Неадекватность данных, полученных

А.  Х.  Маслоу.  «Мотивация и личность»

40

слишком часто результаты экспериментов на животных воспринимаются как основные дан-

ные, опираясь на которые мы должны выстраивать теории о человеческой природе. Разумеется,

данные, касающиеся животных, могут быть весьма полезны, но лишь при условии осторожного

и разумного подхода к ним.

Существуют и дополнительные соображения, касающиеся того, что теория мотивации

должна быть антропоцентрической, а не сосредоточивать свое внимание на животных. Прежде

всего, следует обсудить понятие инстинкта, который мы можем жестко определить как моти-

вационный блок, в пределах которого влечение, мотивированное поведение и целевой объект

или целевой результат в значительной мере определяются наследственностью. По мере того как

мы поднимаемся по филогенетической шкале, мы наблюдаем устойчивую тенденцию к исчез-

новению инстинкта, в понимании, определенном выше. Например, можно констатировать, что,

в соответствии с нашим определением, у белой крысы обнаруживаются пищевой, половой и

материнский инстинкты. У обезьяны определенно исчез половой инстинкт, пищевой инстинкт

в различных аспектах подвергся значительной модификации и лишь материнский инстинкт,

без сомнений, имеет место. У человека, в соответствии с нашим определением, исчезли все

три, оставив вместо себя смесь наследственных рефлексов, наследственных влечений, само-

стоятельного научения и культурного научения в мотивированном поведении и в выборе целе-

вого объекта (см. главу 4). Таким образом, если мы исследуем сексуальную жизнь человека,

мы обнаруживаем, что влечение в чистом виде дается наследственностью, но выбор объекта и

выбор поведения могут быть благоприобретенными или усвоенными в течение жизни.

По мере того как мы поднимаемся по филогенетической шкале, все большее значение

приобретает аппетит и все меньшее значение имеет голод. Например, возможностей разнооб-

разия в выборе пищи у белой крысы куда меньше, чем у обезьяны, а возможностей разнооб-

разия у обезьяны меньше, чем у человека (Maslow, 1935).

В конце концов, по мере продвижения по филогенетической шкале и по мере снижения

роли инстинктов все больше и больше становится зависимость индивида от культуры как от

инструмента адаптации. И если теперь нам придется воспользоваться данными о животных,

необходимо ясно осознать эти обстоятельства и, например, предпочесть обезьяну белой крысе

в качестве испытуемого для мотивационных экспериментов, хотя бы исходя из того, что мы,

люди, куда больше похожи на обезьян, чем на белых крыс, что подробно и наглядно проиллю-

стрировали Харлоу (Harlow, 1952) и многие другие приматологи (Howells & Vine, 1940). Опора

на данные о животных способствовала категоричному исключению концепции цели или наме-

рения из теории мотивации (Young, 1941). Поскольку мы не можем спросить крысу, каковы

ее намерения, не стоит ли напомнить о том, что мы можем спросить людей, каковы их наме-

рения? Вместо того чтобы отказываться от концепции намерения или цели из-за того, что мы

не можем спросить о них крысу, куда более разумным будет отказаться от крыс, поскольку мы

не можем задать им вопрос об их намерениях.

жүктеу/скачать 0,61 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: