Рискуйте всем, чтобы выиграть все

бескровные, я настоятельно рекомендовал князю Нобунаге провести
переговоры  об  условиях  капитуляции  с  комендантом  крепости  Ка-
гэцунэ. Однако Кагэцунэ проявил упрямство и отказался встретить-
ся  с  нами.  «Очень  хорошо,  –  подумал  я.  –  Если  он  не  идет  к  нам,
я пойду к нему».
Отправляться  в  логово  врага  одному  и  без  оружия  было  риско-
ванно. Кагэцунэ мог приказать своим солдатам убить меня. Но я по-
нимал,  что  больше  шансов  убедить  его  сдаться  у  меня  будет  в  том
случае, если я войду в замок один и побеседую с ним с глазу на глаз.
Смелость  моего  поступка  застала  Кагэцунэ  врасплох,  и  мне  уда-
лось  без  особого  труда  склонить  его  к  капитуляции,  гарантировав
его  людям  возможность  беспрепятственно  покинуть  Канэгасаки.
Мы посчитали, что победа у нас в руках, и начали готовиться к воз-
вращению в Киото. Однако у судьбы были другие планы.
По пути в Этидзэн мы пересекли территорию, где правил Нагама-
са, шурин князя Нобунаги. Считая семейные узы надежной гаранти-
ей  союза  двух  кланов,  мы  надеялись,  что  наше  возвращение  будет
безопасным.  Неожиданно  скороход  доставил  сообщение  о  том,
что  Нагамаса  –  наш  прежний  союзник  –  предал  нас,  тайно  присо-
единившись  к  Асакура!  Нам  пришлось  искать  другой  путь  домой,
и  теперь  на  нас  наступали  сразу  две  армии.  Вопрос  о  сдаче  непри-
ятельской крепости отпал сам собой.
Эта новость была доставлена во время военного совета. Прочитав
послание,  князь  Нобунага  выпустил  из  пальцев  веер,  который  упал
на землю. Его лицо побелело, он обратил взор к небесам и в течение
нескольких  минут  молча  вглядывался  куда-то  вверх.  Генералы,  си-
девшие по обе стороны от него, начали беспокойно перешептывать-
ся. Никогда прежде мы не видели, чтобы наш господин лишился да-
ра речи.
–  Нас  предали,  –  объявил  он,  наконец  нарушив  молчание.  –
Я возвращаюсь в Киото. Кто возьмется прикрыть наш тыл?
Желающих не нашлось. Все знали, что защита тыла отступающей
армии – самое опасное задание, которое связано с самой высокой ве-
роятностью погибнуть.
Князь  Нобунага,  не  скрывая  презрения,  обвел  взглядом  мол-
чавших вассалов.
– Если добровольцев не найдется, – прорычал он, – я сделаю это
сам!
Я вскочил на ноги и заговорил:

– Мой господин, доверьте мне честь командовать арьергардом.
Князь Нобунага повернулся ко мне.
– Командуй, Хидэёси. Только не подведи нас.
Он  редко  называл  меня  по  имени,  поэтому,  когда  он  сделал  это,
мне стало ясно, что у него нет надежды увидеться со мной вновь.
Хотя я и сомневался, что останусь в живых, мой ответ прозвучал
решительно.
– Не подведу, – сказал я.
В полночь того же дня князь Нобунага покинул лагерь с неболь-
шим  отрядом  отборных  самураев,  чтобы  двигаться  с  максимальной
скоростью.  Главные  силы  Ода  вскоре  последовали  за  ним,  и  я
с  семью  сотнями  людей  остался  прикрывать  тыл  от  нескольких  ты-
сяч вражеских солдат, которые уже приближались к нашим позици-
ям.  По  моим  расчетам,  они  должны  были  оказаться  здесь  еще
до  рассвета,  поэтому  на  составление  плана  у  меня  оставалось  всего
несколько драгоценных часов.
Как удержать их так долго, чтобы князь Нобунага оказался в бе-
зопасности?  Мое  сердце  стучало  так,  словно  хотело  выскочить
из  груди,  но  следовало  сохранять  спокойствие  и  думать  как  можно
быстрее.  Я  вспомнил  слова  Сунь-цзы,  блестящего  китайского  воен-
ного  стратега:  «Все  способы  ведения  войны  основаны  на  обмане».
И сразу понял, что нужно делать.
Прежде  чем  другие  генералы  успели  уйти,  я  попросил  их  оста-
вить  мне  боевые  знамена.  Украшенные  похожим  на  цветок  гербом
Нобунаги, эти штандарты были красивы, и их ни с чем невозможно
было  спутать.  Я  приказал  своим  людям  развесить  их  на  верхушках
деревьев  так,  чтобы  они  образовали  кольцо  вокруг  нашей  позиции.
Затем приказал разжечь вокруг крепости Канэгасаки сотни костров.
Мерцающий  оранжевый  свет  освещал  полоскавшиеся  на  ветру  зна-
мена, и издалека эту картину можно было принять за костры распо-
ложившейся лагерем огромной армии.
Уловка сработала. Когда топот лошадиных копыт, подобный рас-
катам  грома,  достиг  наших  ушей,  враги  внезапно  остановились.
Они  решили  дождаться  рассвета,  чтобы  точнее  оценить  наши  силы
перед  началом  атаки.  Яркое  утреннее  солнце  помогло  им  осознать,
что преградой на их пути стала несуществующая армия. Взбешенная
моей хитростью, пехота Асакура с криками бросилась на нас. Но мои
сюрпризы на этом не закончились.
Я  спрятал  три  сотни  солдат  в  засаде  и  разделил  оставшиеся  че-

тыре сотни на две равные группы. Авангард из двухсот человек при-
нял  на  себя  первую  волну  нападавших  и  вскоре  отступил.  Ничего
другого я и не ждал. Второй отряд из двухсот человек тоже был быс-
тро смят.
Солдаты  неприятеля,  воодушевленные  мыслью  о  том,  что  путь
свободен,  устремились  на  нас  очертя  голову.  Но  по  моему  сигналу
триста  лежавших  в  засаде  стрелков  подняли  оглушительный  крик
и  осыпали  их  градом  стрел.  Это  остудило  пыл  наших  врагов,  и  они
отступили, позволив нам сесть на лошадей и унести ноги.
Мы  получили  передышку,  но  смерть  все  еще  наступала  нам
на  пятки.  Чтобы  добраться  до  Киото,  нужно  было  пересечь  земли
еще  одного  противника  –  печально  известных  монахов-воинов  сек-
ты  прямодушных  (Икко-икки).  Возглавляемые  душевнобольным,
но харизматичным бывшим монахом, служители этого крестьянско-
го  культа  представляли  собой  толпу  оборванных,  но  неистовых
в своей ярости бойцов. Убежденные в том, что по ту сторону могилы
их ожидают райские кущи, они не ведали страха смерти – и люто не-
навидели клан Ода.
Ринувшиеся  на  нас  жаждущие  крови  фанатики  были  похожи
на  восставших  из  ада  призраков.  Но  мои  искусные  лучники  стре-
ляли  с  такой  скоростью  и  точностью,  что  многие  из  этих  безумных
умирали  прежде,  чем  их  тела  падали  на  землю.  Попали  ли  они
в  рай,  мне  не  известно.  Точно  можно  сказать  лишь  одно:  они  по-
кинули этот мир, а мы остались живы.
Еще раз обманув смерть, мы сумели добраться до Киото, где лю-
ди и лошади от изнеможения сразу же погрузились в сон. Мои нер-
вы были напряжены до предела; я чувствовал себя кошкой, которая
исчерпала все свои девять жизней и надеялась получить десятую!
Вызвавшись  прикрывать  тыл  во  время  отступления  от  Канэга-
саки, я поступил безрассудно. Но благодаря своей сообразительнос-
ти и удаче мне удалось добиться успеха. Я рискнул всем, чтобы дос-
тичь  цели,  и  доказал  клану  Ода,  что  мои  слова  не  расходятся  с  де-
лом.
Люди же, которыми я командовал, поверили, что если они будут
следовать  за  мной,  то  смогут  улучшить  свое  положение.  Князь  Но-
бунага с радостью воспринял сообщение о моем возвращении. Одна-
ко  у  некоторых  из  его  генералов,  кичившихся  своим  благородным
происхождением, моя отвага – и мой успех – вызывали острую неп-
риязнь. В их глазах мне навсегда было суждено остаться безродным

крестьянином. Но я воспринял их презрение как неизбежную плату
за привилегию стать лидером. По сравнению с риском, на который я
пошел, высокомерное отношение соперников было мелочью, недос-
тойной внимания.
Величие  лидера  зависит  и  от  его  готовности  преодолевать  пре-
пятствия.  Чтобы  добиться  успеха  в  опасных  предприятиях,  необхо-
димо  использовать  «секрет  самоотверженности»:  рискуйте  всем,
чтобы выиграть все.

жүктеу/скачать 1,28 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: