Буллинг в подростковой среде как социально-психологическая проблема в Казахстане
жүктеу/скачать 31,71 Kb.
|
|
Нечепуренко София Психология Буллинг в подростковой среде как социально-психологическая проблема в Казахстане Введение. Буллинг, или же травля, является очень серьезной социально-психологической проблемой, влияющей на физическое и психологическое здоровье его жертв. Чаще всего буллинг происходит в детско-подростковом коллективе, где психика его участников наиболее подвержена влиянию. Как будущему психологу, для меня важно изучить психологическую сторону причин буллинга и его последствия, отражающиеся на психике. В своем исследовании я буду обращаться к материалу уже существующих научных статей для более объективной точки зрения. Буллинг в нашей стране является актуальной проблемой, масштаб которой с каждым годом только увеличивается. Растут обращения граждан, чьи дети подвергаются или являются свидетелями буллинга. Исследования школьного буллинга быстро развивались с 1970-х годов. Основанный на социальных и психологических исследованиях в Норвегии, Швеции и Финляндии, этот массив исследований в основном сосредоточен на индивидуальных чертах личности преступников и жертв (Ольвейс, 1995). Впоследствии глобальный интерес к этому явлению распространился, и исследования буллинга начались в Великобритании, Австралии и США (Гриффин и Гросс, 2004). Однако, подобных исследований в Казахстане гораздо меньше, в особенности тех, которые бы фокусировались на социально-психологических причинах буллинга. В 2018 году команда исследователей Национального центра общественного здравоохранения провела опрос среди 6456 детей в Казахстане, где необходимо было ответить на вопросы о том, как часто они принимали участие в буллинге, либо становились жертвами в течение последних двух месяцев. В результатах указано, что жертвами буллинга становились каждый пятый ребенок в 11 и 13 лет, а 20% детей по крайней мере один раз участвовали в буллинге в качестве агрессора. Предмет исследования – буллинг в подростковой среде как социально-психологическая проблема в Казахстане. Объект исследования – казахстанские подростки, участники буллинга. Цель исследования – сделать вклад в решение проблемы буллинга в нашей стране. Задача исследования – изучить психологическую сторону причин буллинга и его последствия. Методы исследования – социологический опрос подростков, которые принимали участие в буллинге, полный анализ данных. Ключевые слова: буллинг, жертва, насилие, агрессор, свидетель, подростковая среда. Основная часть. В подростковой среде буллинг не теряет своей актуальности на протяжении многих лет. По результатам различных исследований треть студентов постоянно или иногда сталкиваются с насилием в вузе. Практика показывает, что эти формы насилия носят, прежде всего, словесный характер: крики, шутки, оскорбляющие честь и достоинство. В то же время около четверти современных подростков сталкиваются с физическим насилием. Насилие издавна считалось самым древним и распространенным способом решения проблем. Термин «запугивание» появился в научной литературе лишь в начале 90-х годов прошлого века, и впервые шведский врач Петер-Пауль Хайнеманн употребил термин «моббинг». Использовался он для обозначения систематического оскорбления одного человека группой лиц. В 1978 г. норвежский исследователь Д. Ольвейс (2003) выявил явление запугивания, позволяющее проникнуть в область психологической науки, как видимое, узнаваемое. Эта тема быстро стала трендом в мировой психологии, и технологии, призванные избежать феномена буллинга, начали стремительно развиваться. Спустя десять лет буллинг был достаточно подробно освещен в работе британского исследователя Д. Лейна. Автор остановился на структуре этого процесса и факторах, способствующих его возникновению. Д. Лейн (2003) в одной из своих работ дал определение буллинга, которое носило классический характер: «буллинг - это сложный процесс, связанный с жертвами, отношениями между ними, а также с тем, что происходит во взрослом и высшем учебном заведении». До 90-х гг. подобные исследования в основном рассматривались высшими учебными заведениями и пытались привлечь внимание общества западные ученые: Я. Гилинский, В. Афанасьев, L. Arseneault, L. Bowes, A. L. Beautrais, P. R. Joyce, R. T. Mulder. Позже были представлены экспериментальные данные и психологические характеристики зачинщиков буллинга и описаны общепринятые подходы к решению этой проблемы в разных странах. Проблема насилия в теории и практике науки в Казахстане долгое время не рассматривалась или трактовалась как показатель «единичного» социального неблагополучия (неполная семья, «не элитный ВУЗ», временные трудности). Но в настоящее время среди казахстанских ученых эту проблему затрагивали Н.Б. Токсанбаева, С.К. Алимбаева, К.Б. Сматова, К.Ж. Туребаева, Б.Б. Аязбаева. В настоящее время жестокость и насилие существуют независимо от материальных, классовых, расовых, культурных, религиозных, социально - экономических и других аспектов встречается во всех группах и категориях населения. Согласно С. Р. Bradshaw (2013), буллинг следует признать «агрессией детей против других», если у агрессора есть преимущество перед жертвой и склонность к повторению насильственных действий. Причинами запугивания могут быть месть, соперничество и личная неприязнь к жертве. Обычно определяют физический и вербальный тип буллинга, а также включают социальную агрессию. Если жертва знает, кто агрессор в отношении нее, то буллинг имеет как прямые, так и косвенные формы. Исследователи также выделяют кибербуллинг, где для агрессивного воздействия на человека используются возможности Интернета - анонимность и большой охват аудитории. В случае буллинга ребенок может оказаться в разных позициях: жертва, агрессор и свидетель. Также у свидетеля есть выбор вариантов поведения: отстранение, косвенная или прямая поддержка буллинга, защита жертвы. Результаты исследования. В первую очередь хочется отметить, что многие респонденты испытывали сложность в признании себя участником буллинга. Среди всех респондентов, отметивших, каким видом травли они подвергались, только 75% признали себя жертвами, среди всех респондентов, отметивших, каких видов травли они были свидетелями, только 86,95% признали себя свидетелями, а среди отметивших, каким видом травли они подвергали, только 35,71% признали себя агрессорами. Также хочется отметить корреляцию между разными ролями. Агрессор в 92,85% случаев был также свидетелем буллинга, в 85,71% был также жертвой буллинга и только в 7,14% был только агрессором. Жертва никогда не была исключительно жертвой, она во всех случаях также была свидетелем буллинга и в 60% случаев также была агрессором. Свидетель в 86,95% случаев был также жертвой, в 56,52% случаев был также агрессором, и только в 8,69% случаев был только свидетелем. Это говорит о крепкой взаимосвязи между всеми ролями буллинга. Распространенность видов буллинга. Среди жертв: 15% подвергались физическому насилию. 30% подвергались угрозами физического насилия. 25% подвергались порче имущества. 65% подвергались общественному высмеиванию\осуждению. 75% подвергались сплетням или любому распространению ложной информации. 50% подвергались бойкоту\намеренному игнорированию. Среди агрессоров: 14,28% подвергали физическому насилию. 14,28% подвергали угрозам применения физического насилия. 7,14% подвергали порче имущества. 50% подвергали общественному высмеиванию\осуждению. 35,71% подвергали сплетням или любому другому распространению ложной информации. 64,28% подвергали бойкоту\намеренному игнорированию. Среди свидетелей: 39,1% были свидетелями физического насилия. 34,8% были свидетелями угроз физического насилия. 47,8% были свидетелями порчи имущества. 91,3% были свидетелями общественного высмеивания\осуждения. 69,6% были свидетелями сплетен или любого другого распространения ложной информации. 73,9% были свидетелями бойкота\намеренного игнорирования. 21,7% были свидетелями вымогательства. Общий результат буллинга: Уход жертвы из коллектива 58,3% Примирение жертвы с коллективом\агрессором 37,5% Заступничество за жертву со стороны коллектива или стороннего лица 58,3% Тяжелые травмы жертвы 20,8% Результат буллинга с применением физического насилия: Уход жертвы из коллектива 60% Примирение жертвы с коллективом\агрессором 10% Заступничество за жертву со стороны коллектива или стороннего лица 70% Тяжелые травмы жертвы 40% Результат буллинга с применением угроз физического насилия: Уход жертвы из коллектива 81,81% Примирение жертвы с коллективом\агрессором 36,36% Заступничество за жертву со стороны коллектива или стороннего лица 63,63% Тяжелые травмы жертвы 36,36% Результат буллинга с порчей имущества: Уход жертвы из коллектива 71,42% Примирение жертвы с коллективом\агрессором 50% Заступничество за жертву со стороны коллектива или стороннего лица 57,14% Тяжелые травмы жертвы 21,42% Результат буллинга с общественным высмеиванием\осуждением: Уход жертвы из коллектива 60,86% Примирение жертвы с коллективом\агрессором 39,13% Заступничество за жертву со стороны коллектива или стороннего лица 56,52% Тяжелые травмы жертвы 21,73% Результат буллинга со сплетнями или любым другим распространением ложной информации: Уход жертвы из коллектива 66,66% Примирение жертвы с коллективом\агрессором 28,57% Заступничество за жертву со стороны коллектива или стороннего лица 61,9% Тяжелые травмы жертвы 23,8% Результат буллинга с бойкотом\намеренным игнорированием: Уход жертвы из коллектива 71,42% Примирение жертвы с коллективом\агрессором 38,09% Заступничество за жертву со стороны коллектива или стороннего лица 61,9% Тяжелые травмы жертвы 23,8% Результат буллинга с вымогательством: Уход жертвы из коллектива 80% Примирение жертвы с коллективом\агрессором 20% Заступничество за жертву со стороны коллектива или стороннего лица 60% Тяжелые травмы жертвы 60% Таким образом, самый высокий уровень травмоопасности у буллинга с вымогательством, физическим насилием и угрозами физического насилия, а самый не травмоопасный с порчей имущества. Самая высокая вероятность заступничества наблюдается при буллинге с физическим насилием и угрозами физического насилия, а самая низкая при общественном высмеивании\осуждении. Самая высокая вероятность ухода жертвы из коллектива при буллинге с угрозами физического насилия, вымогательстве и бойкоте\намеренном игнорировании, а самая низкая при применении физического насилия. Самая высокая вероятность примирения при буллинге с порчей имущества, общественном высмеивании\осуждении и бойкоте\намеренном игнорировании, а самая низкая при применении физического насилия. Отношения агрессоров с родителями: Хорошие отношения с обоими родителями 57,14% Хорошие отношения с одним родителем, плохие\сложные отношения с другим 21,43% Хорошие отношения с одним родителем, а другой мертв или не присутствовал в детстве 21,43% Отношения жертв с родителями: Хорошие отношения с обоими родителями 35% Хорошие отношения с одним родителем, плохие\сложные отношения с другим 25% Сложные\плохие отношения с обоими родителями 10% Хорошие отношения с одним родителем, а другой мертв или не присутствовал в детстве 25% Сложные\плохие отношения с одним, а второй мертв или не присутствовал в детстве 5% Психические расстройства имеют 14, 29% агрессоров, 30% жертв и 26,1% свидетелей. Подозревают у себя психические расстройства 35,71% агрессоров, 25% жертв и 30,43% свидетелей. К расовым\национальным меньшинствам относятся 8% агрессоров и 6% жертв. К сексуальным меньшинствам относятся 16% агрессоров и 37% жертв, при этом все агрессоры были жертвами до этого. Среди агрессоров до буллинга: 21,42% подвергались физическому насилию. 35,71% подвергались психологическому насилию. 14,28% подвергались сексуальному насилию. 57,14% не подвергались насилию. Среди жертв до буллинга: 31,57% подвергались физическому насилию. 47,36% подвергались психологическому насилию. 15,78% подвергались сексуальному насилию. 47,36% не подвергались насилию. Самооценка агрессоров до буллинга у 78,57% в норме, у 14,28% заниженная и у 7,15% завышеная. Самооценка жертв до буллинга у 65% в норме, у 30% заниженная и у 5% завышенная. Среди агрессоров во время буллинга у 50% наблюдаются проблемы с контролем эмоций, а у 35,71% с выражением эмоций. Среди жертв во время буллинга у 50% наблюдаются проблемы с выражением эмоций, а у 35% с их контролем. Среди свидетелей во время буллинга у 43,47% наблюдаются проблемы с выражением эмоций, а у 34,78% с их контролем. 92,85% агрессоров не имели проблем с социализацией до буллинга, 80% жертв не имели проблем с социализацией до буллинга и лишь 78,15% свидетелей не имели проблем с социализацией до буллинга. Это может объяснять склонность к пассивному поведению тем, что свидетели сталкивались с буллингом и боялись вновь стать его жертвой. В качестве причины буллинга респонденты указали приход в новый коллектив, личная неприязнь агрессора к жертве, отказ быть таким же как все, отказ в романтических отношениях с агрессором, страх стать жертвой, необычный внешний вид, хорошая успеваемость, сексуальная ориентация, социально неприемлемое поведение, токсичная атмосфера в коллективе, желание агрессора самоутвердиться за счет жертвы. Последствия буллинга. Самооценка агрессоров после буллинга у 53,84% в норме, у 38,46% заниженная и у 7,7% завышенная. Самооценка жертв после буллинга у 63,57% в норме, у 31,57% заниженная и у 4,86% завышенная. Самооценка свидетелей после буллинга у 61,9% в норме, у 33,33% заниженная и у 4,77% завышенная. Динамика самооценки у агрессоров после буллинга: Повысилась у 14,3% Не изменилась у 42,85% Понизилась у 42,85% Динамика самооценки у жертв после буллинга: Повысилась у 26,32%% Не изменилась у 47,36% Понизилась у 26,32% Динамика самооценки у свидетелей после буллинга: Повысилась у 23,82% Не изменилась у 47,61% Понизилась у 28,57% Из динамики можно сделать вывод, что больше всех понизилась самооценка у агрессоров, что может быть связано с чувством вины, а повысилась у жертв, что может быть связано с большим обращением к психотерапевтам. Среди агрессоров после буллинга у 64,28% наблюдаются проблемы с выражением эмоций. Среди жертв после буллинга у 57,89% наблюдаются проблемы с выражением эмоций, а у 10,54% с их контролем. Среди свидетелей после буллинга у 54,54% наблюдаются проблемы с выражением эмоций, а у 9,1% с их контролем. После буллинга 7,15% агрессоров, 10,53% жертв и 13,64% свидетелей испытывают трудности с социализацией. Динамика социализации у агрессоров: Улучшилась у 21,43% Не изменилась у 50% Ухудшилась у 28,57% Динамика социализации у жертв: Улучшилась у 21,06% Не изменилась у 42,1% Ухудшилась у 36,84% Динамика социализации у свидетелей: Улучшилась у 18.19% Не изменилась у 50% Ухудшилась у 31,81% Из динамики следует вывод, что больше всего ухудшилась социализация у жертв буллинга. Психические расстройства после буллинга появились у 17,66% жертв, 15% свидетелей и 7,7% агрессоров. Подозревают у себя появление психических расстройств после буллинга 41,17% жертв, 38,46% агрессоров и 35% свидетелей. Также респонденты отметили у себя такие последствия буллинга, как ненависть к себе, страх перед людьми того же пола, что и агрессор, холодное отношение к людям, отсутствие доверия к миру, а также чрезмерная озабоченность мнением окружающих людей о себе. Заключение. Согласно вышеизложенному, буллинг остается актуальной социально-психологической проблемой в подростковой среде. Сложность его исследования частично обоснована табуированностью темы буллинга и отягощается чувством вины его участников. Многие участники буллинга сталкивались с буллингом несколько раз и были в разных ролях, замечена корреляция с тем, что жертвы буллинга часто позже становятся свидетелями и агрессорами, из-за страха вновь стать жертвой. Не маловажно указать на то, что тяжелыми психологическими последствиями буллинга становятся не только жертвы, а все его участники. У агрессоров и свидетелей отмечено снижение самооценки, проблемы с эмоциональной регуляцией, чувство вины и даже психические расстройства. И в отличии от жертв буллинга, они гораздо реже обращаются за психологической помощью. Основополагающей причиной буллинга является низкий уровень толерантности в социуме, жертвами буллинга становятся представители расовых, национальных и сексуальных меньшинств, а также дети из бедных и неблагополучных семей. Увеличение уровня толерантности в обществе способно уменьшить проблему буллинга во всей стране. Список использованной литературы: Olweus, D. Bullying or peer abuse at school: facts and intervention.//Curr. Dir. Psychol. Sci. – 1995 – P. 196–200. Griffin, RS, and Gross, AM. Childhood bullying: current empirical findings and future directions for research.// Aggr. Violent Behav. – 2004 – P. 379-400. Leymann H. Mobbing. Psychoterror am Arbeitsplatz und wie man sich dagegen wehren.// Reinbek bei Hamburg. – 1997. Лейн Д. А. Школьная травля (буллинг) //Детская и подростковая психотерапия / Подред. Дэвида Лейна и Эндрю Миллера. – СПб.: Питер, 2001. – С. 240-274. Гилинcкий Я., Aфaнacьeв В. Сoциoлoгия дeвиaнтнoгo (oтклoняющeгocя) пoвeдeния.// Учeбнoe пocoбиe. – СПб., 2003 Arseneault l., Bowes l., Shakoor S. Bullying victimization in youths and mental health problems: “Much ado about nothing”? // Psychological Medicine. – 2010. – Vol. 40. – № 5. – P. 717-729. Beautrais A.L., Joyce P. R., Mulder R. T. Personality traits and cognitive styles as risk factors for serious suicide attempts among young people // Suicide and Life-Threatening Behaviour. – 1999. – Vol. 29. – P. 37-47. Токсанбаева Н.Б., Алимбаева С.К., Сматова К.Б.,Туребаева К.Ж., Аязбаева Б.Б. Буллинг в подростковой среде кaк социaльно-психологическaя проблемa.// Вестник КазНУ. Серия психологии и социологии – 2021.– Vol. 77(2). – C. 57-64. Bradshaw C.P. Preventing bullying through Positive behavioral interventions and supports (PBIS): A Multitiered approach to prevention and integration // Theory into Practice. – 2013. – Vol. 52 (4). – P. 288-295. Bradshaw C.P. Translating research to practice in bullying prevention // Amer. Psychologist. – 2015. – Vol. 70. – P. 322-332. жүктеу/скачать 31,71 Kb. Достарыңызбен бөлісу:
|