Эпилог Три года спустя... Логан

Эпилог
Три года спустя...
Логан
Лана смеется вместе с Хэдли, когда они читают последнее письмо
Лорел. Линди Мэй отправляет все письма Лорел Оливии. И Оливия
отправляет их в дом в Греции, которым владеет Лана, но мы там никогда
не останавливаемся.
Лорел превратилась в веселую, остроумную девушку, которая сумела
оставить свое прошлое позади и двигаться вперед. Линди дала ей все
возможности для этого, и она наконец-то двинулась дальше в своем
стремлении спасти Лорел.
Ее бывший муж покончил с собой чуть больше двух лет назад. Лана и
Джейк открыли шампанское, чтобы отпраздновать это событие,
поскольку они, по-видимому, довели его до этого.

Оливия также пишет, рассказывая им о Шайенн и Алиссе, которые
обе все еще живут с ней. Никто никогда не подозревал Оливию после
того, как я всадил несколько пуль в Кристофера Денвера.
Диана Барнс переехала жить поближе к сыну. Он купил ей дом, и она
наконец-то может наслаждаться своей жизнью без прошлого,
нависающего над ней, как пугающая тень. Она думает, что Лана погибла
во время того взрыва, и Лана говорит, что будет лучше, если она в это
поверит.
Время от времени я проверяю свою команду, используя одноразовый
телефон, чтобы связаться с Леонардом. Он уверяет меня, что никто из
нашей команды меня не ищет. Почти все думают, что я сорвался. Он
единственный, кто все еще там, кто знает правду.
Он сказал, что Крейг просто счастлив, что официально стал самым
красивым лицом в подразделении.
Но я знаю, что то, что я сделал, все еще тяжело давит на всех них,
потому что они беспокоятся, что однажды это могут быть они. Они
просто не понимают, насколько это маловероятно. И это не значит, что я
могу им сказать.
Джейк спускается по лестнице в одном полотенце. Было бы неплохо
не жить в одном доме с ним и Хэдли, но этот дом огромен, и я бы
никогда не оторвал Лану от ее лучшей подруги после всего, через что
они прошли.
Кроме того, я спокойно сплю по ночам, больше, чем когда-либо. Наш
дом - самое опасное место в мире, куда можно попытаться проникнуть
из-за нас четверых.
Парень спускается по лестнице, тоже в полотенце, и Хэдли свистит
ему, когда встает и с важным видом выходит из столовой, ее волосы
растрепаны, а одежда помята.
— Рада, что вы двое наконец закончили. Я не смогла бы пройти еще
один раунд, - говорит она Джейку, когда он притягивает ее к себе,
прикусывая ее губы зубами и ухмыляясь.
— Тебе все равно придется пройти еще один раунд только со мной
сегодня вечером, - говорит он. — И на следующей неделе ты сможешь
выбрать, кто присоединится к нам.
Она сияет так, словно он только что подарил ей Рождество. Лично я
этого не понимаю. Я бы, блядь, убил кого-нибудь, если бы они

прикоснулись к Лане, и нет сомнений, что она порезала бы кого-нибудь
на куски, если бы они прикоснулись ко мне.
Буквально.
Но Джейк и Хэдли оба бисексуалы, и хотя они никогда не изменяли
друг другу, иногда они включают избранных людей в свою спальню.
Два раза в месяц, если быть более точным. Поверьте мне, я знаю о
сексуальной жизни Хэдли больше, чем когда-либо хотел.
— Я хочу девушку, - говорит она, когда парень, с которым они
провели ночь, подходит к холодильнику, чувствуя себя как дома.
— Договорились, - говорит ей Джейк, и она снова улыбается, пока я
осторожно выбираюсь.
Лана сдерживает смех, когда я рядом с ней, потому что она знает, что
я ненавижу слушать все те неприятные подробности, которыми любят
делиться Джейк и Хэдли.
Она берет меня за руку, и я тяну ее вверх, мой большой палец
касается красного рубина на ее безымянном пальце.
— Вы готовы, миссис Уайт? - спрашиваю я ее, поводя бровями.
— Я просто ждала тебя.
— На данный момент я не могу дождаться, когда выберусь из этого
дома и отправлюсь на яхту.
Она снова смеется, когда я практически тащу ее прочь из дома. Ее
нога теперь полностью зажила. Она ходит без хромоты и вернулась к
занятиям — точнее, к занятиям кикбоксингом. Хотя я думаю, что для нее
было бы разумнее на самом деле вести занятия, так как она слишком
хороша, чтобы все еще быть ученицей.
Ее пальцы переплетаются с моими, и я пью свое пиво, пока мы идем
по пляжу, направляясь туда, где нас ждет лодка.
Такова была наша жизнь последние три года. Я понятия не имел, как
много я упускаю. Жизнь чертовски хороша, когда ты находишь время,
чтобы прожить ее.
Самое главное, что мы танцуем каждый вечер.
Мы с Хэдли взяли на себя онлайн-сайт для Ланы и Джейка, так как
они начали другой интернет-бизнес, который нуждался в их внимании.

Лана передала работу по оценке на аутсорсинг нескольким доверенным
людям, которые нуждались в дополнительном доходе.
Пять лет назад я никогда не представлял, что уйду из Бюро и буду
проводить свои дни с серийным убийцей, вышедшим на пенсию,
прогуливаясь по пляжам Греции. Я никогда не представлял, что буду
жить в одном доме с другой парой. Я никогда вообще ничего не
представлял о своей жизни такой, какая она есть сегодня.
Вот почему я так сильно люблю Лану. Она все еще продолжает
удивлять меня, и я совершенно уверен, что был бы тем, кто сжег бы мир
дотла, если бы кто-нибудь когда-нибудь попытался забрать ее у меня.
За это она называет меня романтиком.
Это жизнь, которую я люблю.
— О чем ты думаешь? - спрашивает Лана со вздохом, прислоняя
голову к моей руке.
Через два месяца после того, как я появился в Греции, мы с Ланой
поженились. Мы были только вчетвером с одним священником, но это
было идеально. Хэдли и Джейку потребовалось два года, чтобы
последовать нашему примеру.
— Какой сумасшедшей может быть жизнь и как хорошо она может
обернуться, - говорю я ей, поднимая ее руку, чтобы поцеловать ее
пальцы.Она улыбается, прижимаясь ближе ко мне, ее белое платье
развевается на ветру.
Сегодня наша годовщина, и мы отправляемся на лодке на долгие
выходные вдали от дома.
— Наша история определенно уникальна, - говорит она, обнимая
меня одной рукой и прижимая к себе.
— Понятия не имею, о чем ты говоришь, - говорю я, насмешливо
уклоняясь.
Она смеется, закатывая глаза.
— Да. Мы просто типичный роман, - невозмутимо говорит она, но ее
губы приподнимаются в легкой улыбке.
— Роман ужасов. Это ведь жанр, верно? - спрашиваю я, улыбаясь,
когда она смеется.
Она поворачивается, поворачивается, чтобы идти спиной вперед.

— Ты хочешь, чтобы я была честной? - спрашивает она, кусая губу.
Я хватаю ее за талию, мне нравится, как она смеется, когда я
поднимаю ее.
— Да, - говорю я, прикусывая ее подбородок, прежде чем
поцеловать его.
Ее ноги скользят вокруг моей талии, когда она крепче обнимает меня,
и я продолжаю нести нас в направлении лодки.
Она ухмыляется и говорит: — Это моя любимая история ужасов всех
времен.
Я улыбаюсь ей в губы, когда мы достигаем пирса, и она
соскальзывает вниз, чтобы идти рядом со мной, сцепляя наши пальцы
вместе. У нее кружится голова. Я это чувствую.
Есть кое-что, чему тебе нужно научиться, чтобы любить такую
девушку, как Лана. Она должна была открыть что-то внутри себя, чтобы
сделать все необходимое, чтобы положить конец царству террора
Делэйни Гроув.
И это что-то не может быть просто заперто.
У нее особые потребности. Нуждается в том, чтобы я ухаживал за
ней раз в год, потому что мне нравится поддерживать ее в здравом уме.
И она не может жить, отрицая то, кто она есть.
Мы грузимся на яхту, и она заботится о том, чтобы разлить
шампанское, в то время как я отвожу нас от пирса и начинаю выводить
в океан. Мы поднимаем тост за шампанское, и я провожу губами по ее
губам, пока она остается рядом.
Мы плывем без земли в поле зрения, прежде чем я ставлю нас на
якорь и проверяю мониторы, чтобы убедиться, что мы совершенно одни
и никто не может нас побеспокоить.
Она одаривает меня улыбкой, в ее глазах искрится предвкушение.
— Ты готова к своему подарку? - Я спрашиваю ее.
Она усмехается.
— Да.
Я беру ее за руку и веду на нижнюю палубу. Она следует за мной,
практически наступая мне на пятки в своем волнении. Как только мы

спускаемся вниз и ее взгляд падает на ее подарок, она останавливается,
ее улыбка становится шире.
— Где ты это взял? - спрашивает она.
— На самом деле это была просьба об одолжении от друга.
По-видимому, этот человек изнасиловал множество девушек по всему
побережью, но статус дипломатического иммунитета его отца запрещал
кому-либо прикасаться к нему. Они как раз добивались отмены этого
статуса, когда отец отправил его обратно в Колумбию.
Ее глаза вспыхивают от возбуждения, когда глаза Хуана Альвареса
расширяются, и он борется, проклиная нас через кляп. Лана наклоняет
голову, наблюдая за тем, как он дергается в цепях.
— Ты доверяешь источнику? - спрашивает она, оглядывая Хуана с
ног до головы, ее пальцы так и чешутся принять меры.
— Леонард - тот, кто звонил. Последней девочке было всего
пятнадцать, и он перерезал ей горло. Я доверяю Леонарду, и я сам
просмотрел досье. У них достаточно вещественных доказательств,
чтобы доказать это, и он не потрудился это отрицать. Они просто не
могут прикоснуться к нему.
Она встает на цыпочки, улыбается и целует меня. Хуан продолжает
тщетно бороться.
— Спасибо, - бормочет она, когда я протягиваю ей нож.
Она сжимает его, когда ее тело содрогается от надвигающегося
кайфа. Слишком многое крадет ее душу. Слишком мало могло заставить
ее наброситься на отрицание того, кем она должна была стать.
Но раз в год? Это в самый раз. И Леонард использует это в своих
интересах, потому что не все монстры могут попасть в тюрьму.
Лана уникальна, и я бы ничего в ней не стал менять. Потому что
теперь я вижу мир таким, какой он есть на самом деле, и я знаю, что
мое единственное место - рядом с ней.
Я подхожу к ней сзади, когда она включает музыку, и мои руки
обнимают ее за талию, когда мы раскачиваемся в такт. Ей не терпится
приступить к работе, но она наслаждается моментом, дразня его
надеждой, которую он еще не отпустил.
Ее голова откидывается на мою грудь, когда она наслаждается
моментом, растягивая его.

Я прижимаюсь губами к ее уху и шепчу: — С годовщиной, детка.
THE END