Л.Н. Гумилев атындағы ЕҰУ Хабаршысы

522

данный регион не станет яблоком раздора. 

Не  менее  интересна  позиция  Ирана.  В  соответствии  с  реализуемой  в  настоящее  время 

Концепцией  обеспечения национальной  безопасности Исламской Республики, Иран к 2016 году 

намерен занять ведущее положение в регионе.Общий рост напряженности в каспийском регионе 

повлек  за  собой  рассмотрение  Ираном  вопросов  Каспия  в  военно-политической  плоскости. 

В  частности,  это  резкая  милитаризация  приморских  провинций.  В  1990-х  годах  ВМС  Ирана  на 

Каспии  были  представлены  силами  4-го  военно-морского  района  с  основной  базой  в  Бандар-и 

Энзели (Bandar-e Anzelli) и вспомогательной - в Ноушахре (Nowshahr), включавших до 50 боевых 

кораблей и кораблей поддержки, корпус морской пехоты, силы береговой охраны и морская авиация 

- всего до 3000 человек. В ноябре 2003 г. Иран перевел из Персидского залива в Каспийское море 

несколько военных кораблей, в том числе один ракетоносец. Именно тогда серьезно обострились 

отношения между Ираном и Азербайджаном, что было связано с некоторыми богатыми нефтью 

зонами  Каспийского  шельфа.  В  частности,  и  Баку,  и  Тегеран  предъявляли  свои  претензии  к 

месторождениям «Алов-Шарк-Араз».

ВМС  Ирана  на  Каспийском  море  представлены  двумя  независящими  друг  от  друга,  но 

согласованно действующими командованиями. Это командование ВМС армии в зоне Каспийского 

моря  и  командование  ВМС  Корпуса  стражей  исламской  революции  (КСИР)  в  той  же  зоне.  К 

настоящему времени Иран имеет вторую после России по мощи группировку на Каспии. У него 

здесь - сразу три военно-морские базы (Бандер-е Мехшехр, Бандар-и Энзели, Бандер-е Пахлави, - 

последняя является учебной) [8].

Наиболее актуальная для Ирана тема недопущения стран НАТО к присутствию в каспийском 

регионе  тесно  связана  с  готовностью  /  неготовностью  самих  каспийских  стран  сформировать 

общие механизмы контроля водного пространства и обеспечения безопасности в регионе. Будет 

ли  это  совместная  военно-морская  группа  оперативного  взаимодействия  на  Каспии  (КАСФОР), 

предлагавшаяся  в  свое  время  российской  стороной,  или  стороны  выработают  иные  механизмы 

сотрудничества  -  не  суть  важно.  Главное  -  зафиксировать  в  числе  базовых  принципов  пункт  о 

необходимости недопущения военного присутствия некаспийских стран в акватории. Этот принцип, 

содержащийся в бакинской декларации «каспийской пятерки», требует подробной детализации.

Туркменистан изначально был инициатором пятисторонних встреч, и в 2002 году в Ашхабаде 

организовал и провел первый саммит прикаспийских стран.Как показала практика, туркменская 

инициатива  встреч  в  пятистороннем  формате  на  высшем  уровне  оказалась  своевременной  и 

востребованной  именно  в  исторической  перспективе.  Туркменистан  последовательно  выступает 

за  расширение  и  активизацию  партнёрства  по  ключевым  аспектам  каспийской  проблематики.  В 

своем  выступлении  на  четвертом  саммите  каспийских  государств  Президент  Туркменистана 

Г.Бердымухамедов  подчеркнул,  чтов  первую  очередь  это  поддержание  и  упрочение  мира  и 

безопасности,  предупреждение  и  нейтрализация  риска  военных  конфронтаций.  И  при  этом 

туркменское государство выступает за тесную координацию усилий стран «прикаспийской пятерки» 

в сфере борьбы с противоправной деятельностью на Каспийском море, в том числе с контрабандой, 

браконьерством,  незаконным  оборотом  наркотиков  и  любыми  проявлениями  экстремизма  и 

терроризма [10].

Туркменская сторона убеждена в наличии на Каспии широких возможностей для осуществления 

сотрудничества и в энергетической области, то есть оно может осуществляться в разных форматах, 

к примеру, в двустороннем или же многостороннем. Форму и степень своего участия в них каждое 

государство, конечно, определяет самостоятельно. Главным принципом здесь должно быть взаимное 

уважение, учёт интересов партнёров, следование общепризнанным нормам международного права. 

И политизация здесь любых энергетических проектов на Каспии, конечно, контрпродуктивна. 

Это в полной мере также относится и к перспективам строительства трубопроводов. Позиция 

Туркменистана в этом вопросе предельно ясна и с международно-правовой точки зрения полностью 

обоснована.  То  есть  строительство  таких  трубопроводов  –  это  суверенное  право  государств,  по 

территории которых они проходят, и потому может осуществляться только именно с их согласия. 

Это  общепринятая  практика,  которую  повсеместно  используют  именно  при  осуществлении 

аналогичных  проектов  в  различных  частях  земного  шара,  естественно,  при  соблюдении  в  ходе 

строительства самых высоких международных экологических норм [10].Туркменистан продолжает 

переговоры с Западом по разработке Транскаспийского газопровода, который совершенно очевидно 

жүктеу/скачать 11,32 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: