Эдит Ева Эгер, при участии Эсме Швалль-Вейганд Выбор



Pdf көрінісі
бет25/69
Дата26.09.2022
өлшемі2,67 Mb.
#40246
1   ...   21   22   23   24   25   26   27   28   ...   69
Байланысты:
Eger Vybor@ebooks kaz1

сердце еще тяжелее. Ты жива. Да, но моя мать мертва.
Лестер и Имре решают остаться на несколько дней в Вене и
обещают нас отыскать, когда вернутся домой. Мы с Магдой стоим в
очереди на посадку в другой поезд, который будет восемь часов везти
нас на северо-запад, к Праге. Какой-то человек преграждает нам путь у
входа в вагон. «Nasa lude», – усмехается он. Наши люди. Он словак.
Евреям полагается ехать на крыше вагона.
– Нацисты проиграли, – ворчит Магда, – но все как было раньше.
Другого пути домой нет. Мы взбираемся наверх, пополняя ряды
переселенцев. Мы держимся за руки. Магда сидит рядом с молодым
человеком по имени Лаци Гладштейн. Он гладит пальцы Магды, а его
пальцы немногим отличаются от костей. Никто не спрашивает друг
друга, где кто был. Наши тела и затравленный взгляд говорят все, о
чем нужно знать. Магда прислоняется к слабой груди Лаци, ища тепла.
Я завидую тому утешению, которое они, похоже, нашли; завидую их
влечению, их востребованности друг в друге. Я слишком предана
своей любви к Эрику и надежде, что найду его, чтобы стремиться
оказаться в чьих-то мужских объятиях. Даже если бы его голос все еще
не оставался со мной, думаю, мне было бы страшно искать чью-то
близость. Кожа да кости – это я, вся покрытая букашками и язвами.
Кому я такая нужна? Лучше не рисковать, чтобы не стать отвергнутой;
лучше лишний раз не афишировать свою ущербность. Кроме того, кто
сейчас дал бы лучший приют? Такой же выживший, кто понимает, что


я перенесла? Или тот, кому это незнакомо, кто поможет мне все
забыть? Или некто знавший меня до того, как я прошла через ад, и кто
поможет мне обрести прежнюю себя? Или, напротив, тот, кто сможет
смотреть на меня и не вычислять постоянно, что было уничтожено во
мне? Я никогда не забуду твои глаза. Я никогда не забуду твои руки.
Больше года слова Эрика служили мне картой, которая может вывести
к свободе. Но что, если он не примет меня такой, какой я стала? Если
мы найдем друг друга, построим совместную жизнь и однажды
поймем, что наши дети – дети призраков?
Я жмусь к Магде. Они с Лаци говорят о будущем.
– Я собираюсь стать врачом, – говорит он.
На мой взгляд, очень благородно, поскольку это говорит молодой
человек, который, как и я, всего месяц-другой назад находился на
грани жизни и смерти. Он остался в живых, он вылечится и будет
лечить других. Его стремления меня ободряют. И поражают. Он вышел
из своих лагерей с мечтой. Все это кажется ненужным риском. Даже
сейчас, когда я познала голод и прошла сквозь чудовищные зверства, я
не забыла ту боль, нанесенную гораздо меньшими травмами: боль из-
за рухнувшей мечты, погубленной предубеждением; боль после
разговора с тренером, когда она отстранила меня от подготовительной
олимпийской команды. Я вспоминаю своего дедушку: как он ушел на
пенсию с завода швейных машин «Зингер», а потом ждал пенсионного
чека. Он ждал, ждал и ждал – почти ни о чем другом не мог говорить.
Наконец получил первый чек. А через неделю нас согнали на
кирпичный завод. Спустя еще несколько недель его не стало. Я не хочу
больше ошибиться в выборе мечты.
– У меня в Америке дядя, – продолжает Лаци. – В Техасе. Поеду
туда, поработаю, накоплю на учебу.
– Мы, может быть, тоже поедем в Америку, – говорит Магда.
Скорее всего, она думает о нашей тете Матильде, которая живет
в Бронксе. Вокруг нас на крыше вагона сплошь одни разговоры
об Америке и Палестине. К чему продолжать жить в пепле утраты?
Зачем бороться за жизнь в месте, где нам не рады? Вскоре мы узнаем о
строгом ограничении иммиграции в Америку и Палестину. Нет такого
пристанища, в котором не было бы ограничений и предубеждений.
Куда бы мы ни пошли, нас везде может ожидать подобная жизнь.
Жизнь, в которой пытаешься глубоко спрятать страх, что в любую


минуту нас начнут бомбить, нас будут расстреливать, нас просто
свалят в канаву. Или в лучшем случае заставят ехать на крыше поезда
и закрываться руками от ветра.
В Праге нас снова ждет пересадка. Мы прощаемся с Лаци. Магда
дает ему наш старый адрес: улица Лайоша Кошута, дом шесть. Он
обещает писать письма. До следующего поезда у нас есть время,
можно вытянуть ноги, посидеть в тишине на солнце и поесть хлеба.
Мне хочется найти парк. Хочется увидеть зелень, цветы. Через каждые
несколько шагов я закрываю глаза и вдыхаю запахи города, улиц,
тротуаров. Прислушиваюсь к звукам городской суеты. Пекарни,
выхлопные газы машин, духи – трудно поверить, что все это
существовало, пока мы были в аду. Я засматриваюсь на витрины
магазинов. Не важно, что у меня нет денег. Потом, конечно, это будет
важно. В Кошице не станут раздавать еду бесплатно. Но сейчас мне
вполне хватает того, что я могу видеть платья и чулки, которые можно
купить, – и украшения, и трубки, и канцтовары. Жизнь и торговля
продолжаются. Женщина трогает пальцами летнее платье, оценивая
легкость ткани. Мужчина любуется ожерельем. Вещи не важны, но
важна красота. Перед нами город, в котором столько людей, не
утративших способность придумывать, создавать, восхищаться
красивыми вещами. Я тоже снова стану горожанкой, жителем какого-
то города. Буду ездить по делам и покупать подарки. Стоять в очереди
на почту. Есть хлеб, который сама испеку. В память о папе я начну
одеваться по последней моде. В память о маме я буду ходить в оперу –
в память о том, как она сидела на краешке сидения и плача слушала
Вагнера. Я пойду на концерт симфонического оркестра. В память
о Кларе я буду выискивать все исполнения скрипичного концерта
Мендельсона. Желание и тоска. Настойчивость в нарастающем ритме
и потом пульсирующая каденция. Обрушиваются восходящие
аккорды – и смычковые начинают более зловещий мотив, грозящий
солирующей скрипке, возносящейся в своих мечтах. Стоя на краю
тротуара, я закрываю глаза, чтобы услышать эхо скрипки моей сестры.
И тут я вздрагиваю от голоса Магды.
– Просыпайся, Дицу!
Когда я открываю глаза, то вижу прямо перед собой: в гуще толпы
в центре города рядом со входом в парк висит афиша, анонсирующая


концерт для скрипки соло.
На афише фотография моей сестры.
На этом листочке изображена моя Клари, сидящая со скрипкой в
руках.




Достарыңызбен бөлісу:
1   ...   21   22   23   24   25   26   27   28   ...   69




©emirsaba.org 2024
әкімшілігінің қараңыз

    Басты бет