Исполком Всемирного конгресса татар
жүктеу/скачать 2,99 Mb. Pdf көрінісі
|
| стоимость комплекса зданий медресе «Хусаиния» составила 89964
руб. 84 коп. Кроме того, 22 декабря 1902 г. А.Г.Хусаинов купил неподалеку дом у Кибиревой за 4600 руб. для проживания имама. Медресе «Хусаиния» стоит в ряду лучших, наиболее передовых мусульманских образовательных учреждений того времени. В нем преподавали: Ризаэтдин Фахретдинов, Сагит Рамеев, Муса Биги- ев, Сагит Сунчалей, Шариф Камал, Фатих Карими и др. Из стен этого учебного заведения вышли многие люди, которые, без пре- увеличения, составляют цвет татарской, башкирской, казахской интеллигенции: поэт, Герой Советского Союза Муса Джалиль (1906–1944), писатели и поэты Сагит Агиш (1905–1973), Афзал Тагиров (1890–1938), Гариф Гумер (10.12.1891–18.08.1974), Ху- саин Абушаев-Атлаши (1892–после 1961), Шагит Ахмадиев (1888– 1930), Мухаммед Гали (24.03.1893–16.05.1952), драматург Мир- хайдар Файзи (1891–1928), актер, режиссер, один из основопо- ложников татарского профессионального театра Ильясбек Куда- шев-Ашкадарский (1884–1942), композитор и драматург Хаби- булла Ибрагимов (29.12.1894–16.03.1959), башкирский поэт, ли- тературовед и фольклорист Габдулла Амантай (1907–1938), баш- кирский драматург и фольклорист Мухаметша Бурангулов (1888– 1966), казахский писатель и журналист Жиенгали Тлепбергенов (1895–1933), первый казахский профессор-языковед, филолог, один из учредителей Казахского филиала АН СССР Кудайберген Жубанов (1899–1938), религиозный и общественный деятель Джихангир Абызгильдин (1873–1938), государственные деятели Шамиль Усманов (1898–1937), Шагит Худайбердин (1896–1924) и др. В 1916–1917 уч. г. в Хусаиновском медресе было 10 клас- сов: 4 начальных, 4 средних и 2 высших, в которых насчитыва- лось 227 учащихся, в том числе 57 находились на пансионе. В русском классе при медресе, на который государство расходова- ло около 2700 руб. ежегодно, обучались 77 мальчиков. При жизни А.Г.Хусаинов сам финансировал мечеть и медресе, а после его смерти по духовным завещаниям от 20 января 1904 г. и 7 декабря 1906 г. был учрежден крупнейший вакуф Российской империи на сумму около 500 тыс. руб., доходы от которого шли на различные благотворительные цели. В 1913 г. за счет этих средств на содержание медресе было израсходовано 24718 руб. 17 коп., а 6-й соборной мечети – 720 руб. Мечеть была закрыта в 1931 г., а здание передано под обще- житие Татарского педагогического техникума. Здание возвраще- но верующим в 1992 г. 7-я соборная мечеть На рубеже XIX–XX вв. город продолжал активно пополняться новыми переселенцами из центральных районов страны, среди ко- торых велика была доля татар. В 1897 г. татарское население Орен- бурга насчитывало 11321 человека, а к 1916 г. их число возросло до 16353 человек. Город застраивался преимущественно в север- ном направлении. В 90-е гг. XIX в. Новый план был продолжен и произведена разбивка местности к востоку от Уфимской ул. (ныне Терешковой). В начале XX столетия на так называемых Новых ме- стах насчитывалось уже более 80 дворов и 300 мусульман м.п. 16 мая 1907 г. мусульмане, проживавшие в восточной части Новостройки, обратились в ОГУ с просьбой указать им место для сооружения 7-й соборной мечети. Поскольку рассмотрение этого вопроса необоснованно затягивалось, 18 января 1908 г. их дове- ренный, оренбургский мещанин Исмагил Рахматуллин, повторно ходатайствовал о выделении участка в одном из двух мест: либо напротив 483 квартала, выше Татарской ул. (ныне угол улиц Шев- ченко и Коминтерна), либо между Нагорной и Шапошниковской ул., к северу от Нового магометанского кладбища (ныне ул. Мис- кинова и Леушинского). Сами мусульмане предпочитали второй вариант. Однако губернский землемер возразил, что в таком слу- чае мечеть будет расположена ближе 20 саженей к жилым строе- ниям и кладбищу, что противоречит строительным нормам. 29 марта 1908 г. доверенные, оренбургские мещане Исмагил Рахма- туллин и Гибадулла Фаткуллин, уже в третий раз обратились в городскую управу с просьбой разрешить им постройку мечети и 71 70 Исторические мечети Оренбурга Д. Денисов медресе по левую сторону от мусульманского кладбища. Они ука- зали, что «жители-магометане, на Новых местах, в числе много более 200 дворов, крайне обижаются невниманием к ним городс- кой управы, лишившей их отбывать свои религиозные требы, а детей оставившей без должного воспитания». В ближайшем засе- дании Оренбургской городской думы 3 апреля 1909 г. было ре- шено отвести просимый участок (журналом № 61). Однако 19 августа 1908 г. те же уполномоченные подали в управу новое про- шение, в котором указали, что мусульмане сочли это место не- удобным, поскольку оно находится слишком далеко от их жилищ. Теперь они хотели бы получить 4 места по Екатеринбургской ул. (ныне ул. Лобовская). Они располагались в середине Новых строе- ний, что было удобно для прихожан. По просьбе мусульманской общины владельцы этих участков согласились уступить их при условии, что им будут выделены другие. 27 августа 1908 г. го- родская дума постановила удовлетворить эту просьбу. Разреше- ние на постройку 7-й соборной мечети было дано журналом ОГП от 19 ноября 1908 г. № 584 14 . Первоначально мусульмане собира- лись для богослужения в бывшем доме Самарина и лишь с окон- чанием строительства в 1910 г. перешли в новую каменную ме- четь. Она была построена в 4-й части г. Оренбурга, на углу Ека- теринбургской и Мещанской улиц (ныне ул. Мичурина, 146). Приход охватывал восточную часть Новостройки. Его восточ- ной границей была ул. Шапошниковская (ныне Леушинского), южная проходила по ул. Лагерной (ныне Первого Мая), восточ- ная – по Уфимской и Сакмарской (ныне Терешковой и Орджони- кидзе), северная – по Степной ул. (ныне Шевченко). Жили здесь преимущественно люди бедного достатка: чернорабочие, извоз- чики, хлебопашцы, кустари. Значительная часть работала на 12 городских мельницах, расположенных между Новой слободкой и Новыми местами, с одной стороны, и Форштадтом, с другой: Ов- сянникова, Брагина и др. Медресе при 7-й соборной мечети было единственным в горо- де, которое не имело собственного вакуфного помещения, а при- хожане арендовали здание для этих нужд. В 1914–1915 уч. г. здесь обучались 75 человек. 7-я соборная мечеть не только продолжала функционировать в советское время, но и на короткое время стала центром духовной жизни оренбургских мусульман. После закрытия в 1930–1931 гг. большинства городских мечетей сюда на молитву стали стекаться люди со всех районов города, в том числе таких отдаленных как Аренда. В 1932 г. группа верующих насчитывала около 300 человек, в 1933 г. – 400, а в 1936 г. – от 800 до 1000. Разумеется, это не могло не вызывать беспокойства со стороны властей, и в 1937 г. мечеть была закрыта. Местная мусульманская религиозная организация «Ра- мазан» была вновь зарегистрирована лишь 14 ноября 1996 г. Подводя итог рассмотрению вопроса о дореволюционном раз- витии мусульманской общины Оренбурга в широком смысле этого слова, нужно отметить, что, вследствие геополитического положе- ния города, оно шло своим особенным путем. До 60-х гг. XIX в. Оренбург сохранял черты крепости, военного центра, а количество постоянных жителей из числа мусульман было незначительным. Государство для решения сложных задач управления огромным краем, развития торговых отношений с народами Казахстана и Средней Азии было вынуждено использовать традиционные ислам- ские институты. Первые две мечети в городе были построены за казенный счет, а третья – по инициативе и при частичном финан- сировании государства, что в контексте общей религиозной поли- тики Российской империи является уникальным примером. Их свя- щеннослужители в течение долгого времени получали жалование из казны. Государство активно использовало их для привода людей к присяге в присутственных местах, воинских командах, у судеб- ных следователей и полицейских приставов, для производства след- ствия в ближайших селах по поручению ОМДС, урегулирования разногласий в отношениях с казахским населением, для преподава- ния в учебных заведениях. Продолжающееся обезземеливание, со- циальное расслоение крестьян, подъем промышленного производ- ства, развитие сети железных дорог с 70-х гг. XIX в. способствова- ли широкому притоку татарских переселенцев, которые существен- но изменили облик Оренбурга. Этот период отмечен территори- альным ростом города и интенсивным строительством мечетей в его новых районах. В Оренбурге сложились ровные, уважительные отношения между представителями различных конфессий, а влас- ти старались идти навстречу нуждам мусульман как членам город- ского сообщества. Отметим, например, что с 1907 г. все приходы, за исключением Хусаиновского, получали из городского бюджета пособие на содержание мектебов и медресе – по 500 руб. ежегод- но. Для медресе «Хусаиния» городская дума установила понижен- ный, льготный тариф на электроэнергию и т.д. Опыт Оренбурга может в определенной степени служить примером сосуществова- ния представителей различных конфессий, налаживания между ними конструктивного диалога. 72 Д. Денисов 73 1 Труды Оренбургской ученой архивной комиссии. Вып. III. – Оренбург, 1897. – С. 27. 2 Центральный государственный исторический архив Республики Баш- кортостан (ЦГИА РБ). Ф. И-295, оп. 10, д. 97, л. 125 об. 3 ЦГИА РБ, ф. И-295, оп. 10, д. 97, л. 125; Государственный архив Орен- бургской области (ГАОО). Ф. 11, оп. 2, д. 3577, л. 6; оп. 1, д. 938, л. 6 об–7. 4 ЦГИА РБ, ф. И-295, оп. 6, д. 87, л. 59; д. 305, л. 5 об–6, 22, 29–30; д. 3723, л. 4–4 об. 5 Дорофеев В.В. Символ города: К 250-летию Оренбурга. – Оренбург, 1993. – С. 11–14. 6 Оренбургская газета. – 1908. – 14 ноября; ГАОО, ф. 21, оп. 9, д. 4, л. 77 об; Оренбургская жизнь. – 1917. – 16 февраля. 7 ГАОО, ф. 41, оп. 1, д. 7, л. 19–19 об. 8 ЦГИА РБ, ф. И-295, оп. 6, д. 657, 1724, 3967. 9 ГАОО, ф. 41, оп. 1, д. 17, л. 479–481 об; ф. 11, оп. 3, д. 4173, л. 450–452 об. 10 ГАОО, ф. 11, оп. 3, д. 4173, л. 648–650. 11 ГАОО, ф. 21, оп. 2, д. 618, л. 245; ф. 41, оп. 1, д. 1555, л. 1–1 об. 12 ГАОО, ф. 11, оп. 3, д. 4199, л. 442–444 об. 13 Дорофеев В.В. К истории появления мечети «Хусаиния» // Татары в Оренбургском крае. Научно-практическая конференция: Тезисы докладов. – Оренбург: Димур, 1996. – С. 30–31. 14 ГАОО, ф. 41, оп. 1, д. 825. Нияз Халит Татарская мечеть: несколько слов о типологиии и этапах развития архетипа Здания татарских мечетей необычайно своеобразны – подоб- ных им нельзя больше встретить нигде больше, кроме как в мес- тах их исторического расселения татар: на территории России и за ее пределами. Одной из причин тому является древняя и высо- кая архитектурная традиция, сформировавшаяся как продукт вы- сокоразвитых исламских цивилизаций Восточной Европы: Волж- ской Булгарии, Золотой Орды, Казанского ханства. Исламская культовая архитектура появилась в Волго-Камье с первыми мусульманами в VIII веке, за тысячу с лишним лет своего существования прошла целый ряд исторических этапов, тесно свя- занных с событиями политической истории булгарского, а затем и татарского народов. Оценивая в общем этапы эволюции монумен- тальной традиции в архитектуре мечетей Волго-Камья, можно го- ворить о непрерывности существования ее основных, программ- ных качеств, которые нашли свое воплощение как на структурном уровне, так и в области художественной формы, и сохранялись на протяжении всего этого значительного отрезка времени. Как и повсюду в мире Ислама, у татар издревле существовало несколько основных разновидностей мечети (рис. 1, 2). Основ- ной демографической ячейкой всякого мусульманского поселе- ния была махалля (приход), обслуживавшаяся квартальной «аль- масджид» (по-татарски – мђхђллђ-мђчете) и служившей местом ежедневных пятикратных молитв. Мђхђллђ-мђчете могло быть не- сколько: от одной до трех на махаллю. Торжественные пятнич- ные молитвы совершались в «аль-джами» (пятничной или собор- ной мечети, по-татарски – «ќомга мђчете» или «жамигъ мђче- те». Их могло быть разное число, в зависимости от величины на- селенного пункта. Джами возводили обычно вблизи обществен- ных мест, многолюдных площадей, общественно-торговых цент- ров. Главные городские мечети назывались «аль-джами аль-ка- бир» или просто «кабир» (большая, великая мечеть) и выделя- лись своей величиной и монументальностью форм. В крупных городах существовали «мусалла» – загородные мечети для мо- лений по годовым праздникам с большим стечением народа. Та- кие мечети представляли собою обширную площадь, обнесенную 75 74 Татарская мечеть: несколько слов о типологии и этапах развития... Н. Халит Рис. 1. Объемно-композиционные типы поволжских средневековых мечетей. Рис. 2. Планировочные типы поволжских средневековых мечетей. 77 76 Татарская мечеть: несколько слов о типологии и этапах развития... Н. Халит стеной, но крытые постройки там были необязательны. Кроме того, были распространены и другие специализированные зда- ния мечетей, исполнявшие различные общественные потребнос- ти: поминальные, мечети-ханака и другие. Все эти разновиднос- ти мечетей, сопровождавшие исламский город, несомненно, су- ществовали и в средневековой архитектуре Поволжья: в Волжс- кой Булгарии и в Казанском ханстве, хотя не обо всех из них до нас дошли какие-либо сведения. Характерный силуэт татарской мечети несет на себе загадоч- ный отпечаток глубокой древности, подобно нерасшифрованной надписи давно погибшего народа на выщербленной поверхности скалы (рис. 3). В нем звучит песня северного Ислама, прочным форпостом которого стала татарская цивилизация на берегах Вол- ги. Ее история уходит своими корнями в те далекие эпохи, когда люди только начинали обживать эти места, страшась набегов гун- нов и хазар, диких западных славянских племен... Мечеть символи- зировала собою тогда луч света с цивилизованного арабского Вос- тока, единение с великой культурой Ислама, о чудесах которой рассказывали многочисленные купцы, побывавшие в тех краях. Особый интерес представляет характерно поволжский тип ме- чети с минаретом на крыше (рис. 4), в сущности, не встречаю- щийся больше ни у одного народа мира, за исключением тех, куда он пришел с татарскими миссионерами и переселенцами: у баш- кир, казахов, киргизов, некоторых народов Кавказа. Распростра- нение сходных форм в архаичных мечетях татар Литвы, Польши и Белоруссии, переселившихся в Литву из Золотой Орды в XVI веке, позволяет предположить перенос сюда и одного из типов золотоордынской мечети. Учитывая же, что сама Золотая Орда исламизировалась под большим влиянием булгар, ставших мусуль- манами на пятьсот лет раньше, есть основания полагать, что она представляет вариант традиционной булгарской мечети. Подтвер- ждение тому – исключительное предпочтение, которое отдавал татарский народ именно такой мечети в течение многих столе- тий, когда это можно проследить документально. В плане мечеть с минаретом на крыше являет собою вариант рас- пространенного в Закавказье, Средней Азии и ряде других регионов однозального типа квартальной мечети (рис. 5). У таких мечетей со стороны входа обычно находился открытый айван для тени; у нас его роль, в соответствии с требованиями более сурового климата, исполняют сени, защищающие от непогоды. По этой же причине здание мечети у нас ориентировано не поперек кыйблы, как это де- Рис. 3. Мечеть в г.Кустанай, 2 пол. XIX в. Рис. 4. Мечеть в с.Уразбакты. 79 78 Татарская мечеть: несколько слов о типологии и этапах развития... Н. Халит лают южнее, а вдоль, чтобы изолировать молящихся от входа. Минарет у таких зданий на юге, обычно отдельно стоящий или примыкающий, довольно невысокий или отсутствует совсем. У нас же он размещается на коньке высокой двускатной крыши, в центре или над входом в здание (рис. 6). Его башня, в верхней части типологически наиболее сходная с крытыми минаретами Хорезма XI–XIII вв. и Азербайджана XVI–XIX вв., внешне напо- минает некоторые ранние египетские минареты VIII–Х вв., но больше всего схожа с венчающими башенками над средокрести- ем романских и готических церквей Западной Европы ХI–ХIII вв., а также более поздних католических и лютеранских храмов Польши, Венгрии, Прибалтики. Очень интересны некоторые его внешние формы, говорящие о возможном калькировании кирпич- но-каменных конструкций, в рудиментарных формах канонизи- ровавшихся в композиции шатра, венчающих карнизов и элемен- тов ограждения площадки (рис. 7). Особенно разителен контраст между сельскими и городскими мечетями этого типа в трактовке стилевых форм, и особенно цве- та. Если рассматривать отдельно взаимоотношения цвета и плас- тики, то в ортодоксальном булгаро-татарском стиле они совер- шенно иные, чем в любом из российских стилей. У татар мы ви- дим очевидное преобладание мелкой пластики над крупной и цве- та над пластикой вообще. Русские фасады подчиняются законам иллюзорной «тектоничности» (рис. 9); у татар, как и вообще в архитектуре Ислама, язык «тектоничности» на фасадах отсутству- ет, зато ярко расцветает язык суперграфики, отвлеченного гео- метрического рисунка и определенных цветосочетаний (рис. 8). Его особенностью является зрительное разрушение плоскости фасада и создание самостоятельного архитектурного образа в пасмурные дни, когда его пластические характеристики размыва- ются. Композиционные приемы размещения цветовых пятен на фасадах сходны с цветовыми композициями на фасадах бухарс- ких памятников и османских джами ХV–ХVII вв., а сочетания цве- тов, формирующие определенный цветовой образ, живо ассоции- руются с памятниками хорезмийского стиля XIV–XIX вв. Существует предание, согласно которому впервые такие ме- чети появились как результат строительной деятельности фран- цисканских миссионеров в XII веке, и архитектурный анализ их форм, пожалуй, дает основания поверить легенде. Ее архитекту- ра хранит воспоминания о древних хазарах-мусульманах, пере- селившихся сюда в VIII веке, о великой культуре Золотой Орды и Рис. 5. Планировочные типы татарских зальных мечетей. Рис. 6. Варианты размеще- ния надкровельных мина- ретов в татарских мечетях. 81 80 Татарская мечеть: несколько слов о типологии и этапах развития... Н. Халит Казанского ханства, тесно друживших с мамлюками Египта, сель- джуками и османами, сохраняет и следы соприкосновения с за- падными стилями в эпоху господства русских царей. В изломах минарета, очертаниях шатра читается сложная история булгаро- татарской архитектуры, ее расцвета, упадка и борьбы за суще- ствование в последующие столетия. После шквала захватнической войны в Поволжье, закончившим- ся полным уничтожением государства татар и его городской куль- туры во всех ее проявлениях, Москва начала борьбу за оконча- тельную ликвидацию Ислама на оккупированных ею территори- ях. Мусалла, аль-кабир и монументальные джами полностью ис- чезли с приходом русских как общественные сооружения, были разрушены и забыты. Мечеть с минаретом на крыше в условиях гонений на Ислам стала единственным «дозволенным» типом ме- чети и строилась по типовому проекту, спущенному из столицы не только для татар Поволжья, но и для многих других областей и губерний. Здания с минаретом на крыше в условиях гонений на Ислам надолго стали почти единственным типом мечетей у татар. Русские документы XVI, XVII, XVIII веков отмечают активное строительство мечетей повсюду, где живут татары, а начиная со времен «просвещенной» Екатерины можно встретить царские указы разрешить строить «мечети по их обычаю» даже там, где прежде это было запрещено: в Оренбургском крае, Кабарде и не- которых других землях, куда миграции татар поддерживались правительством. С ХIХ века мечети с минаретом на крыше встреча- ются в Азербайджане и Дагестане, в Киргизии. Начиная со 2-ой половины XVIII века в городах предписыва- лось соблюдать установленные в России архитектурные стили. Так появились разнообразные «аранжировки» традиционной ме- чети в западноевропейских и псевдовосточных формах. Татарс- кие джами приобретали формы западно-европейских стилей: ба- рокко, классицизма, восточных стилей, модерна. Каждый из этих стилей оставил за собою несколько прекрас- ных памятников. Самые старые из них в Казани – это мечети аль- Марджани (1767–1770 гг.) и Апанаева (1768–1771 гг.), в облике которых читаются признаки европейского и «русского» барокко, украсившие традиционную татарскую джами с минаретом на кры- ше (рис. 10). Цветы, орнаменты, «мукарнас» 1 и другие мусуль- манские архитектурные детали причудливо переплетаются здесь с обычными элементами барокко: пилястрами, раскрепованными карнизами, высокими оконными наличниками. Внутренние про- Рис. 8. Традиционная раскраска татарского минарета. Рис. 7. Каменные, деревян- ные и смешанные конструк- ции татарских минаретов. 83 82 Татарская мечеть: несколько слов о типологии и этапах развития... Н. Халит странства их имеют вид анфилады нарядно украшенных богатой лепниной сводчатых залов (рис. 11), которая завершается михра- бом – непременной принадлежностью всякой мечети 2 . Сохранились и памятники в стиле классицизм. Их динамичные силуэты, украшенные остроконечными стройными башнями ми- наретов, обозначили границы и общественный центр Татарской части Казани, сложив ее характерную запоминающуюся панора- му. Каждый из минаретов нес в себе воспоминания о древней ар- хитектурной татарской традиции, напоминая каменные башни средневекового Булгара (мечети Иске Таш, № 11), древние дере- вянные башни, уже тысячу лет как ставшие символом Ислама на этой земле (мечети Галеевская, Голубая), либо памятники цент- ров исламского мира – Айя София или Сулеймания в Стамбуле (мечеть Барудия, 1805 г.) (рис. 12). У татар, как и вообще в архитектуре Ислама, язык «тектоничнос- ти» на фасадах порою отсутствует. Зато ярко расцветает язык су- перграфики, отвлеченного геометрического рисунка и определенных цветосочетаний. Его особенностью является зрительное разруше- ние плоскости фасада и создание самостоятельного архитектурного жүктеу/скачать 2,99 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|