С. Г. Тажбаева Редакция алқасы

Вестник КазНПУ им. Абая, серия«Педагогические науки», №2 (50), 2016 г. 
280 
еским  ландшафтом.  Так,  к  примеру,  в  русской  языковой  картине  мира  оно  возводится  к  понятиям 
простор, ширь, раздолье, дом, семья, этнос и т.д.; в казахской – кең дала, кең-байтақ, жазира, жазық, 
қазақ  даласы,  жайлау,  отан,  атамекен  и  др.  По  мере  освоения  цивилизации  пространство  человека 
расширяется.  По  мнению  Г.Д.  Гачева,  русский  образ  пространства  представляет  собой  горизон-
тальное  движение,  однонаправленную  бесконечность  [1,  56].  Пространство  в  русской  языковой 
картине также может ассоциироваться с понятием мир в значении вселенной, системой мироздания. 
Мир  воспринимается  как  ˝обжитое  пространство˝  [2,  с.  87].  Т.е.  пространство,  где  живем  мы,  – 
отгороженное  пространство  ˝от  внешнего  мира  и  лишь  потом  –  представление  об  этом  ˝широком 
мире˝ за пределами нашего мира и дома˝ [2, с. 92]. С этим связан ряд выражений ˝мир посмотреть, 
себя показать˝, т.е. посмотреть запредельное пространство, ˝обжитое˝, посетить то место ˝на земле, 
вокруг нас˝, которое еще не изведано твоим этносом [2, с. 88], т.е. ˝чужое˝.  
Каждой национальной картине мира свойствен свой набор концептов, определяющих пространст-
венные  понятия,  наиболее  точно  отражающих  мировосприятие  и  миропонимание  определенного 
этноса.  В  казахском  языке  пространство  также  идентифицировано  с  ландшафтными  характерис-
тиками и определяется как ширь, степь. Для кочевого казаха пространство – это все, что находится 
под  небом,  оно  безгранично,  широко,  раздольно,  т.е.  пространство  –  это  окружающий  мир:  ˝шөл 
(пустыня), алқап (долина), шөл дала, дала, шөлейт (полупустыня), аланқай (полянка), шабындық˝ [3, 
с. 274]. В казахской языковой картине мира пространство полностью сливается с природой. По мере 
освоения  окружающего  мира  пространство  расширяется.  Однако  истоки  восприятия  пространства 
уходят  корнями  в  то  время,  когда  кочевник  и  природа  составляли  одно  целое.  Семантика  прос-
транства имеет важное значение при формировании национальной картины мира. 
Е.С.  Кубрякова  категоризацию  пространства  считает  одной  из  наиболее  «фундаментальных 
областей  в  познании  мира»[4,  с.  22].  Архаическое  восприятие  пространства  она  комментирует  как 
«расстилающуюся во все стороны протяженность, сквозь которую скользит взгляд (про-стран-ство) и 
которая доступна при панорамном охвате в виде поля зрения при ее обозрении и разглядывании», как 
«обобщенное представление о целостном образовании между небом и землей». Данная целостность 
имеет  чувственную  основу,  т.е.она  «наблюдаема,  видима,  осязаема».  Человек  –  часть  целостного 
образования,  он  свободен  в  своих  перемещениях,  а  также  перемещает  подчиненные  ему  объектах 
[4,с. 26] 
По мнению В.Н. Топорова, основоположника теоретических исследований по проблемам концеп-
туализации пространства специфические характеристики мифопоэтического восприятия пространст-
ва в архаической модели мира следующие: 
1)  С  самого  начала  уместно  подчеркнуть  его  отличие  от  того  геометризованного  гомогенного, 
непрерывного, бесконечно делимого и равного самому себе в каждой его части пространства, которое 
было постулировано физико-математической наукой (особенно после трудовГалилея и Ньютона) и на 
которое так или иначе (сознательно или бессознательно, обобщенно или детализированно) ориенти-
ровались и произведения художественной литературы и искусства «среднего» уровня.  
2)  В  мифопоэтической  модели  мира  пространство,  как  нередко  и  само  слово  для  обозначения 
пространства  (ср.  античную  традицию),  не  существовало;  также  ей  было  неизвестно  и  открытое 
позже  Гоббсом,  Лейбницем  и  Кантом  пространство  «наглядного  созерцания».  Впрочем,  в  этой 
архаичной  модели  можно  было  бы,  по-видимому,  разыскать  некоторые  аналогии  или  соответствия 
более  поздним  теориям  пространства,  хотя  такие  примеры  характеризуют  в  этой  модели,  как 
правило,  наименее  сакрализованные  и  содержательно  наиболее  бедные  части  пространства  (нечто 
вроде профанической протяженности — как параллель к бергсонианской 
3)  В  архаичной  модели  мира  пространство  не  противопоставлено  времени  как  внешняя  форма 
созерцания  внутренней.  Вообще  применительно  к  наиболее  сакральным  ситуациям  (а  только  они  и 
образуют  уровень  высшей  реальности)  пространство  и  время,  строго  говоря,  не  отделимы  друг  от 
друга, они образуют единый пространственно-временной континуум (ср. 3 + 1-мерность как основное 
топологическое  свойство  пространственно-временной  структуры  мира  в  современной  физике,  а 
также  роль  скорости  как  понятия,  объединяющего  пространство  и  время)  с  неразрывной  связью 
составляющих  его  элементов.  И  хотя  понятие  пространственно-временного  единства  (хронотопа)  в 
том  виде,  как  оно  было  введено,  например,  в  литературоведение  (науку  о  художественно-литера-
турных текстах) М. М. Бахтиным. 
4)  В  мифопоэтическом  хронотопе  время  сгущается  и  становится  формой  пространства  (оно 
«спациализуется»  и  тем  самым  как  бы  выводится  вовне,  откладывается,  экстенсифицируется),  его 

жүктеу/скачать 7,04 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: