Структура субъективного содержания предложения (модуса)

 
206
ношение  говорящего  к  содержанию  высказывания;  в-третьих,  отношение  между  субъек-
том — носителем признака и предикативным признаком. 
1.  Модальную  характеристику  предикативной  оси  предложения    определяет  отноше-
ние  первого  типа. 
Модальность  предложения — это  субъективно-объективное  отношение  содержания 
высказывания к действительности с точки зрения его реальности, соответствия или несо-
ответствия действительности. 
Содержание  предложения  может  соответствовать  реальной  действительности  или  не 
соответствовать  ей,  чем  и  определяется  противопоставление  двух  основных  модальных 
значений — модальности  реальной  (прямой)  и  модальности  нереальной  (ирреальной,  
косвенной,  гипотетической,  предположительной). 
Главным грамматическим средством выражения основной, пли предикативной модаль-
ности  является  категория  наклонения:  изъявительного — с  одной  стороны,  условно-
желательного и побудительного — с другой. <…> 
Условное и желательное значения могут быть отделены друг от друга, но не всегда; за-
частую   эти   значения   выступают    во взаимодействии, недифференцированно: О, если 
б голос мой умел сердца тревожить! (Пушкин); Я бы в летчики пошел (Маяковский); Да, 
пожалуй, я поел бы и утки (Чехов); Ах, если бы — двери настежь — Как ветер к тебе 
войти!  (М.  Цветаева).  Модальные  значения  долженствования,  необходимости,  воз-
можности выявляются в отношениях между действием и его субъектом, а не в отношении 
содержания  высказывания  к  действительности,  поэтому  они  не  представляют  собой  раз-
новидностей основного модального значения предложения, а составляют особый круг яв-
лений, который будет рассмотрен ниже. 
Способ выражения основной модальности предложения посредством категории накло-
нения  является  морфолого-синтаксическим.  В  случаях  так  называемого  переносного 
употребления  наклонений, «замены»  наклонения  типа  Случись  тут  мухе  быть;  Шел  бы 
ты спать; Пошел, пошел, Андрюшка! (ср. Существование — будто сестра, не совершай 
мы  волшебных  ошибок  —  А.  Вознесенский,  Заповедь),  противоречие  между  морфологи-
ческой  формой  глагола  и  значением  наклонения  в  условиях  синтаксического  контекста 
решается в пользу значения. 
Таким образом, значение категории наклонения как показателя основной модальности 
предложения шире собственно морфологического <…>. 
Доминирующий   способ   выражения   основной   модальности  предложения дополня-
ется некоторыми другими. 
Особенностью русского языка является выражение реальной модальности и настояще-
го  времени  конструктивно — синтакепческим  способом  в  целом  ряде  безглагольных  н 
бессвязочных  типов  предложений:  номинативных  (Ночь.  Улица.  Фонарь),  безличных  (И 
тихо, и светло, До сумерек далеко), двусоставных со значением локализованного наличия, 
посессивного наличия и под. (У лукоморья дуб зеленый; Кавказ подо мною; У вас товар, у 
нас купец). В подобных предложениях утверждается наличие предмета, явления в настоя-
щее  время,  следовательно,  в  плане  соответствия  реальной  действительности.  Подобные 
конструкции выражают значение времени и модальности без помощи глагола, самим со-
ставом образующих их форм слов, в соответствующем интонационном оформлении, что 
подтверждается и местом этих предложений в системных парадигматических рядах. 
В  условиях  определенных  синтаксических  конструкций  значение  ирреальной  модаль-
ности  может  выражаться  лексико-синтаксическим  способом,  с  помощью  некоторых  час-
тиц. Известна способность частицы бы функционировать в качестве знака ирреальности и 
самостоятельно, не в составе условно-желательного наклонения, напр. Табачку бы!; Мне 
бы  невской  воды  глоток!  (А.  Ахматова) (ср.:  Табачку.  Это  может  быть  и  утверждение  п 
побуждение). 
Вне  морфологической  категории  наклонения  частица  бы  выражает  ирреальную    мо-
дальность инфинитивных предложений. 
Частицы да, пусть оформляют побудительное значение для 3-го лица: Пусть сильнее 
грянет буря! (Горький); Да здравствует солнце, да скроется тьма! (Пушкин); Да голос 
мой душе твоей Дарует то же утешенье (Пушкин). 

 
207
Приглагольная  частица  -ка  может  определить  основную  модальность  предложения, 
придав  форме 1-го  лица  ед.  числа  изъявительного  наклонения  значение  побудительное  
<…>: Заеду-ка я в самом деле к Ноздреву! (Гоголь) ; Поплетусь-ка дале, Со станции на 
станцию шажком (Пушкин). 
Интонация,  поскольку  она  является  формой выражения,  существования  всякого  пред-
ложения,  постольку  служит  и  выразителем,  носителем  той  или  иной  модальности.  Но  в 
одних  случаях  интонация  лишь  сопровождает  прочие  модальные  средства,  в  других — 
она оказывается конструктивным средством, определяющим основную модальность пред-
ложения. Так, по отношению к инфинитивным предложениям можно говорить об интона-
ционно-синтаксическом способе выражения  модальности. 
Интонационно-синтаксическим  способом  выражается  основная  модальность  и  в  тех 
случаях, когда синтаксическая конструкция допускает двоякое интонационное прочтение. 
Такие «неполные» предложения, как Воды, К двум часам, Наверх, Завтра, Молоток, Тер-
пение и т. п. с повествовательной интонацией воспринимаются как реплики в плане сооб-
щения о фактах действительности, а с императивной, повелительной,— в плане побужде-
ния к действию. 
Интонация  может  менять  основное  модальное  значение  предложения,  выраженное 
морфолого-синтаксическим  или  конструктивно-синтаксическим  способом,  преобразовы-
вать значение наклонения. Предложение Вы принесете эту книгу к трем часам, произне-
сенное в императивном тоне, переходит из модальности реальной в   модальность   побу-
дительную.  Ср.:  Вы обязаны явиться к 5 часам. Необходимо доставить груз на плотину. 
Таким  образом,  доминирующий  способ  выражения  основной  модальности  предложе-
ния — морфолого-синтаксический — дополняется конструктивно-синтаксическим, лекси-
ко-синтаксическим и интонационно-синтаксическим способами, сфера действия которых 
весьма ограничена. 
Вопрос  о  правомерности  признания  повествовательных,  вопросительных  и  побуди-
тельных  предложений  представителями  основных  модальных  типов,  приходится  решить 
отрицательно,  поскольку  коммуникативная  целенаправленность  высказывания  не  совпа-
дает с модальным отношением к действительности, выраженным в этом высказывании. 
Из  этих  трех  типов  только  побудительные  предложения  отличаются  единством  мо-
дального значения, они представляют одну из основных разновидностей ирреальной мо-
дальности. 
Что  касается  повествовательных  предложений,  то  они  отчетливо  распадаются  на  два 
модальных типа: с реальной модальностью и с нереальной. 
а)     Весна идет    (Некрасов);    Тиха украинская ночь    (Пушкин);  Ночевала тучка зо-
лотая на груди утеса-великана   (Лермонтов). 
б)   Он  бы сам к вам явился, да побоялся   (Тургенев);   И не пил бы и не ел, все бы слу-
шал да глядел  (Пушкин); Я бы на вашем месте  бросил  живопись (Чехов); Туда б, сказав 
прости ущелью, Подняться к вольной вышине! (Пушкин). 
Наибольшая сложность   модальных значений   присуща   вопросительным  предложе-
ниям.  Вопросительная  форма  предложения не является средством выражения   отноше-
ния   высказывания  к действительности,  поскольку   познавательная   установка не пред-
ставляет разновидности модального значения. 
Вопросительные предложения в их отношении к категории модальности могут состав-
лять несколько типов: 
а) предложения, вопросительные только по форме, а не по существу (риторический во-
прос  и  другие  виды  экспрессивного  утверждения),  по-видимому,  в  модальном  плане 
должны рассматриваться так же, как и повествовательные; б) предложения, вопроситель-
ная  форма  которых  является  экспрессивным  средством  побуждения  к  действию,  по  сво-
ему модальному значению примыкают к побудительным; в) в основе собственно вопроси-
тельных предложений, как предпосылка, лежит определенное   знание,   представление о 
реальности   или   нереальности искомого, поэтому в вопросе может   быть использована   
форма как изъявительного, так и условного наклонения. 
Ср.:  А  вы  что  сказали?  и  А  вы  что  сказали  бы?  (Возможны  два  понимания  второго 
предложения: это или вежливая, осторожная форма побуждения, или вопрос, предпосыл-

 
208
кой  которого  является  знание  говорящим  и  слушающим,  того,  что  факт,  о  котором  идет 
речь, не имел места в действительности, поэтому разговор о нем ведется в плане заведомо 
недействительном, нереальном, условном). 
Ср.: А вы что бы сказали на его месте? (При построении вопроса говорящий исходит 
из того, что вопрошаемый не был, не мог быть на месте лица, о котором идет речь). 
