«О разделении общественного труда» Эмиля Дюркгейма

«О разделении общественного труда» Эмиля Дюркгейма

В содержательном плане Дюркгейму понадобилось на решение задачи меньше пяти лет. В своей первой книге «О разделении общественного труда» (1893) он показал, почему необходимость в социологии возникает только в развитом индустриальном мире и почему без этой дисциплины общество не сможет далее развиваться. В его второй книге «Правила социологического метода» (1895) изложены принципы, которые позволяют отличить социологическую науку от псевдонаучных рассуждений и в то же время делают ее независимой от других наук. В третьем исследовании «Самоубийство» (1897) Дюркгейм доказал, что только социология способна объяснить главный выбор человека — выбор расстаться с жизнью, и, как бы он ни объяснял себе свое решение, в действительности оно полностью определяется социальными причинами. К этому моменту у Дюркгейма уже была собственная кафедра социологии, а вскоре начал выходить «Социологический ежегодник», давший начало одному из самых мощных движений в европейской науке ХХ века — Французской социологической школе.

Название «О разделении общественного труда» обманчиво: за этой вывеской скрывается полномасштабная теория устройства общества, ответ на вопрос «Что держит людей вместе?». Конечно, на решение этой проблемы давно претендовала теория общественного договора. Но что заставит участников договора соблюдать его? Почему мы вообще считаем необходимым исполнять закон? Слишком часто теоретики общественного договора объясняли это насилием и страхом. Но насилие и страх — ненадежные союзники, они неспособны сдерживать вражду слишком долго. За договором должна стоять более внушительная сила: «В договоре не все договорно», — констатировал Дюркгейм.

Этой силой является общественная мораль, и она действует по своим собственным законам. Дюркгейм обращается к анализу тех явлений социальной жизни, которые кажутся нам непонятными и иррациональными. Порой безобидная выходка вдруг оказывается «оскорблением коллективных чувств» и порождает волну негодования во всем обществе. Последствия этой реакции будут выходить далеко за пределы исходного инцидента и ощущаться еще долго. Почему это происходит в одних случаях и не происходит в других? При каких условиях мы можем ожидать такой реакции?

Дюркгейм направляет предостережение всем реформаторам, озабоченным экономическим развитием: рост благосостояния сам по себе не создает предпосылок для общественной стабильности. Более того, он может оказаться для нее разрушительным. Именно здесь на сцену выходит разделение общественного труда. Политической экономии со времен Адама Смита хорошо известно, что разделение труда является двигателем прогресса; но вот способно ли оно обеспечить согласие в обществе? Возрастающая специализация подталкивает каждого заниматься своим делом и видеть в окружающих лишь конкурентов и партнеров по обмену. Но возникающий в результате моральный дефицит неизбежно рано или поздно будет заполнен: только общество способно дать индивиду моральные ориентиры и наделить его жизнь смыслом.

Моральное сознание наций не ошибается; оно предпочитает немного справедливости всем промышленным усовершенствованиям в мире

Производство общественной солидарности — это специальное искусство, которое требует знания законов функционирования общества. Простейшей формой солидарности является механическая солидарность, которая подчиняет сознание отдельных индивидов коллективному сознанию. Общество диктует всем индивидам, что им следует думать и чем заниматься, а следовательно, содержание их мыслей и действий идентично. Механическая солидарность существует преимущественно на ранних стадиях развития общества. Однако всякий раз, когда общество начинает рассыпаться, а индивиды — терять моральные ориентиры, они ищут спасения в установлении единообразия, в уничтожении индивидуальных различий и подчинении коллективному сознанию. После этого общество встает на охрану однообразия от индивидуальности, изобретательности и новизны, и экономический рост перестает иметь для него значение.

Как пройти между крайностями социального распада с одной стороны и тоталитаризма с другой? Для этого необходима более сложная форма организации общества — органическая солидарность. Эта форма не подавляет человеческую индивидуальность, но ставит ее на службу общественному организму. Каждый специализируется на своем занятии, и теперь индивиды относятся друг к другу как органы единого общественного тела: каждый знает, что его дело приносит обществу пользу и будет обществом оценено. Есть принципиальная разница между врачом и учителем, которые исполняют свой долг перед обществом и получают от него заслуженную компенсацию, и врачом и учителем, которые ставят качество лечения и обучения в зависимости от платы пациента или ученика. В первом случае это поведение профессионала, способствующее развитию органической солидарности, во втором — поведение торговца, несущее ущерб общественному единству.