В поисках чудесного

149

В ПОИСКАХ ЧУДЕСНОГО

что в продолжение длительного времени вся его работа будет заклю-

чаться только в изучении .

«В обычных условиях изменение невозможно . Дело в том, что, же-

лая что-то изменить, человек хочет изменить только эту сторону сво-

ей личности . Но в машине всё взаимосвязано, и каждая функция 

неизбежно уравновешена какой-то другой функцией или целой их 

совокупностью, хотя мы и не осознаём внутренней взаимосвязи раз-

личных функций . Машина в каждый момент деятельности уравно-

вешена во всех своих деталях . Если человек замечает в себе что-то 

такое, что ему не нравится, и начинает совершать усилия, чтобы из-

менить это качество, он может добиться известного результата . Но 

одновременно с этим результатом он обязательно получит и другой, 

которого он ни в коем случае не ждал, не желал и даже не предпола-

гал . Стараясь уничтожить или разрушить всё, что ему не нравится, 

совершая с этой целью усилия, он нарушает равновесие машины, а 

она стремится восстановить его — и создаёт новую функцию, кото-

рой человек не мог предвидеть . Например, человек может заметить, 

что он очень рассеян, ничего не помнит, всё теряет и т .п . Он начи-

нает бороться с этой привычкой; и если он достаточно методичен 

и решителен, ему через некоторое время удаётся достичь желаемо-

го результата: он более не забывает своих дел, не теряет вещей . Это 

обстоятельство он замечает; однако появляется нечто иное, чего он 

не видит, но что заметно другим: он становится раздражительным, 

педантичным, неприятным человеком, который повсюду выискива-

ет ошибки . Раздражительность появилась в результате того, что он 

утратил свою рассеянность . Почему? Ответить на это невозможно .

Только детальный анализ умственных качеств данного человека мо-

жет показать, почему утрата одного качества вызвала появление дру-

гого . Это не означает, что утрата рассеянности непременно должна 

вызывать раздражительность . С такой же лёгкостью могут появить-

ся другие свойства, не имеющие никакого отношения к рассеянно-

сти, например, язвительность, зависть или что-то ещё .

«Итак,  если  человек  правильно  работает  над  собой,  он  должен 

учесть возможность дополнительных изменений и заранее принять 

их в расчёт . Только таким путём удаётся избежать нежелательных 

150

В ПОИСКАХ ЧУДЕСНОГО

перемен или появления качеств, противоположных целям и направ-

ленности работы .

«Но в общем плане работы и функций человеческой машины есть 

определённые пункты, в которых можно произвести перемены, не 

вызывая при этом каких-либо дополнительных результатов .

«Необходимо знать, что это за пункты, необходимо знать, как к ним 

подойти, ибо если человек начинает не с них, он или совсем не добьёт-

ся результатов, или получит ошибочные и нежелательные следствия .

«Установив в уме разницу между интеллектуальной, эмоциональной 

и двигательной функциями, человек при самонаблюдении должен 

немедленно относить свои впечатления к одной из этих категорий . 

Вначале ему следует делать в уме отметки только таких впечатлений, 

о которых у него не возникает никаких сомнений, т .е . таких, где сра-

зу видно, к какой категории они принадлежат . Он должен отбрасы-

вать все неясные и сомнительные случаи и запоминать только те, ко-

торые являются неоспоримыми . Если эта работа ведётся должным 

образом, число несомненных наблюдений быстро возрастет . И то, 

что раньше казалось сомнительным, будет отнесено к первому, вто-

рому или третьему центру . Каждый центр имеет свою память, свои 

ассоциации, своё мышление . Фактически, он состоит из трёх частей: 

мыслительной, эмоциональной и двигательной . Но об этой стороне 

нашей природы мы знаем совсем мало; в каждом центре нам извест-

на только одна часть . Однако самонаблюдение очень скоро показыва-

ет, что наша душевная жизнь гораздо богаче, чем мы думаем, или, во 

всяком случае, имеет больше возможностей, чем мы предполагали .

«Вместе с тем, наблюдая работу центров, мы будем видеть, наря-

ду с правильной их деятельностью, деятельность неправильную, т .е . 

работу одного центра вместо другого — попытки мыслительного 

центра чувствовать или притворяться чувствующим, попытки дви-

гательного центра думать и чувствовать и т .п . Как уже было сказано, 

один центр, работающий вместо другого, в некоторых случаях быва-

ет полезен, потому что сохраняет непрерывность душевной деятель-

ности . Но когда это становится привычкой, такое положение оказы-

вается вредным, потому что нарушает правильную работу, позволяя 

151

В ПОИСКАХ ЧУДЕСНОГО

каждому центру устраняться от своих непосредственных и прямых 

обязанностей и делать не то, что ему следует, а то, что в данный мо-

мент больше нравится . У нормального здорового человека каждый 

центр выполняет свою работу, ту, для которой он предназначен и 

которую лучше всего может выполнить . В жизни возникают ситуа-

ции, с которыми может иметь дело и находить их них выход толь-

ко мыслительный центр . Если в этот момент вместо мыслительного 

центра начнёт работать эмоциональный, он внесёт путаницу, и ре-

зультаты его вмешательства будут самыми неудовлетворительными . 

У человека неуравновешенного типа почти всегда происходит за-

мена одного центра другим, и это как раз и означает «неуравнове-

шенность», или «невроз» . Каждый центр как бы старается пере-

дать свою работу другому, а вместо неё выполнять работу другого 

центра, к которой он не приспособлен . Эмоциональный центр, ра-

ботая вместо мыслительного, приносит ненужную нервность, лихо-

радочность и поспешность в таких ситуациях, где, наоборот, важны 

обдуманность и трезвое суждение . Мыслительный центр, работая 

вместо эмоционального, вносит раздумья в такие положения, кото-

рые требуют быстрых решений, а это делает человека неспособным 

увидеть особенности и тонкие стороны данной ситуации . Мысль че-

ресчур медленна; она вырабатывает определённый план действий и 

продолжаем придерживаться его, даже если изменившиеся обсто-

ятельства делают необходимым совершенно иной образ действий . 

Кроме того, вмешательство мыслительного центра вызывает иногда 

ошибочные реакции, так как он не способен понять оттенки и отли-

чительные черты многих событий . Такие события, которые совер-

шенно различны для двигательного и эмоционального центра, по-

кажутся ему одинаковыми . Его решения зачастую носят слишком 

общий характер и не совпадают с теми решениями, которые принял 

бы эмоциональный центр . Это становится явным, если вспомнить 

о вторжениях мысли, теоретического ума в область чувств, ощуще-

ний или движения: во всех трёх случаях вмешательство ума приво-

дит к самым нежелательным результатам . Ум не в состоянии понять 

оттенки чувств . Мы обнаружим это, если представим себе, как один 

человек рассуждает об эмоциях другого . Он сам ничего при этом не 

чувствует, поэтому чужие эмоции для него не существуют . Сытый 

152

В ПОИСКАХ ЧУДЕСНОГО

голодного не разумеет . Но для другого человека его эмоции име-

ют вполне определённое существование . И решения первого цен-

тра, т .е . ума, не смогут его удовлетворить . Точно так же ум не в со-

стоянии оценить ощущения, для него они мертвы . Неспособен он 

и управлять движениями . Случаи подобного рода подыскать легче 

всего . Какую бы работу, ни выполнял человек, стоит ему попробо-

вать выполнять каждое действие обдуманно, следуя умом за всеми 

движениями, — и он увидит, как немедленно изменится качество 

его работы . Если он печатает на машинке, его пальцы, управляемые 

двигательным центром, сами найдут нужные буквы; но если перед 

каждой буквой он начнёт спрашивать себя: «Где здесь «к»? Где за-

пятая? Из каких букв состоит это слово?» — он не сможет печатать 

быстро, или начнёт делать ошибки, или станет работать очень мед-

ленно . Если человек управляет автомашиной с помощью ума, он мо-

жет ездить только на малой скорости . Ум не в состоянии двигаться 

с такой же быстротой, с какой происходят действия, необходимые 

для высокой скорости . Ехать на максимальной скорости, особенно 

по улицам большого города, и управлять машиной при помощи ума 

— для обычного человека это невозможно .

«Двигательный центр, работая вместо мыслительного, порождает, 

например, механическое чтение или слушание, как это бывает, когда 

человек читает или слушает только слова и совершенно не сознаёт их 

смысла . Обыкновенно это происходит, когда внимание, т .е . направ-

ление деятельности мыслительного центра, занято чем-то другим, а 

двигательный центр в это время старается заменить отсутствующий 

мыслительный центр; деятельность такого рода легко переходит в 

привычку, потому что мыслительный центр обычно отвлекается не 

на полезную работу, не на мышление или созерцание, а на мечтания 

или воображаемые картины .

«Воображение» — вот один из главных источников неправильной 

работы центров . Каждый центр имеет свою собственную форму вооб-

ражения и мечтаний, но, как правило, и двигательный, и эмоциональ-

ный центры пользуются мыслительным, а он охотно предоставляет 

себя в их распоряжение, так как мечтания соответствуют его соб-

ственной склонности . Мечтания — абсолютная противоположность 

153

В ПОИСКАХ ЧУДЕСНОГО

«полезной» умственной деятельности . «Полезная» в данном слу-

чае означает деятельность, направленную к какой-то определённой 

цели, на достижение конкретного результата . Мечтания же не пре-

следуют никакой цели, не стремятся ни к какому результату . Мотив 

мечтаний всегда лежит в эмоциональном или двигательном центре, 

а фактический процесс осуществляется мыслительным центром . 

Склонность к мечтаниям отчасти представляет собой следствие ле-

ности мыслительного центра, т .е . его стремления избежать усилий, 

связанных с работой, которая направлена к определённой цели, в 

определённом направлении; отчасти же это результат склонности 

двигательного и эмоционального центров сохранять для себя све-

жими или повторять некоторые впечатления, приятные или непри-

ятные, как воображаемые, так и действительно пережитые . Грёзы 

неприятного, болезненного характера вполне свойственны неурав-

новешенному состоянию человеческой машины . В конце концов, 

можно понять склонность к приятным мечтаниям и найти им ло-

гическое оправдание; но неприятные грёзы совершенно абсурдны . 

И всё же многие люди девять десятых жизни проводят именно в та-

ких болезненных грёзах — о неудачах, которые могут постигнуть их 

или их семью, о возможных заболеваниях, о страданиях, которые им 

придется перенести . Воображение и мечтания — это случаи непра-

вильной работы мыслительного центра . И наблюдение за деятельно-

стью воображения, за мечтаниями составляет очень важную часть 

самоизучения .

«Следующим объектом самонаблюдения должны стать привычки 

вообще . Всякий взрослый человек целиком состоит из привычек, 

хотя зачастую не осознаёт этого и даже уверен, что он вообще избав-

лен от привычек . Такое невозможно . Все три центра наполнены при-

вычками, и человек не сможет узнать себя, пока не изучит все свои 

привычки . Наблюдение и изучение привычек особенно трудно, ибо 

для того, чтобы увидеть их и «записать», человеку нужно отойти от 

них, освободиться хотя бы на мгновение . Пока человеком управляет 

какая-то конкретная привычка, он её не замечает: но при первых же 

попытках бороться с ней, какими бы слабыми они ни были, он об-

наружит её присутствие . Поэтому, чтобы наблюдать и изучать при-

вычки, надо стараться их преодолеть . Это открывает практический 

154

В ПОИСКАХ ЧУДЕСНОГО

метод самонаблюдения . Ранее было сказано, что человек не в состо-

янии что-либо изменить в себе, что он способен лишь наблюдать и 

«записывать» . Это верно . Но верно и то, что человек не сможет что-

либо заметить и «записать», если он не стремится бороться с собой, 

со своими привычками . Борьба эта не принесёт прямых результатов; 

иначе говоря, человек не сможет добиться каких-то перемен, особен-

но перемен постоянных и длительных . Однако такая борьба показы-

вает человеку то, что есть; без неё он не увидит, из чего он состоит . 

Борьба с мелкими привычками очень трудна и утомительна, но без 

неё самонаблюдение невозможно .

«Уже при первой попытке изучить элементарную деятельность дви-

гательного центра человек выступает против привычек . Например, 

он пожелал изучить свои движения, пронаблюдать за своей ходьбой . 

Но ему никогда не удастся осуществить это долее одного мгновения, 

если он будет продолжать шагать при этом обычным способом . Но 

если он поймёт, что привычный способ его ходьбы слагается из мно-

жества отдельных привычек, таких как определённая длина шага, из-

вестная скорость и т .п ., и если он попытается изменить эти привыч-

ки, т .е . будет шагать быстрее или медленнее, делать более широкие 

или более мелкие шаги, он сможет наблюдать за собой и изучать свои 

движения во время ходьбы . Если человек захочет наблюдать за со-

бой, когда он пишет, ему надо замечать, как он держит перо, надо по-

пытаться взять его иначе, и тогда наблюдение окажется возможным . 

Чтобы наблюдать за собой, человеку следует стараться ходить нео-

бычным способом, усаживаться в непривычные позы, сидеть тогда, 

когда он привык стоять, или стоять тогда, когда он привык сидеть; 

или же делать левой рукой такие движения, какие он привык делать 

правой, и наоборот . Всё это даст ему возможность наблюдать за со-

бой и изучать привычки и ассоциации двигательного центра .

«В сфере эмоций очень полезно попытаться бороться с привыч-

кой давать немедленное выражение своим неприятным чувствам . 

Многим людям очень трудно удержаться от выражения своих чувств, 

вызванных, например, плохой погодой . Ещё труднее им не выражать 

неприятные эмоции, когда они обнаруживают, что кто-то или что-то 

155

В ПОИСКАХ ЧУДЕСНОГО

нарушает то положение вещей, которое они считают порядком или 

справедливостью .

«Помимо того, что борьба с выражением неприятных эмоций — 

очень хороший метод самонаблюдения, она имеет и другое значение: 

это одно из немногих направлений, в котором человек может изме-

нить себя, не создавая других нежелательных привычек . Поэтому са-

монаблюдение и самоизучение с первых же шагов должны сопрово-

ждаться борьбой с выражением неприятных эмоций .

«Если человек выполняет все эти правила при самонаблюдении, 

он отметит очень важные аспекты своего бытия, целую их серию . 

Прежде всего он с безошибочной ясностью установит тот факт, что 

его действия, мысли, чувства и слова суть результаты внешних влия-

ний, и ничто из них не приходит от него самого . Он поймёт и увидит, 

что фактически является автоматом, действующим под влиянием 

внешних стимулов . Он ощутит свою полную механичность, почув-

ствует, что всё «случается», что он не может ничего «делать» . Он 

— машина, управляемая случайными внешними толчками . Каждый 

толчок вызывает на поверхность одно из его «я» . Новый толчок 

— и это «я» исчезает, а его место занимает другое «я» . Ещё одно 

небольшое изменение в окружающей среде — и появляется новое 

«я» . Человек начинает понимать, что у него нет никакой власти над 

собой, что он не знает, что может сказать или сделать в следующий 

момент; он начинает понимать, что не может отвечать за себя даже в 

течение кратчайшего промежутка времени . Он поймёт, что если он 

остаётся одним и тем же и не совершает ничего неожиданного, то 

это происходит потому, что нет никаких непредвиденных внешних 

изменений . Он поймёт, что все его действия полностью управляют-

ся внешними условиями, убедится, что в нём нет ничего постоянно-

го, откуда могло бы идти управление, — ни одной постоянной функ-

ции, ни одного устойчивого состояния» .

В психологических теориях Гурджиева было несколько пунктов, 

пробудивших во мне особый интерес . Первый пункт — это возмож-

ность изменить себя, т .е . тот факт, что, приступая к правильному са-

монаблюдению, человек немедленно начинает изменяться и что ни-

когда не окажется, что внутри него всё в порядке .

156

В ПОИСКАХ ЧУДЕСНОГО

Второй пункт — требование «не выражать отрицательных эмо-

ций» . Я сразу же почувствовал, что здесь скрывается нечто значи-

тельное . И дальнейшее течение событий показало, что я был прав, 

так как изучение эмоций и работа над ними легли в основу последу-

ющего развития всей системы . Но это произошло гораздо позже .

Третий пункт, который сразу же привлек моё внимание, и о котором 

я стал размышлять с самого начала, — идея двигательного центра . 

Наиболее интересными для меня в схеме Гурджиева были вопросы 

взаимоотношения между двигательными и инстинктивными функ-

циями . Представляют ли они собой одно и то же, или здесь имеют-

ся в виду разные явления? И далее: в каком отношении к общепри-

нятой психологии находятся данные Гурджиевым подразделения? С 

некоторыми оговорками и дополнениями я считал возможным при-

нять старую терминологию, т .е . подразделять действия человека на 

«сознательные», «автоматические», которые вначале должны быть 

сознательными, «инстинктивные», т .е . целесообразные, но без осо-

знания цели, и простые и сложные «рефлексы», которые никогда не 

бывают сознательными, а в некоторых случаях могут оказаться и не-

целесообразными . Кроме того, существовали действия, производи-

мые под влиянием скрытых эмоциональных предрасположений или 

неизвестных внутренних импульсов .

Гурджиев перевернул всю эту схему .

Прежде всего он отбросил «сознательные» действия, потому что, 

как явствовало из сказанного им ранее, ничего сознательного в че-

ловеческой деятельности нет . Термин «подсознательное», кото-

рый играет большую роль в теориях некоторых авторов, стал совер-

шенно бесполезным и даже вводящим в заблуждение, поскольку в 

категории «подсознательного» оказываются совершенно разные 

явления .

Деление действий в соответствии с управляющими центрами устра-

няло всякую неопределённость и все возможные сомнения в пра-

вильности такого разделения . Особо важным в системе Гурджиева 

было указание на то, что одинаковые действия могут возникнуть в 

результате действий разных центров . Пример: новобранец и старый 

157

В ПОИСКАХ ЧУДЕСНОГО

солдат на стрельбище . Первый должен выполнять упражнение в 

стрельбе при помощи мыслительного центра, а второй — при помо-

щи двигательного, который производит работу гораздо лучше .

Но Гурджиев не называл «автоматическими» действия, которыми 

управляет двигательный центр . Он употреблял название «автомати-

ческий» только для тех действий, которые человек выполняет неза-

метно для себя . Если же эти действия выполняются таким образом, 

что человек их замечает, их нельзя назвать «автоматическими» . Он 

отводил автоматизму большое место, однако считал, что двигатель-

ные функции отличаются от автоматических; но важнее здесь то, что 

он находил автоматические действия во всех центрах . Например, 

говорил об «автоматических мыслях», об «автоматических чув-

ствах» . Когда я спросил его о рефлексах, он назвал их «инстинктив-

ными действиями» . Насколько я смог заключить из последующего, 

среди внешних движений он считал инстинктивными действиями 

только рефлексы .

Меня очень интересовали взаимоотношения двигательных и ин-

стинктивных функций в его описании, и в беседах с ним я часто воз-

вращался к этому вопросу .

Прежде всего Гурджиев обратил внимание на постоянное непра-

вильное употребление слов «инстинкт» и «инстинктивный» . Из 

того, что он говорил, явствовало, что эти слова по праву можно отне-

сти только к внутренним функциям организма . Сердцебиение, ды-

хание, кровообращение, пищеварение — вот инстинктивные функ-

ции . Единственными внешними функциями, которые принадлежат 

к этой категории, являются рефлексы . Разница между инстинктив-

ными и двигательными функциями заключается в следующем: дви-

гательным функциям человек (а также и животные — птица, соба-

ка) должен научиться; а инстинктивные функции — врождённые . У 

человека очень мало врождённых внешних движений . У животных 

их больше, хотя среди них в этом отношении наблюдаются разли-

чия: у одних больше, у других меньше . Но то, что обычно называют 

«инстинктом», нередко представляет собой совокупность слож-

ных движений, которым молодые животные учатся у старших . Одно 

из главных свойств двигательного центра — это его способность к 

158

В ПОИСКАХ ЧУДЕСНОГО

подражанию . Двигательный центр без рассуждений подражает все-

му, что он видит . Таково происхождение легенд о «чудесном разу-

ме» или «инстинкте» животных, который занимает место разума 

и заставляет их выполнять целые серии сложных и целесообразных 

действий .

Идея независимого двигательного центра, который, с одной сторо-

жүктеу/скачать 3,53 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: