Ж аһандану дҽуіріндегі

244 
 
2.
 
Версальско-вашингтонская  система  международных  отношений.  1918.:  МГИМО  МИД 
РФ,  1995.  Гл.  2.  Шацилло  В.  К.  Президент  В.  Вильсон:  от  посредничества  к  войне  // 
Новая и новейшая история. 1993. N 6. 
3.
 
Внешняя  политика  Веймарской  республики  (1919—1932)  /  Н.  В.  Павлов  //  MGIMO.ru. 
−2011. — Октябрь.  
 
 
 
НОВЫЙ МИРОВОЙ ПОРЯДОК В ПРОЦЕССЕ ГЕОПОЛИТИЧЕСКИХ 
ИЗМЕНЕНИЙ 
 
Елюбаев Р.Б 
  Студент 4 курса специальности международные отношения 
   Кокшетауского университета имени Абая Мырзахметова 
 
          Ученые 
употребляют  словосочетание  «международный  порядок»  в  самых 
разнообразных  значениях,  в  чем  им следуют  политики  и  журналисты.  Прежде  всего,  стоит 
отметить  наличие  смысловых  различий  между  выражениями  «международный  порядок»  и 
«мировой  порядок»,  поскольку  эти различия  в  современном  словоупотреблении  становятся 
более  существенными.  Под  международным  порядком  подразумевается  порядок, 
складывающийся  между  всеми  странами  мира,  совокупность  которых  условно  именуется 
международным сообществом. Отношения между членами международного сообщества и, 
значит,  международный  порядок  определяются  взаимодействием  разнородных  факторов, 
наиболее  важную  роль,  среди  которых  играет  соотношение  совокупных  потенциалов 
отдельных игроков и построенная на нем иерархия, взаимное положение стран, чаще всего 
условно понимаемое как вертикальное соподчинение [1]. 
          В  самом  международном  сообществе  существует  некоторая  относительно  автономная 
его часть, упорядоченные отношения внутри которой определяются не только соотношением 
потенциалов  стран-участников,  но  и  наличием  у  них  фонда  общих  этических,  моральных 
ценностей  и  основанных  на  них  устойчивых  моделей  взаимного  поведения.  В  научной 
литературе  принято  считать,  что  эту  группу  составляют  страны  либеральной  демократии. 
Порядок  в  отношениях  между  ними  тоже  формируется  во  многом  на  основе  принципа 
соотношения потенциалов («кто сильнее»), но еще взаимное поведение стран этой группы в 
значительной  степени  регулируются  всеми  признаваемыми,  общими  для  данной  группы 
моральными  нормами,  правилами  и  нормами,  которыми  они  сознательно  и  добровольно 
руководствуются  в  отношениях  друг  с  другом.  Эта  часть  международного  сообщества 
условно  именуется  мировым  обществом.  В  ее  рамках  взаимодействие  и  взаимовлияние 
между странами происходит не только на уровне взаимодействия их внешних политик, но и 
«по  всей  глубине»  социальной  ткани  разно  национальных  обществ.  Порядок,  который 
воплощен  в  отношениях  между  членами  «мирового  общества»,  и  представляет  собой 
несколько идеализированное в литературе воплощение мирового порядка[2]. 
          Мировой порядок, следовательно, в современном мире не имеет всеобщего характера, 
по охвату он уже, чем порядок международный. Хотя, вероятно, мировой порядок выражает 
перспективную тенденцию развития, которая характеризуется распространением, экспансией 
мирового  порядка  в  масштабах  планеты.  Теоретически  уместно  говорить  о  возможности 
разрастания мирового порядка до масштабов международного[3]. 
         Практически – однако – современные международные отношения существуют в рамках 
порядка,  строго  говоря,  более  низкого  организационного  уровня,  порядка,  который 
воплощает все многообразие взаимодействия разных стран мира, в том числе существующие 
между  ними  противоречия  как  идейно-культурной  и  конфессиональной  природы,  так  и 
военно-  и  геополитического,  экономического  и  геоэкономического  характеров.  Таков  по 
определению международный порядок в его реальных измерениях[4]. 

245 
 
Понятие  «международный  порядок»  относится  к  глобальной  социальной  общности, 
образованной совокупностью различных общественных субъектов, действующих на мировой 
арене.  Возникает  вопрос,  возможен  ли  общественный  порядок  в  сфере  международных 
отношений,    которая  характеризуется  отсутствием  единой  центральной  власти, 
многообразием  несовпадающих  между  собой  ценностей,  а  также  отсутствием  высшего 
органа,  который  определял  бы  правомерность  или  неправомерность  действий  участников 
международных  отношений?  Ведь  общие  ценности  здесь  играют  весьма  слабую  роль,  а 
нормы международного права, в сущности, носят необязательный характер[5].  
Пытаюсь  ответить  на  поставленный  вопрос,  следует  иметь  в  виду  то,  что  с  самого 
начала истории международных отношений человечеству было свойственно стремление к их 
сознательному  регулированию,  в  основе  которого  лежала  всеобщая  потребность  их 
участников  в  безопасности  и  выживании.  По  мере  возрастания  степени  зрелости 
международных  отношений,  это  стремление  находило  свое  выражение  во  всех  более 
интенсивном  развитии  международного  права,  создании  и  укреплении  международных 
организаций  и  институтов,  в  усилении  их  роли  в  стабилизации  международной  жизни  и, 
наконец, в постепенном формировании на этом пути целостной глобальной международной 
системы.  Таким  образом,  международный  порядок  –  это  такое  устройство  международных 
(прежде  всего  межгосударственных)  отношений,  которое  призвано  обеспечить  основные 
потребности  государств  и  других  институтов,  создавать  и  поддерживать  условия  их 
существования, безопасности и развития. В данном случае речь идет об институциональном 
понимании,  которое,  конечно,  не  исчерпывает  всего  содержания  понятия  «международный 
порядок»[6]. 
Разница  между  рассматриваемыми  понятиями  заключается  и  в  том,  что  если 
международный  порядок  как  более  или  менее  оптимальное  устройство  международных 
отношений, отражающее возможности общественных условий, существовал практически на 
всех  этапах  истории  межгосударственных  отношений,  то  этого  нельзя  сказать  о  мировом 
порядке[7]. 
С точки зрения прикладного анализа целесообразно выделить три основных подхода к 
интерпретации 
порядка: 
реалистический, 
социально-конструктивистский 
и 
институциональный.  Для  первого  характерен  акцент  на  соотношениях  потенциалов  между 
основными  субъектами  отношений.  Для  второго  –  подчеркнутый  интерес  к  правилам 
поведения  между  ними,  правилам,  понимаемым  в  динамике  их  развития  и  воздействия  на 
поведение  государств  и  отдельных  личностей.  Для  третьего  –  упор  на  инструментарии 
регулирования,  основой  которого,  как  постулируется,  выступают  международные 
институты,  понимаемые  как  механизмы  межгосударственного  сотрудничества,  способные 
оказывать  примиряющие  и  сдерживающее  влияние  на  поведение  отдельных  стран  в 
интересах  сообщества  в  целом.  Все  три  подхода  в  чем-то  противостоят,  а  в  чем-то 
дополняют  друг  друга  –  согласно  тому,  как  в  реальности  регулирование  международных 
отношений осуществляется при помощи материально-силовых и идеально-информационных 
направляющих  импульсов,  посылаемых,  помимо  прочих  каналов,  через  посредничество 
международных институтов[8]. 
Причем  воздействие  материально-силовых  импульсов  относительно  преходяще  – 
соотношение  возможностей  между  странами  быстро  меняется,  могущество  одних  стран 
бесследно  исчезает  и  возникает  могущество  других.  Потенциал  влияния  вторых  обладает 
способностью  накапливаться  и  оказывать  более  слабое,  но  зато  и  более  долгосрочное,  чем 
фактор  силы,  воздействие  на  поведение  государства  и  лидеров.  Влияние  третьих  вообще 
очень подвижно и может расти или уменьшаться в зависимости от того, сильнее или слабее 
делается  воздействие  силовых  факторов.  Упорядочивающая  роль  факторов  материально-
силового  свойства  рельефней  проявляет  себя  в  кратко-  и  среднесрочной  перспективе, 
идеально-информационных  –  в  долгосрочной,  а  институциональных  –  колеблется  вокруг 
некоторого  среднего,  но  не  особенно  высокого  показателя,  который  в  истории 

246 
 
международных  отношений  последних  ста  лет  ни  разу  не  становился  для  международного 
порядка определяющим[9]. 
Интерпретации порядка в реалистической традиции с малыми вариациями восходят к 
классическим  трудам  Г.  Моргентау,  Р.  Арона  и  К.  Уолтца.  Ключевым  для  их  построений 
было понимание порядка как горизонтального временного среза международных отношений, 
их  «объективно  заданного  состояния»,  которое  в  каждый  момент  определялось 
соотношением  потенциалов  между  великими  державами.  Причем  сами  державы  имели 
представление  об  этом  соотношении,  не  всегда  адекватное  и  официально  заявлявшееся,  и 
соизмеряли  свои  действия  с  возможными  их  последствиями.  Этот  круг  идей  преобладал  в 
науке  и  политике  в  первые  три-четыре  десятилетия  после  Второй  мировой  войны[10]. 
         Иначе  говоря,  для  понимания  современной  международной  ситуации  распознавание 
прочности позиции каждого субъекта и их взаимного положения в иерархии столь же важно, 
как  и  правила,  которыми  каждый  из  них  руководствуется  или  должен  руководствовать,  но 
почему-то этого не делает[11]. 
         Принято 
считать,  что  международный  порядок  и  современная  система 
межгосударственных отношений ведут свое начало с 1648 года, когда Вестфальский мирный 
договор  положил  конец  Тридцатилетней  войне  в  Западной  Европе  и  санкционировал 
распадение  Священной  Римской  империи  на  355  самостоятельных  государств.  Именно  с 
этого времени в качестве главной формы политической организации общества повсеместно 
утверждается  национальное  государство,  а  доминирующим  принципом  международных 
отношений становится принцип национального (то есть государственного) суверенитета. До 
этого  времени,  как  подчеркивал  известный  юрист-международник  прошлого  века  Ф. 
Мартенс,  международные  отношения  характеризовались  разобщенностью  их  участников, 
бессистемностью  международных  взаимодействий,  главным  проявлением  которых 
выступали кратковременные вооруженные конфликты или длительные войны[12]. 
         Вторая  мировая  война  положила  начало  новому  периоду  в  развитии  категории 
международного  порядка,  которому  характерны  две  важнейшие  черты.  Во-первых,  это 
достаточно  четкое  разделение  мира  на  две  социально-политические  системы,  которые 
находились в состоянии перманентной «холодной войны» друг с другом, взаимных угроз и 
гонки  вооружений.  Раскол  мира  нашел  свое  отражение  в  постоянном  усилении  военной 
мощи двух сверхдержав — США и СССР, он институализировался в противостоящих друг 
другу  двух  военно-политических  (НАТО  и  ОВД)  и  политико-экономических  (БЭС  и  СЭВ) 
союзах и прошел не только по «центру», но по «периферии» международной системы. Во-
вторых,  это  образование  Организации  Объединенных  наций  и  ее  специализированных 
учреждении и все более настойчивые попытки регулирования международных отношений и 
совершенствования  международного  права.  Образование  ООН  отвечало  объективной 
потребности  создания  управляемого  международного  порядка  и  стало  началом 
формирования  международного  сообщества  как  субъекта  управления  им.  Вместе  с  тем 
вследствие ограниченности своих полномочий ООН не могла выполнить возлагаемой на нее 
роли  инструмента  по  поддержанию  мира  и  безопасности,  международной  стабильности  и 
сотрудничества  между  народами.  В  результате  сложившийся  международный  порядок 
проявлялся в своих основных измерениях как противоречивый и неустойчивый, вызывая все 
более обоснованную озабоченность мирового общественного мнения[13]. 
          Итак,  в  ходе  выполненного  исследования  было  выяснено,  насколько  важен 
международный  порядок,  поддержание  его  входит  в  интересы  каждого  цивилизованного 
общества,  поскольку  отсутствие  такового  ввергнет  мир  в  полнейший  хаос.  Под 
международным  порядком  подразумевается  порядок,  складывающийся  между  всеми 
странами мира, совокупность которых условно именуется международным сообществом. В 
изучении  международного  порядка  выделяются  три  основных  подхода  к  интерпретации 
порядка:  реалистический,  социально-конструктивистский  и  институциональный.  Для 
первого  характерен  акцент  на  соотношениях  потенциалов  между  основными  субъектами 
отношений.  Для  второго  –  подчеркнутый  интерес  к  правилам  поведения  между  ними, 

247 
 
правилам,  понимаемым  в  динамике  их  развития  и  воздействия  на  поведение  государств  и 
отдельных  личностей.  Для  третьего  –  упор  на  инструментарии  регулирования,  основой 
которого, выступают международные институты. 
Принято  считать,  что  международный  порядок  берет  свое  начало  с  1648  года,  когда 
Вестфальский  мирный  договор  положил  конец  Тридцатилетней  войне.  Доминирующим 
принципом  международных  отношений  становится  принцип  национального  суверенитета. 
Складывается так называемая система политического равновесия, которая просуществовала 
до 1815 года, когда на Венском конгрессе был закреплен принцип легитимизма. Однако уже 
во  второй  половине  XIX  века  рушится  созданный  в  результате  венского  конгресса 
священный  союз,  а  к  концу  столетия  формируются  две  основные  военно-политические 
группировки – тройственный союз и Антанта, которые в начале  XX века развязали первую 
мировую войну. Итогом войны  стал раскол Европы и мира в целом. Вторая мировая только 
углубила  этот  раскол,  образовав  две  противостоящих  стороны,  сдерживаемых  «холодной» 
войной.  Таким  образом  послевоенный  период  развития  международного  порядка  имеет 
биполярное  устройство.  Изменения  в  сфере  международных  отношений  уже  1980м  года 
поставили  международный  порядок  в  положение  препятствия  на  пути  общественного 
развития.  Таким  образом  мир  все  острее  начинает  осознавать  необходимость  новых 
принципов  организации  международного  сообщества,  ясным  становится  тот  факт,  что  мир 
представляет собой единую систему. Становится понятным, что в ядерной войне, к которой 
безусловно и идет мир, не может быть победителей. В таких условиях возникает идея нового 
международного  порядка.  Тяжелым  бременем  для  человечества  стала  вызванная  проти-
воборством двух систем гонка вооружений. Так, в середине 80-х годов на вооружение ушло 
около  6%  мирового  валового  продукта.  Военные  программы  повлекли  за  собой  огромный 
расход  топлива,  энергии,  редкого  сырья.  Реализация  этих  программ  приостановила  либо 
замедлила  использование  для  невоенных  нужд  множества  научных  открытий  и  новейших 
технологий. По данным Стокгольмского международного института мира (SIPRI) в середине 
80-х  годов  более  половины  ученых  и  технической  интеллигенции  планеты  работали  над 
созданием средств и методов разрушения, а не созидания материальных ценностей. Военные 
расходы оценивались в 1000 млрд. долларов в год или свыше 2 млн. в минуту. В то же время 
около 80 млн. человек в мире жили в абсолютной нищете, а из 500 млн. голодающих 50 млн. 
(половина  которых  —  дети)  ежегодно  умирали  от  истощения[14].  Если  для  мировой 
экономики  непомерное  бремя  военных  расходов  стало  причиной  стагнации  и 
экономического  дисбаланса,  то  еще  более  тяжелыми  были  его  последствия  для  «третьего 
мира».  Так,  каждое  вызванное  гонкой  вооружений  повышение  США  своего  ссудного 
процента  на  единицу  добавляло 2  млрд. долларов к  долгу  развивающихся  стран.  Одним  из 
самых  опасных  последствий  и  аспектов  проблемы  стал  рост  военных  расходов  стран 
«третьего  мира»,  испытывающих  острый  недостаток  средств  для  медицинского 
обслуживания и продовольственного обеспечения населения. Достигнув ежегодной суммы в 
140 млрд. долларов к 1980 г., эти расходы утроились в реальных ценах между 1962-1971 и 
1972— 1981 годами. Во многих развивающихся странах на военные цели выделялось до 45% 
национального бюджета.  Возрастающее бремя  военных  расходов  стало непосильным  и  для 
СССР, сыграв едва ли не решающую роль в крушении его экономики. 
Идея  нового  международного  порядка  принимает  самые  различные  концептуальные 
формы,  в  многообразии  которых  можно  выделить  два  основных  подхода  — 
политологический (с акцентом на правовые аспекты) и социологический. Такое разделение, 
конечно, носит достаточно условный характер и его значение не должно преувеличиваться. 
Дестабилизация  международной  системы  свидетельствуют  о  том,  что  человечество 
находится  на  переломном  этапе  своего  развития.  Объективные  императивы  выживания, 
безопасности  и  развития  влекут  за  собой  потребность  в  более  надежном  международном 
порядке,  отвечающем  новым  тенденциям,  связанным  с  «раздвоением»  привычного 
государственно-центричного  мира  и  сосуществованием  его  с  миром  нетрадиционных 
факторов.  Время  покажет,  будет  ли  новый  порядок  регулироваться  планетарным 

248 
 
правительством, 
располагающим 
для 
этого 
соответствующими 
средствами 
наднационального  характера  -  правительством,  армией,  действенными  правовыми 
механизмами и т. п.,  - или его основой станут несколько взаимодействующих между собой 
интегрированных региональных центров, охватывающих своей совокупности весь мир, или 
же  это  будет  какой-то  иной  вариант  управления  миром.  Но  в  любом  случае  создание  и 
функционирование  надежного  мирового  порядка  может  быть  достигнуто  лишь  на  основе 
создания условий для реализации интересов и сохранения ценностей не только государств и 
межправительственных  организаций,  но  и  самых  разнообразных  социальных  общностей,  и 
даже  конкретных  людей.  С  другой  стороны,  это  требует  преодоления  той  степени  аномии, 
которая присуща сегодня международному обществу. 
 Сегодняшний мир еще далек от такого состояния. Прежний международный порядок, 
построенный  на  силе  и  устрашении,  хотя  и  подорван  в  глобальном  масштабе,  но  в  то  же 
время  его  правила  и  нормы  еще  продолжают  действовать  (особенно  на  региональных 
уровнях), что не позволяет сделать вывод о необратимости тех или иных тенденций. Упадок 
же  послевоенного  мирового  порядка  открывает  перед  человечеством  переходный  период, 
полный опасностей и угроз для социальных и политических устоев общественной жизни. 
 
ЛИТЕРАТУРА: 
1.
 
Арон Раймон – мир и война между народами / пер. с фр. Под ред. В. И.   Даниленко.  – 
М.: NOTA BENE, 2000. – 880 с. 
2.
 
Баталов  Э.  Я.  –  Мировое  развитие  и  мировой  порядок:  анализ  современных 
американских концепций. – М.: РОССПЭН, 2005. – 374 с. 
3.
 
Вебер  М.:  Политика  как  призвание  и  профессия//  Избранные  произведения.  М.: 
Прогресс, 1990г, 760с. 
4.
 
 Бовин  А.  Е.  –  Мирное  сосуществование:  История.  Теория.  Политика.  –  М.: 
международные отношения, 1988. – 135 с. 
5.
 
 Вайтановский  Ф.  Г.  –  От  миропорядка  империй  к  имперскому  миропорядку.  –  М.: 
Научно-образовательный форум по международным отношениям, 2005. – 200 с. 
6.
 
Давыдов Ю. П. – Норма против силы. Проблема мирового регулирования.  – М.: Наука, 
2002. – 287 с. 
7.
 
Дмитриев Т. Ф. – Женевские форумы переговоров по разоружению. 1945 – 1987 гг. – М.: 
Международные отношения, 1988. – 192 с. 
8.
 
Салмин  А.  М.  –  Дезинтеграция  биполярного  мира  и  перспективы  нового  мирового 
порядка. – М.: Полис, 1993, №4. – 118 с. 
9.
 
Уткин А. И. – Мировой порядок XXI века. – М.: Алгоритм, 2001. 480 с. 
10.
 
 Цыганков П.А.: Теория международных отношений, М: Гардарики 2006г, 590с. 
11.
 
 Collard D. La societe internationale apres la guerre froide. P., 1996. 
12.
 
 The Comission of Global Governance. Our Global Neighbourhood. Oxford, 1995. 
13.
 
 Мунтян М.А. К вопросу о контурах современного мира // Кентавр. 1995. № 2. 
14.
 
 Денисов А.И.  Теория  государства  и  права.  М., 1948. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

249 
 
ОРЫНБОР ҾЛКЕСІН БАСҚАРУ ЖҤЙЕСІНДЕГІ ҾЗГЕРІСТЕР 
(ХІХ ғ. 50-жж.) 
 
Жолдыбаева Ақжҧма Нҧрланқызы 
магистрант, № 33 қазақ орта жалпы білім беру мектебінің 
тарих пәнінің мұғалімі.  Ақтӛбе қ. 
 
ХІХ  ғасырдың  бірінші  жартысында  Ресей  ҥкіметі  Орынбор  ведомствосы  қазақтарын 
билеу  жҥйесін  одан  әрі  нығайтудың  негізін  қалады.  Бҧл  жағдай  орыс  мемлекетіне  осы 
аймақтағы  ӛзінің  экономикалық  және  саяси  ықпалын  тҧрақтандыруға  және  ортаазиялық 
саясатын  белсенді  етуге  мҥмкіндік  берді.  Әсіресе,    Ресей  Сыртқы  істер  министрлігі 
тарапынан  1844  жылы  жасақталған  «Орынбор  қазақтарын  басқару  жӛніндегі  Ереже»  /1/
 
патша ҥкіметінің Орынбор ӛлкесінде жҥргізіп отырған әкімшілік саясатын жҥйелеген заңдық 
акт болды. 
1844  жылғы  Ережелердің  енгізілген  кезеңінен  1867-1868  жылдардағы  басқару 
реформаларына дейінгі аралық Орынбор әкімшілігі қызметінде отарлау мақсатындағы елеулі 
заңдық  шаралардың  қабылдануымен  және  әкімшілік-саяси  міндеттердің  жҥзеге 
асырылуымен  сипатталады.  Шығыс  аймақтарды  игеру  маңыздылығы,  Орынбордың  орыс 
ҥкіметінің  осы  бағыттағы  сыртқысаяси,  стратегиялық  және  тактикалық  мақсаттарын 
жҥргізуші орталық ретіндегі маңызы және ӛлкемен саудадан тҥсетін экономикалық пайда  – 
мҧның бәрі қазақтарды Ресей билігіне мықтап бағындырудың қажеттілігін кҥшейте тҥсті. 
Осы  мақсатпен  орталық  ҥкімет  50-жылдардың  басында  шешуші  шараларды  жҥзеге 
асырды.  Алдымен,  ҥкіметтің  басты  мақсаттары  мен  міндеттерін  тҥсіне  алатын,  жергілікті 
жағдайдан  хабардар  және  ерекше  жағдайларда  әкімшілік  қызметін  ҧғына  алатын  адамдар 
таңдап алынды.  
1851 жылы, бҧрын, яғни 1833-1842 жылдары Орынбор әскери губернаторы қызметін 
атқарған  В.А.Перовский  қайтадан  Орынбор  ӛлкесін  басқару  қызметіне  жіберілді.  Оған,  іс 
жҥзіндегі  заңдық  қҧжаттардың  нәтижелерін  және  әкімшілік  қызметінің  тәжірибесін  ескере 
отырып,    Орынбор  ведомствосы  қазақтарын  басқару  жӛнінде  жаңа,  аса  қолайлы  ереже 
жасақтау жауапкершілігі жҥктелді. Бҧл міндеттерді жҥзеге асыру мақсатында В.А.Перовский 
Петерборда  чиновниктерді  ӛзі  іріктеп  алды.  Олардың  ішінде  тарихшы-шығыстанушы,  сол 
кездегі  Ішкі  істер  министрлігінің  чиновнигі  В.В.Григорьев  те  болды.  1851  жылдың  1 
желтоқсанында 
В.В.Григорьев 
Орынбор 
және 
Самара 
генерал-губернаторы 
В.А.Перовскийдің  қарамағына  жіберілді  /2/.  1854  жылға  дейін  В.В.Григорьев  генерал-
губернатор жанында айрықша тапсырмалар чиновнигі болып жҧмыс жасады. 1854 жылдың 
12 қаңтарында ол Шекаралық комиссияның тӛрағасы қызметіне тағайындалды. 
В.В.Григорьев  ӛлкенің  экономикалық,  әлеуметтік  және  саяси  жағдайын  зерттеу 
нәтижесінде  Орынбор  ведомствосының  әкімшілік  жҥйесін  жетілдіру  бағытында  бірнеше 
ҧсыныстар  жасады.  Ҧсыныстардың  кейбіреулері  генерал-губернаторлар  В.А.Перовский 
(1851-1857 жж.) мен А.А.Катенин (1857-1860 жж.) тарапынан қолдау тауып, орталық ҥкімет 
тарапынан заңдандырылды. 
В.В.Григорьевтің  ҧсыныстары  негізінде  дайындалған  генерал  А.А.Катениннің 
анықтамасына  сәйкес,  Сыртқы  істер  министрі  А.М.Горчаков  1859  жылдың  10  және  24 
наурызындағы  Министрлер  комитетіне  жазған  «Жазбаларында»  «Кіші  орданың»  жоғары 
басшылығын  Сыртқы  істер  министрлігінен  Ішкі  істер  министрлігінің  қарамағына  беру 
қажеттілігін  негіздеді  /3/.  «Жазбаларда»  Орынбор  қазақтарын  басқару  органының 
«Шекаралық  комиссия»  деп  аталу  себебі,  қҧрылған  кезде,  яғни  ХУІІІ  ғасырдың  соңында 
оның Кіші орда қазақтары мен Орынбор шебін мекендейтін орыстар арасындағы даулар мен 
ӛзара  тартыстарды  шешу  бағытындағы  шекаралық  мекеме  міндетін  атқаруынан  деп 
тҥсіндірілді.  Ол  кезде  Ресей  империясының  шекарасы  Жайық  бойымен  ӛтеді  деп 
есептелгендіктен,  тиесілі  шекаралық  міндеттерді  орындайтын  мекеме  де  «шекаралық» 
комиссия деп аталған делінді. 

250 
 
Онан  әрі,  «Жазбаларда»  қазақ  халқының  Ресей  ҥкіметіне  бағыныштылығының  ХІХ 
ғасырдың  бірінші жартысы барысында  анағҧрлым  кҥшейтілгендігі  атап  кӛрсетілді.  Хандық 
билік жойылды. Хандар орыс ҥкіметі тағайындаған билеуші аға сҧлтандармен ауыстырылды. 
Қазақ  жерлері  әкімшілік-территориялық  бӛлініске  тҥсті,  олардың  арасына  орыс  бекіністері 
салынып, гарнизондар енгізілді, халыққа алымдар мен тҥрлі міндеткерліктер ӛтеу жҥктелді 
және  олар  халық  тарапынан  сӛзсіз  ӛтеліп  жатты.  Шекаралық  комиссия  қызметінің 
мазмҧнындағы  және  жалпы  әлеуметтік-саяси  сипатындағы  ӛзгерістерге  байланысты 
мекеменің  аты  да  ӛзгеруі  тиіс  деп  кӛрсетілді.  Ол  жӛнінде:  «Қазір,  Жайық  жағалауы 
қырғыздары  (қазақтары  –  Ж.А.)  жартылай  бағынышты  халықтан  нағыз  боданға  айналған 
кезде және Ресей шекарасы Орта Азия жағынан Жайық бойымен емес, Сыр бойымен және 
Ҥстіртпен ӛтетін жағдайда, Шекаралық атауы әкімшілік-сот мекемесі атауына мҥлдем сәйкес 
келмейді.  Ӛйткені,  ол  мекемеге  Орынбор  шебін  мекендейтіндер  мен  кӛрші  қырғыздар 
арасындағы  дауларды  шешу  міндеті  емес,  соңғыларды  билеу  міндеті  жҥктеледі.  Ӛзінің 
ҥкіметтен  тәуелділік  деңгейіне,  ішкі  әкімшілік  қҧрылымына  және  сыртқы  қауіпсіздік 
деңгейіне  қарай,  Жайық  даласы  да  Империяның  Сібір  ведомоствосындағы  Қырғыз  даласы 
сияқты облысын қҧрайды» /4/
 
делінді.
  
Сонымен  қатар,  сыртқы  істер  министрі  1854  жылдан  бастап  Шекаралық  комиссияға 
емес,  Сырдария  шебі  айрықша  командованиесіне бағынатын  қазақтарды басқаруды  да  Ішкі 
істер  министрлігіне  беру  жӛнінде  пікір  білдірді.  Ҧсынылған  қайта  қҧрулар 
қанағаттандырылған  жағдайда,  Шекаралық  комиссияның  ортаазиялық  иеліктермен  қарым-
қатынасқа  қатысты  функцияларын  Орынбор  және  Самара  генерал-губернаторлығының 
кеңсесіне беру ойластырылды. 
Министрлер  комитеті  1859  жылдың  24  наурызында  жоғарыдағы  ҧсыныстарды 
«негізді»  деп  танып,  А.М.Горчаковтың  қазақтарға  қатысты  істерді  Сыртқы  істер 
министрлігінен  Ішкі  істер  министрлігінің  қарамағына  «тез  арада»  беру  жӛніндегі  пікірін 
қолдады /5/. 
Орынбор  ӛлкесі  қазақтарын  басқару  органының  сыртқы  істер  министрлігі 
бақылауынан  ішкі  істер  министрлігінің  бақылауына  заңды  тҥрде  бекітілуінің  Ресей  ҥшін 
маңызы  зор  болды.  Бҧл  арқылы  патша  ҥкіметі  Орынбор  ӛлкесінің  қазақтар  мекендейтін 
жерлерін  Ресей  империясының  ішкі  жерлері  ретінде,  саяси  деңгейде  қазақтарды  Ресей 
мемлекетінің  нақты  бодандары  ретінде  кӛрсетті.  Осыған  орай,  Ресей  ҥкіметінің  қазақ 
жерлеріндегі  кез-келген  саяси  әрекеті  Ресей  мемлекетінің  ішкі  саясаты  деп  танылатын 
болды. 
Кіші  орданың  немесе  Жайық  бойы  қазақтарының  жерлері  ортаазиялық 
мемлекеттермен  және  Сыр,  Әмудария,  Каспий,  Арал  теңіздері  жағынан  тҥрікмендік 
иеліктермен,  ал  олар  ӛз  кезегінде  Персиямен,  Ауғанстанмен  шектесіп  жатты.  Ресей 
ҥкіметінің  жоғарыдағы  заңдық  актісі  қазақтардың  ӛз  бетімен,  дербес  сыртқысаяси 
қатынастарға  бару  қҧқығын  жоққа  шығарды.  Бҧл  акт  Ресей  ҥкіметінің  қазақ  жерлеріндегі 
кез-келген  репрессиялық  әскери-полицейлік  шараларын  халықаралық  қҧқық  тҧрғысынан 
ақтап  алды,  ортаазиялық  аймақтағы  экономикалық  және  саяси  мақсаттарды  шешуге 
батылырақ  кірісу  мҥмкіндігін  жасап  берді,  Ресейдің  сыртқы  істер  министрлігін  қазақтарды 
басқаруға қатысты мәселелерді шешуден босатты. 
Сенат  1859  жылдың  9  желтоқсанында  Ішкі  істер  министрлігінің  ҧсынысының 
негізінде  «Жайық  жағалауы  қырғыздарының  Кіші  орда  даласы  делінетін  атауын  Орынбор 
қырғыздары  облысы  атауына  ӛзгерту  және  ол  облысты  басқарудың  жаңа  тәртібі  жӛніндегі 
Жарғыны»  /6/  шығарды.    Бҧл  заңдық  ереже  бойынша  Шекаралық  комиссия  Облыстық 
басқарма деп ӛзгертілді.  
ХІХ ғасырдың ортасында Ресейдің сыртқысаяси міндеттерін жҥзеге асыруда Орынбор 
ӛлкесінің әскери-стратегиялық маңызы ӛте зор болды. Ӛлкенің стратегиялық маңыздылығын 
Әскери  министрліктің  1861  жылғы  «Орынбор  ведомствосындағы  қырғыз  даласының  және 
Сырдария шебінің әскери қҧрылысы жӛніндегі Ережесі» /7/ тағы да кӛрсетіп берді. 

251 
 
Әскери министрліктің аталған Ережесінде Орынбор губерниясын, Орынбор қазақтары 
облысын  және  Сырдария  шебін  қамтитын  әкімшілік-территориялық  аудан  Дербес 
орынборлық корпустың «далалық басқару органы» ретінде анықталды. Бҧл басқарманы, оған 
кіретін  бекіністерді,  әскери  кҥштерді,  Жайық  жағалауы  қазақтарының  жерлеріндегі  және 
Сырдария  шебіндегі  мекемелерді  қаржыландыруға  Әскери  министрлік  есебінен  369219 
рубль  9,75  тиын  кҥміс  ақша  бӛлінді.  Оның  311489  рубль  4,5  тиыны  башқҧрттардан 
жиналатын  салық  есебінен,  53709  рубль  5,75  тиыны  қазақтардан  жиналатын  тҥтін 
салығының есебінен, ал 4020 рубль 9,5 тиыны Орынбор казак әскерінің әскери қаржысынан 
бӛлінді /8/. 
Жайық  жағалауы  қазақтарының  жерлері  бекіністеріне  Орал,  Орынбор  бекіністері 
және  Қарабҧтақ  форты  жатқызылды.  Бҧлар  дербес  орынборлық  корпустың  қарамағындағы 
далалық  бекіністер  жҥйесін  қҧрады.  Оларға  қазақ  жерлерінде:  қазақ  даласына  жіберілген 
топографиялық партияларды және кӛліктерді әскери қорғау, ҥш бӛліктің аға сҧлтандарының 
ставкаларында  тҧрақты  тҥрде  2-жҥздік  отрядтар  ҧстау,  «жыртқыштардың  ізіне  тҥсу» 
бағытындағы қызметті атқару жҥктелді. 
Осылайша, әкімшілік органдар ӛлкені отарлық бағындыруды одан әрі кҥшейту мақсатымен 
қабылданған бҧл шаралар барысында қазақ даласын бақылау мен басқаруды шын мәнінде ӛз 
қолына  жинақтаған  билеу  органдарына  ҧласты  және  қазақ  даласына  ішкерілеп  ене  берді. 
Енді  Ресейдің  қазақ  ӛлкесінде  экономикалық,  саяси  мақсаттарын  жҥзеге  асыруға  батыл 
кірісуіне мол мҥмкіндік туды.  
 

жүктеу/скачать 4,7 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: