(например, космическое пространство) исследуется
разными науками; в-третьих,
методологические
заимствования одной науки у другой (например,
использование математических методов во многих науках);
и, наконец, в-четвертых, полную интеграцию, которая
приводит к возникновению новой «пограничной» научной
дисциплины (биохимия, биофизика, геофизика,
радиофизика, эконометрия, геохимия, астрофизика и др.).
Все это
имеет непосредственно отношение и к
географии. Синтез географических знаний обеспечивает
целостность географии как фундаментальной науки. Ядро
этой методологической проблемы составляет «стыковка»
естественной и общественной ветвей географии, причем для
ее решения желателен союз географов с философами,
социологами, экономистами, историками.
Это же
вытекает из фундаментальных задач, стоящих
перед географией в наши дни, которые связаны с
разработкой научных основ охраны и преобразования
окружающей среды в
целях повышения уровня
территориальной организации общества, рационального
использования естественных ресурсов, дальнейшего
развития общественного производства и всесторонней
оптимизации условий жизни и деятельности населения. Эти
задачи современных географических исследований создают
дополнительные стимулы для общей консолидации
географических дисциплин, для укрепления целостности их
системы в
результате укрепления их комплексного
взаимодействия и взаимопроникновения [29, с. 31].
Попытки как-то преодолеть «расползание» географии,
лучше использовать ее
интеграционный потенциал на
протяжении последних десятилетий предпринимались
неоднократно. Об этом свидетельствуют многочисленные
работы западных ученых, в том числе и переведенные на
русский язык [104]. Из российских ученых одним из первых
об интеграционном потенциале географии написал акад. И.
П. Герасимов [30, с. 6]. Против «разрыва» физической и
экономической географии неоднократно высказывались
также академики В. И. Вернадский, Л. С. Берг, В. Н.
Сукачев, Б. Б. Полынов, К. К. Марков, а из
экономико-
географов Н. Н. Баранский, Н. Н. Колосовский, И. А.
Витвер, В. А. Анучин, Ю. Г. Сауш-кин, А. А. Минц, И. М.
Маергойз, И. В. Комар, С. Б. Лавров [97, с. 28—41].
Предлагались наименования «общая география»,
«комплексная география», «единая география».
18
Особенно памятна знаменитая дискуссия о «единой
географии», которая проходила в 60-х — начале 70-х
годов. В эпицентре этой дискуссии оказался В. А. Анучин,
выпустивший в те годы монографии о теоретических
проблемах и теоретических основах географии [5; 6]. В своих
книгах он подверг критике современное представление о
системе географических наук, выдвинул идею
географического монизма (география — не единый комплекс
наук, а единая комплексная наука), основанную на том, что
единым общим предметом или объектом для всех
географических наук является географическая среда, а
также причислил географию к «переходным» наукам.
Среди активных сторонников «единой географии» были
Ю. Г. Саушкин, Б. Б. Родоман, Ю. К. Ефремов, а из числа
ее противников можно упомянуть акад. С. В. Калесника, Б.
Н. Семевского. Современные оценки этой дискуссии
довольно противоречивы: одни считают ее вполне полезной,
другие излишне схоластической, а третьи и вовсе
безрезультативной и ненужной.
Как бы там ни было, но в наши дни идеи
географического синтеза и интеграции в
отечественной
географии стали преобладающими, только вместо «единой»
чаще говорят о «целостной географии». При этом можно
отметить заметное продвижение вперед на направлениях как
«внутренней интеграции» (в пределах самой географии), так
и «внешней интеграции» (в пределах междисциплинарных
комплексов наук).
Достарыңызбен бөлісу: