Я: Ты следишь за церковью?

Я: О чем они спрашивают?
Джейк: Они узнали, что первое убийство произошло в
годовщину первого свидания твоих родителей. И они также
узнали, что у женщин были все те же черты лица, что и у твоей
матери.
Я крепче сжимаю телефон в руке и устало выдыхаю, решив не
задавать вопросов. Мне сейчас не нужно отвлекаться.
Я натягиваю маску хладнокровного убийцы, вживаясь в свою роль
со знакомой легкостью. Легче быть такой версией меня. Версия,
которая не переживает и не вздрагивает.
Глаза Дэва остаются закрытыми, и я спрыгиваю вниз, чтобы занять
свое место на краю сцены, сидя прямо рядом с кафедрой — все еще
без пламени — и примерно в семи футах перед Дэвом.
Он продолжает молиться еще минуту, а когда его глаза
открываются, он, спотыкаясь, падает на задницу, потрясенный тем,
что видит кого-то перед собой.
— Привет, Дев. Давно не виделись.
— Краска отливает от его лица. — Виктория, - шепчет он, удивляя
меня.
Я скрываю свое удивление. — Ты первый, кто узнал меня.
Он громко сглатывает, медленно кивая. Я знал, что это ты, когда
услышал об убийствах, - продолжает он, медленно опускаясь на
колени, но не пытаясь встать. — Маркус поклялся, что в ту ночь ты
восстанешь из мертвых как ангел. Он всегда знал, что этот день
настанет. И твои глаза... Твои глаза выдают тебя.
Я закатываю глаза и наклоняюсь вперед, изучая его с небрежной
холодностью.
— Я пощадила тебя, и ты приехал в этот город как раз в тот
момент, когда с Кайла содрали кожу и повесили на башне этой самой
церкви. Почему ты здесь?
Его губы дрожат, а руки начинают дрожать от страха. Мне
нравится этот страх.

— Я пришел, чтобы поступить правильно. Чтобы сказать им...
— Сказать им, что мертвая девушка восстала из могилы, чтобы
отомстить? - Я растягиваю слова, мрачная, насмешливая улыбка
изгибает мои губы.
— Нет! - говорит он, немного паникуя. — Нет, - снова говорит он,
на этот раз тише, оглядываясь вокруг.
Я бросаю взгляд на свой телефон, используя приложение, чтобы
показать мне камеры, переключаясь с экрана на экран, пока Дев
восстанавливается. Я снова обращаю на него свое внимание, когда
вижу, что рядом со мной никого нет.
— Я пришел рассказать федералам о том, что произошло, -
продолжает он. — Я слышал, что произошел раскол, и что против
Джонсона работали другие федералы.
Мои губы дергаются. — А, я понимаю. Что ж, они знают, что
произошло.
— Диана сказала мне, что она позвонила им.
Моя слабая улыбка исчезает. Диана? Она поддерживала с ним
связь?
Игнорируя горькую боль предательства, я продолжаю
сосредотачиваться на Деве.
— Значит, ты пришел рассказать им историю, которую они уже
слышали?
Он медленно качает головой. — Нет. Я пришел рассказать им все
остальное. Части, которые они не знают. Часть о матери Кайла.
У меня перехватывает дыхание.
— Я также планирую рассказать им, кто был настоящим убийцей,
Виктория. Я хочу, чтобы они очистили имя твоего отца и дали твоей
семье покой, которого она заслуживает. Тогда твоя душа сможет
обрести покой.
Я невесело смеюсь. — Ты думаешь, я действительно призрак,
восставший из могилы? Я издеваюсь.

