О скоротечности жизни



Pdf көрінісі
бет3/18
Дата26.04.2023
өлшемі0,63 Mb.
#87331
1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   18
Байланысты:
93787733.a4

Wilamowitz Moellendorff U. v. Antigones von Karystos. 1881. S. 202.
5
«Иногда эта связанность с жизненными ситуациями дает исследователям повод считать книги Сенеки чуть ли не эле-
ментом его политической тактики». Ошеров С. А. Сенека. От Рима к миру / Луций Анней Сенека. Нравственные письма к
Луцилию. М.: Наука, 1986. С. 391.


Л. А. Сенека. «О скоротечности жизни»
8
зрения предполагает, что Сенека сделал существенный шаг вперед в изучении возникновения
и развития аффектов и что диалог «О гневе» отличается от всех прочих большей научной
самостоятельностью. На наш взгляд, именно бо́льшая «научность» обычно свидетельствует у
Сенеки о меньшей самостоятельности и из всех этических диалогов рассуждение «О гневе»
ближе всего по манере повествования к рассуждениям «О природе», где Сенека прямо заяв-
ляет, что не намерен претендовать на какую-либо самостоятельность (в этом, как известно,
отнюдь не видели порока, и собирание и «возрождение» правильных и ценных мыслей пред-
шественников было занятием едва ли не более почетным, нежели публикация собственных
новых измышлений; сам Сенека не раз напоминает о том, что все мысли, с которыми он согла-
сен, – это его мысли, и потому не всегда называет их источник). Определить степень самосто-
ятельности учения Сенеки о механизме аффектов вообще и гнева в частности затруднительно,
поскольку тексты предшественников не сохранились, хотя сочинение трактатов под названием
«О гневе» приписывается очень многим философам, начиная от Аристотеля (фрагменты этого
трактата собраны у Г. Бонитца) и до Сотиона, который обучал юного Сенеку философии. О
сочинениях этого Сотиона мы только и знаем, что он написал трактат «О гневе»; Сенека сооб-
щает, что он учил о переселении душ и был пифагореец и ученик Секстия (Ep. 49, 2 и 108, 17–
21). А о Квинте Секстии известно, что он преподавал философию в Риме во времена Августа
и чрезвычайно сердился, когда его называли стоиком, а потом основал в Риме общину фило-
софов-практиков по пифагорейскому образцу под названием Romani roboris secta, отказался
от cursus honorum, который предлагал ему Август, и работал над созданием подлинно римской
философии жизнестроительства, т. е. не слова, а дела, однако также и писал, в том числе трак-
тат «О гневе».
Так или иначе, использовал ли Сенека сочинение «О гневе» Сотиона или кого-то еще,
влияние пифагорейства в нем не ощущается, ибо учение об аффектах разрабатывали именно
стоики и – в полемике с ними – перипатетики, а пифагорейцы этим не занимались.
Философия, согласно стоическому учению, состоит из физики (включающей в себя также
учение о боге, поскольку и он естествен и материален), этики и логики
6
. Была ли этика главным
предметом и целью исследования уже для Зенона, Клеанфа и Хрисиппа или нет, но для Сенеки
и Эпиктета она, несомненно, стала не только главной, но и практически единственной частью
философии, вызывающей подлинный, жизненный, а не только чисто академический интерес.
Если, согласно традиционному, восходящему к Аристотелю пониманию, этика, так же как и
политика, есть дисциплина чисто практическая, в отличие от теоретических метафизики, или
богословия, и физики, то для стоиков этика (а не философия в целом) подразделяется на тео-
ретическую и практическую. Теория рассматривает высшее благо, которое есть добродетель, и
высшую цель жизни – счастье, которое состоит в том, чтобы быть добродетельным, т. е. вести
жизнь, согласную с природой. Для этого человеческое поведение должно быть согласовано со
всеобщим законом природы, мировым разумом, божественной волей.
Важнейшее практическое требование такой этики – преодоление страстей (по латыни –
«аффектов», по-гречески «пафосов», по-русски – «страстей», «чувств» или пассивных «состо-
яний» души, обусловленных воздействием внешнего мира). Теория требует жизни в согласии
с природой (по Клеанфу – с природой Вселенной, т. е. с мировым разумом, по Хрисиппу –
с человеческой природой, а человек по природе существо разумное; большинство поздней-
ших стоиков также говорят именно о человеческой природе)
7
; природа – и мира и человека –
6
В «Мнениях философов» Аэция, представляющих собой своего рода краткий философский словарь, стоическое понима-
ние философии определяется так: «Стоики говорили, что мудрость есть знание божественных и человеческих (дел), а филосо-
фия – упражнение в искусстве, потребном для достижения такого знания. Потребна же для этого прежде всего и единственно
добродетель, а высших родов добродетели три: физическая, нравственная и логическая. По этой причине и философия состоит
из трех частей: физики, этики и логики» – Aetii Placita I prooem. (Diels H. Doxographi Graeci. B., 1879. S. 273).
7
См.: SVF 1. 555; Ш. 4. 44. 46. 57; Diog. Laert. 7. 87.


Л. А. Сенека. «О скоротечности жизни»
9
разумна; значит, все неразумное, тем более противящееся разуму, – противоестественно и под-
лежит искоренению, ежели мы хотим быть естественны, добродетельны и счастливы. В нашей
душе противоестественны страсти. Согласно определению Зенона, страсть есть «неразумное
и противное природе души движение или порыв»
8
; по Хрисиппу, страсть – ложное суждение
(как у Платона и платоников всякий грех и порок есть результат незнания и заблуждения).
Четыре главные разновидности страстей: удовольствие и вожделение (т. е. то, что мы склонны
ошибочно считать благом), печаль и страх (т. е. то, что мы по невежеству принимаем за зло).
Удовольствие (радость) и печаль (горе, боль) – ложные блага в будущем. Каждый из родов
подразделяется на многие виды и подвиды (так, гнев – разновидность печали, или огорчения).
Мудрец, т. е. человек, достигший совершенства, бесстрастен, т. е., во-первых, полностью под-
чинил разуму свои внутренние движения и, во-вторых, никак не реагирует на внешние раз-
дражения, приятные или неприятные. Напротив, глупец, грешник, порочный человек, а таких
для стоиков подавляющее большинство, полностью утратил контроль над собой и подобен буй-
нопомешанному; он раб и игрушка как собственных противоречивых страстей, так и внеш-
них меняющихся обстоятельств, и потому всегда несчастен. Между несколькими мудрецами, к
числу которых относятся Сократ и Катон Младший, и всем прочим буйнопомешанным чело-
вечеством находятся сами стоики, знающие истину и потому борющиеся со своими страстями.
Сенека сравнивает себя в этом отношении с кормчим, который плывет в бурю на корабле с
пробитым днищем и, зная, что обречен, все же ни на минуту не перестает вычерпывать воду
– и в этом его величие.
Исследование механизма возникновения и развития страстей, которое позволит опреде-
лить стратегию и тактику борьбы с ними, есть, таким образом, насущнейшая задача всякого
стоика. Именно этим и занят Сенека, исследуя гнев как с этической точки зрения, в его отноше-
нии к благу, счастью и добродетели, так и с психологической, наблюдая его движение в челове-
ческой душе. Оппонентом, чьи возражения помогают Сенеке развивать свою мысль, в данном
случае выступают Аристотель и перипатетики. Согласно Аристотелю, страсти вообще в чело-
веческой душе естественны и не могут быть ни хороши, ни дурны, поскольку не сознательны
(proairetikar); осуждения или похвалы заслуживает наше сознательное отношение к ним; а гнев,
в частности, даже хорош, ибо без него человек туп, вял, лишен собственного достоинства и
никудышный воин
9
.
Аргументацию Сенеки можно считать заимствованной, но первоисточники ее до нас не
дошли, и потому три книги «О гневе» считаются одним из самых полных и интересных образ-
цов исследования психологии аффекта в античности. С другой стороны, один из издателей
Сенеки считает, что диалог «О гневе» отличается от всех прочих диалогов необыкновенным
обилием иллюстративного материала и потому представляет интерес главным образом для
истории
10
. Действительно, написан он был в самом начале корсиканской ссылки Сенеки, в 41
или 42 г., когда обида его на Калигулу была еще очень жива, а сам Калигула уже умер, и потому
осторожность уже не заставляла изгнанника скрывать все, что он думает о Гае Цезаре. Быть
может, и вся эта беседа, увещевающая не давать воли гневу и не обижаться на несправедливо
обижающих нас, обращена не столько к брату Новату, сколько к самому себе, обиженному
сумасшедшим Калигулой и несправедливо изгнанному Клавдием на дикий остров на краю
света.
Мы предлагаем читателю новые переводы философских диалогов Сенеки – возможно,
наиболее известных. На протяжении более чем двухсот лет трактаты и письма Сенеки состав-
8
Diog. Laert. 7. 110; SVF 1. 205.
9
См.: Никомахова этика. 1105b19–1106a13, 1108a3–9, 1126b1.
10


Достарыңызбен бөлісу:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   18




©emirsaba.org 2024
әкімшілігінің қараңыз

    Басты бет