Как завоевывать друзей и оказывать влияние на людей
жүктеу/скачать 0,51 Mb. Pdf көрінісі
|
14848787a4
| Дорогой генерал!
Полагаю, Вы не представляете себе масштаб несчастья, обусловленного отступлением Ли. Он был почти у нас в руках, и захват его армии, с учетом прочих наших недавних успехов, положил бы конец войне. Теперь же военные действия продлятся на неопределенное время. Вы не решились атаковать Ли в прошлый понедельник; как же Вы сделаете это сейчас, когда он находится к югу от реки, а Вы можете взять с собой не более двух третей тех сил, которыми располагали тогда? Неблагоразумно надеяться, и я этого не ожидаю, что теперь Вы сможете многого добиться. Вы упустили прекрасную возможность, чем я чрезвычайно расстроен. Что же сделал Мид, получив послание Линкольна? Мид никогда не увидел этого письма – Линкольн его не отправил. Оно было найдено в бумагах президента после его смерти. Полагаю – конечно, это только предположение, – что, написав письмо, Линкольн выгля- нул в окно и сказал себе: «Подождем минуту. Может быть, я не должен спешить с выводами. Сидя в тиши Белого дома, легко отдавать приказы об атаке. А если бы я видел столько же крови, как Мид за последнюю неделю, если бы слышал душераздирающие стоны и крики ране- ных и умирающих, то, возможно, имея робкий характер Мида, и я не стремился бы начинать наступление. Во всяком случае, дело сделано. Послав письмо, я облегчу душу, но заставлю Мида оправдываться. Он, скорее всего, попытается обвинить в случившемся меня. Неприят- ные переживания могут отразиться на его пригодности к дальнейшей службе в качестве коман- дующего и, возможно, заставят его выйти в отставку». Итак, Линкольн отложил письмо в сторону: собственный горький опыт говорил о том, что резкая критика и упреки почти всегда оказываются бесполезными. По словам президента Теодора Рузвельта, сталкиваясь со сложной проблемой, он обычно оглядывался на большой портрет Линкольна, который висел над его письменным столом в Белом доме, спрашивая себя: «Что сделал бы на моем месте Линкольн? Как он решил бы эту проблему?» Давайте и мы, когда в следующий раз у нас появится желание отчитать кого-либо, выта- щим из кармана пятидолларовую банкноту, посмотрим на изображение Линкольна и зада- димся вопросом: «А как поступил бы Линкольн, будь у него эта проблема?» Время от времени Марк Твен терял самообладание и писал письма, от которых краснела бумага. Так, однажды он написал вызвавшему его ярость человеку: «Вы заслуживаете погре- бальный пропуск. Только попробуйте что-нибудь сказать, и я посмотрю, как вы его получите». В другом случае он с возмущением писал редактору о попытках корректора «улучшить мою орфографию и пунктуацию» и приказывал: «Загляни в мой экземпляр и убедись, что твой корректор извлекает свои предположения из каши в своем разложившемся мозгу». Написание таких ядовитых посланий приносило Марку Твену облегчение. Эти письма позволяли ему «выпустить пар» и не приносили реального вреда, потому что жена писателя неизменно изымала их с почты. Они никогда не были отправлены. Вам хочется кого-то переделать, исправить и усовершенствовать? Великолепно! Пре- красно! Я целиком на вашей стороне. Но почему бы не начать с самого себя? С чисто эгоисти- ческой точки зрения это намного полезнее, чем пытаться усовершенствовать других. И к тому же безопаснее. «Не жалуйтесь, что на крыше соседа лежит снег, если ваш собственный порог не чищен». Это слова Конфуция. Будучи молодым человеком, я упорно пытался произвести впечатление на людей. Как-то я готовил для журнала статью о писателях и написал глупое письмо Ричарду Хардингу Дэвису, который тогда заметно выделялся на литературном горизонте Америки, с просьбой рассказать о его методе работы. За несколько недель до этого я получил от кого-то письмо с интригующей Д. Б. Карнеги. «Как завоевывать друзей и оказывать влияние на людей» 20 припиской: «Продиктовано, но не прочитано», которая произвела на меня сильное впечатле- ние. Мне показалось, что автор письма очень большой, важный и занятой человек. Я отнюдь не был слишком занят, но очень хотел произвести впечатление на Ричарда Хардинга Дэвиса и поэтому закончил свое коротенькое письмо этими же словами: «Продиктовано, но не про- читано». Он не ответил на мое письмо – просто вернул его, небрежно написав поперек моей при- писки: «В своих дурных манерах Вы превзошли самого себя». Вероятно, я сделал глупость и заслужил его упрек. Однако в ответ на его замечание, как и свойственно человеку, я возму- тился. Это чувство возмущения было так сильно, что, узнав о смерти Дэвиса десять лет спустя, в первую очередь я вспомнил – и мне стыдно в этом признаться – о причиненной мне обиде. Желая завтра избавиться от чувства обиды, которое может преследовать нас десятилети- ями, займемся суровой самокритикой, пусть даже мы не вполне уверены в ее справедливости. Общаясь с людьми, помните – это в большинстве своем создания не логично рассужда- ющие, а эмоциональные, наполненные предрассудками, и движут ими гордыня и тщеславие. Чувствительного Томаса Харди, одного из лучших романистов, чье творчество, несо- мненно, обогатило английскую литературу, резкая критика заставила навсегда отказаться от сочинения беллетристических произведений. А английского поэта Томаса Чаттертона критика довела до самоубийства. Бенджамин Франклин, известный в молодости своей бестактностью, со временем стал настолько дипломатичен и искусен в общении с людьми, что был назначен американским послом во Франции. В чем секрет его успеха? «Я никогда не буду говорить плохо о человеке, – повторял он, – но расскажу все хорошее, что знаю о каждом». Любой глупец может критиковать, осуждать и выражать недовольство – и большинство из них так и поступают. Но для проявления понимания и снисходительности требуются сильный характер и вла- дение собой. «Величие человека проявляется в том, как он обращается с маленькими людьми», – гово- рил Карлейль. Боб Гувер, известный пилот-испытатель и постоянный участник авиационных представ- лений, возвращался домой в Лос-Анджелес с авиашоу в Сан-Диего. Согласно записи в журнале полетных действий, на высоте трехсот футов неожиданно отказали оба двигателя. Искусно маневрируя, летчик сумел посадить самолет. Машина была сильно повреждена, однако никто не пострадал. Сразу же после аварийной посадки Гувер проверил топливо в баках самолета. Как он и подозревал, самолет времен Второй мировой войны с турбовинтовыми двигателями был заправлен не бензином, а топливом для реактивных самолетов. Д. Б. Карнеги. «Как завоевывать друзей и оказывать влияние на людей» 21 жүктеу/скачать 0,51 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|