 
таджикский язык также, что читатель невольно начинает в душе стенать 
и  горевать  вместе  с  верблюдицей.  В  тексте  перевода  так  подобраны 
слова, что в них повторяются постоянно одни и те же буквы и звуки, как 
«а»  и  «р»  в  словах  «дар», «сар», «сањар», «модар»  и  «о»  и  «р»  в  словах 
«бечора», «фарох», «буттањоро», «регзор», «сафедро» и т.д., обеспечившие 
мелодичность текста (Эти слова мы не стали переводить на русский язык, 
ибо  в  русском  звучании,  естественно,  они  не  могут  подтвердить 
сказанное – Б.  З.).  Также  в  переводе  повести  на  таджикский  язык 
встречаются  повторы  словосочетаний,  оборотов  и  инверсия  слов. 
Например, «рўз  то  шабу  шаб  то  рўз» - «день  до  ночи  и  ночь  до  дня», 
«давон  аст,  давон  аст» - «бежит,  бежит», «шири  сафеда,  шири  сафеда» - 
«белое молоко, белое молоко» и ещё использованы слова с одинаковыми 
окончаниями 
или 
в 
одинаковой 
грамматической 
форме, 
как 
«шабонгоњон» и «сањаргоњон» - «вечерами» и «утрами», «танњо меравад» 
и  «танњо  мехўрад» - «идет  одна»  и  «ест  одна», «бо  кї  равад  ў»  и  «ба  кї 
дињад  ў» - «с  кем  ей  пойти»  и  «кому  ей  дать  (молоко – Б.  З), 
«уштурбачаяк» 
и 
«сиёњчашмак» - «верблюжонок 
мой» 
и 
«черноглазенький  мой»  и  «ту  дар  куљої»  и  «бигў  куљої» - «где  ты?»  и 
«скажи,  где  ты?»,  как  видно  из  текста  все  эти  приёмы  приблизили 
прозаический текст к поэтическому тексту. 
Отношение  переводчика  к  своей  переводческой  работе  полностью 
творческое,  что  естественно  для  такого  талантливого  писателя,  как  Ф. 
Мухаммадиев.  Это  обстоятельство  и  стало  причиной  успехов 
таджикского  переводчика.  Факторами  успехов  переводчика,  на  наш 
взгляд,  являются,  во-первых,  глубокое  и  детальное  знакомство  со  всем 
творчеством Ч. Айтматова; во-вторых, близость творческого  мышления 

77 
 
и  писательского  духа,  стиля  обоих,  что  дало  возможность  содержание 
сочинений, преданий, легенд и образов Ч. Айтматова верно передать на 
таджикский  язык;  третьим  фактором  является  переводческий  опыт  при 
переводе  других  произведений  Ч.  Айтматова,  который  облегчил 
таджикскому писателю перевод «Прощай, Гульсары!». Имеются и другие 
причины,  по  нашему  мнению,  одна  из  них,  прежде  всего,  совершенство 
писательского  мастерства  самого  Ф.  Мухаммадиева.  Также,  нельзя 
пренебрегать  такими  факторами,  как  единство  взглядов,  мировоззрения 
и  восприятия  реальностей  современного  разнополярного  мира. 
Переводы  произведений  Ч.  Айтматова  выполнены  таджикским 
писателем  с  использованием  новых,  современных  переводческих 
принципов,  приемов,  схожих  образов  и  традиций  устного  народного 
творчества, особенно преданий, сказок и песен - всё это подняло уровень 
перевода  до  степени  оригинала.  Сравнение  переводов  повестей 
«Джамиля»  и  «Прощай,  Гульсары!»  привело  нас  к  выводу,  что  один 
перевод лучше другого. 
Интересно  то,  что  в  романе  «Плаха»  мы  также  встретили  сцену, 
которая  и  по  теме,  и  по  содержанию  адекватна  предыдущей  сцене. 
Писатель  описал  очень  сострадательно  и  жалостно  состояние  волчицы, 
потерявшей своих детёнышей. 
Краткое 
содержание 
события 
таково: 
когда 
Базарбай 
(отрицательный  образ. – Б.  З.)  крадет  четырех  новорожденных  волчат 
волчицы  Акбары,  та  насильно  и  жестоко  разлученная  со  своими 
волчатами,  несколько  раз  с  надеждой  обнюхивает  свое  пустое  логово  и 
ищет своих деточек. Не найдя их, без всякой надежды, в состоянии горя и 
печали,  засыпает  и  видит  во  сне  Бога  волков - Бюри - Ана.  Приведем 
здесь оригинал этого отрывка и его перевод:

жүктеу/скачать 0,84 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: