кон 1989 г.
423
рые не привыкли к такому поведению бывших неприкасаемых. Но
главное – далиты претендуют на то, о чем раньше и думать не могли.
Прежде всего, это земля, образование и более квалифицированная и
престижная работа, чем та, что была положена им по их кастовому
статусу»
958
. Эту же мысль высказал обозреватель журнала Mainstream
Нарендра Шарма: «Далиты посягают на то, что веками считалось
священным: на образование, духовную жизнь и на землю»
959
.
Самые большие изменения произошли в социальном поведении
и психологии далитов. Они стали активно участвовать в обществен-
ной и политической жизни, настойчивее добиваться своих законных
прав и, как отмечалось в индийской прессе, «заметно осмелели».
Так, после принятия Закона о защите гражданских прав (1976 г.)
число жалоб на дискриминацию, поданных далитами в суды, вы-
росло с 6 тыс. в 1977 г. до 11 тыс. в 1980 г. В дальнейшем количе-
ство таких жалоб увеличилось многократно. Так, в 2000 г. только
в Уттар-Прадеше в судах находилось 70 тыс. подобных дел.
Характерно, что сами далиты и их организации стали зани-
маться их своеобразной психологической реабилитацией, направлен-
ной на избавление от синдрома неполноценности и приниженности.
Как рассказывал президент Бахуджан самадж парти Канши Рам, его
партия устраивала для далитов «тренировочные лагеря», на кото-
рых они проводили занятия по «преодолению векового страха и
боязни перед лицом высококастовых индусов». Среди них были,
например, такие «упражнения». Устанавливались макеты с изобра-
жением типичного высококастового индуса с характерными для
него символами – усами и тилаком на лбу
960
. Далиты по очереди
подходили к макету и ножницами срезали усы и стирали тилак на
этом макете. Далит, обслуживавший макет, восстанавливал и усы, и
тилак. И все повторялось снова. В реальной жизни за такие дейст-
вия поплатился бы не один далит, а, возможно, весь квартал или
поселок бывших неприкасаемых
961
.
Достарыңызбен бөлісу: