которым он выступает не только как пронизывающая идея,
но и как идея, охватывающая, объединяющая их усилия.
Далее к таким чертам относится охват не только локальных,
но и крупных региональных проблем, активность в поиске
новых путей оптимизации отношений человека и природы,
включение в анализ не только состояния природных и
технических систем и процессов, в них происходящих, но и
процессов управления системами, охватом не только научно-
технических и технических задач, но и сферы научного
поиска, теории.
Еще на VII съезде Географического общества в 1980 году
были сформулированы основные прикладные,
конс т р ук т и в н ы е н ап р а в л е н и я о т е ч е с т в е н н о й
г е о графии:
прикладное
ландшафтоведение,
мелиоративная
география,
оптимизация
природопользования, космическое землеведение, освоение
Мирового океана, районная планировка, географический
прогноз. Все они получили развитие и в дальнейшем.
Рассмотрим в качестве примера
прикладное
ландшафтоведение.
Если в течение десятилетий
традиционной сферой приложения принципов и методов
ландшафтоведения было сельское хозяйство, то затем
ландшафтоведы стали участвовать в архитектурно-
планировочных разработках, в ланд-шафтно-рекреационных
и других подобных исследованиях. Основная их функция в
таких случаях состоит в оценке ландшафтов и урочищ с
точки зрения возможности и целесообразности
использования их для сельского хозяйства, рекреации,
строительства тех или иных сооружений. Затем стало
формироваться более общее конструктивное направление,
которое можно назвать территориально-планировочным
[217,
с. 53]. В научный обиход вошел родившийся в
Германии новый термин «ландшафтное планирование».
А. В. Дроздов обобщенно определяет ландшафтное
планирование как инструмент, используемый для построения
такой пространственной организации жизнедеятельности
общества в конкретном ландшафте, которая обеспечивала бы
сохранение основных функций этого ландшафта, как
системы поддержания жизни. Следовательно, научные
аспекты
ландшафтного
планирования
имеют
непосредственное отношение к ландшафтной экологии, а его
практическая сторона — к территориальному планированию.
В качестве второго примера возьмем
мелиоративную
географию, которая в своих трудах исходит из идеи о воз-
198
можности целенаправленного изменения свойств
ландшафтов в соответствии с предстоящим их
использованием. При этом в первую очередь речь идет о
плодородии почв, улучшении их водного и теплового режима,
микроклимата, микрорельефа в интересах сельского и
лесного хозяйства. С такой целью были разработаны
принципы и методы природ-но-мелиоративного
районирования, мелиоративной оценки земель, слежения
(мониторинга) за их состоянием. Большое развитие получило
мелиоративное картографирование. Возникло представление
о природно-мелиоративных комплексах (ПМК). На
географическом факультете МГУ уже давно читается курс
мелиоративной географии, опирающийся на учебники А. М.
Шульгина, К. Н. Дьяконова и В. С. Аношко. Тем не менее на
X съезде РГО в 1995 году отмечалось, что пока еще
мелиоративные направления исследований действуют без
достаточного взаимодействия.
Но наиболее ярким примером применения
конструктивного подхода всегда считалась и продолжает
считаться районная
планировка. Не случайно Д. И. Богорад
сформулировал поистине крылатое выражение: «Районная
планировка — конструктивная география района». О
развитии районных планировок как инструмента
конструктивной географии неоднократно писал Е. Н.
Перцик [82, с. 117]. Он же отмечал, что опыт развития
районной планировки в СССР и России дает модель
формирования новых конструктивных направлений в нашей
науке, вызванных к жизни потребностями практики и
опирающихся на фундаментальные географические идеи и
концепции.
Добавим, что в последнее время возникли и некоторые
другие направления конструктивной географии. В том
числе, например,
Достарыңызбен бөлісу: