ISBN 5-7567-0119-2
«Аспект Пресс», 1996
1 Dahrendorf R. On the Origin of Inequality Among MenThe Logic of Social Hierarchies. Chicago. 1971. P. 3).
5
сальный марксизм в течение десятилетий придерживался радикальной альтернативы, предлагая выбирать между непримиримой классовой борьбой И полной социальной однородностью. Отказ от этой грубой альтернативы породил неизбежную временную дезориентацию. Потребовались более тонкие и сложные понимания механизмов дифференциации.
Сегодня в общество активно вбрасываются новые для нас понятийные конструкции, воспринимаемые большинством на уровне «лейбла», без осознания содержательного смысла. Говорят о формировании «среднего класса». Но что имеется в виду? «Средний класс» можно выделять с помощью дюжины различных критериев. По одному критерию окажется, что «средний класс» в России существует более столетия, по другому — что он возникнет совсем не скоро. Рассуждают о возрождении «национальной элиты». Но как предлагается определять эту «элиту»? Ведут разговоры о возрастающей роли новых предпринимателей. И относят к предпринимателям кого угодно — от директора концерна до мелкого лоточника. Кричат об «обнищании народа». Но как отделить политический лозунг от действительного состояния дел?
Категории неравенства всегда превращаются в инструменты идеологической и политической борьбы, используются в целях социального самоопределения. И чтобы понять их смысл, нужно видеть стоящую за ними интеллектуальную традицию, знать существо различных взглядов. Вокруг нас разворачивается символическая борьба за понимание принципов и границ социальной дифференциации. От ее итогов во многом будут зависеть те реальные формы, которые примет неравенство в нашем обществе. И данную книгу можно считать набором инструментов, позволяющих умелым рукам осваивать и реконструировать это понимание.
При этом нами делается упор не на описание отдельных социальных систем и групп, а на способы их структурирования, не на результаты исследований, но на сами исследовательские подходы.
Предлагая веер подходов, мы отдаем приоритет теоретическим позициям перед методиками и статистическими моделями. Этим объясняется и заметный в ряде случаев крен в сторону европейских исследовательских традиций.
Когда ставится задача раскрытия одной из базовых тем социологической теории (а «Социальная стратификация», безусловно, принадлежит к их числу), не избежать замечаний, касающихся неравноценного внимания к конкретным темам, отсутствия упоминаний тех или иных авторов. И многие из этих замечаний окажутся справедливыми. Мы отдавали себе отчет в том, что нельзя объять необъятное, и не стремились сказать по одному слову обо всем. Естественно, в отборе материала всегда есть изрядная доля субъективного.
В книге выдержан принцип индивидуального авторства отдельных глав, что не помешает, как мы надеемся, ее целостному восприятию.
Представляемая Вашему вниманию книга написана в жанре специализированного учебного пособия и потому сочетает в себе элементы как базового лекционного, так и научного изложения. В целом она предназначена для читателей, уже имеющих общую профессиональную подготовку и желающих расширить свои представления о проблематике стратификационных исследований.
Во многих главах читатель встретит больше имен, нежели безличных дефиниций. Тем не менее, это не пособие по истории социологии. Просто в основу изложения материала во многих главах нами положен принцип «идея-имя» (или «имя-идея»), согласно которому каждая важная для нас проблема раскрывается через позицию какого-то известного автора.
сов являются сферой регулирования, борьбы социальных групп за более разумное распределение ресурсов, исходя из критериев оптимизации экономического и социального воспроизводства. При всем этом, видимо, трудно оспаривать тезис о том, что стратификация суть системный элемент определенной социальной организации общества, выполняющий функцию его интеграции и координации. В то же время устаревшая система стратификации мешает оптимальному функционированию общества, разрушает его социальную организацию.
Стратификация обычно выражает ценности групп, стоящих у власти. И до тех пор, пока данная стратификационная иерархия адекватна всей общественной системе на определенном витке ее развития, она (т.е. данная стратификация) всем обществом признается как ценность. Изменения стратификационной системы происходили в истории и эволюционным, и революционным путем. Чем сложнее общество, его технологическая и экономическая структуры, тем дороже обходится революционный путь развития, тем оправданнее эволюционная трансформация стратификационной системы.
До сих пор мы говорили о неравенстве без учета его формы. Между тем, от формы неравенства зависит и интенсивность стратификации. Теоретические возможности здесь колеблются от такой крайности, когда любому статусу приписывается одинаковое количество власти, собственности и престижа, и до другой крайности, когда каждому статусу приписывается разное количество и того, и другого, и третьего. Крайних форм стратификации не было ни в одном историческом обществе, хотя, например, в Индии, где существовало более 5000 подкаст, намечался вариант крайней формы неравенства, а, скажем, сельскохозяйственные кооперативы в Израиле (киббуцы) и ныне исчезнувшие коммуны в Китае приблизились к крайней форме равенства.
Признание социологической наукой функциональности стратификации, ее исторической неизбежности предполагает отказ от раннесоциологического восприятия социального неравенства как зла, нежелательного в обществе феномена, знаменует собой переход к объяснению сути и места этого функционального явления в жизни людей. Тем самым социология переходит от выполнения роли социальной критики, от проявления ценностного чувства справедливости («неравенство — архаизм, пережиток устаревших социальных форм») к научному анализу реальных отношений между людьми, причин и условий их существования, их органичности и полезности для жизни общества, его развития.
Признание функциональности стратификации совсем не означает бессилия и безразличия по отношению к судьбам людей, от-48
сутствия у социологов какой-либо возможности влиять на пути развития общества. Сопоставим ситуацию, когда в обществе многочисленны социальные слои, социальная дистанция между ними невелика, уровень мобильности высок, низшие слои составляют меньшинство членов общества, быстрый технологический рост постоянно повышает «планку» содержательности труда на нижних ярусах производственных позиций, социальная защищенность слабых, помимо прочего, гарантирует сильным и продвинутым спокойствие и реализацию потенций. Трудно отрицать, что такое общественное устроение, такое межслоевое взаимодействие есть, скорее, по-своему идеальная модель, чем обыденная реальность. Однако это прагматическая модель, поскольку она исходит из признания естественности группового и индивидуального неравенства и в то же время предполагает возможность получения высокого социального эффекта при сохранении динамизма экономики.
В большинстве своем современные общества далеки от такой модели. Им присущи концентрация власти и ресурсов, связанных со статусом, у численно небольшой элиты, которая имеет неизмеримо более высокое положение, чем остальные группы населения. Концентрация у элиты таких статусных атрибутов, как власть, собственность и престиж, препятствуют социальному взаимодействию между элитой и остальными стратами, приводит к чрезмерной социальной дистанции между нею и большинством. Это означает, что средний класс немногочислен, а верхи лишены достаточных каналов связи с остальными группами. Очевидно, что такой социальный порядок способствует разрушительным конфликтам. Поэтому социологическое воображение, создающее идеальные модели преобразования общества, служит благой цели его макро-социальной интеграции.
Глава 3 ТИПЫ СТРАТИФИКАЦИОННЫХ СИСТЕМ
Достарыңызбен бөлісу: |