Ср.: А вы написали такое письмо? А вы написали бы такое письмо? А вы не написали 
бы такое письмо? О чем вы написали в этом письме? О чем бы вы написали в этом пись-
ме? 
Таким образом, в специфическом виде противопоставление основных модальных зна-
чений находит свое выражение и в форме вопросительного предложения. 
В  целом  же  повествовательные,  вопросительные  и  побудительные  типы  предложений 
не могут считаться основными модальными типами предложений, ибо они не отличаются 
единством  модальных  значений.  Деление  предложений  на  повествовательные,  побуди-
тельные и вопросительные основано на принципе коммуникативной целенаправленности 
высказывания, но не на модальном. 
Аналогичным представляется отношение к категории модальности предложений, про-
тивопоставленных  по  признаку  утвердительности — отрицательности.  Это  противопос-
тавление принимается рядом исследователей за основное модальное значение предложе-
ния. Оно отвечает первому условию инвариантности, поскольку в своих противоположно-
стях — утвердительности  или  отрицательности — обнаруживается  в  каждом  пред-
ложении. Но второму условию оно не соответствует: другие виды модальных характери-
стик не организуются вокруг утвердительности — отрицательности, потому что само это 
противопоставление— собственно смысловое, оно накладывается на выраженное в пред-
ложении модальное значение реальности пли нереальности. 
Внутри следующих пар предложений: Я сказал и Я не сказал, Он беспомощен и Он не 
беспомощен различия — в содержании выражаемых в предложении отношений объектив-
ной  действительности,  но      с      точки      зрения      реальности  этих    содержаний  данные   
предложения   равноценны: в них утверждается говорящим реальность фактов. 
С  вышеприведенными  примерами  ср.:  Я  сказал  бы  об  этом  на  вашем  месте  —  Я  не 
сказал бы об этом на вашем месте. Скажи об этом! Не говори об этом; Он был бы бес-
помощен без вас. Он не был бы беспомощен без вас и т. п. Эти предложения, и с утверди-
тельной и с отрицательной формой сказуемого, выражают ирреальную модальность. 
Если за исходную модель принимать   повествовательное   утвердительное    предложе-
ние,   то   вопросительные    предложения, так же как и отрицательные, можно рассматри-
вать  как  регулярные  структурно-семантические  модификации  модели.  Не  признавая,  та-
ким   образом,   вопросительность и   отрицательность признаками, определяющими ос-
новную модальность предложения, отметим вместе с тем, что вопросительная интонация 
и другие конструктивные средства вопросительных предложений, так же как средства вы-
ражения отрицания, могут в сочетании с другими средствами участвовать в создании до-
полнительных модальных оттенков, о чем речь ниже. 
Итак, основное модальное значение предложения — реальности//ирреальности — явля-
ется его необходимым конструктивным признаком, одним из компонентов категории пре-
дикативности. 
2. Отношение говорящего к содержанию высказывания составляет иной аспект катего-
рии модальности. 
Содержание  терминов  «объективная  модальность»  и  «субъективная  модальность», 
принятых многими исследователями (М. С. Гурычева,  Н. Ю.   Шведова, М.  Докулил,  А. 
Б. Шапиро, Ю. С. Маслов, В. А. Ицкович и др.), несмотря на известные различия во взгля-
дах авторов, сводимо в основном к разграничению первого и второго рассмотренных ас-
пектов модальности (отношение содержания высказывания к действительности и отноше-
ние говорящего к содержанию высказывания). 
Основным  средством выражения  второго,  субъективного  аспекта  модальности  служат 
вводные (модальные) слова. <…> 
Среди  вводных  слов,  определяющих  разного  рода  отношения  говорящего  к  содержа-
нию  высказывания:  эмоциональную  реакцию,  стремление  к  логическому  упорядочению 

 
209
речи, к квалификации ее стилевых особенностей и т. д.,— с категорией модальности свя-
заны только те вводные слова, которые, по  выражению А. Н. Гвоздева, «характеризуют, 
насколько ответственно говорящий относится к делаемым им заявлениям». Это 1) слова, 
(и сочетания слов), вносящие в высказывание значение уверенности, убежденности гово-
рящего в том, что высказывается: конечно, разумеется, несомненно, безусловно, действи-
тельно, в самом деле и др.; и 2) слова (и сочетания слов), вносящие в высказывание зна-
чение  предположительности,  неуверенности  говорящего  в  том,  что  высказывается:  мо-
жет быть, возможно, по-видимому, вероятно, должно быть, очевидно, пожалуй и др. 
