Қазақстан Республикасы Білім және ғылым

АБАЙ КАК ЧИТАТЕЛЬ

В.О. Скитневский

Путь Абая к чтению лежал через тернии бесписьменности. До Абая некоторые казахи тоже приобщались к активному чтению, но делали это за пределами своей этнической родины – Шокан Уалиханов, первый казахский ученый-этнограф, и Ибрай Алтынсарин, основоположник системы образования в казахской Степи.

Абай Кунанбаев родился в ауле Тобыкты и никогда не покидал родные края (Семипалатинск и его окрестности) до самой смерти. Великий поэт кочевал только в пределах своего поместья с зимней стоянки на летнюю, на Джайляу. Автор прекрасных поэтических произведений, философского трактата, он так и не увидел своих книг, оставаясь для всех «загадкой», «борцом-одиночкой с тысячью неграмотных, но самоуверенных людей». Все его попытки повести за собой людей, вывести их из мрака и невежества средневековой патриархальщины не нашли отклика в народе. Народ был безмолвен: просто неграмотен.

Не дожив до собственных изданий, пропуская через свое сердце горечь отчаяния, Абай ушел из жизни, оставив своему народу родной письменный литературный язык, т.е. то, что спасет его в будущем от полного забвения. То, что потом превратит народ слушающий в народ читающий. Обо всем этом написал замечательный казахский писатель Мухтар Ауэзов в романе-эпопее "Путь Абая".

Как известно, официального систематического образования Абай не получил. Отец был не слишком образован, однако понимал, что образование – это сила, и решил, что его будущему помошнику, а позже, без сомнения, преемнику, следует знать учение пророка, чтобы читать Коран не хуже, чем мулла, а главное – хорошо знать шариат для пользы общества и своей собственной. И потому он сначала отдал мальчика учиться основам ислама у местного муллы, а в 13 лет отправил в семипалатинское медресе к известному имаму Ахмеду Ризе.

Целых 5 лет прожил Абай в Семипалатинске. И прожил не зря. Три года бесконечного заучивания священных сур и священных

догматов дали возможность подростку в какой-то мере удовлетворить свою природную любознательность. Коран притянул к себе Абая силой слова. Коран стал предтечей читательского мира Абая, который привлек будущего просветителя своей поэтической силой. Особую роль в формировании личности Абая сыграла его бабушка Зере, взявшая на себя воспитание внука. Для лучшего постижения арабского и персидского языков она приглашает в дом знатных людей, совершивших хадж в Мекку. По ее просьбе для молодого Абая делаются некоторые переводы, дополненные комментариями, выполненные именитыми гостями, свободно владеющими фарси.

В 13-14 лет Абай свободно читал на арабском канонические тексты ислама, хорошо усвоив истину, что Коран – «книга несотворенная, существующая предвечно, как и сам Аллах». Подросток с еще большей добросовестностью начинает относиться к правилам чтения Корана и на этом фоне пробует писать свои первые стихи. Благодаря своей любознательности и необычайной одаренности Абай находил время для знакомства с величайшими поэтами Востока. Хафиз, Фирдоуси, Низами, Саади, Навои и другие гиганты слова стали его наставниками. Под впечатлением, оказанным произведениями восточной литературы, Абай начинает писать стихи. Впоследствии своими стихами он фактически усовершенствовал, нормализовал грамматику и стилистику родного языка.

Русскую литературу и язык он стал постигать только в 35 лет. Произведения Пушкина, Лермонтова и Крылова были прочитаны и перечитаны им по несколько раз. И это было не простое досуговое, а самообразовательное чтение. Свои читательские навыки Абай доводит до совершенства, продолжая искать новые пути познания, фактически формируя собственный стиль мышления. Добытые знания были для него ценностно значимы. Его манера чтения носила увлекательный характер. Читая, он как бы странствовал по белу свету в поисках смысла жизни, и чем шире и глубже был найденный им смысл, тем больше укреплялась в нем незаурядная не по возрасту мудрость. Незаметно для самого себя Абая возрос до осознания интуиции собственного разума, в котором уже давно нашла себе место и нравственная интуиция родного народа, национальное самосознание. Чем больше он читал, тем острее ощущал в самом себе чувство, которое назовет «совестью нации».

Абай – не только классик казахской литературы. Он и классический казахский читатель. Чтение сформировало в нем острую потребность в любой оценочной деятельности. Усвоив с детства чтение на арабском и персидском языках, он начинает

интересоваться историей и философией Востока. Внимательно вчитываясь в тексты Тараби, Рабгузи, Рашид-ад-дина, Бабура, Абай постепенно овладевает традициями восточной логики и мусульманского права. Он приходит к заключению, что, «не став на путь праведный, все общество свое не выправишь» – надо самосовершенствоваться сначала каждому по отдельности, индивидуально.

Идя по пути интеллектуального возмужания, Абай старался оставаться самим собой, никогда не забывая при этом, что он казах и мусульманин. Эта этническая и религиозная идентичность постоянно укреплялась в нем с помощью прочитанных книг, которые помогли ему сохранить силу родного языка. Читательский мир Абая был очень национален в лучшем смысле этого слова. Его этническое самосознание не имеет ничего общего с популистским национализмом сегодня. Встав на путь литературного творчества, Абай делает все возможное для предотвращения языковой ассимиляции и еще глубже проникает в творческие мастерские Пушкина, Лермонтова, Крылова, Салтыкова-Щедрина.

этнического самосознания и любви к родному языку. Ровный в отношениях с людьми и в меру общительный, Абай не рассуждал «как те» или «как все». Он так и остался самим собой, хотя по мере каждой прочитанной книги старательно «подбирал ключи» то к миру русских, то к миру западноевропейской цивилизации, являя собой читательскую личность в высшей степени маргинальную, евразийскую.

Судьба первого массового читателя формировалась на сложившейся к тому времени системе нравственных ценностей Абая- мыслителя и поэта. Сегодня, спустя более века после его смерти, можно понять, что побудило Абая создать свою знаменитую «Книгу Слов», или «Слова назидания». Он писал ее 8 лет. Небольшая по объему, она представляет собой его интеллектуальное богатство, полученное в результате многолетнего проницательного чтения. Эта книга и сейчас не имеет однозначной оценки. При жизни автора она так и не была издана, да и народ бы не смог прочесть ее в силу неграмотности. Возможно, в этом была трагедия Абая.

Абай видел путь раскрепощения народа только в интеллектуальном и духовном развитии. На собственном опыте он убедился в возможности средствами чтения получить спасительное знание, включиться в общечеловеческую межкультурную коммуникацию.