№2(62)/2011 Серия филология

Паремическая вербализация оппозицитивных концептов … 
Серия «Филология». № 2(62)/2011 
7 
ности исключен из сферы «своего». Оказывается неважным, кому принадлежит объект, маркирован-
ный в паремиях как «чужой», важно только то, что он «изымается из области «своего», например, ср.: 
русские паремии Чужая душа — потемки; Чужая душа загадка; Чужая душа не гумно: не загля-
нешь;  Чужая  корка  рот  дерёт;  Чужая  корова,  что  выдоена,  что  высосана — все  равно;  Чужая 
ноша не тянет (т.е. не заботит); Чужая одёжа — ненадёжа; Чужая печаль с ума свела, а по сво-
ей тужить некому; Чужая пожива не разжива. 
В сочетании с названиями предметов оппозитивные лексемы свой-чужой выступают как опреде-
ления, однако они существенно отличаются от прилагательных, таких как красный или большой, кото-
рые выделяют объект, обладающий данным признаком из ряда однородных, и от притяжательных при-
лагательных, указывающих на притяжательность, соотнесение с объектом, тем, что обладают выражен-
ной  реляцией  с  объектом/объектами,  характеризуют  этот  объект  именно  на  основании  связи: «свой» 
указывает на наличие связи, «чужой» — на её отсутствие, соотносят их с личной сферой субъекта. 
Сочетание  «свой + пространственное  существительное»  связано  с  концептуальным  сценарием 
попадания  субъекта  в  знакомую  ему  среду,  отсюда  появляются  семантические  оттенки  «приветли-
вый, теплый», ср.: На своей стороне и камешек знаком; Со своей сторонки и ворона мила; Со своей 
земли — умри не сходи. 
Сочетание «чужой + пространственное существительное» связано с концептуальным сценарием 
попадания субъекта в незнакомую ему среду, отсюда появляются семантические оттенки «непривет-
ливый, холодный», ср.: На чужой сторонушке рад своей воронушке; На чужой стороне обтолкут 
бока; Чужая сторона — дремуч бор; Чужую сторону хвалит, а сама туда ни ногою. 
Менее  продуктивны  в  русских  паремиях  отрицательные  конструкции,  также  участвующие  в 
передаче  семантики  «свойственности-чуждости».  В  ходе  анализа  было  выделено 10 единиц.  Боль-
шинство толкований лексемы «чужой» в толковых словарях русского языка построены на отрицании 
«своего».  Отрицательная  частица  автоматически преобразует  концепт  в  антиконцепт, ср.: Без межи 
не  собина;  Он  сошел  с  ума,  да  не  со  своего,  с  чужого!;  Не  своим  товаром  ты  стал  торговать!; 
Конь не свой, погоняй, не стой!; Лошади чужие, хомут не свой — погоняй, не стой!; Не свое, так в 
людях выпрошено; Чужой рот — не свои ворота, не затворишь; Не свой нож, не любой кус; Не своя 
(наша) печаль чужих детей качать. 
В  английских  паремиях  наиболее  продуктивным  является  словосочетание  «предлог + место-
имение + own/(an) other» (143 единицы), что обусловлено, прежде всего, грамматическими особен-
ностями построения синтагм в английском языке. Лексема «own» здесь несет семантику принадлеж-
ности, свойственности, ср.: Have a horse of your own and then you can borrow one; He that comes after 
sees with more eyes than his own; He that has children, all his morsels (кусочки пищи) are not his own, а 
лексема «(an) other» а) характеризует объект как обладающий отличительными от «своего» свойства-
ми; б) обозначает другой объект, второй за «своим», ср.:  The corruption of one is the generation of an-
other; A fool knows more in his own house than wise man in another’s. 
Как в русских, так и в английских паремиях довольно продуктивными являются словосочетания 
«глагол + возвратное местоимение»,  соответствующие  форме  возвратного  залога (60 и 105 еди-
ниц). 
В русском языке возвратный залог имеет формулу «глагол+возвратное местоимение себя». Се-
мантика возвратности обращается к субъекту «я», а значит и к области его «своего» мира. Возвратная 
глагольная  семантика  может  описывать  самые  разные  аспекты  «своего»  мира  субъекта  оппозиции, 
что обусловливается, прежде всего, семантикой корня глагола в русских паремиях. Значение глагола 
конкретизирует область описания, ср.: русские паремии: Все люди свои, а всяк любит себя; Гречне-
вая каша сама себя хвалит, причем в русских паремиях порядок лексем в словосочетании может ме-
няться, например, ср.: Друга иметь — себя не жалеть; Друга потешить — себя насладить; Других 
не суди, на себя погляди!; Дружбу водить — так себя не щадить; Хороший товар сам себя хвалит; 
Чужого мужа полюбить — себя погубить; Всякая слепая про себя смекает. 
В английском языке возвратный залог имеет формулу «глагол + возвратное местоимение self», 
ср.: A fool thinks himself wise; A wise lawyer never goes to law himself; Angry men make themselves beds 
of nettles; Self done is soon done; Self done is well done; Don't keep a dog and bark yourself; Each bird 
loves to hear himself sing; Even the lion must defend himself against flies. 
В английских паремиях встречается устаревшее возвратное местоимение thyself (15 единиц), ко-
торое легко распознаётся современными носителями языка, ср.: With all thy knowledge know thyself; 
Trust none better that thyself. 