Если основное модальное значение, или объективная модальность, является необходи-
мым  конструктивным  признаком  каждого  предложения,  то  модальность  субъективная, 
выраженная вводными словами,— признак необязательный, факультативный. 
В соответствии с тем, что вводные слова могут относиться как ко всему предложению, 
так и к его части, можно различать общую и частную субъективную модальность. 
Каковы отношения между объективной и субъективной модальностью? Могут ли ввод-
ные слова изменить основное модальное значение предложения? Например, слова, внося-
щие значение предположительности, способны ли перевести предложение из модальности 
реальной в нереальную, предположительную? По-видимому, нет, поскольку это значения 
разных модальных планов, разных аспектов. Вместе с тем нельзя, конечно, полагать, что 
модальные слова как-то внешне накладываются на предложение, добавляют что-то несу-
щественное  для  его  структуры.  Включенные  в  предложение  вводные  модальные  слова 
становятся  элементом  его  структуры,  объективное  и  субъективное  модальные  значения 
тесно взаимодействуют между собой. 
Итак, предложением Отец пришел говорящий сообщает о реальном факте, утверждает 
факт.  Предложением  Отец,  должно  быть,  пришел  говорящий  высказывает  предположе-
ние, допущение реального факта. Ср.: Отец, конечно, пришел — говорящий подтверждает 
своей субъективной уверенностью реальный факт. 
Но: Отец пришел бы, если бы ему что-то не помешало — высказывание в нереальной 
модальности  о  возможном  осуществлении  действия  .при  определенном  условии.  Ср.: 
Отец, должно быть, пришел бы, если бы ему что-то не помешало — предположение го-
ворящим неосуществленного действия (модальность нереальная); Отец, конечно, пришел 
бы ... — подтверждение субъективной уверенностью  высказывания о неосуществленном 
действии. 
Ср.: Некоторые заметили бы прелесть поэтических описаний в его повестях ... но, без 
всякого сомнения, этого было бы недостаточно для того, чтобы сделать прочный успех 
и  славу  писателю  (Добролюбов);  Человека-то,  возможно,  и  забыли  б  (Б.  Горбатов);  Ка-
жись, сам бы погиб, лишь бы товарища спасти (Ф. Гладков). 
Таким  образом,  субъективная  модальность,  выраженная  вводными  словами,  не  меняя 
основного  модального  значения  предложения,  подает  это  значение  в  особом  ракурсе,  в 
особом освещении. Объективная и субъективная модальности взаимодействуют, но не пе-
рекрещиваются.  Требуют  дальнейшего  изучения  закономерности  в  связях  определенных 
модальных слов с определенными типами предложений. 
С вводными модальными словами соотносятся и наряду с ними служат средством вы-
ражения субъективной модальности многие модальные частицы, связанные со значением 
достоверности  высказываемого  (вряд  ли,  едва  ли,  чай,  небось,  группа  сравнительно-
сопоставительных частиц: будто, как будто, словно, точно, как бы и др.). 
Определяя их значение, их  сопоставляют как с синонимами с вводными модальными 
словами (ср., например, у В. В. Виноградова такие формулы: едва ли = вряд ли, вероятно 
не; едва ли не = очень вероятно... («Русский язык», стр. 672). 
В самом деле, предложения Едва ли он придет, Вряд ли он придет синонимичны пред-
ложениям Вероятно, он не придет; . Должно быть, он не придет. В том и другом случае 
основная модальность — реальная, сообщение о факте, но говорящий в модальных словах 
и частицах выражает свою субъективную неуверенность в том, что этот факт осуществит-
ся. 
В  чем  различия  между  этими  синонимическими  высказываниями?  Во-первых,  в  раз-
ных, хотя и очень тонких, экспрессивных оттенках субъективного отношения говорящего 

 
210
к высказываемому. Во-вторых, это разные, хотя и близко расположенные, точки на линии 
между «да» и «нет», на линии между утверждением и отрицанием, но не на линии между 
реальностью и нереальностью. Ср. Едва ли он пришел бы без вас; Вряд ли он пришел бы 
без вас; Вероятно, он не пришел бы без вас и т.д. 
Как и вводные слова, эти частицы могут выражать н общую субъективную модальность 
(если  относятся  к  предикату):  Ты  меж  сестер  словно  горлинка  белая  промежду  сизых 
простых  голубей  (Некрасов),  и  частную  (если  относятся  к  одному  из  остальных  компо-
нентов предложения): Бежит и слышит за собой как будто грома грохотанье (Пушкин); 
По тебе от ветру, Словно в синем море, Волны так и ходят... (Кольцов). 
Должен быть изучен вопрос об употреблении этих групп частиц  в  разных модальных 
типах  предложений.  Если  эти  частицы,  так  же  как  и  вводные  модальные  слова,  широко 
употребляются  в  предложениях  с  утвердительной,  реальной  модальностью  и  с  условно-
желательной модальностью, то в предложениях побудительных частицы этих групп, в от-
личие от вводных слов, вряд ли возможны (ср.: — Сходи, пожалуй, за хлебом! — Конечно, 
сход]; Ты, безусловно, не приезжай (Н. Островский). 
Многие частицы, часто в сочетании с другими средствами,, используются   для   выра-
жения   модальных   оттенков,   вносящих дополнительные краски в основное модальное 
значение. Об этом ниже. 
3. Третий аспект модальных отношений — отношений между действием (предикатив-
ным признаком) и его субъектом — выражается чаще всего посредством модальных слов, 
включаемых в состав предиката- глаголов мочь, хотеть, желать и т. д., из категории со-
стояния:  можно,  возможно,  желательно,  нужно,  надо,  необходимо,  кратких  прилага-
тельных должен, намерен и др. под., некоторых модальных существительных: Нет, нет, 
не  должен  я,  не  смею,  не  могу  Волнениям  любви  безумно  предаваться  (Пушкин);  И  вы-
пить не дурак, и пошутить охоч, и сплясать может (Салтыков-Щедрин). 
Модальные  значения  возможности,  желательности,  необходимости,  долженствования 
рассматривают обычно как разновидности ирреальной модальности. Но это значения ино-
го плана, не совпадающего с отношением высказывания к действительности. 
Предложения Он хочет учиться, Он может учиться, Он должен учиться не отлича-
ются друг от друга с точки зрения основной модальной характеристики: в них содержится 
сообщение  о  реальном  факте.  Разница  между  этими  предложениями — не  в  модальном 
значении, а, по существу, в содержании: в одном содержится сообщение о желании субъ-
екта осуществить действие, в другом — о возможности, в третьем — о необходимости. II 
возможность  осуществить  действие,  и  желание,  и  необходимость  оформлены  в  данных 
предложениях как факт реальной действительности. 
Противостоят  они  соответственно  следующим  предложениям  с  нереальной  модально-
стью: Он хотел бы учиться. Он мог бы учиться, Он должен был бы учиться. 
В другом ряду предложения Он учится, Он красивый противостоят предложениям Он 
хочет учиться, Он должен учиться, Он хочет быть красивым как утверждение реальной 
связи между субъектом и его действием (признаком) утверждению реальной связи между 
субъектом и его модальным отношением к действию (признаку). Ср. модальные различия 
следующих пар предложений: «Выдь ко мне» — Царевна хочет Выйти к ней и хлеб взяла 
(Пушкин, Сказка о мертвой царевне); Фалалея ли я полюблю? Захочу ли я полюбить Фала-
лея? (Достоевский, Село Степанчиково). 
Модальное отношение субъекта к действию (признаку) как испытываемое им внутрен-
не, так и устанавливаемое извне, и составляет содержание третьего плана модальных от-
ношений в предложении. 
Эти модальные отношения — между субъектом и действием — можно назвать в н у т р 
и с и н т а к с и ч е с к и м и модальными отношениями, в отличие от внешне синтаксиче-
ских модальных отношений  (отношения содержания высказывания к действительности и 
отношения говорящего к содержанию высказывания) . 
Те же внутрисинтаксические модальные отношения, хотя и с меньшей очевидностью, 
обнаруживаются  в  так  называемых  безличных  предложениях  с  модальными  словами  из 
категории  состояния  и  глаголов  на  -ся:  Можно  ехать.  Мне  необходимо  ехать,  Хочется 
спать и под. Значения возможности, необходимости здесь — это не модальное значение 

 
211
предложения  (в  предложениях  утверждается  реальность  факта),  а  внутрисинтаксические 
модальные отношения между действием и его субъектом — названным в безличном пред-
ложении именем в дательном падеже пли потенциальным. 
В  плане  основной  модальности  и  приведенные  безличные  предложения  противопос-
тавляются  соответственным  безличным  предложениям  со  связкой,  указывающей  на  ус-
ловно-желательное  наклонение:  Можно  было  бы  ехать ...Необходимо  было  бы  ехать... 
Ср. также: Вам необходимо ехать! с повелительной интонацией. 
Из того, что внутрисинтаксическая модальность выражается главным образом лексиче-
скими средствами, было бы неправомерно делать вывод, что модальные слова составляют 
объект  лишь  лексикологического  изучения.  Лексическая  модальность,  т.  е.  модальное 
значение, заключенное в словах определенных разрядов, как и всякое модальное значение, 
реализуется  только  в  синтаксических  отношениях.  При  этом  модальные  слова  остаются 
лексически  неполнозначными,  неспособными  быть  самостоятельными  компонентами 
предложений,  функционирующими  лишь  в  роли  регулярных  модификаторов  определен-
ных синтаксических построений. 
Разграничивая  планы  основной,  предикативной  и  внутрисинтаксической,  лексической 
модальности, было бы неверно также отрицать всякую роль слов с модальным значением 
в формировании основной модальности. Выше уже отмечалось, что наличие в предложе-
нии слов с модальным значением долженствования создает предпосылки для интонацион-
ного преобразования основной реальной модальности <…>. 
Если основная модальность предложения лишь выявляет одно из модальных значений, 
совокупность которых заложена в исходной, инвариантной модели предложения, в струк-
туре его предикативной оси, то лексическая модальность усложняет предикативную ось, 
прибавляя к ней некоторый семантический х, равный лексическому значению модального 
слова.  Исходная  модель  свободна  от  модальных  отношений  как  второго,  так  и  третьего 
типа,  она  характеризуется  модальной  однозначностью.  Взаимодействия,  наслоения  мо-
дальностей — признаки осложненности модели. 
В результате модального усложнения предикативной оси получается уже не граммати-
ческая,  а  семантическая  модификация  предложения,  точнее — семантико-
грамматическая,  потому что вне одной из грамматических модификаций предложение не 
существует. Грамматическая   модификация   предложения   обязательна,  а семантическая 
лишь  возможна,  она  возникает  из  потребностей  общего  смысла  высказывания  и  из  спо-
собности данной   модели   принять  этот  смысловой  элемент    соответственно своему  
семантико-синтаксическому      строению.  Поскольку      лексическое  модальное  значение 
выражает отношение между субъектом и его действием (процессуальным признаком), то 
общим условием принятия такой модальности должно быть наличие в предложении   син-
таксических   значений    субъекта и   действия (процессуального признака). Предложение 
Татьяна бежит примет такую модальность, ср. Татьяна силится бежать; Он ревнует, 
он  мрачен,  он  кажется  мрачным  —  ср.  Как  рано  мог  он  лицемерить,  Таить  надежду,   
ревновать,   Разуверять,   заставить  верить.  Казаться  мрачным...  (Пушкин).  Однако 
предложения иной семантики, например,  сообщения о событии, явлении и их признаках: 
Редеет сумрак, Теплеет, Морозна ночь и под. — лексической модальности не примут. Ес-
ли в них включаются модально-волюнтативные слова, то они приобретают другое значе-
ние: в предложениях Должно потеплеть. Ночь может быть морозной они выражают не 
отношение  между  субъектом  и  признаком,  а  модальное  отношение  говорящего  к  сооб-
щаемому  (ср.:  По-видимому,  потеплеет;  Ночь,  наверное,  будет  морозной).  Таким  обра-
зом, функции вспомогательных модальных слов сближаются в 
:
       предложениях опреде-
ленной   семантики с   функциями   вводных модальных слов, т. е. служат выражению мо-
дальности не третьего, а второго типа. 
3.1. С внутрисинтаксической модальностью безличных предложений, выраженной лек-
сически,  сопоставима  модальность  инфинитивных  предложений,  хотя  и  не  выраженная 
лексически. Сравнивается, например, модальность таких синонимических пар: Нам ехать 
— Нам надо ехать; Тебе идти — Тебе следует (нужно и т. п.) идти; — Посмотреть бы 
— Хочется посмотреть. Обычно видят в инфинитивных предложениях модальность дол-
женствования, необходимости, желательности, невозможности и т. п., недостаточно учи-

 
212
тывая при этом, что это частные модальные значения на фоне общего противопоставления 
инфинитивных  предложений  реальной  модальности  (без  частицы  бы)  инфинитивным 
предложениям  нереальной  модальности  (с  частицей  бы  и  с  побудительной  интонацией). 
Ср. Быть грозе великой и — Быть бы   дождю, кабы   не   ветер;   Всем   быть   на   мес-
тах!   (К. Тренев). 
Сопоставления с безличными предложениями помогают понять природу   модальности   
и      в      инфинитивных      предложениях:  значения  возможности,  необходимости — это  те   
же   внутрисинтаксические отношения  между действием и его субъектом   (выраженным 
формой дательного падежа или потенциальным), которые проявляются как в плане реаль-
ном, так и в  плане  нереальном. В отличие от безличных, внутрисинтаксическая модаль-
ность в инфинитивных предложениях выражается не модальными словами, а самим стро-
ем предложения и интонацией, а также частицей бы, когда она есть. 
Ср.: Мне еще коня поить (Фадеев) — Мне надо, предстоит поить коня; Но курам нико-
гда до облак не подняться (Крылов) — Куры не могут, не способны подняться до облак; 
Мне ль нежным чувством управлять? (Пушкин)—Я не могу, не умею, не способен управ-
лять; До крепости мне не дойти (Л. Толстой) — Я не могу, не в состоянии дойти. 
Во  всех  этих  примерах  необходимость,  невозможность  действия  для  субъекта  утвер-
ждается как реальный факт. 
В инфинитивных предложениях ирреальной модальности (повелительных и с частицей 
бы) исследователями отмечалось характерное сочетание двух значении — долженствова-
ния и желательности, с перевесом то одного, то другого. Разграничение модальных аспек-
тов позволяет дифференцированно оценить взаимодействие этих значений. Они не одно-
плановы: долженствование проявляется в плане отношений между действием и его субъ-
ектом (модальность третьего типа), а желательность — в плане отношения высказываемо-
го к действительности с точки зрения говорящего, оформляющего предложение как одну 
из двух разновидностей ирреальной основной модальности: как побуждение или пожела-
ние. 
Так,  в  предложении  Принять  его,  позвать,  просить,  сказать,  что  дома  (Грибоедов) 
инфинитивы обозначают действие, которое должно быть выполнено его субъектом, слу-
гой, а для говорящего оно является желательным, основная модальность предложения— 
побудительная, ирреальная. То же в предложении К Татьяне Юрьевне хоть раз бы съез-
дить вам (Грибоедов). Ср. Вам надо бы съездить, Вы должны бы ... долженствование — 
в  плане  отношений  между  действием  и  субъектом,  желательность—  в  плане  отношения 
высказываемого к действительности с точки зрения говорящего, в целом модальность ир-
реальная, условно-желательная. 
То  же  соотношение  долженствовательности  и  желательности  в  предложении:  Ему  бы 
покориться и не стоять за эту кобылу, ну, а он, сам знаешь, характерный старичок был   
(Шолохов   Тихий Дон). 
С основным значением   ирреальности, желательности действия
 
для говорящего может 
сочетаться значение возможности действия для  его субъекта:   Жить бы тебе  со мной на 
веселии  до конца дней (Тургенев). 
Эти   два   плана:   внешнесинтаксический   и   внутрисинтаксической — совмещаются, 
когда говорящий субъект и субъект действия совпадают, т. е. субъект выражен формой 1-
го  лица:  Мне  бы  только  один  разочек  пройтись  с  Вами  на  гору  (Чехов,  Письмо);  Чайку 
мне, хоть чашечку, согреться бы мне (А. Островский). Совмещение двух значений субъ-
екта в подобных случаях способствует недифференцированной трактовке модальных зна-
чений в инфинитивных предложениях. 
Общепризнанная модальная специфика инфинитивных предложений, по-видимому, за-
ключается в том, что в отличие от всех других типов предложений, в которых внутрисин-
таксические модальные отношения выражаются через лексическую модальность, с помо-
щью модальных слов, в инфинитивных предложениях внутрисинтаксические   модальные   
отношения   выражаются   тем же способом, что и внешнесинтаксические, т.е. иптонацин-
но-конструктивным  способом.  Предложения,  в  которых  важную  роль  играет  интонация, 
всегда более экспрессивны. Сравним инфинитивное   предложение,   утверждающее   ре-
альность   факта,   который осуществится в будущем, с предложением, в котором то же 

 
213
значение выражено с помощью будущего времени   изъявительного наклонения: Не дог-
нать тебе бешеной тройки и Ты не догонишь бешеную тройку; Быть грозе великой и Бу-
дет  гроза  великая.  Очевидно,  что  инфинитивные  предложения  отличаются  большей  вы-
разительностью, в то же время в них заключается большая степень уверенности говоряще-
го в  том,  что действие осуществится. ср. Ты не сможешь догнать... Ты, конечно, не дого-
нишь...  Ты,  несомненно,  не  догонишь  и  т.  п.  Ср.:  Листьям  последним  шуршать  Мыслям 
последним томиться (А. Ахматова). 
По-видимому,  можно  утверждать,  что  интонационно-синтаксическим,  способом  в  ин-
финитивных  предложениях  выражаются  все  три  модальных  аспекта,  именно  потому  ин-
финитивные предложения выделяются среди других особой модальной па-грузкой. 
Вместе  с  тем,  установленное  в  инфинитивных  предложениях  наличие  третьего  плана 
модальных отношений — между действием и субъектом, хотя и выраженного интонаци-
онно-синтаксически, а не лексически, составляет тот семантический элемент, тот х, кото-
рым инфинитивное предложение отличается от исходной модели, где тот же глагол упот-
реблен в одной из спрягаемых форм. 
В силу этого инфинитивные предложения не рассматриваются   нами   в  числе  пер-
вичных  моделей предложения, а находят свое место   среди   регулярных   структурно-
семантических,   экспрессивно-модальных модификаций моделей. 
Такая оценка положения инфинитивных предложений в системе типов простого пред-
ложения в русском языке смыкается с их интерпретацией на основе трансформационного 
метода. <…> 
4.  Представление  о  модальности  предложения  было  бы  неполным,  обедненным,  если 
бы сводилось к трем рассмотренным аспектам. 
Но в предложениях основное модальное значение обогащается, уточняется, дифферен-
цируется разнообразными дополнительными модальными значениями или оттенками. Для 
выражения этих дополнительных модальных значений на фоне основной модальности ис-
пользуются самые разнообразные средства, в том числе интонационные оттенки, частицы, 
порядок слов, логическое ударение, формы времени и вида глаголов, лексические значе-
ния модальных слов и т. д. Складываются целые комплексы таких средств, выражающие 
определенные  модальные  оттенки.  Так,  например,  предложения  с  побудительной  мо-
дальностью с помощью интонационных оттенков, частиц и видовых форм глагола выра-
жают дополнительные модальные значения допущения, позволения, запрета, предостере-
жения, совета и т. д. 
Сочетание  частиц  не  и  ли  и  вопросительной  интонации  передает  оттенки  колебания, 
сомнения, опасения. Оттенок опасения выражается также сочетанием частиц как бы и не, 
не и бы, ну как, а что если и не и некоторых других при соответствующей интонации. 
Частицы разве, неужели в предложениях с вопросительной интонацией служат для пе-
редачи оттенков сомнения, недоверия, неуверенности и т. д. 
Именно  на  этом  уровне — дополнительных  модальных  значений — тесно  переплета-
ются, взаимодействуют значения модальные и экспрессивные. 
Так,  например,  в  предложениях  с  глаголами  в  форме  повелительного  наклонения  со 
значением  изъявительного  (Путают,  путают,  а  я  распутывай)  общая    модальность  ре-
альная,  вместе  с  тем  можно  отметить  внутрисинтаксическое  значение  долженствования, 
необходимости  в  отношениях  между  действием,  обозначенным  данным  глаголом,  и  его 
субъектом,  эти  же  отношения  окрашены  экспрессивно:  необходимость  представляется 
субъекту  неприятной  обязанностью,  навязанной  против  его  воли,  вызывающей  его  про-
тест. 
Думается, что не модальным, а экспрессивным является значение внезапного, мгновен-
ного осуществления действия в прошлом, выраженное с помощью частицы как при глаго-
ле будущего времени совершенного вида (как закричит!) и значение немотивированной, 
внезапной  произвольной  связи  действия  с  его  производителем  в  конструкциях  типа  взял 
да удавился, взял да рассказал. 
В  некоторых  случаях  собственно  модальные  средства  используются  в  целях  создания 
экспрессивно-стилистических эффектов. Так, например, вводное модальное слово «кажет-

 
214
ся»  в  сочетании  с  определенной  интонацией  может  служить  средством  выражения  иро-
нии: Вы, кажется, собирались уходить? 
Конструкции  с  формой  условно-желательного  наклонения  модальных  глаголов  хо-
теть, желать часто не имеют модального значения нереальности, а служат для экспрес-
сивно-стилистического выражения говорящим реального желания. 
Хотел бы очень сам я  посудить, Твое услышав пенье, Велико ль, подлинно,  твое уме-
нье? (Крылов) (ср.: Очень хочу посудить...); Что бы я хотел пожелать молодежи моей 
Родины, посвятившей себя науке? (И. П. Павлов) (ср.: Что я хочу пожелать...?). 
В  лингвистической  литературе  содержится  много  интересных  наблюдений  над  усло-
виями  возникновения  тех  или  иных  дополнительных  модальных  значений  и  оттенков,  и 
много еще предстоит изучить. 
Однако здесь для нас важна задача систематизировать разные проявления модальности 
в их отношении к предикативной оси предложения. 
 

жүктеу/скачать 2,4 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: