Морган Хаузел Психология денег Вечные уроки богатства, жадности и счастья
жүктеу/скачать 1,59 Mb.
|
| ____________
В 2004 году New York Times взяла интервью у Стивена Хокинга – ученого, которого неизлечимое моторно-нейронное заболевание еще в возрасте 21 года приковало к инвалидному креслу и лишило возможности говорить. С помощью компьютера Хокинг рассказал журналистам, какую радость ему доставляет возможность писать книги для непрофессиональной публики. – Вы всегда находите повод для радости? – спросил интервьюер. – Мои ожидания были сведены к нулю уже в 21 год, – ответил Хокинг. – Все, что произошло после этого, я считаю бонусом. Жизнь в надежде на то, что все будет развиваться по наилучшему сценарию, может принести разочарование. Пессимизм снижает планку ожиданий, сокращая разрыв между возможным и приемлемым результатами. Не исключено, что именно этим он и привлекателен. Расчет на негативное развитие событий – это лучшая возможность для приятного сюрприза в том случае, если ожидания не оправдаются. Как ни странно, это тоже можно считать проявлением оптимизма. А теперь короткая история про истории. 18 Когда вы готовы поверить чему угодно Почему истории оказывают на нас более сильное воздействие, чем статистика. Представьте себе инопланетянина, отправленного на Землю с заданием проследить за нашим экономическим прогрессом. Он кружит вокруг Нью-Йорка, стараясь представить себе масштабы экономики и зафиксировать изменения, происшедшие в промежутке между 2007 и 2009 годами. Пролетая в канун наступающего 2007 года над Таймс-сквер, он видит десятки тысяч счастливых людей, которые веселятся на фоне ярких огней, гигантских рекламных панно, фейерверков и телекамер. Накануне наступления 2009 года он вновь возвращается на Таймс-сквер. И там снова множество вдохновленных людей, яркая иллюминация, светящаяся реклама, потешные огни и кинокамеры. Похоже, все осталось как прежде. Он не замечает большой разницы. Примерно то же самое количество горожан ходит по улицам среди того же количества офисных зданий, в которых находится то же самое количество рабочих мест, оснащенных тем же самым количеством компьютеров с тем же самым количеством точек подключения к интернету. За городом он наблюдает такое же количество заводов и складов, соединенных теми же самыми дорогами, по которым ездит то же самое количество грузовиков. Он опускается немного ниже к Земле и видит, что в университетах преподают те же самые предметы и выдают то же самое количество дипломов. Он отмечает, что оформляется то же самое количество патентов для защиты выдающихся изобретений. Он замечает, что технологии усовершенствовались. В 2009 году люди ходят со смартфонами, которых еще не было в 2007-м. Улучшилась медицина. Автомобили стали более экономичными. Получили развитие возобновляемые источники энергии. Намного вырос охват населения социальными сетями. То же самое он видит, пролетая над всей страной. И над всем миром. Из этого он делает вывод, что экономика в 2009 году находится примерно в том же или даже лучшем состоянии, чем в 2007-м. А потом он переходит к цифрам. Его приводит в состояние шока то, что американские семьи стали в 2009 году на 16 триллионов долларов беднее, чем в 2007-м. Он с изумлением читает, что число безработных в Америке выросло на 10 миллионов человек. Он не может поверить в то, что стоимость фондового рынка упала вдвое по сравнению с тем, что было два года назад. Его потрясают прогнозы относительно того, что экономический потенциал будет продолжать снижаться. «Ничего не понимаю, – говорит он себе. – Я ведь видел их города. Заводы. У людей остались те же знания, инструменты и идеи. Ничего не изменилось! Почему они стали беднее? Откуда столько пессимизма?» Пришелец не смог разглядеть одного изменения, которое произошло в промежутке между 2007 и 2009 годами. Мы стали рассказывать друг другу совсем другие истории про экономику. В 2007-м мы рассказывали истории о стабильных ценах на жилье, о дальновидной политике банков, о способности финансовых рынков точно оценивать риски. В 2009 году мы уже не верили этим историям. Это единственное изменение. Однако его хватило, чтобы мир стал восприниматься иначе. Когда рухнула легенда о том, что цены на жилье будут постоянно расти, начались неплатежи по ипотечным кредитам. Банки потеряли деньги и сократили выдачу ссуд, в том числе и в других сферах деятельности, что привело к закрытию фирм и увольнению работников, а это повлекло за собой сокращение потребительских расходов, в результате начался новый виток увольнений. И так далее. Если не считать того, что среди людей стали распространяться новые истории, у нас в 2009 году сохранялся все тот же – а может быть, и более высокий – потенциал для богатства и роста, что и в 2007 году. Тем не менее экономика перенесла самый мощный удар за последние 80 лет. Здесь налицо явные отличия от ситуации 1945 года в Германии, где была полностью уничтожена производственная база. Или от того, что произошло в 2000-х годах в Японии, где сократилось количество людей работоспособного возраста. Там мы имели место с действительным экономическим ущербом. Что же касается нас, то мы в 2009 году нанесли себе урон собственными рассказами. Таким образом, передаваемые из уст в уста истории – это один из самых мощных среди существующих экономических факторов. Размышляя об экономическом, деловом, инвестиционном и профессиональном росте, мы подразумеваем в первую очередь материальные вещи – то, что имеем или можем иметь. Но истории представляют собой мощнейшую движущую силу экономики. Это горючее, которое может как заставить работать все материальные факторы экономики, так и затормозить их прогресс. На личном уровне необходимо иметь в виду два аспекта влияния историй на умение обращаться с деньгами. жүктеу/скачать 1,59 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|