интересам политики Вашингтона. Американцы объективно заинтересованы в торможении процесса
интеграции Европы. Объединенная Европа может бросить вызов США. Особенно, если этот вызов
будет касаться чрезвычайно важного для Вашингтона геополитического региона — Ближнего
Востока, относительно которого, например, у Франции как и у некоторых других стран, есть свои
особые интересы.
Но Америка не может определять контуры политической инграции Европы по своему усмотрению.
Времена былого диктата прошли. План Маршалла реализован, Европа поднялась из руин за
короткий промежуток времени, а к началу XXI в. ее совокупный ВВП превосходит этот показатель
«старшего брата», по-прежнему назойливо предлагающего свои услуги и советы, в большинстве
которых не нуждаются европейцы, особенно французы и немцы. Интегрированная Европа, а ядром
ее по сути явится объединенная Германия, может отрицательно повлиять на планы американцев.
Вполне логично, что на огромном евразийском пространстве интегрированная Европа будет
реализовывать свои интересы. Поэтому здесь Вашингтон ведет сложную игру: он должен более
тесно сотрудничать с Германией и Францией в создании такой Европы, которая была бы
политически прочной, оставалась бы связанной с Соединенными Штатами и расширила бы рамки
международной демократической системы
12
.
Объективная зависимость США от трансъевразийской системы сотрудничества, а последней от
позиции прежде всего Германии и Франции в перспективе заставят Вашингтон согласиться с тем,
что в
руководстве НАТО появятся французские и немецкие генералы и адмиралы. Отсюда пойдет
спад влияния США в решении межрегиональных, национальных, конфессиональных конфликтов в
Европе. В перспективе встанет вопрос об усилении ее влияния на Ближнем и Среднем Востоке, а
также в Африке. Кроме того, интегрированная Европа потребует (и обеспечит) уменьшения влияния
доллара и трансатлантическую свободную торговлю. Пока же США, пользуясь своим положением,
торговлю с Европой ведут не на паритетных началах.
В
этой связи 3. Бжезинский советует руководству США расширять НАТО и Европейский Союз
осторожно и по этапам. Он пишет:
Учитывая уже принятые на себя Америкой и странами Западной Европы обязательства, окончательно не
определенное, но вполне реальное развитие событий в этой сфере возможно по следующей схеме. К концу
1999 года первые три страны Центральной Европы (Польша, Чехия, Венгрия — Н.Н.) станут членами
НАТО, хотя их вступление в Европейский Союз, вероятно, состоится не раньше 2002— 2003 года; к концу
2003 года Европейский Союз, возможно, начнет переговоры с тремя прибалтийскими республиками о
присоединении к нему, и НАТО также будет вести речь об их, а также Румынии и Болгарии, вступлении в
эту организацию, которое, вполне вероятно, состоится до 2005 года. Где-то между 2005 и 2010 годами
Украина при условии, что она осуществит значительные внутренние реформы и будет признана как
страна Центральной Европы, должна быть готова к началу переговоров с Европейским Союзом и НАТО
12
.
Итак, американский геополитик польского происхождения аписал сценарий, в котором, в силу
своего разумения, защитил интересы США, народам Центральной и Восточной Европы,
рибалтики указал, как им надлежит вести себя, кому за кем становиться в очередь, чтобы войти в
сферу американских интересов, попасть под милостивую опеку Вашингтона. Если же войти под
сень НАТО им не удастся, то, по мнению 3. Бжезинского, «это негативно скажется на идее
расширения Европы и окажет деморализующий эффект на жителей Центральной Европы».
Кроме того, полагает автор конструкции глобального переустройства мира, это может подхлестнуть
ныне мало заметные политические претензии России в Центральной Европе. Безусловно, все
мыслящие люди России не желают того, чтобы американское политическое и военное присутствие
распространилось до ее границ, т. е. до Белгорода, Курска, Брянска, Смоленска, скова, Новгорода и
Санкт-Петербурга.
А как же быть с Россией, учитывать ли ее интересы? Чьи Приоритеты поставить на первое место:
России или ее ближайших соседей? Это
риторические вопросы. Укрепление отношений
сотрудничества с Россией желательно для Америки, но глобальные приоритеты последней таковы,
что если выбор должен быть сделан между большой европейско-атлантической системой и
улучшением отношений с Россией, то предпочтение следует отдать первому
12
.