Ермакова В.А. 
8 
Вестник Карагандинского университета 
Необходимо обратить внимание на то, что в русском языке существует средневозвратный за-
лог, который тоже участвует в передаче семантики «свойственности-чуждости» в паремиях. Данная 
категориальная  форма  залога  обозначает  сосредоточенность  действия  в  субъекте  и  выражается  при 
помощи формулы «глагол + ся/сь», ср.: Овсяная каша хвалилась, будто с коровьим молоком роди-
лась; Не суйся в волки с телячьим хвостом; Кто вперед суется, того и собаки едят; Не мешайся в 
совет, пока кто не позовет; Чужим уродом коришь, над своим казнишься; Чужим кусом подавишь-
ся; С худой головой не суйся в чад. В ходе анализа было выделено 14 единиц. 
Семантику посессивности в английском языке передает притяжательный падеж. Посессивные 
конструкции «существительное + 's» — это один из способов описания объекта — указание на то, 
кому  или  чему  он  принадлежит,  с  чем  или  с  кем  ассоциируется.  Зачастую,  посессивное  существи-
тельное является именем собственным или нарицательным одушевленным [6; 175], ср.: He that tells a 
secret is another’s servant; Every man’s neighbour is his looking-glass; Another’s bread costs dear; An-
other man’s child isn’t a child at all; A stranger’s eye sees clearest; A man’s wealth is his enemy. Общее 
количество английских паремий, в которых оппозиция  «свой-чужой» выражается посредством при-
тяжательного падежа, составляет 84 единицы. 
Как в русских, так и в английских паремиях продуктивным в передаче семантики «свойственно-
сти-чуждости» является страдательный (неактивный, пассивный) залог. 
В  русском  языке  страдательный  залог  не  выделяется  как  отдельная  грамматическая категория, 
однако  пассивная  семантика  зачастую  обнаруживается  в  глаголах,  имеющих  следующую  фомулу: 
«глагол + ут/ют, ат/ят».  В  данной  группе  глаголов  четко  прослеживается  этимология  оппозиции 
«свой-чужой» — проявляется значение «рабский, подневольный», в противопоставлении со «свобод-
ным человеком». Субъект предложения теряет свободу действовать по своей воле и становится объ-
ектом,  над  которым  насильно  совершается  действие,  его  лишают  выбора,  навязывают  ему  опреде-
ленные правила, ср.: Дадут ломоть, да заставят неделю молоть; Закричишь, что лебедь, как кого 
теребят; И гуся на свадьбу тащат, да во щи; И верблюда на обороти водят; И медведя плясать 
учат; И не хочет коза на базар, да тащат за рога. В данной группе насчитывается 30 единиц. 
Пассивный, или страдательный, залог (Passive Voice) в английском языке — грамматическая ка-
тегория, обозначающая то, что действие совершается над предметом кем-то извне. В фокусе внима-
ния находится объект, затронутый действием. В предложении, в активном залоге, лицо или предмет, 
о котором идет речь, обычно ставятся на первое место в качестве подлежащего — субъекта действия, 
например:  I eat apples,  а  в  пассиве  внимание  сосредоточено  на  объекте,  над  которым  это  действие 
совершается. Таким образом, субъект действия в активном залоге становится объектом в пассивном, 
например, ср.: An apple may happen to be better given than eaten. Интересно, что в большинстве случа-
ев в пассивном залоге в английском языке не упоминается агента действия. Отсутствие указания на 
агента может быть вызвано несколькими факторами: а) неизвестно, что или кто является субъектом 
действия; б) субъект действия не представляет интереса, не имеет значения; в) совершенно очевидно: 
что  или  кто  является  агентом  действия;  г) агентом  действия  может  быть  любой  человек.  Агент  в 
пассивном залоге не упоминается из-за того, что внимание сосредоточено на событиях и результатах, 
а не на тех, кто отвечает за них [6; 579], ср.: He that measures not himself is measured; He that respects 
not is not respected; He that seeks to beguile is overtaken in his will; Fools are known by their babbling; 
Do as you would be done by; An ox is taken by the horns, and a man by the tongue; All are presumed good 
till they are found in a fault; All easy that are done willingly; All things are not to be granted at all times. 
Данная  категория  в  английском  языке  также  обнаруживает  связь  с  этимологией  оппозиции 
«свой-чужой» близостью к оппозиции «раб-свободный», поскольку в ней субъект лишен своей воли и 
становится объектом — заложником, лишенным права выбора и голоса. Эта группа насчитывает 68 
единиц. 
Итак,  в  русских  паремиях  в  ходе  анализа  были  выделены 5 различных  видов  синтаксических 
конструкций, участвующих в вербализации оппозиции «свой-чужой», а в английских — 4. 
Сопоставительный  анализ  синтаксических  средств,  вербализущих  оппозитивные  концепты 
«свой-чужой», показал, что в них проявляется существенное сходство как в русских, так и в англий-
ских  паремиях,  различия  обусловлены  отсутствием  определенных  грамматических  категорий  в  ис-
следуемых языках, их внутригрупповой вариацией и количественным наполнением. 
В русских паремиях реже, чем в английских, оппозитивные концепты «свой-чужой» выражаются 
посредством  субстантивации (18 и 56 единиц  соответственно),  в  то  время  как  лексемы-дериваты  в 
русских паремиях существенно преобладают по количеству и разнообразию (62 и 1 единица соответ-

Паремическая вербализация оппозицитивных концептов … 
Серия «Филология». № 2(62)/2011 
9 
ственно).  Факт  наличия  только  одной  лексемы-деривата  в  английском  языке  объясняется  тем,  что 
исследуемые языки относятся к различным языковым типам. Русский язык в большей степени явля-
ется языком флективного типа: существует возможность расчленить подавляющее большинство слов 
на  корень,  основу,  словообразовательные  и  словоизменительные  морфемы;  в  то  время  как  англий-
ский язык (исторически, несомненно, флективный, как и все индоевропейские языки) в современном 
состоянии  благодаря  конверсии  приобрел  признаки,  свойственные  агглютинативному  типу [7; 19]: 
отсутствие согласования в предложении, жесткий порядок слов, и, самое главное, в нем слабо разли-
чаются части речи (ср.: the other (сущ.) и other man (прил.)). 
Наиболее  частотными  синтаксическими  средствами  вербализации  оппозитивных  концептов  в 
русском языке являются: словосочетания «свой/чужой+существительное» (474 единицы), глаголы в 
возвратном залоге (60 единиц), глаголы в страдательном залоге (30 единиц) и глаголы в возвратно-
среднем залоге (14 единиц). 
В  английском  языке  наиболее  продуктивными  синтаксическими  средствами  вербализации  ис-
следуемых  оппозитивных  концептов  являются:  словосочетания  «предлог + местоимение + own/(an) 
other» (143 единицы), местоимения в возвратном залоге (105 единиц), существительные в притяжа-
тельном падеже (84 единицы) и глаголы в страдательном залоге (68 единиц). 
Существенные различия (30 единиц в русском и 68 — в английском) обнаруживаются в группе 
синтаксических средств «глаголы в страдательном залоге». Предположительно, это связано с тем, что 
в английском языке страдательный залог является отдельной, самостоятельной грамматической кате-
горией, часто употребляемой, в то время как в русском языке такая категория отсутствует, а глаголы 
с  суффиксами  -ут/ют, -ат/ят,  несущие  страдательную  семантику,  не  отличаются  частотностью  упо-
требления. 
Также  в  ходе  сопоставительного  анализа  были  определены  различия  в  группе  «глаго-
лы/местоимения в возвратном залоге», где, несмотря на наличие категории возвратности в обоих ис-
следуемых  языках,  количественно  преобладают  английские  единицы (105 единиц  в  английском  по 
сравнению  с 60 — в  русском).  Исходя  из  того,  что  семантика  возвратности  обращается  к субъекту 
«я», к области его индивидуального мира, можно предположить, что наличие большого количества 
возвратных конструкций в паремиях английского языка характеризует исследуемый фрагмент паре-
мической картины мира как «эгоцентрический», направленный, прежде всего, на личность, её инди-
видуальные желания, потребности, интересы, в отличие от русского фрагмента паремической карти-
ны мира, который является в большей степени группоцентрическим. 
В  английских  паремиях  оппозиция  «свой-чужой»  вербализуется  при  помощи  притяжательного 
падежа  (существительное’s + существительное) — так  проявляется  семантика  обладания,  принад-
лежности. В русском языке такая грамматическая категория отсутствует. 
Таким образом, анализ оппозиции «свой-чужой» в русских и английских паремиях показал, что 
в её вербализации задействовано большое количество языковых единиц, что свидетельствует о важ-
ности и сложности рассматриваемого феномена и в очередной раз подтверждает то, что исследуемая 
оппозиция  является  центральной  социально-психологической  оппозицией  в  паремической  картине 
мира. 
 
 
Список литературы 
1.  Ожегов  С.И.,  Шведова  Н.Ю.  Толковый  словарь  русского  языка: 80 000 слов  и  фразеологических  выражений  
/ Российская академия наук. Институт русского языка им. В.В.Виноградова. — 4-е изд., доп. — М.: ТОО «Диамант», 
1997. — 944 с. 
2.  Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. — СПб.: ТОО «Диамант», 1996. 
3.  Hornby A.S. Oxford Advanced Learners Dictionary of Current English / Chief editor Sally Wehmeier. — 7th Edition. — Ox-
ford.: Oxford University Press, 2005. — 4855 p. 
4.  Юнг К.Г. Сознание и бессознательное. — СПб.: ТОО «Диамант», 1997. — 349 с. 
5.  Фасмер  М.  Этимологический  словарь  русского  языка:  В 4 т. / М.Фасмер;  Пер.  с  нем.  и  доп.  О.Н.Трубачева. —  
4-е изд., стер. — М.: ООО «Издательство “Астрель”», 2004. 
6.  Грамматика английского языка: Учеб. пособие / Пер. с англ. М.Я. Блоха и др.; Под ред. М.Я.Блоха. — М.: ООО «Изда-
тельство “Астрель”», 2006. — 703 с. 
7.  Аракин  В.Д.  Сравнительная  типология  английского  и  русского  языков:  Учеб.  пособие / Под  ред.  М.Д. Резвецовой.  —        
3-е изд. — М.: Физматлит., 2005. — 232 с. 
 

Саметова Ф.Т. 
10 
Вестник Карагандинского университета 
УДК 81’33 
Психолингвистический эксперимент  
как средство определения смыслового наполнения концепта 
Саметова Ф.Т. 
Республиканский институт повышения квалификации руководящих  
и научно-педагогических кадров системы образования, Алматы 
Əр  лингвомəдениет  аясындағы  құндылықтар,  олардың  жеке  санадағы  көрінісі  лингвомəдени 
концептілердің  мазмұнына  өз  əсерін  тигізеді.  Психолингвистикалық  тəжірибелерді  тілдік  сананы 
зерттеуде таптырмас құралдардың бірі ретінде қарастыруға болады. Мақалада қазақ жəне орыстардың 
тілдік  санасында  «уақыт»  концептісінің  тілдегі  көрінісі,  концептінің  ұлттық-мəдени  жəне  ортақ 
ерекшеліктері айқындалады. 
Developed in defined linguocultural axiological representations, their refractions in individual consciousness 
leave traces on the semantic maintenance linguocultura concepts. Psycholinguistic experiments allow to make 
a cut of modern reactions on investigated concept. In given article results of revealing by means of associa-
tive experiment of specificity of perception «time» concept are considered by language consciousness of Ka-
zakhs and Russian. 
 
Смысловое  содержание  концепта  зависит  от  сложившихся  в  данной  лингвокультуре 
аксиологических представлений и их преломления в индивидуальном сознании. Последнее нередко 
выявляется  методом  психолингвистических  экспериментов — свободного  ассоциативного, 
направленного  ассоциативного  и  др.,  которые  позволяют  сделать  срез  современных  реакций  на 
исследуемый концепт. 
Психолингвистический подход к изучению концепта основан на понятиях об ассоциации и ассо-
циативном  значении  слова.  А.А.Залевская  считает,  что  понятие  ассоциативного  подхода  сформиро-
валось в ходе поисков специфической внутренней структуры слова, глубинной модели связей и от-
ношений  между  речевыми  высказываниями, которая  складывается  у  человека  через  речь  и  мышле-
ние, лежит в основе «когнитивной организации» его многостороннего опыта и может быть обнару-
жена через анализ ассоциативных связей слова [1; 164]. 
Ассоциативные  эксперименты  относятся  к  числу  давно  применяемых  и  достаточно  широко 
распространенных  методов  исследования  в  психолингвистике  для  изучения  психологического, 
категориального и предметного значения слова, а также в процессе межъязыковых и межкультурных 
исследований. 
Подобная популярность ассоциативного эксперимента объясняется рядом причин. Прежде всего, 
можно отметить относительно простую технику проведения, не требующую лабораторных условий и 
специальной  аппаратуры,  а  также  возможность  вовлечения  большого  количества  испытуемых.  Для 
проведения психолингвистических исследований важна массовость, поскольку при достаточном ко-
личестве  информантов  реакции,  полученные  в  ходе  ассоциативного  эксперимента,  демонстрируют 
обширную  картину  связей  как  семантических,  так  и  формальных,  объективно  существующих  в  со-
знании носителя языка [2, 3]. Еще одной значимой причиной является специфика работы со словом 
(изолированность слова-стимула), которая исключает влияние речевого контекста на реакции испы-
туемых  и  позволяет  экспериментатору  получить  достаточно  объективные  данные  о  том, «какие 
именно признаки стимула оказываются наиболее актуальными при его идентификации и вызывают 
активацию соответствующих связей в лексиконе» [3; 18]. В научной литературе отмечается, что: «Ес-
ли нам нужно найти метод, с наибольшей объективностью позволяющий вскрыть «культурную» спе-
цифику  словарных  единиц,  вскрыть  те  побочные,  непосредственно  не  релевантные  для  обобщения 
семантические связи, которые имеет данное слово, его семантические «обертоны», — без сомнения, 
таким методом является ассоциативный эксперимент, а ближайшим источником на этот счет — сло-
варь ассоциативных норм» [4; 14]. 
Первоначально  ассоциативные  эксперименты  ставились  зарубежными  психологами  в  целях 
изучения  процессов  восприятия,  запоминания,  обобщения  и  синтеза,  к  примеру,  в  исследованиях 
К.Юнга,  Ч.Осгуда  и  других.  Советскими  учеными  ассоциативные  эксперименты  стали 

Психолингвистический эксперимент … 
Серия «Филология». № 2(62)/2011 
11 
использоваться  как  средство  доступа  к  языковому  сознанию,  применялись  при  изучении 
семантической структуры слов [1, 5, 6 и др.]. 
Ассоциации,  являясь  овнешнениями  неосознаваемых  слоев  образов  сознания,  способны 
моделировать  вербальную  память  и  языковое  сознание  «усредненного»  носителя  языка.  Они 
репрезентируют  феномен  массового  сознания  носителей  определенного  языка  и  оказываются 
способными убедительно выявлять национально-культурную специфику образов сознания носителей 
разных лингвокультурных сообществ [7; 83]. 
Как отмечают З.Д.Попова, И.А.Стернин, исследование языкового сознания предполагает, что в 
процессе  изучения  единиц  языка  и  языковых  структур  выявляется  их  психологически  реальное 
содержание — в  каком  реальном, «психологически  достоверном»  наборе  семантических 
компонентов то или иное значение существует в сознании этноса, хранится в его языковой памяти, в 
каких  отношениях  по  яркости  и  актуальности  находятся  между  собой  отдельные  смысловые 
компоненты,  образующие  семантику  слова,  каковы  реальные  смысловые  связи  слов  и  структур  в 
языковой памяти человека [8; 43]. Мы решили экспериментальным путем выявить наиболее типич-
ные ассоциации на концепт «время». 
С  целью  анализа  ассоциаций  со  словами  уақыт,  время  нами  был  проведен  свободный 
ассоциативный  эксперимент  с  регистрацией  цепи  ответов,  выданных  за  определенный  промежуток 
времени,  или  эксперимент  с  продолжающейся  реакцией,  в  котором  приняли  участие  студенты 
казахского (60 человек) и русского (60 человек) отделений университетов г.Алматы. Испытуемым 
предлагалось  дать  столько  реакций  (слов)  на  слово-стимул  уақыт/время, сколько  они  смогут  или 
успеют воспроизвести за пять минут. 
Хочется отметить, что достоверность, результативность эксперимента зависит и от методически 
правильного составления анкеты, которая предусматривает исключение разночтений в формулиров-
ках заданий, вопросов, в отборе слов-стимулов и т.п. Анкета должна быть понятной, язык доступным, 
формулировки заданий не должны осложняться громоздкими научными терминами. Кроме того, ан-
кета должна заинтересовать респондента, привлечь его внимание. Для этого можно использовать раз-
личные  иллюстрации  и  красочное  оформление.  Чем  проще  и  понятней  анкета,  тем  больше  шансов 
получить достоверный результат. Одно из обязательных условий: наличие введения, предваряющего 
само  задание,  составленное  таким  образом,  чтобы  респондент  почувствовал  свою  значимость  при 
проведении  эксперимента,  проникся  его  идеей.  Человек,  участвующий  в  эксперименте,  должен  по-
нять всю серьезность и необходимость проведения данного исследования. [9; 12]. 
При  этом  общая  цель  была  конкретизирована  следующим  образом:  выявить  и  описать 
универсальную  и  национально-культурную  специфику  восприятия  слова-стимула  уақыт/время  как 
фрагмента языковой картины мира носителей разных языков, в соответствии с чем в задачи экспери-
мента входило: 
 определить наиболее частотные реакции на слово-стимул уақыт/время; 
 отметить факты совпадения реакций носителей разных — русского и казахского — языковых 
сознаний; 
 выявить и описать частотные реакции, составляющие ядро концептов уақыт/время; 
 проанализировать наличие последовательно поступающих ассоциаций в ответах респондентов. 
В ходе эксперимента получены следующие результаты. Стимул «уақыт» (анкеты, заполненные 
на казахском языке) вызвал всего 239
 
реакций, из них: 
227 слов: күн (день) — 18; ай (месяц, луна) — 17; жыл (год) — 15; қазір (сейчас) — 15; сағат (ча-
сы) — 13; түн (ночь) — 13; жазда (летом) — 12; кеш (вечер) — 12; бүгін (сегодня) — 11; ғасыр (век) 
— 11; күнтізбе (календарь) — 10; сосын (потом) — 8; өмір (жизнь) — 8; мезгіл (период) — 8; заман 
(эпоха) — 7; сəрсенбі  (среда) — 7; жоқ — 6; анда-санда  (иногда) — 6; түнжарым  (полночь) — 5; 
қиын  (трудно,  трудный) — 4; кəрілік (старость) — 4; жылдам — 3; ертемен  (с  раннего  утра) — 3; 
мерзім (срок) — 2; кешігу — 2, кемпір (старуха) — 1; немере (внук) — 1; алтын (золото) — 1; күміс 
(серебро) — 1; ұйқы — 1; өлшелі (измеряемо) — 1, күнде (каждый день) — 1; 
5 словосочетаний: тез бол, кешігіп қалма, ертеңгі күн, түстен кейін, студенттік өмір; 
7 предложений: Уақыт алтыннан да қымбат. Уақытты үнемдей білу керек. Менің ойыма уақыт 
түссе  мен  сабаққа  барып,  сабақ  оқып  қайту  есіме  түседі.  Əр  жүрген  нəрсенің  өзінің  уақыты  бар. 
Уақыт  деген  алтын,  ол  өзіне  берілген  уақытты  дұрыс  пайдалану.  Уақыт  деген  ол — сабақ,  жүрген 
жолың, əр нəрсені уақытымен істеген жөн. Уақытсыз күнделікті өмірің қиын. 
 

Саметова Ф.Т. 
12 
Вестник Карагандинского университета 
Стимул «время» (анкеты, заполненные на русском языке) вызвал 326 реакций: 
279 слов: часы (16); минута (13); секунда (12); годы (11); быстро (11); жизнь (11); сейчас (10); 
деньги (10); завтра (10); день (9); сегодня (9); опоздание (8); будущее (8); период (7); летом (7); 
час (6);  спешка (6); века (6); месяцы (6); сутки (6); успех (5); бизнес (4); дела (4); дети (4); дом (4); 
любовь (4); старость (3); молодость (3); отдых (3); отдыхать (3); ветер (2); знакомые (1); провожде-
ние (1);  проспал (1); благополучие (1); благотворительность (1); новости (1); передача (1); ожида-
ние (1); промежуток (1); стрелки (1); не успеваю (1); скука (1); вечность (1); бесконечность (1); рас-
стояние (1); друзья (1); ожидание (1); нетерпение (1); грусть (1); печаль (1); стук (1); встреча (1); об-
ласть (1); восприятие (1); ощущение (1); волна (1); прошлое (1); настоящее (1); время (1); сон (1); ле-
тит (1); пролетит (1); лечение (1); свободное (1); уделить (1); вставать (1); солнце (1); жизнь (1); чело-
век (1); молодой (1); старый (1); снег (1); дождь (1); поезд (1); родные (1); река (1); темп (1); быстро-
та (1);  пунктуальность (1); пространство (1); циферблат (1); медленно (1); веселье (1); история (1); 
прогнозирование (1); пятница (1); воскресенье (1); осознание (1); стрелки (1); 
26  словосочетаний:  времена  года (3); хорошее  будущее (2); свободное  время (2); время  рабо-
ты (2);  время  глагола (2); приятное  времяпровождение (1); быстро  летящие  дни (1); временное  со-
стояние (1); временные неприятности (1); временные проблемы (1); время суток (1); время лечит (1); 
достижение цели (1); ручные часы (1); хроническая нехватка времени (1); теория Эйнштейна (1); ма-
шина времени (1); школьные годы (1); на старости лет (1); дряхлый старик (1); 
19 предложений: Это временно (2). Который час (2)? Сколько времени? Время — часы. Время — 
жизнь. Время течет в будущее, также время — это настоящее, прошлое, будущее. Время — это по-
спешность  действий.  Время  прошло.  Время — добиться  поставленной  перед  собой  цели!  И  просто 
жизнь… Это явление, которое мы не можем контролировать. Время невозможно остановить и потро-
гать. Всем всегда мало времени. Все сразу не успеешь. «Время бежит», — говорят люди. Думаю о 
том, что не успею многое сделать, жизнь проходит. Время бесконечно, но не для всех. 
Паремии: Делу время, а потехе — час. Время — деньги. 
Выделим первые десять наиболее частотных реакций на стимул «уақыт/время» (расположенных 
от большего к меньшему числу испытуемых). В казахском языковом сознании (стимул «уақыт») это 
следующие ассоциаты: күн (день) — 18; ай (месяц, луна) — 17; жыл (год) — 15; қазір (сейчас) — 15; 
сағат (часы) — 13; түн (ночь) — 13; жазда (летом) — 12; кеш (вечер) — 12; бүгін (сегодня) — 11; 
ғасыр (век) — 11. 
В русском языковом сознании стимул «время» вызвал следующие наиболее частотные ассоциа-
ции: часы (16); минута (13); секунда (12); годы (11); быстро (11); жизнь (11); сейчас (10); деньги (10); 
завтра (10); день (9); сегодня (9)
*
. Вдвое большая частотность реакции «күн/день» носителей казах-
ского языка по сравнению с носителями русского языка (18:9) и, следовательно, высокая частотность 
ее  употребления  в  казахском  языке,  на  наш  взгляд,  объясняется  тем,  что  у  лексемы  «күн»  два 
денотата — солнце и день. Поэтому в языковом сознании носителя казахского языка вне контекста 
актуализируются оба омонима — и күн І («солнце»), и күн ІІ («день). 
Как видим, имеются совпадения не только самих реакций на стимул «уақыт/время» у испытуе-
мых — носителей казахского языка и испытуемых — носителей русского языка, но и совпадение их 
частотности  (с  небольшими  погрешностями,  выраженными  в  абсолютных  числах).  Так,  совпадают 
следующие ассоциаты и почти совпадает их частотность: часы — 13 — у студентов, обучающихся на 
казахском  отделении  (КО), 16 — у  студентов,  обучающихся  на  русском  отделении  (РО);  год — 15 
(КО), 11 (РО); сейчас — 15 (КО), 10 (РО); сегодня — 11 (КО), 9 (РО); день — 18 (КО), 9 (РО). Иначе 
говоря,  из  десяти  наиболее  частотных  реакций  на  предъявляемый  стимул  «уақыт/время»  у  респон-
дентов — носителей  казахского  языка  и  респондентов — носителей  русского  языка  совпало 5: 
сағат/часы,  жыл/год,  қазір/сейчас;  бүгін/сегодня,  күн/день,  что  составляет  большинство  наиболее 
частотных реакций  информантов — носителей  казахского  и  русского  языков.  Всего  же  из 326 рус-
ских и 239 казахских ассоциаций совпало 105. Это, по нашему мнению, подтверждает тезис об уни-
версальности  категории  времени  и  представлений  о  нем  в  языковом  сознании  разных  этносов,  тем 
более, что названные выше пять совпавших высокочастотных слов-реакций — сағат/часы, жыл/год, 
қазір/сейчас,  бүгін/сегодня,  күн/день — входят  в  список  ключевых  слов  концепта  «уақыт/время»  и 
находятся в его ядерной зоне. 
                                                      
