Наследники и потомки
жүктеу/скачать 12,69 Mb.
|
ГОТОВЫЙВалихан (Уалихан) и его наследники посл.вар 2019 -- 93 бет
- Бұл бет үшін навигация:
- Глава 5. Наследники и потомки хана Вали 5.1 Губайдулла султан: родословная, воспитание и окружение.
| Литература.
1. Басин В. Я. Россия и казахские ханства в XVI – XVIII вв. – Алма - Ата, 1971. 2. ЦГА РК, Ф. 345, Оп. 2. д. 20, л.12 ; д. 365, л. 150. 3. Левшин А. И. Описание киргиз-казачьих, или киргиз-кайсацких орд и степей. СПб., 1832. 4. Бекмаханов Е.Б. Собрание сочинений в семи томах. Т. 2. Казахстан в 20-40 годы ХІХ века. Павлодар: ТОО НПФ «Эко», 2005. 5. Радлов В.В. Из Сибири. М.: Наука, 1989. 6. Аполлова Н.Г. Экономические и политические связи Казахстана с Россией в XVIII – начале XIX вв. М., 1960. 7. Недбай Ю. Г. «О некоторых аспектах взаимоотношений России и населения киргизской степи во второй половине XVIII века» // Проблемы экономики и социальных отношений в Сибири (вторая половина XVIII – 20-е годы XX вв.): Сборник научных трудов кафедры Отечественной истории ОмГПУ. – Омск: Изд-во Омского пед. университета, 1998. 8. Замятина Н. Ю. Модели политического пространства. // Полис, 1999. – № 4. 9. Безвиконная Е.В. Административная политика самодержавия в Степном крае (20–60-е годы XIX): дисс. канд. истор. наук. – Омск, 2002. 10. Сухих О. Е. Империя напоказ, или имперский опыт воспитания верноподданнических чувств у казахской знати в XVIII – XIX веков. // В поисках новых исторических нарративах. – Омск, 2005. 11. Казахско-русские отношения в XVI –XVII вв. – Aлмa-Ата, 1961. 12. Венюков М.И. Опыт военного обозрения русских границ в Азии. – СПб., 1873, вып.1. 13. Красовский М. Материалы для географии и статистики России. Область сибирских киргизов. – СПб., 1868 14. История России с древнейших времен до 1861 г. / Под ред. Н. И. Павленко. – М., 2000. Глава 5. Наследники и потомки хана Вали 5.1 Губайдулла султан: родословная, воспитание и окружение. По генеалогическим преданиям об Абылай хане его потомки по мужской линии были разбросаны на землях Старшего, Среднего и частью Младшего жузов. С. Б. Броневский отмечает, что «Ханы и солтаны отечеством своим считают Туркестан» [1]. Прямые наследники Абылая были расселены в районе Бурабай и Сырымбета. Кокшетау и прилегающие к нему территории остались во владении Касыма-торе и султана Губайдуллы Уалиханова, сына хана Уали от его первой жены В Кокчетавский внешний округ первоначально входило 15 волостей, в которых насчитывалось 13810 юрт с населением 41450 человек [2]. В данных о волостях и численности населения представленные Григоровским, указано: «исчисление семейств и душ в оных есть только приблизительное, ибо оное делано с показания самих киргиз», которые, как известно, в самом деле боясь обложения налогом, «количество семейств подразделения родов показали, гораздо менее, нежели, сколько их есть действительно» [3]. Из 15 волостей округа большинство составляли отделения племенного союза аргынов, являвшихся в рассматриваемое время самыми многочисленными из племенных компонентов казахского народа и занимавших обширные регионы Северного и Центрального Казахстана. В Кокчетавский округ вошли лишь пять из двенадцати отделений этого рода караул: кылды, жаксылык, есенбай, ногай, жаулыбай которые составляли пять волостей округа. Представители этого рода были расселены в центральной части округа и занимали территорию от Бурабая до Аиртау, и далее по рекам Ишим, Шагалалы, Камсакты, озерами Шалкар, Косколь, Саумалколь, Теренколь и др. Шесть волостей составляли поколения рода атыгай (отделение: майлы-балта, багыш, кудайберды, койлы, ондагул, аккиик). Относящиеся к этому роду население занимали Северную и Северо-Западную части округа. Кроме того, по две волости составляли племена керей и уак, а также кыпчаки. Они соответственно населяли северо-восточные и юго-западные районы указанного округа [4]. Как видно из вышеизложенного, Губайдулла старший сын хана Среднего жуза Вали. Он родился в урочище Кызыл Агаш, близ Бурабая. Принято считать дата его рождения 1777 год, в источниках, в частности в работе Н. А. Абрамова «Описание Березовского края», напечатанная в 1857 году в «Записках Императорского Русского Географического Общества», книга XII. «Самому хану (Губайдулле) в 1844 году было 67 лет, но он, несмотря на превратности судьбы, был ещё бодр; в нем сохранились черты его красивого лица». [5, с. 57]. В исследовании И. В. Ерофеевой "Родословные казахских ханов и кожа XVII - XIX вв. (история, историография, источники)" указана дата рождения Губайдуллы Валиханова 1778 год и смерти – 1860/61 годы. Второй сын Вали-хана султан Губайдулла, после умершего в начале XIX века старшего сына Габбас - султана являлся законным наследником ханского титула своего отца, согласно его личному завещанию и желанию подвластных старшин Среднего жуза. Он и был избран ханом после смерти хана Вали в 1821 году, но не получил официального утверждения в этом звании со стороны российского престола. Поэтому Губайдулла сразу после своего избрания отправил посольство к цинскому императору Даогуну с просьбой утвердить его в ханском звании» [6]. Письменных свидетельств о детских годах Губайдуллы нет. Видимо, он учился и воспитывался, как и прочие дети ханского рода. И. П. Фальк отмечает: «Согласно сведениям некоторых царских чиновников того времени, среди казахских чингизидов было немало по-мусульмански образованных лиц, получивших образование в мусульманских мектебах и медресе Хивы и Бухары. Русские современники нередко констатировали более утонченные манеры поведения казахских султанов по сравнению с рядовыми кочевниками, а также их более широкий интеллектуальный кругозор, развитые арбитражные и военно-организационные навыки, относительную образованность и значительно большую восприимчивость к социокультурным инновациям, чем у социальных групп «черной кости» [7, с. 120]. С. Б. Броневский в своих записках «О киргиз-кайсаках Средней Орды» отмечает: «Между солтанами есть люди весьма здравомыслящие, они благовидностию лица, большим и стройным станом выказывают отличие от простого народа, бывают не только искусны в происках, но даже знают некоторые немного татарской грамоты, что весьма однако же редко, да и грамотные не имеют у них цены; благородство происхождения солтанов видно с первого взгляда Киргизцы (казахи – авторы), если имеют какое дело к местному начальству, в окружных приказах, всегда употребляют солтанов. Они говорливы, не стараются придать себе значения. В степи едва их замечают и подвластные весьма щадят для них почести, и удостаивают иногда одним: Аман Тюря или батыр (здравствуй солтан батырь)» [1]. Губайдулла, как и его старший брат Аббас (Габбас), обучался в мусульманской школе – медресе, в ставке Уали хана, изучал языки, военное дело постигал под руководством верных слуг и толенгутов своего отца. К ханским детям предъявлялись особые требования по части учебы. Считалось, что человек, претендующий на власть, должен, кроме всего, знать еще и семь языков (жеті жүрттың тілін білу). Как известно, сам Абылай владел семью языками: арабским, фарси, чагатайским (древнетюркским), киргизским, китайским, русским, калмыцким. В жизни Абылай придерживался принципа «Если хочешь разговаривать с врагом на равных, будь в курсе его дел, знай его язык». В формировании системы нравственных качеств наследника власти как одну из ведущих целей воспитания считали формирование уважительного отнощения к традициям. Причем такого правила придерживались не только в ханской семье, но и в казахской семье вообще. При воспитании будушего наследника, основное усилие направлено на формирование у них особого нравственного духа - намыс (честь). Собственно говоря, мотивы жизненного поведения, нравственные установки, мировоззренческая позиция определялось в казахском обществе сохранением чести. Так народная мудрость гласит: «Ер өлгенмен намыс өлмес» (честь для мужчины превыше жизни). Таким образом, воспитание чувства чести (намыс) являлось ключевой установкой в формировании внутренних нравственных качеств мужчины. Еще в глубокой древности у казахов и их предков, кроме определенных трудовых навыков молодежи передавалась традиционная регламентация жизни: общественно - национальные традиции и обычаи, правила и нормы поведения, любовь к родине. Одним словом казахи воспитывали своих детей на героических, нравственных, мужественных примерах их различных дастанов, жырау и преданий. Глубокий смысл заключен в пословицах: «Что птенец увидит в гнезде, то и возьмет в полете», «Глядя на отца, сын растет; глядя на мать, дочь растет», «Сын берет пример с отца, а дочь с матери». Такие пословицы отражают роль членов семьи в воспитании. В этом контексте становиться объяснимым стремление, как и Вали хана, так и султана Губайдуллы продолжать те положительные качества Абылая, которыми он обладал при жизни. Старший сын Вали хана Габбас должен был наследовать ханскую власть, для чего он представлен царскому двору в Санкт-Петербурге. Такое же представление Габбас получил и в Пекине. Вследствие чего в 1800 году был признан законным наследником Вали хана и получил титул гунна с драгоценным шариком и павлинье перо с двумя глазками (знаки высшего титула). Габбас хорошо знал китайскую и маньчжурскую грамоту как пишет император Даогуан, титул гуна Габбас получил «в связи с многочисленными хлопотами» Вали хана. [6, с. 165]. Переписать грамоту и согласно правилам передать Бао Нину вместе с атласными тканями, чтобы он специально направил в кочевья Вали-султана чиновника для вручения. Пусть /Вали-султан/ выберет среди своих сыновей одного, уже переболевшего оспой, и пришлет на аудиенцию. Уведомить его о нашем повелении». Так в указе императора Цзяцина от 13 июля 1800 г. говорится: «Повелеваем пожаловать Габбасу-султану титул гуна и объявить его преемником Вали-султана [6, с. 165]. Однако в связи с ранней смертью Габбаса султана приемником Вали хана стал Губайдулла, его второй сын. В мае 1822 года следует указ императора Даогуана добиться приезда посольства наследника Вали хана в связи с кончиной последнего[6 с.166] С.Б. Броневский констатирует, что практика дипломатических ухищрений казахской элиты, когда их делигации отправились одновременно и в Китай и в Россию, сформировалась достаточно отлаженной: « Случается, что они отправляют сыновей и ближайших родственников в одно время и в одно время и в С.- Петербург и Пекин. Китайцы силятся поддерживать тень своего владычества над киргизами,показывая участие в выбре хана, хотя это в самой вещи не имеет никакого веса и много имс стоит. Но они постоянно новых ханов подтверждают, присылая с многочисленным отрядом чиновников своих войск из города Кульдж, что в Илийской провинции, на Западной границе, в горах, называемых Баян- Аул, кои отстоять от Сибирской линии в 180 верстах крепости Ямышевской» По сложившейся традиции султанский титул у казахов получали в период XVII - первой половины XIX в. «только те представители наследственной кочевой аристократии "белой кости" ("ак суйек"), которые возглавляли разные по величине ассоциативные группировки кочевников и были непосредственно задействованы в структурах политического управления казахским обществом. Все же остальные выходцы из аристократического сословия торе, не управлявшие какими-либо социальными подразделениями казахского населения и не имевшие своего собственного пастбищного надела (юрта), султанами, как правило, не назывались и соответствовавших этому званию печатей каплевидной формы не имели» [8]. На многих документах данного периода, где фигурирует имя Губайдулла, имеется его собственная печать. Казахские султаны не несли никаких повинностей, за исключением непременного участия в военных действиях, в первую очередь в качестве предводителей разных по величине боевых отрядов народного ополчения. В казахской социальной организации существовали такие правовые положения: в отличие от всех остальных членов казахского общества торе не подлежали суду биев и могли быть судимы только ханским судом. Обычное право более четко регламентирует положение султанов в статьях, когда идет речь о выплате куна. В то время единственной кандидатурой в сложившихся обстоятельствах, как и по принципу майората, так и по меритократическим принципам среди других чингизидов, был султан Губайдулла. Принимая во внимание его принципиальные позиции о роли хана, задач как внутренней, так и внешней политики он хотел сохранить независимость статуса ханской власти в казахском обществе. Судя по тем позициям, которые занимал Губайдулла в то время, его основным стремлением было не только занять ханский трон, а главное противопоставить организованный традиционный аппарат казахского общества против царской администрации и тем самым сохранить самостоятельность казахского общества. Как известно, в то время Губайдулла был достаточно образованным человеком и он хорошо понимал роль ханской власти в тюркском мире. В этом отношении для него поучительным представляется судьба Казанского и Астраханского ханства, после ликвидации которых Россия направила свои усилия на Восток, в том числе на ханскую власть в Казахстане. Поэтому не случайно стремления Губайдуллы вызвали отрицательную реакцию со стороны российской колониальной власти. Какие акции могут последовать после этого Губайдулла конечно же предвидел, так как хорошо зная печальную участь султана Младшего жуза Арынгазы, который в 1816 году был избран ханом Младшего жуза, но без соизволения российского правительства. В 1821 г. А. Абулгазиев был вызван в Петербург, якобы для утверждения, но был по дороге задержан и сослан в Калугу, где и умер при загадочных обстоятельствах. В таких случаях, как известно, казахские ханы обращались к соседней державе, чтобы отстоять свои традиционные национальные интересы, связанные сохранением ханской власти в казахском обществе. В связи с чем, Губайдулла Валиханов в 1822 году отправляет посольство к цинскому императору Даогуану. с просьбой — провести поминки по его покойному отцу хану Вали и утвердить его в ханском звании. Цинское правительство весьма благосклонно отнеслось к этой просьбе и в кочевья султана для утверждения его в ханском звании направлено многочисленное посольство. Кроме того, Губайдулла прекрасно понимал, что казахские ханы многократно осуществляли дипломатические сношения, торговые связи с Цинской империей, а также осознавал, что пекинские власти неоднократно признавали и поддерживали традиционный ханский статус в казахском обществе. В дальнейшем, находясь в безысходной ситуации Губайдулла, приняв условия, продиктованные колониальными властями, все же сумел консолидироваться, найти силы к новому сопротивлению, несмотря на пассивность большинства казахского населения, бездействие родоправителей, равнодушно наблюдавших за усилением колониального вмешательства России, а также продажности многих султанов и биев. Таким образом, в конце XVIII – начале XIX вв. социально-политическая ситуация в Казахстане была достаточно сложная, так как царское правительство уже на протяжении почти ста лет предпринимало все меры по ликвидации ханской власти. Но фактически эти административные преобразования столкнулось уже сформировавшими идейными мировоззренческими силами первых казахских интеллектуалов. В целом в этот период характеризуется сформировавшийся национальной интеллектуальной элитой на всей территории Казахстана, в частности в лице представителей антиколониальных движений, таких как Арынғазы Әбылғазыұлы (1816 – 1821), Жоломана Тіленшіұлы (1822 – 1824), Саржана Касымова (1825 – 1836 гг.), Исатая Тайманова (1836 – 1838), Кенесары Касымова (1837 – 1847). Среди которых, на наш взгляд, также активную роль играл Губайдулла Уалиханов, обладавший четко сформулированными целями и задачами по защите интересов казахского народа с помощью сохранения института традиционной власти. В этом отношении Губайдулла проявил несгибаемую волю борца за сохранность казахской государственности. Поэтому неслучайно колониальная власть все свои усилия направила разными способами против Губайдуллы, чтобы шаг за шагом дискредитировать его авторитет среди собственных соотечественников. Тем не менее, не только в среде казахской элиты, но и перед лицом Сибирской администрации личность Губайдуллы султана была наиболее яркой и непоколебимой в борьбе против колониальной политики царизма. жүктеу/скачать 12,69 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|