История русской литературы XIX века. Часть 1: 1795-1830 годы



Pdf көрінісі
бет112/194
Дата12.09.2022
өлшемі2,98 Mb.
#38918
түріЛитература
1   ...   108   109   110   111   112   113   114   115   ...   194
Байланысты:
часть пер

«Анчар» (1828). Стихотворение связано с изменением пушкинского мнения о 
возможности гуманизации тирании или деспотизма, в том числе и царской власти. Пушкин 
обновлял миф127 о древе яда «на пересечении двух смысловых рядов – фантастического и 
127 А.А. Долинин пишет: «Сама композиция стихотворения отчетливо выявляет эту логику 
натурфилософского мифа: первая строфа устанавливает «вселенские» масштабы «феномена рокового» и через 
сравнение с «грозным часовым» соотносит его с традиционными мифологемами (ср. известный мифологически 
и сказочный мотив сторожа, охраняющего волшебный предмет); вторая строфа говорит о сакральном 
происхождении анчара; третья строфа раскрывает сущность анчара как производителя и распространителя 
смертоносного яда (антитеза живительному меду, пропитывающему мировое древо в скандинавской 
мифологии, а также сказочной живой воде или золотым яблокам) и вписывает его в природный временной 
цикл; в четвертой и пятой строфах анчар представлен во взаимоотношениях с миром природы как полный 
антипод древу жизни; в шестой – девятой строфах рассказывается о добывании яда ценой человеческой жизни, 
причем резкий переход к глагольным формам совершенного вида (послал, потек, возвратился, принес и т. д.) 


реального, функции и факта». 
В связи с тем, что анчар порожден природой в «день гнева», возникает вопрос: Есть ли 
зло в природе или только в человеческом обществе? Думается, Пушкин как раз писал о 
мировом зле – природном и социальном. Противопоставляя природное и социальное зло, он 
вскрывает различие между ними. Природное зло есть, но оно вдали от людей, в чахлой и 
скупой пустыне. Анчар стоит один, он скрыт и удален от людей и от всего живого. 
Природное зло можно избежать и от него можно уберечься: чувствуя опасность, «К нему и 
птица не летит, И тигр нейдет». Если природное зло само не может распространиться, оно 
замкнуто в себе, то социальное зло не знает границ. Оно беспредельно. В стихотворении 
активное, волевое злое начало исходит от социума: «князь»128 послал раба, с его помощью 
похитил «смертную смолу», «ядом напитал Свои послушливые стрелы» и с ними разослал 
«гибель соседам». Тем самым «князь» вносит природное зло в человеческий мир, 
освобождая его из плена пустыни и превращая в зло социальное. Анчар у Пушкина – скорее 
всего символ мирового зла, над которым властвует «князь тьмы», «владыка преисподней». 
Границу царства смерти переступает человек, «раб», но не по своей воле, а по приказу 
«владыки». Раб, приносящий себя в жертву, в отличие от мифологических героев, не 
совершает никакого подвига и не собирается уничтожать зло. Он лишен собственной воли и 
представлен таким же послушным инструментом, такой же неодушевленной вещью в руках 
владыки, как и «послушливые стрелы». 
Особенность «Анчара» состоит в том, что это философско-лирическая притча, в 
которой мысль Пушкина выражается в сюжете, в рассказе, а не от лица автора. В 
стихотворении обобщена трагедия современного человека, в нем раскрыта суть связей между 
людьми. Общество осуждено им потому, что в нем правят антигуманные законы: 
социальные отношения превращают одного человека во «владыку», действующего 
сознательно во вред остальным людям, а другого – в послушного «раба». В обоих все 
человеческое искажено. 
Первая и вторая части стихотворения содержат повторяющиеся слова и выразительные 
контрастные эпитеты, которые поддерживают основную антитезу и сосредоточивают на ней 
внимание: «владыка» – «раб», «корни ядом напоила» – «яд каплет», «властный взгляд» – 
«послушно», «бедный» – «непобедимый». Глаголы также выражают контрастные действия – 
понуждение и принуждение («послал» – «потек»). На этом фоне власть «князя» получает 
одинаковое выражение: «послал» – «разослал», «послушно» – «послушливые» (стрелы). 
Столь же одинаков результат: «умер бедный раб» – «и с ними гибель разослал». Пушкин 
использует и композиционный прием единоначатия (анафоры), повторяя и усиливая 
эмоциональное напряжение: 
Принес он смертную смолу… 
Принес – и ослабел, и лег… 
Все это придает стихотворению исключительную художественную цельность. 
указывает на то, что речь здесь идет – сообразно с законами мифа – о самом первом  посылании к анчару, о 
прецеденте, от которого ведет свое начало обычная для человеческого общества практика, так сказать о 
первородном грехе социума» (Долинин А.А. Из разысканий вокруг «Анчара». Источники, параллели, 
истолкования». – В кн.: Пушкинская конференция в Стэнфорде. 1999. Материалы и исследования. Вып. 7. М., 
2001. С. 25). 
128 В титуле «князь» слышится мифическое «князь тьмы», т. е. Дьявол, Сатана. Во всяком случае отсвет 
«темного», антибожественного и античеловеческого начала так или иначе связан не только со звучанием слова 
анчар («чахлой», «часовой», «ввечеру», «прозрачною», «черный», «прочь», «туча», «дремучий», «горючий», 
«чуждые»), но и с теми ассоциациями, которые оно порождает («чары», «чернота»), что уже отметил Д.Д. 
Благой («Анчар» Пушкина. – В кн.: Академику Виктору Владимировичу Виноградову к его шестидесятилетию. 
Сб. статей. М., 1956. С. 99—102). 


Безысходности «Анчара» близка элегическая интонация стихотворения «Цветок», в 
котором Пушкин вслед за Жуковским с помощью вопросов, играющих напевную роль, 
размышляет о судьбе незнакомых людей. Мысль поэта движется от предметного, 
вещественного образа «цветка» («Цветок засохший, безуханный, Забытый в книге вижу 
я…») к духовно-идеальному и заканчивается свободной игрой воображения. Пытаясь 
угадать «историю» «цветка» («Где цвел? когда? какой весною? И долго ль цвел? и сорван 
кем, Чужой, знакомой ли рукою? И положен сюда зачем?»), поэт задумывается о судьбе его 
бывших «хозяев». 
И нынче где их уголок? 
Или они уже увяли, 
Как сей неведомый цветок? 
Раздумья над этими «вечными» вопросами бытия совпали с постепенным выходом 
Пушкина из мрачного состояния в 1829 – первой половине 1830-х гг. В его стихотворениях 
звучат бодрые, веселые, игривые ноты. Он пишет шутливые стихи «Подъезжая под 
Ижоры…», «Приметы», «Зимнее утро». 


Достарыңызбен бөлісу:
1   ...   108   109   110   111   112   113   114   115   ...   194




©emirsaba.org 2024
әкімшілігінің қараңыз

    Басты бет