Всё хреново
жүктеу/скачать 1 Mb. Pdf көрінісі
|
26.-Всё-хреново
| видимость
победы. Это видимость приверженности и жертвы без приверженности и жертвы. Это видимость смысла там, где его нет. Ложная свобода – прямой путь на беговую дорожку, где вы будете вечно гнаться за чем- то большим, в то время как истинная свобода – это сознательное решение довольствоваться малым. Ложная свобода вызывает зависимость: сколько бы всего у вас ни было, вам всегда мало. Истинная свобода монотонна, предсказуема и порой скучна. У ложной свободы убывающая доходность: вы тратите все больше и больше энергии на то, чтобы получить прежнее ощущение радости и значимости. У истинной свободы растущая доходность: вы тратите все меньше и меньше энергии на то, чтобы получить прежнее ощуще- ние радости и значимости. Ложная свобода – это отношение к жизни как к бесконечной череде торгов и сделок, в которых вы, по собственному мнению, оказываетесь в выигрыше. Истинная свобода – это безусловное принятие мира и понимание того, что одержать в нем верх вы можете только над своими собственными желаниями. Ложная свобода требует, чтобы весь мир подчинялся вашей воле. Истинной свободе ничего от мира не нужно. Ей требуется только ваша воля. Переизбыток развлечений и ложная свобода, которую он порождает, не дают нам испы- тать истинную свободу. Чем больше у нас вариантов, чем больше разнообразия вокруг, тем труднее становится сделать выбор, пожертвовать всем остальным и сфокусироваться на чем- то одном. Как раз этим сейчас страдает вся наша культура. В 2000 г. гарвардский политолог Роберт Патнэм опубликовал свой фундаментальный труд «Боулинг в одиночку: крах и возрождение американского сообщества» (Bowling Alone: The Collapse and Revival of American Community) [272] . В нем он отмечает спад общественной активности на всей территории США и указывает на то, что люди все реже вступают в группы и сообщества и предпочитают заниматься своими хобби в одиночестве – отсюда и название книги: в наши дни больше людей увлекается боулингом, но при этом лиги боулинга вымирают. Люди катают шары в одиночку. Патнэм писал о США, но это не исключительно американский феномен [273] . На протяжении всей книги Патнэм показывает, что это касается не только групп для совместного досуга, но и прочих объединений, от профсоюзов и ассоциаций родителей и учи- телей до Ротари-клубов, церквей и бридж-клубов. Такое распыление общества имеет, по его мнению, серьезные последствия: упал уровень общественного доверия, люди стали более изо- М. Мэнсон. «Всё хреново» 111 лированными, менее политически активными и в целом еще с большей паранойей относятся к своим соседям [274] . Одиночество – это тоже прогрессирующая проблема. В прошлом году опрос впервые показал, что большинство американцев считают себя одинокими, и новые исследования пред- полагают, что мы подменяем небольшое число глубоких и серьезных отношений большим чис- лом поверхностных и временных [275] . По мнению Патнэма, соединительная ткань общества рвется из-за переизбытка развлече- ний. Он утверждает, что люди предпочитают остаться дома и смотреть ТВ, сидеть в интернете или играть в видеоигры вместо того, чтобы вступить в ряды какой-нибудь местной организа- ции или группы. И предсказывает, что, скорее всего, эта ситуация будет только ухудшаться [276] . Исторически, глядя на угнетенные народы всего остального мира, жители западных стран всегда сокрушались по поводу отсутствия у них ложной свободы: нехватки разнообразия. Северокорейцы не могут читать новости, покупать одежду, которая им нравится, или слушать музыку, не спонсируемую государством. Но северокорейцы несвободны не поэтому. Они несвободны не потому, что не могут выбирать себе удовольствия, а потому, что им не дозволяется выбирать свою боль. Им не доз- воляется свободно выбирать объект приверженности. Их принуждают идти на жертвы, на кото- рые они бы сами не захотели пойти или которых вообще несправедливо от них требовать. Удовольствия имеют к этому вопросу только опосредованное отношение, их скудость – лишь побочный эффект реального угнетения: принудительной боли [277] . Ведь в наши дни люди почти всего мира могут выбирать себе удовольствия. Мы сами решаем, что читать, в какие игры играть и какую одежду носить. Современные развлечения есть повсюду. Но тирания нашего века достигается не за счет того, чтобы лишать людей развле- чений и объектов их привязанности. Тирания сегодня достигается за счет того, чтобы обруши- вать на людей такой гигантский поток многообразия, столько бредовой информации и пустых развлечений, чтобы они потеряли способность делать разумный выбор и его придерживаться. Предсказание Бернейса сбылось – просто на несколько поколений позже, чем он рассчитывал. Нужно было только дождаться интернета с его мощью и широтой охвата, и идеи Бернейса об общемировых пропагандистских кампаниях и о том, как правительства и корпорации смогут едва заметно направлять желания и устремления масс, стали реальностью [278] . Но давайте не будем приписывать Бернейсу слишком много заслуг. Все-таки он был, по- видимому, тем еще паршивцем. Кроме того, есть один человек, который предвидел все это задолго до Бернейса, чело- век, который понимал опасность ложной свободы, который видел, как стремительно в мире множатся развлечения, делая людей близорукими в выборе ценностей, как из-за переизбытка удовольствий все становятся инфантильными, эгоистичными, избалованными, до ужаса само- влюбленными и невыносимыми в Twitter. Этот человек был гораздо мудрее и влиятельнее, чем все те, кто мелькает на новостных каналах, толкает речи со сцены TED или, если уж на то пошло, с политической трибуны. Он был прародителем политической философии. Забудьте про «крестного отца соула» – этот чувак, кроме шуток, породил саму идею души 4 . И (по-види- мому) еще пару тысячелетий назад догадался, что рано или поздно на нас обрушится все это нынешнее дерьмо. 4 Soul (англ.) – это и душа и музыкальный жанр. «Крестным отцом соула» называют Джеймса Брауна. – Прим. пер. |