Нравственный пафос поэзии Жуковского. «Теон и Эсхин»

карьера, чин, должность или гордое личное достоинство, незапятнанная личная честь, 
крепкая дружба, большая любовь, стойкая и неослабевающая вера. Два героя – Теон и Эсхин 
– по-разному смотрят на счастье человека. Эсхин искал его за пределами собственной души, 
во внешнем мире, в отдаленных краях, в наслаждении. И не нашел. Мудрец Теон тихо жил в 
родном краю и весь был погружен в заботы о своей душе. И хотя его настигло горе (умерла 
его подруга), Теон обрел подлинное счастье. Он понял, что счастье – в его душе, во всем его 
человеческом существе, и ничто – никакие временные блага – не могут его заменить. Даже 
страдание, пережитое Теоном, становится для него источником новых человеколюбивых 
чувств: оно укрепляет его душу, учит безропотно принять закон природы, а могила подруги 
умеряет его скорбь, потому что любовь Теона не иссякла, и он верит, что в будущем его ждет 
радостное свидание с любимой. Там, в загробном мире, они уже никогда не расстанутся и 
ничто не сможет их разлучить. 
Счастье человека и смысл его жизни, убежден Жуковский, состоят не во внешнем 
интересе, а в нем самом, в силах его души. 
Так как в реальном мире между просвещенной, глубоко нравственной личностью с ее 
большими духовными запросами и косным обществом, погруженным в эгоистические 
заботы, пролегла пропасть, то личность в поэзии Жуковского отчаянно одинока. Она 
находит понимание лишь среди немногих людей, разделяющих нравственные чувства поэта 
(Жуковский даже адресовал своим друзьям сборник стихов «Для немногих»30). Однако 
одиночество не отвращает поэта от всего мира. Душа человека необъятна, она вмещает в 
себя всю Вселенную и сама является ею. Жуковский принимает жизнь даже с ее страданиями 
и печалями, потому что они содействуют нравственному возвышению личности («Все в 
жизни к великому средство»). 
Поэт верил, что в конечном итоге прекрасное и возвышенное в человеке победят. Но 
торжество их наступит за пределами земного бытия, в той вечной, совершенной жизни, 
которая зовется Царством Божиим. 
С течением времени Жуковский все чаще и чаще, все убежденнее и настойчивее 
говорит в своих стихах о вечном идеале человечности, о вечной красоте, которые 
противостоят земной суете, жестоким обстоятельствам, несовершенной действительности. 
Он пишет о стремлении души в запредельное «Там», в заповедную область света, любви, 
покоя, прекрасного. Из тесных и узких пределов существенности, из грешной земной юдоли, 
называемой «Здесь», душа поэта порывается в просторы чистого и светлого блаженства. 
Этим настроениям посвящены стихотворения «Цвет завета», «Я Музу юную, бывало…», «К 
мимопролетевшему знакомому Гению», «Жизнь», «Лалла Рук», «Видение поэзии в виде 
Лалла Рук», «Мотылек и цветы», «Таинственный посетитель». Тем самым в поэзии 
Жуковского со всей полнотой и остротой проявилось типичное для романтизма 
романтическое двоемирие.
Своеобразие Жуковского состоит в том, что поэт увлекает не конкретным 
изображением того и другого мира (они выражены поэтическими формулами стихотворения 
«Таинственный посетитель» – «Здесь» и «очарование Там»), признаки и даже контуры 
которых под его пером ускользают, а намеком на присутствие идеального мира в земном, 
томлением, порой вдохновенным порывом к идеальному миру. В описаниях у него 
преобладает зыбкость очертаний. Он передает не конкретный пейзаж, а пространство, 
воздух, даль, звуки – все, что нельзя потрогать, осязать, а можно только ощутить, обонять, 
увидеть, почувствовать. Жуковский уносит читателя в неведомую даль очарования, убеждая 
в передаче дуновения красоты, ее дыхания, ее незримым, но внятным душе присутствием. 
Он внушает читателю мысль о совершенстве и гармонии неземного мира и этим побуждает 
сбросить груз земной суеты, презреть мелкие интересы и оживить истинно человеческие 
свойства. 
30 Заглавие сборника дано поэтом по-немецки – «Fur Wenige». 

жүктеу/скачать 2,98 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: