Монография посвящена истории дипломатии Казахского ханства
жүктеу/скачать 2,35 Mb. Pdf көрінісі
|
hafizova
|
его сторонником Аблрахманом. Тот, продержав от- ряд у себя два месяца, отпустил всех обратно «не чиня им никакого озлобления» [КРО 1, 685]. Составители указателя имен к Сборнику документов КРО путают приемного сына Абылая с другим Бури сул- таном, сыном хана Батыра, зятем Абылая. Второй Бури короткое вре- мя был ханом каракалпаков и известие о том, что он убит ими, дошло до русских годом ранее, в марте 1763 г. [КРО 1, 643–644]. Был еще один ойрат, член посольства султана Абылая, отправ- ленного в Санкт-Петербург. Его звали Баир. Это имя упоминается в источниках с начала 1760 г. В январе 1760 г. поручик Пензенского пехотного полка Оренбургского гарнизона князь Иван Ураков и пе- реводчик татарского языка Оренбургской губернской канцелярии Яков Гуляев видели в ставке султана Абылая «зенгорских калмыцких владельцов, двух братов родных, Юлбулду да Баира, которых сестру родную Аблай-салтан имел за собою в замужестве, кои всегда при нем, Аблае, и находятся…» [МОЦА 2, 153]. Эти нойоны состояли при султане как переводчики и толенгуты. Известно, что перед смертью рядом с ханом на реке Талас были верные ему толенгуты, преиму- щественно из туркменов и ойратов, матерью Абылая некоторые счи- тают туркменскую рабыню. Это немаловажное обстоятельство, как и скитания султана инкогнито в молодости, предводительство над сарбазами, плен у джунгар являлись причиной некоторого демокра- тизма в поведении Абылая, его толерантности и веротерпимости. В период рыцарства Абылая его младшим побратимом стал князь-ой- рат племени хойт Амурсана. Они могли побрататься и позже, во вре- мя первого побега этого нойона в Казахстан в 1754 г., совершенного в компании Даваци – конкурента хана Лама-Дорджи. Побег аристо- кратов, членов семьи царского рода ойратов был успешно осущест- влен по его замыслу и с его помощью. Много есть загадочного в судьбах казахского султана и ойратского тайджи, бывшего младше его на один мушель. Их роднила неуемная жажда власти, склонность к принятию неординарных решений и к авантюрам – в том значе- нии, которое было характерно европейским рыцарям и известным авантюристам XVIII в. Удивляет тот факт, что при всех зигзазах судьбы Амурсана никогда не колебался в преданности Абылая к их клятве. 127 • Степные властители и их дипломатия в ХVIII—ХIХ веках • На чем зиждилась эта уверенность, нам неведомо. И как бы ни тол- ковали их отношения, верно одно, что Абылай позволил тому бежать в единственную страну, готовую приютить нойона – в Россию. Пусть и в крайне бедственном положении, но живым и готовым сражаться с цинами до конца. А до того султан три года, укрывал Амурсану у себя, поддерживал его морально и материально, пустил слух о том, что он является внуком Галдан-Цэрена, рожденным от дочери, облада- телем двойного цинского титула принца крови (циньван). Потерпев поражение, испытывая опасность для своей жизни и независимости своего народа, Абылай просил могущественного Цяньлуна, согласно древней традиции кочевников, «ослабить силки и выпустить птицу, забившуюся в чащобу». С установлением международных связей в улусах Абылая наряду с татарскими, среднеазиатскими муллами постоянно находились «зен- горцы» – переводчики с китайского языка на «калмыцкий диалект», казахский и уйгурский языки. Жили у него и ламы – лекари тибетской медицины. Часть писарей и переводчиков направлялась пограничны- ми ведомствами цинского Китая, царской России, а также Бухарским и Кокандским ханствами. При дворе Абылая и его сыновей служили ойратские туленгуты с казахскими именами, которые были скоры на руку в исполнении их приказов. В журнале посланца правительства Г. Лилингрейна за 1779 г. упоминаются калмыки Керей, братья Кыргыз и Кукча батыры и др. Они нещадно били плетью российского купца, отбирали у него его товары, замахивались ножами и на влиятельного старшину Кулебаки с его племянником [4, 96–98]. В марте 1763 г. по случаю восшествия на престол императора Пе- тра III в Санкт-Петербург прибыло посольство султана Абылая всего из 5 человек во главе с его шурином Баиром и султаном Урусом, сы- ном султана Салтамамета (Султан-Мухаммеда) – двоюродного брата султана Абылая. Их поездка заняла около года. Здесь выяснилось, что Баир «природной не киргис кайсак, но из зенгорских нойонов хойтовской фамилии, и принявший при побеге уже в киргис-кайсац- кой народ магометанский закон, по такому случаю пожелал Аблай на сестре его жениться, и он при ней же остался» [ККД, 1762–1763, оп. 122/1, д. 9, л. 49 об.]. Оказавшийся в чопорной столице в одно время с посольствм Абылая, посол Нурали Джанибек и Баир не раз выводи- ли молодого Уруса султана из конфликтных ситуаций протокольного характера с чиновниками Коллегии иностранных дел. В этом учреж- дении ничего не осталось от прежнего московского Посольского при- 128 • Клара Хафизова • каза с его «татарщиной», поэтому заключили: «Сии солтаны такими варварами по всем их поступкам и разговорам оказались, каких еще здесь никогда в приездах не было». Вскоре по случаю восшествия на престол Екатерины ІІ казахским послам и старшинам русское прави- тельство пожаловало медали: золотую – Баиру, серебряную – Уру- су султану. Награды были вручены в ставке султана Абылая. Вклад ойратских родственников в развитие посольских связей Казахского ханства получил благодарность султана Абылая и международное признание в лице двух великих держав – Российской и Цинской им- перий. Некоторые из них остались в Казахстане, влились в казахский народ и составили свои небольшие волости (аулы). жүктеу/скачать 2,35 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|