Он качает головой. — Я думаю, что ты продаешь свою душу
дьяволу ради мести, и я пытаюсь помочь тебе, пока она полностью не
исчезла. Я хочу спасти тебя.
Из меня вырывается еще больше смеха, на этот раз насмешливого
над ним. — Если ты хотел спасти меня, тебе следовало сделать это
десять лет назад.
Я спрыгиваю со сцены, и он напрягается, когда я вытаскиваю нож.
— Я уже зашла слишком далеко, Дев. У тебя был свой шанс. Вместо
этого ты наблюдал со стороны, как они отрывали мою душу от моего
тела. Это был гнев или сокрушение. Как ты думаешь, какой путь я
выбрала?
Его губы сжимаются. — Нет души выше спасения, Виктория. Нет...
Я бросаю нож, и он кричит, ныряя в сторону, когда нож врезается в
стену рядом с ним, даже близко не приближаясь к его телу, несмотря
на его попытку убежать. Я нахожу это немного забавным.
Нож воткнут в фотографию шерифа Кэннона и мемориальную
доску, восхваляющую его за столь щедрые пожертвования церкви.
Нож попал ему прямо между глаз, и мне не пришлось смотреть, чтобы
так хорошо прицелиться.
И снова краска отливает от лица Дэва, потому что он видит
доказательство того, что я больше не слабая маленькая девочка,
которой они позволили истекать кровью на улицах.
— Я сильнее. Быстрее. Умнее. И гораздо более смертоносный, чем
кто-либо в этом городе. Если бы я хотела твоей смерти, ты бы уже
был мертв. Кайл пользовался любовью шерифа и его защитой. И все
же я содрала с него кожу и повесила на башне, чтобы весь город стал
свидетелем его кончины. Не выводи меня из себя, Дев. Я не та
девушка, от которой ты отвернулся десять лет назад. Эта девушка
перережет тебе хребет, если я снова увижу тебя спиной ко мне.
Он сглатывает, когда я подхожу, чтобы вытащить нож из головы
шерифа, и я смотрю на него через плечо.
— И никогда больше не называй меня Викторией, или я отрежу
тебе язык, как я уже почти решила сделать. Я все еще не уверена, что

с тобой все в порядке, так что не напоминай мне о себе снова.
Понял?
Он кивает, слезы текут из его глаз.
Я прохожу мимо него, и он вздрагивает вслед за мной, когда мой
ледяной ветерок следует за мной.
— Мне жаль, - говорит он, когда я прохожу мимо него. — Мне так
жаль.
Мои шаги замирают, и я крепче сжимаю нож, желая себе не
потерять контроль и не убить его, когда в этом нет необходимости.
Трудно забыть его роль в той ночи, когда он так близко.
— Просто помни, что меня нельзя остановить, - говорю я, не
оборачиваясь. — Не заставляй меня сожалеть о том, что я проявила к
тебе милосердие, когда я скрывала его от всех остальных. Время
Джейсона тоже приближается. Не заставляй меня возвращаться и за
тобой тоже. И твой отец все еще в моем списке.
— Мои мать и сестра невиновны, - немедленно выпаливает он.
Я остаюсь лицом к двери. — Невиновность твоей матери спорна,
но ее нет в моем списке. Твоя сестра всегда была защищена от
слухов, когда поступала в колледж. Ради ее же блага, сделай ее
менее наивной, Дев. Это жестокий мир для тех, кто не верит в
существование такого зла. Я бы знала.
Я выхожу, не сказав больше ни слова, и засовываю нож обратно в
ботинок, пока меня никто не увидел.
Это было не то, в чем я нуждалась.
Я не хочу, чтобы кто-то из них пытался спасти мою душу, когда
из-за них она так разрушена. Я не хочу, чтобы кто-то из них пытался
читать мне проповеди. Лицемерие слишком смехотворно, чтобы даже
останавливаться на нем.
Чувствуя холодок на спине, я поворачиваюсь, вижу, что Дев идет
за мной, и останавливаюсь на тротуаре, окутанный темнотой в этом
участке без света.

— Я иду к федералам, но я хотел, чтобы ты знала, что это по
правильным причинам. Могу я спросить, куда ты направляешься? - он
спрашивает тихо, робко, как ягненок, протестующий против львиной
хватки.
— Чтобы убить кого-нибудь, - легкомысленно говорю я.
Он бледнеет, затем опускает взгляд в землю. — Ты не спросила,
кто был настоящим убийцей, когда я сказал, что знаю.
Снова разворачиваясь, я быстро иду в ночь, прежде чем крикнуть
через плечо: — Потому что я уже знаю.
Глава 3

жүктеу/скачать 0,67 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: