20 мая 2008 года, Нортгемптон Той ночью, когда Дэвид не пришел домой, Элле снились полуголые женщины, танцующие танец живота, и дервиши; она видела во сне и грубых воинов, обедающих в придорожном постоялом дворе; им одну за другой таскали тарелки с пирогами и сладостями.
Потом Элла увидела себя. Она искала кого-то то на шумном базаре, то в какой-то крепости, находящейся в какой-то чужой стране. Вокруг нее медленно двигалось множество людей, как будто они тоже танцевали под неслышную ей мелодию. Элла остановила толстяка с обвисшими усами, чтобы спросить о чем-то, но забыла, о чем хотела его спросить. Он непонимающе посмотрел на нее и побрел прочь. Потом она попыталась заговорить еще с кем-то, но никто ей не отвечал. Поначалу она решила, что ее не понимают, потому что она не знает местного наречия. Но потом поднесла руку ко рту и с ужасом обнаружила, что у нее отсутствует язык. В панике она стала оглядываться в поисках зеркала, чтобы посмотреть на себя и понять, сильно ли она изменилась, однако зеркала нигде не было. Тогда Элла заплакала и проснулась от странных звуков.
Когда она открыла глаза, то увидела, что Спирит отчаянно скребется в заднюю дверь. Наверное, какой-то зверек забрался на крыльцо. Особенно пес не любил скунсов. Наверное, он до сих пор не забыл столкновение с одним из них прошлой зимой. Элла несколько недель пыталась вывести отвратительную вонь, тщательно мыла собаку, но запах, напоминающий паленую резину, все-таки оставался.
Элла взглянула на часы, висевшие на стене. Без пятнадцати три. Дэвид все еще не вернулся и, может быть, никогда не вернется. Дженет не перезвонила. В полном унынии Элла усомнилась, что та вообще когда-нибудь перезвонит. В ужасе оттого, что муж и дочь отвернулись от нее, Элла открыла холодильник и несколько минут взглядом перебирала продукты. Хотелось съесть вишнево-ванильного мороженого, но страх набрать лишний вес перевесил. Сделав над собой усилие, Элла отошла от холодильника и резко захлопнула дверцу.
Она открыла бутылку красного вина. Вино было хорошее, легкое, с горьковато-сладким привкусом, как она любила. Только наполнив второй стакан, Элла подумала, что могла бы открыть дорогое бордо Дэвида «Шато Марго 1996». Не зная, что предпринять, она с мрачным видом уставилась на бутылку.
Слишком устав за день и засыпая на ходу, Элла решила напоследок проверить электронную почту. Среди дюжины никчемных сообщений она обнаружила послание от Мишель с вопросом о том, как продвигается работа над рукописью, и письмо от Азиза 3. Захары.
Дорогая Элла (если мне будет позволено так Вас называть)! Ваше письмо застало меня в гватемальской деревне, которая называется Моностенанго. Это одно из немногих мест, где люди все еще придерживаются календаря майя. Прямо напротив моей гостиницы стоит дерево желаний, украшенное сотнями кусочков ткани всевозможных расцветок. Его тут называют Деревом разбитых сердец. Люди с разбитыми сердцами пишут свои имена на клочках ткани и привязывают их к веткам, молясь о том, чтобы их сердца были излечены. Надеюсь, Вам это не покажется слишком дерзким, но, прочитав Ваш e-mail, я пошел к дереву и помолился о том, чтобы Вы и Ваша дочь помирились. Ни одна искра любви не должна остаться незамеченной, потому что, как говорил Руми, любовь — живая вода. В прошлом мне помогла одна вещь. Я перестал мешать окружающим меня людям жить, как они хотят, и перестал отчаиваться, когда не мог изменить их. Если позволите, то вместо вмешательства я бы предложил Вам смирение. Некоторые делают большую ошибку, принимая «смирение» за «слабость», тогда как к слабости это не имеет никакого отношения. Смирение — это форма мирного приятия условий человеческого общежития, включая все то, что мы не можем в данное время изменить или понять. Согласно календарю майя, сегодня хороший день. Большая часть астрологических перемещений пока в пути и возвещает о новом человеческом сознании. Мне следует поспешить и отправить Вам это послание до захода солнца, то есть до конца сегодняшнего дня.