У. Грум. «Форрест Гамп»
106
В этом ее можно понять, мне-то проще, я ведь в костюме твари, меня потом никто не
узнает, хоть я и сопровождаю Ракель Уэлч.
Остановились мы на перекрестке и по зеленому сигналу светофора начали переходить
через дорогу. Ракель Уэлч уже приноровилась изображать танец с веерами, улыбаеца водите-
лям,
держица совсем как на сцене, а сама шипит:
– Какое неслыханное унижение! Я опозорена! Ну, погоди. Когда мы выпутаемся из этой
заварухи, береги свою задницу, идиот проклятый!
Некоторые водители, остановившие на красный свет, начали сигналить и махать – веро-
ятно, узнали Ракель Уэлч, а когда мы закончили переход, несколько автомобилей развернулись
и поехали вровень с нами. Дойдя до бульвара Уилтшир, за нами увязалась целая толпа: люди
выбегали из домов, из магазинов и тагдалее, а мы возглавляли шевствие, как тот Крысолов из
сказки, только Ракель Уэлч была вся багровая, как свекла.
– В этом городе тебе больше не работать! – грозилась она сквозь зубы, растачая улыбки
на право и на лево.
Прошли мы
еще не много дальше, и она говорит:
– Ох… наконец-то: Родео-драйв.
Я озираюсь и вижу на углу магазин женской одежды. Постукал ее по плечу, пальцем
показал, но Ракель Уэлч возмутилась:
– Бррр, это же «Попагалло». В платье от «Попагалло» женщина в наше время даже в
гроб не ляжет.
Делать нечего, идем дальше, и она говорит:
– Нам сюда – это «Джаниз», тут бывают интересные фасоны.
Заходим. У дверей стоит продавец – тонкие усики, белый костюм, из нагрудного кармана
уголок носового платка торчит – и пристально следит за нашими передвижениями.
– Могу я вам чем-нибудь помочь, мадам?
– Я
хочу купить платье, – отвечает Ракель Уэлч.
– Какое-то конкретное? – интересуеца этот пижон.
– Любое, болван… или ты не видишь, что происходит?
Ну, продавец указывает на две стойки с платьями и говорит, что вот там, вероятно, най-
деца ее размер, Ракель Уэлч шагает туда и начинает перебирать платья.
– А вам, джентльмены, чем могу быть полезен? – обращаеца этот франт к нам со Сью.
– Мы с ней, – говорю.
Оглядываюсь и вижу:
снаружи плотная толпа, носы к витрине прижаты.
Тем временем Ракель Уэлч отобрала платьев восемь или девять даже и отнесла в приме-
рочную. Прошло не много времени, она выходит и спрашивает:
– Такое мне подойдет?
Расцветка серо-буро-малиновая, все платье в каких-то бубенчиках и петельках, еле-еле
бюст прикрывает.
– Хм, не уверен, дорогуша, –
мямлит продавец, – как-то это… не ваше.
Идет она обратно в торец, примеряет следущее, и продавец ей:
– О, чудесно! Вы совершенно неотразимы!
– Беру, –
говорит Ракель Уэлч, а продавец такой:
– Прекрасно… как предпочитаете оплачивать?
– В
каком смысле? – не понимает она.
– Ну, наличными, чеком, кредитной картой?
– Послушай, олух, ты так ничего и не понял? Как по-твоему, в каком месте я все это
прячу?
– Прошу вас, мадам, не будем опускаца до непристойностей, – увещивает ее продавец.
У. Грум. «Форрест Гамп»
107
– Я – Ракель Уэлч, – сообщает она. – Позже от меня придет доверенное лицо и оплатит
покупку.
– Очень сожалею, мадам, –
уперся продавец, – но мы на таких условиях не работаем.
– Но я – Ракель Уэлч! – Она сорвалась на крик. – Меня трудно не узнать!
– Видите ли, – говорит этот пижон, – пядесят процентов наших покупательниц выдают
себя за Ракель Уэлч, за Фарру Фосетт или за Софию Лорен. У вас имееца удостоверение лич-
ности – какой-нибудь документ с фотографией?
– Документ с фотографией! – негодует она. – Куда, по-твоему, я засунула документ с
фотографией?
– Фотки нет, кредитки нет, налички нет – значит и покупки нет, – отрезал продавец.
– Я сейчас докажу, кто я такая, – сказала Ракель Уэлч – и как рванет на груди материю. –
Кто еще в этом захолустье способен предъявить такой бюст!
Снаружи зеваки уже стучат по стеклу, вопят, подзуживают. Но продавец нажал какую-то
кнопочку, и примчавший по этому сигналу громила-охранник обьевил:
– О’кей, вы, фрики, задержаны. Если не хотите неприятностей, стойте спокойно, не дер-
гайтесь.