Часть VI issn 2072-0297
жүктеу/скачать 1,83 Mb. Pdf көрінісі
|
| 617
“Young Scientist” . #2 (82) . January 2015 Philology «Пущенный Киршоном бумеранг вернулся назад: в 1937 г. из 160 миллионов будет «вычтен» по клеветниче- скому доносу и сам Киршон» [4, с. 340]. 23 апреля 1937 г. Юдин написал статью для «Правды» «Почему РАПП надо было ликвидировать», которая содержала резкую критику Авербаха и «его приспешников» Киршона, Афиногенова, Ясенского, и эпистолярный донос на Киршона на имя Ста- лина и Кагановича [5, с. 359–360]. В этого времени то- нальность киршоновских писем «наверх» резко меняется. Если раньше Киршон писал Сталину в основном о своём творчестве (за исключением писем от 31 мая 1933 г., пред- ставляющего собой донос на коллег, от 13 августа 1933 г. о невключении Киршона в состав секретариата ССП и 15 июня 1934 г. с жалобой а газетную критику), то теперь по- слания писателя представляют собой сплав писем оправ- даний, писем с просьбой о помощи и о «неуничтожении» и писем-покаяний. В письме от 20 апреля 1937 г. Киршон сообщает Ста- лину [10, с. 81–82]: «Сегодня, 20-го, была партийная группа Союза советских Писателей, на которой поста- новлено поставить перед райкомом и моей парторгани- зацией вопрос об исключении меня из партии». Главные обвинения — «связь с Ягодой и связь с Авербахом», од- нако писатель утверждает, что «до последнего времени думал, что Авербах — честный партиец» и что «поддер- живал связь с Ягодой, но … предполагал в нем преданного члена ЦК, руководителя органа по борьбе с контррево- люцией». Писатель утверждает, что его оклеветали: «То, что говорили обо мне на нашей партийной группе, в зна- чительной части неправда». Он слёзно просит не изгонять его из партии: «Дорогой товарищ Сталин, вся моя созна- тельная жизнь была посвящена партии, все мои пьесы и моя деятельность были проведением ее линии. За по- следнее время я совершил грубейшие ошибки, я прошу покарать меня, но я прошу ЦК не гнать меня из партии». 23 апреля 1937 г. Киршон вновь пишет Сталину [10, с. 83] — «прошло трое ужасных суток» после заседания, на котором было принято решение об исключении Кир- шона из партии, после письма вождю об этом, после уничтожающих статей в прессе, в том числе в «Правде» и в «Советском искусстве». Писатель утверждает: «Меня хотят выбросить из жизни, как большевика, как совет- ского автора» и спрашивает: «Неужели я совершенно по- терял доверие партии и мне даже будет отказано в воз- можности исправить мои тяжкие ошибки?». 27 апреля 1937 г. написано «уже третье письмо » [10, с. 83–84] Сталину и в Секретариат после решения об ис- ключении из партии. Причём « [с] ейчас уже [Киршона] об- виняют не в связи с Ягодой и Авербахом, а в преступной троцкистской деятельности». Писатель жалуется на под- тасовки, применяемые к нему. Так, некоторое время назад в Управлении по охране авторских прав была ревизия, не обнаружившая никаких злоупотреблений, однако теперь «ревизионная комиссия постановила привлечь к суду дирек- тора и поставить на вид Киршону, Вишневскому и Гайдов- скому, ответственным за те или иные решения Управления и не уследившим за некоторыми, незаконными с точки зрения комиссии, действиями». Писателя «уже изобра- жают и троцкистом, не только бездарным, но и враждебным писателем, уголовным элементом». В письме содержатся элементы покаяния — Киршон признаёт ряд проступков: «Я уже писал Вам о своей тяжкой вине, — я был связан с врагами и не распознал их, я вел групповую борьбу на ли- тературном фронте, а за спиной моей стоял враг, который направлял эту борьбу в своих целях, я оказался политиче- ским слепцом и подпал под влияние разложенной враж- дебной среды предателя и преступника Ягоды», однако утверждает, что «в одном нет моей вины: я никогда ничего не делал против партии». Писатель говорит, что всегда по- лучал от Сталина поддержку, просит его: «Родной товарищ Сталин, по-человечески поймите меня, — неправда то, что хотят мне приписать». Киршон вновь и вновь твердит о своей преданности партии и в том, что нет ничего хуже об- винений в противопартийной деятельности: «Поймите, то- варищ Сталин, как страшно, когда человек до конца пре- данный партии, обвиняется в деятельности против нее». 3 мая 1937 г. секретарь ССП В. П. Ставский пишет Сталину записку об обсуждении писателями пленума ЦК ВКП (б), состоявшегося в феврале — марте 1937 г., и де- ятельности Авербаха и Киршона (см. [5, с. 368–370]). 6 мая 1937 г. датировано очередное письмо Киршона Сталину [10, с. 84–89]. Это самое подробное письмо, в котором писатель хочет представить вождю «Вам объ- яснения по основным пунктам, выдвинутым против [Кир- шона]». Например: «В выступлениях товарища Вишнев- ского, в которых он заявлял, что я связан с троцкистом Авербахом с 1923 года, он изображает дело так, будто я поддерживал Авербаха тогда, когда он открыто за- щищал платформу Троцкого. Это неправда». Писатель приводит ряд положительных партийных характеристик, статей и документов, например, статью того же Вишнев- ского, теперешнего обвинителя, в «Советском искусстве» от 29 апреля 1937 г., отзывы Щербакова и Кольцова, ра- ботавших с Киршоном на Международном конгрессе в за- щиту мира (1935 г., Париж), похвалы Ставского и Ла- хути в адрес Киршона, высказанные Андрееву и другие. Вместе с тем писатель напоминает о своих заслугах — «брошюру против оппозиции, с предисловием тов. Ярос- лавского», «решительную борьбу с троцкистами и зино- вьевцами», многочисленные выступления против врагов партии, работу на XVI партийном съезде и многое другое. «Несправедливо также всю мою деятельность объявлять вредной, антипартийной и т. п. В активе своем я считаю борьбу с троцкистами и зиновьевцами в РАППе, активную борьбу с «воронщиной» и «Перевалом», с меньшевист- ской переверзевской группой и, наконец, с антипар- тийной группой «Литфронт», значительная часть участ- ников которой теперь арестованы, как враги народа». Причём Киршон утверждает, что всё, перечисляемое им, можно установить документально. Киршон, признавая ряд ошибок, указывает на то, что некоторые обвинения против него абсолютно надуманы и не соответствуют реальности: |