Примерно в 80 % у пациентов с СРК находят тревогу или
депрессию, или «астению».
Ничего не нашли в анализах, «красных флагов нет». Вам говорят: синдром раздражен-
ной толстой кишки – диагноз исключения. И что? Колоноскопия? Не верьте. Используя тайное
знание, данное нам рожденным в Италии, но признаваемым во всем мире консенсусом «Рим-
ские критерии IV», имеем право определить синдром раздраженной кишки (СРК) или другое
функциональное расстройство на основании диагностических алгоритмов.
Надо сказать, что статистически СРК встречается во много раз чаще, чем все осталь-
ные заболевания кишечника, вместе взятые. Кроме того, это одно из самых распространенных
заболеваний на свете в принципе.
СРК – почти всегда причина хронических запоров, поносов, их чередования, хрониче-
ской боли в животе, вздутия и еще 100 мелких недомоганий. От него не умирают, но жизнь он
может портить с невероятной настойчивостью.
А. Д. Парамонов, В. Штабницкий, С. А. Бутрий. «Медицина для умных. Современные аспекты доказательной
медицины для думающих пациентов»
45
Откуда он берется и можно ли помочь?
Откуда берется – не совсем ясно. Но ясно многое. Например, нередко можно проследить
начало СРК, особенно с диареей, от перенесенной кишечной инфекции. Более того, в США
сейчас используют иммунологические тесты для диагностики СРК. Парадокс – это функцио-
нальное, чуть ли не «психологическое» расстройство, а для его диагностики создали высоко-
точные анализы. Это антитела к цитолетальному разрыхляющему токсину и антитела к кишеч-
ному винкулину. Они повышены при СРК с диареей и отражают раннюю историю болезни,
когда бактериальный токсин повреждал нервные окончания в стенке кишки. Тем не менее
иммунологические тесты не позволяют свести СРК к эпизоду воспаления. Продолженного вос-
паления при СРК нет, по крайней мере, противовоспалительные средства при СРК бесполезны.
При этом СРК хотя и не равнозначен психологическим неустройствам, но тесно с ними связан.
Когда мы задаем вопрос пациенту об ощущении тревоги, не все могут определенно на
него ответить. Чаще тревога ощущается как чувство внутреннего напряжения. Нередки случаи,
когда болезнь длительная, яркая эмоциональная окраска тревожных эпизодов теряется. Паци-
ент ощущает приступы сердцебиения, «ком в горле», эпизоды «нехватки воздуха». Если его
подробно расспрашивать, можно проследить, что ранее эти симптомы сопровождались стра-
хом, тревогой, боязнью смерти. Потом переживания смягчились и позабылись, а реакция тела
на тревогу осталась. Такой механизм может распространяться и на функционирование кишеч-
ника и желудка. Зачастую пациент на наш интерес к его эмоциональному состоянию реагирует
сообщением «да все у меня отлично, лучше, чем когда-либо». Иногда такой ответ продикто-
ван восприятием факта «стресса» как большого, неприятного, шокирующего психотравмиру-
ющего события. Это далеко не всегда так. Нередко фоном для СРК становятся повседнев-
ная суета, однообразие быта, усталость, недостаточный сон, высокий уровень ответственности
дома и на работе, необходимость отслеживать множество процессов (собрать детей в школу
– забрать из школы – отвезти в музыкальную школу – пригласить репетиторов – купить про-
дукты – успеть сдать статью в журнал сегодня ночью).
Депрессия. Про депрессию много сказано. Мы находим ее не так часто, как тревогу. Мно-
гие пациенты считают, что живот болит, поэтому настроение плохое. Чаще – наоборот. Кроме
того, депрессия – не только настроение. Это и качество сна, и работоспособность, и желание
что-либо делать, и уровень либидо, и «все болит». Но главное – при СРК может не быть ни
депрессии, ни тревоги, ни любого другого психологического феномена. А антидепрессанты все
равно помогают.
А. Д. Парамонов, В. Штабницкий, С. А. Бутрий. «Медицина для умных. Современные аспекты доказательной
медицины для думающих пациентов»
46
Достарыңызбен бөлісу: |