Истоки. Начало повествования 51
Сюжет гибели Энкиду (по предположению ряда ученых, должен был по‐
гибнуть Гильгамеш. Нам кажется, что такое предположение не имеет убеди‐
тельной основы. На самом деле, если бы это
произошло, то есть если бы дей‐
ствительно погиб Гильгамеш, из сказания выпал бы один из его централь‐
ных идей –
идея поисков бессмертия). Побег Гильгамеша в пустыню; ощуще‐
ние возможности и своей смерти; Гильгамеш на острове, где он встречает
Ут‐напишти – одного‐единственного человека, обретшего бессмертие… Все
эти идеи, особенно о человеке бессмертном, – глубоко традиционны и акту‐
альны до сих пор. Известно, что идея поисков бессмертия проходит через
целый ряд великих сказаний древности. Изначально эта идея, по всей види‐
мости, не религиозная, а сказочно‐мифологическая. Именно поэтому она
проходит красной нитью через сказки всех народов мира и безусловно ста‐
новится универсальной; говоря иначе, очень удобной для преодоления
людьми страха смерти. Возможно, именно поэтому она, эта идея, «подхваты‐
вается» всеми религиями, начиная, очевидно, с язычества; широко, доста‐
точно глубоко и разносторонне разрабатывается всеми классическими ми‐
ровыми религиями: иудаизмом (пока что слабо?), христианством (достаточ‐
но сильно), особенно убедительно исламом, когда, если можно так выра‐
зиться, ценность жизни на этом свете, на земле, практически сводится на
нет. Это значит, что идея бессмертия становится полностью и безусловно
религиозной, в
связи с чем в народном эпосе, в том числе и в тюркоязычных
сказаниях, она отступает на второй план. Даже философия языческого
Хызы‐
ра или
Хызыр‐Ильяса чаще всего связывается с исламом.
Первый в мировой словесности
сюжет Всемирного Потопа, который
рассказывает Гильгамешу
первый бессмертный Ут‐напишти. Этот сюжет
позже тоже становится составной частью идеологии мировых религий; в на‐
родном же эпосе фигурирует не столько как неотъемлемая часть сюжета,
сколько как художественный образ.
Переосмысление идеи бессмертия. Поскольку идея бессмертия физиче‐
ского постепенно начинает исчезать или, по крайней мере, переходит на
второй план, она, эта идея, переносится на другие аспекты деятельности че‐
ловека:
возникает идея бессмертия славных дел человека, совершенных в
этом мире, на земле. Так, 5–6 тысячелетий тому назад появляется идея бес‐
смертия совершенных эпическим героем богатырских подвигов. Впоследст‐
вии эта идея распространяется очень широко и становится одной из глав‐
ных в
народном эпосе; в том числе, разумеется, и в тюркоязычном.
При рассмотрении
вопроса о сюжетах и мотивах наиболее ранних в ис‐
тории цивилизаций человечества эпических сказаниий надо иметь в виду и
так называемые
периферийные версии сказания о Гильгамеше и Энкиду, от‐
дельные отрывки его в
переводе на хеттский и хурритский языки – языки
народов, живших во 2–1 тыс. до н.э. в центральной части Малой Азии и на
территории Северной Месопотамии: Хеттском царстве и государстве Мита‐
нии
1
. В отрывках сказаний о Гильгамеше, сохранившихся у
этих народов и
позднее получивших отражение в древнегреческой и древнеримской лите‐
1
См.:
Ардзинба В.Г. Ритуалы и мифы Древней Анатолии. М., 1982.