*
 Несмотря на то, что необходимо отобрать 10 первых слов-реакций, мы включили одиннадцать  слов, так как у реак-
ций «день» и «сегодня» показатель частотности одинаковый – 9 .  

Психолингвистический эксперимент … 
Серия «Филология». № 2(62)/2011 
13 
Анализ  лексем,  обозначающих  время,  позволил  выделить  наиболее  ярко  выраженные 
субконцепты в составе концепта «уақыт/время»: «мерзім/ұзақтық // отрезок времени/ длительность», 
«жылдамдық//скорость, «жас//возраст».  В  разрезе  субконцептов  реакции  информантов  дают 
следующую картину. 
Субконцепт  «мерзім/ұзақтық»  представлен  в  сознании  информантов,  заполнивших  анкеты  на 
казахском языке, следующими реакциями: күн (день) — 18; ай (месяц, луна) — 17; жыл (год) — 15; 
қазір (сейчас) — 15; сағат (часы) — 13; түн (ночь) — 13; жазда (летом) — 12; кеш (вечер) — 12; бүгін 
(сегодня) — 11; ғасыр (век) — 11; күнтізбе (календарь) — 10; сосын (потом) — 8; мезгіл (период) — 
8; заман (эпоха) — 7; сəрсенбі (среда) — 7; жоқ — 6; анда-санда (иногда) — 6; түнжарым (полночь) 
— 5; қиын (трудно, трудный) — 4; кəрілік (старость) — 4; жылдам — 3; ертемен (с раннего утра) — 
3;  мерзім  (срок) — 2; кешігу — 2, кемпір  (старуха) — 1; немере  (внук) — 1; алтын  (золото) — 1; 
күміс  (серебро) — 1; ұйқы — 1; өлшеулі  (измеряемо) — 1, күнде — 1; ертеңгі  күн,  түстен  кейін, 
студенттік өмір. Менің ойыма уақыт түссе мен сабаққа барып, сабақ оқып қайту есіме түседі. 
Субконцепт «жылдамдық»: жылдам — 3; тез бол; кешігу; кешігіп қалма. 
Субконцепт  «жас»:  өмір  (жизнь) — 8; кəрілік  (старость) — 4; кемпір  (старуха) — 1; немере 
(внук) — 1. 
Субконцепт  «отрезок  времени / длительность»  представлен  в  сознании  информантов, 
заполнивших анкеты на русском языке, следующими реакциями: часы (16); минута (13); секунда (12); 
годы (11); быстро (11); жизнь (11); сейчас (10); деньги (10); завтра (10); день (9); сегодня (9); буду-
щее (8); период (7); час (6); века (6); месяцы (6); сутки (6); отдых (3); отдыхать (2); новости (1); пере-
дача (1); ожидание (1); промежуток (1); стрелки (1); скука (1); вечность (1); бесконечность (1); рас-
стояние (1); грусть (1); печаль (1); стук (1); встреча (1); область (1); восприятие (1); ощущение (1); 
волна (1); прошлое (1); настоящее (1); время (1); сон (1); свободное (1); снег (1); дождь (1); простран-
ство (1); циферблат (1); история (1); пятница (1); воскресенье (1); времена  года (3); хорошее  буду-
щее (2);  свободное  время (2); время  работы (2); приятное  времяпровождение (1); быстро  летящие 
дни (1);  временное  состояние (1); временные  неприятности (1); временные  проблемы (1); время  су-
ток (1);  время  лечит (1); достижение  цели (1); ручные  часы (1); хроническая  нехватка  времени (1); 
машина времени (1); школьные годы (1); Это временно (2); Который час? (2); Сколько времени? Вре-
мя — часы. Время — жизнь. Время течет в будущее, также время — это настоящее, прошлое, буду-
щее. И просто жизнь… Время бесконечно, но не для всех. 
Субконцепт  «скорость»:  быстро (5); успех (5); бизнес (4); ветер (2); провождение (1); про-
спал (1); летит (1); пролетит (1); вставать (1); поезд (1); темп (1); быстрота (1); пунктуальность (1); 
стрелки (1); не успеваю (1); Время — это поспешность действий; Время прошло; «Время бежит», — 
говорят люди. Думаю о том, что не успею многое сделать, жизнь проходит. 
Субконцепт «возраст»: дети (4); старость (3); молодость (3); ожидание (1); нетерпение (1); лече-
ние (1); жизнь (1); человек (1); молодой (1); старый (1); родные (1); река (1); медленно (1); веселье (1); 
теория Эйнштейна (1); на старости лет (1); дряхлый старик (1); Время невозможно остановить и по-
трогать. 
Семантический  анализ  полученных  реакций  с  точки  зрения  их  отнесенности  к  составляющим 
понятийную  зону  субконцептам,  выявление  степени  их  частотности  в  языковом  сознании 
современных  казахов  и  русских  дают  возможность  описания  ценностной  составляющей  концепта 
«уақыт/время» в казахской и русской концептосферах. Так, если значения «длительности», «отрезка 
времени» ядерной зоны в казахской картине мира представлены наиболее частотными реакциями күн 
(день) — 18; ай  (месяц,  луна) — 17; жыл  (год) — 15; қазір  (сейчас) — 15; сағат  (часы) — 13; түн 
(ночь) — 13; жазда (летом) — 12; кеш (вечер) — 12; бүгін (сегодня) — 11; ғасыр (век) — 11; күнтізбе 
(календарь) — 10; сосын (потом) — 8; мезгіл (период) — 8; заман (эпоха) — 7, то в русской картине 
мира более частотными и, следовательно, значимыми, оказались понятия, выражаемые словами: часы 
(16); минута (13); секунда (12); годы (11); летом (11); жизнь (11); сейчас (10); завтра (10); день (9); 
сегодня (9); будущее (8); период (7); час (6); века (6); месяцы (6); сутки (6). 
Как видим, в казахском языковом сознании совсем не представлены минута (13); секунда (12); 
будущее (8), высокочастотные  в  русском  языковом  сознании;  и 8 раз  встретилось  сосын («потом»), 
отсутствующее  среди  реакций  на  русском  языке.  Очевидно,  такое  соотношение  не  случайно, 
поскольку  реакции,  характеризующие  субконцепт  «жылдамдық/скорость»,  распределены  так  же. 
Среди  реакций  на  стимул  «уақыт»  встретилось  лишь  пять,  связанных  с  понятием 
«быстро»/«медленно»,  причем  фактически  единичных: жылдам (3); тез  бол (1); кешігу (1); кешігіп 

Саметова Ф.Т. 
14 
Вестник Карагандинского университета 
қалма (1); өлшелі  (измеряемо);  в  то  время  как  на  стимул  «время» (на  русском  языке)  их  гораздо 
больше: быстро (11); успех (5); бизнес (4); ветер (2); летит (1); пролетит (1); поезд (1); темп (1); 
быстрота (1); пунктуальность (1); стрелки (1); быстро летящие дни; хроническая нехватка време-
ни, Который час?, Сколько времени?; Время — часы. Время — деньги. 
Представляется  интересным  то,  что  респонденты  не  ограничились  однословными  реакциями: 
стимул  «уақыт/время»  вызвал  довольно  разнообразные,  порой  неожиданные  ассоциации.  Так,  в 
сознании  казахов  возникли  ассоциативные  связи  «уақыт» — не  только  «алтын»  (золото),  но  и 
«күміс»  (серебро),  и  немере  (внук).  Возможно,  сказывается  генетически  передаваемое  ценностное 
отношение  к  серебру:  прапрабабушки  нынешних  студенток  предпочитали  серебряные  украшения, 
а понятие  «внук»  может  репрезентировать  сильные  межпоколенные  связи  в  казахской  семье,  когда 
представители трех поколений: дедушки-бабушки, родители и внуки, как правило, живут под одной 
крышей. 
Кроме  того,  в  анкетах  немало  высказываний  о  ценности  времени,  его  скоротечности  и 
необратимости: 1) «Уақыт  алтыннан  да  қымбат», 2) «Уақытты  үнемдей  білу  керек», 3)«Менің 
ойыма  уақыт  түссе  мен  сабаққа  барып,  сабақ  оқып  қайту  есіме  түседі», 4)«Əр  жүрген  нəрсенің 
өзінің  уақыты  бар», 5)«Уақыт  деген  алтын,  ол  өзіне  берілген  уақытты  дұрыс  пайдалыну  керек», 
6)«Уақыт деген ол — сабақ», 7)«Жүрген жолың, əр нəрсені уақытымен істеген жөн», 8)«Уақытсыз 
күнделікті  өмірің  қиын».  Эти  реакции  наводят  на  мысль  о  том,  что  объективно  происходящие 
перемены в окружающем нас, быстро меняющемся мире приводят к изменениям и в нашем сознании. 
Время, еще десять лет назад в казахском языковом сознании представлявшееся как «более стабиль-
ное, растяжимое, длительное» [10], сегодня в умах современных казахов приравнивается по ценности 
золоту (№ 1, 5), серебру, поэтому любое дело нужно выполнять своевременно (№ 4, 7), рационально 
использовать время (№ 2), извлекать из него уроки (№ 6). 
Не менее красноречивы реакции респондентов, заполнивших анкеты на русском языке: «Время 
— это поспешность действий» (1); «Время прошло» (2); «Время бежит», — говорят люди (3). Ду-
маю о том, что не успею многое сделать, жизнь проходит (4); «Время — жизнь» (5), Время течет в 
будущее, также время — это настоящее, прошлое, будущее.(6) И просто жизнь…» (7). В четырех 
из семи приведенных высказываний (№ № 2, 3, 4, 6) отмечается динамизм и необратимость времени, 
в двух (№ № 5, 7) — время рассматривается как жизнь. Ассоциация времени с жизнью приводится и 
на уровне отдельной лексемы, присутствует и в анкетах респондентов-казахов. 
Эти  данные  коррелируют  с  выводами  ассоциативного  эксперимента,  проведенного 
С.В.Дмитрюком, о том, что «в сознании современного русского время, в силу устойчивости распро-
страненного выражения, измеряется деньгами

, его нет или мало. У казахов понятие времени связано 
с его «протяженностью», «течением» [9], в то же время наблюдаются изменения в восприятии време-
ни казахским языковым сознанием. В нем усматривается отношение ко времени как к ценности, ко-
торую  нужно  беречь («алтын», «күміс», «өмір»)  и  которой  нужно  разумно  пользоваться  («дұрыс 
пайдалыну керек», «сабақ»). 
Универсальность времени проявилась в том, что в картине мира и казахов и русских значимыми 
являются:  сағат/часы,  жыл/год,  қазір/сейчас,  бүгін/сегодня,  күн/день,  которые  входят  в  группу 
ключевых  слов  анализируемого  концепта.  Кроме  того,  смысловой  анализ  слов-ассоциатов, 
представленных  в  анкетах  на  казахском  и  русском  языках,  выявил  три  группы  значений, 
актуализируемых стимулом «уақыт/время»: а) «мерзім/ұзақтық // отрезок времени/ длительность» (их 
подавляющее большинство), б) «жылдамдық//скорость» и в) «жас//возраст», выделяемых в качестве 
субконцептов исследуемого концепта «уақыт/время». 
Как видим, языковые выражения с обозначением времени называют не только отрезок, промежу-
ток,  длительность  времени  как  физической  сущности,  но  и  содержат  в  себе  оценочный  компонент, 
а именно показывают современное отношение субъекта ко времени: сегодня время конституируется 
как ценный ресурс и для него характерно чрезвычайное ускорение. 
Таким  образом,  ассоциативное  поле,  по  мнению  психолингвистов,  является  отображением 
(в форме  вербального  овнешнения)  языкового  сознания  носителя  языка,  поэтому  его  анализ 
предоставляет возможность получить доступ непосредственно к способам хранения образов языково-
го сознания представителей разных лингвокультур. 
                                                      

  еще 20 лет назад по данным ассоциативного словаря А.А. Леонтьева (Леонтьев 1977, с.20) в составе ассоциативного 
поля данного стимула реакция деньги еще не была столь частой (12 раз из 200). 

Психолингвистический эксперимент … 
Серия «Филология». № 2(62)/2011 
15 
Список литературы 
1.  Залевская А.А. Введение в психолингвистику. — М.: Изд. РГГУ, 1999. — 382 с. 
2.  Леонтьев А.А. Язык, речь, речевая деятельность. — М.: Просвещение, 1969. — 214 с. 
3.  Ершова Т.А. Русско-немецкие ассоциативные портреты (опыт интерпретации): Дис. ... канд. филол. наук. — М., 1998. 
— 149 с. 
4.  Сикевич З.В. Социологический эксперимент. — СПб.: Изд. Санкт-Петербургского ун-та, 2000. — 370 с. 
5.  Тарасов Е.Ф. К построению теории межкультурного общения // Языковое сознание. Формирование и функционирова-
ние. — М.: ИЯ РАН, 2000. — С. 30–35. 
6.  Сорокин Ю.А. Антропоцентризм vs антропофилия: доводы в пользу второго понятия // Язык, сознание, коммуникация. 
— Вып. 4. — М., 1998. — С. 5–14. 
7.  Дмитрюк Н.В. Свободный ассоциативный эксперимент как способ доступа к исследованию языкового сознания / Ма-
териалы Третьей междунар. науч.-практ. конф. «Слово в языке и речи», посвященной памяти д-ра филол. наук, проф. 
О.А.Султаньяева // Вестн. Кокшетауского гос. ун-та им. Ш.Уалиханова. Серия  «Филологическая». — № 3–4.  —  Кок-
шетау, 2011. — C. 81–86. 
8.  Попова З.Д., Стернин И.А. Очерки по когнитивной лингвистике. — Воронеж: Истоки, 2001. — 192 с. 
9.  Дмитрюк С.В. Образ времени в сознании носителей русской, казахской и английской культур: Дис. ... канд. филол. на-
ук. — М., 2001. — 193 с. 
10.  Боев Е.П. Идея времени в тексте // Годишник на Софийския университета. — Т. XIV, 2. — София, 1970. — С. 71–79. 

16 
Вестник Карагандинского университета 

жүктеу/скачать 2,61 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: