Мендельсон Роберт С. Как вырастить ребенка здоровым вопреки врачам

семейный врач, или специалист, к которому ребенка могли бы направить. Даже медсестра при 
необходимости могла бы успешно справиться с этой задачей. Такая практика сложилась во многих 
странах, где педиатров относительно немного, а результаты в медицине куда лучше. 
Как бы странно это ни прозвучало, результаты в области детского здравоохранения в этих 
странах лучше именно потому, что педиатров меньше. Дети там здоровее, поскольку меньше 
подвержены вмешательству медицины, а следовательно, и воздействию вредных лекарств и 
медицинских технологий. В США студентов-медиков, как известно, фармакологии почти не учат, 
но зато учат использовать всевозможные новые средства и методы. 
Новые лекарства и медицинские приборы появляются чуть ли не каждый день, их в избытке 
поставляют лаборатории фармацевтической промышленности и производители медицинского 
оборудования. Чаще всего на момент выпуска все это недостаточно проверено и может оказаться 
опасным. 
Многие родители считают, что безопасность лекарственных средств способна обеспечить 
Администрация по контролю за продуктами и медикаментами, которой они всецело доверяют. 
Большинство врачей говорят о том же, хотя кому, как не им, известно о действительном 
положении дел. По меньшей мере легкомысленно полагаться на Администрацию по контролю в 
столь важном деле, как здоровье детей. 
Практически все медикаменты попадают на прилавки без необходимых или сколько-нибудь 
надежных испытаний на людях. Эти средства, наверно, кому-то помогают, может быть, даже 
очень быстро, но как их прием скажется на дальнейшем самочувствии? Не известно и то, какими 
будут их вероятные отсроченные и кумулятивные эффекты. О них я подробно расскажу в одной из 
глав книги. Может статься, невинной жертвой новых препаратов окажется не тот, кто их 
принимал. Не он получит вред здоровью, а, возможно, десятилетия спустя, его дети. 
История медицины, американской и мировой, изобилует примерами того, как одобренные для 
широкого употребления лекарства изымались с рынка только тогда, когда бесчисленные жертвы 
предъявляли доказательства причиненного им вреда. Наиболее скандальную известность 
получили, в частности, диэтилбестрол (DES), трипаранол (MER-29)* и талидомид. 
* Диэтилбестрол (DES) – синтетический эстроген, вызывавший редкие виды рака у детей 
принимавших этот препарат женщин. Трипаранол (MER-29) – лекарство, применяемое для снижения 
уровня холестерина, изъятое из употребления из-за тяжелых побочных реакций, включая слепоту и 
выпадение волос. (Прим. науч. ред.) 
Проблема усугубляется тем, что, хотя Администрация по контролю за продуктами и 
медикаментами и имеет власть не допускать на рынок непроверенные лекарственные средства, 
изъять из оборота уже одобренные она практически не может. Отсутствует и эффективный 
механизм выявления побочных эффектов у выпущенных на рынок лекарств, чтобы 
информировать о них Администрацию по контролю и население. Лучше это дело поставлено в 
европейских странах. Там практикуется наблюдение за людьми, принимающими новые 
препараты, и таким образом выявляется степень риска, которому они подвергают себя, употребляя 
то или иное лекарство. 
ВРАЧИ РЕДКО ИЗУЧАЮТ ЛЕКАРСТВА, КОТОРЫЕ НАЗНАЧАЮТ 
Действительно, редкий врач изучает результаты клинических испытаний лекарств и процедур 
до того, как начинает их назначать. Даже когда сомнению подвергаются препараты, используемые 
повсеместно, большинство врачей не обращает на это никакого внимания. Производителям 
лекарств, прописываемых детям чаще всего, было предложено представить доказательства их 
безопасности или изъять с рынка. Те спорили с Администрацией по контролю за продуктами и 
медикаментами в течение нескольких лет, а их продукция тем временем продолжала лежать на 
прилавке. Безопасность большинства лекарств так и не была подтверждена, что не мешает врачам 
прописывать их пациентам. Речь в данном случае идет о сотнях лекарственных средств! 
Трудно поверить, но американские родители тратят на лекарства для детей миллионы 
долларов ежегодно, хотя врачи назначают эти препараты, не имея достаточных свидетельств их 
эффективности и безвредности. Хуже того, достоверно зная об опасности их для здоровья. Из 
тридцати лекарств, чаще всего прописываемых в 1979 году и признанных Администрацией по 
контролю неэффективными, больше половины, включая три лидирующих, предназначены для 
детей. Это диметап, актифед, донатал, орнад, фенерган, фенерган чистый и фенерган Ви-си с 
кодеином, актифед Си, бентил, сироп бенилин, маракс и маракс Ди-эф, диметан и диметан Ди-си, 

амбенил, теидрин*. Когда врач в следующий раз назначит вашему ребенку одно из этих средств, 
не помешает спросить, почему он рекомендует лекарство, производитель которого не смог 
доказать, что оно хоть сколько-то помогает. 
* В основном – симптоматические средства от простуды. (Прим. науч. ред.) 
В ранние годы врачебной практики, когда я был еще настолько наивен, что верил всему, чему 
меня учили, я грешил тем же, в чем упрекаю сегодняшних коллег. Во время прохождения 
ординатуры я, как и мои наставники, лечил гланды, акне, стригущий лишай головы и увеличение 
лимфатических и вилочковой желез рентгеном. И ни один из старших коллег не предупредил меня 
об отсроченных последствиях такого лечения, а мне самому не пришло в голову задуматься, не 
причиняю ли я вреда своим пациентам. 
В те годы я все принимал на веру и ожидал того же от своих пациентов. Сейчас я с 
подозрением отношусь к каждой медицинской новинке. Меня до сих пор мучает совесть за 
содеянное: мое лечение рентгеном привело буквально к эпидемии рака щитовидной железы среди 
моих больных. Причиненный вред обнаруживается у них до сих пор. Еще более трагично, что я и 
мои коллеги лечили увеличение желез, которое болезнью не является. Размеры лимфатических и 
вилочковой желез у наших пациентов со временем уменьшались без всякого лечения, 
естественным образом. 
Кто знает, какие последствия своих профессиональных заблуждений обнаружат в будущем 
сегодняшние студенты-педиатры? Их учат использовать билирубиновые лампы для лечения 
«желтушки новорожденных», тимпаностомию при ушных инфекциях, антибиотики почти от 
всего, гормоны для контроля роста, сильнодействующие вещества для коррекции поведения и 
другие лекарства, анализы, прививки и процедуры, об отсроченных эффектах которых не знает 
никто. 
В полной мере о последствиях большинства способов лечения узнать нам только предстоит, 
но если вспомнить о прошлых катастрофах, проложивших путь «медицинского прогресса», можно 
не сомневаться, что их будет много, и они будут трагическими. 
Если и есть что-либо определенное в современной медицине, так это то, что врачи не учатся 
на своих ошибках и в большинстве своем не помнят основного постулата клятвы Гиппократа – «не 
навреди». Они причиняют очень много вреда. Сама система медицинского образования 
формирует у будущих врачей склонность становиться с каждым годом все более бесчувственными 
к своим пациентам. «Мы хотели бы, чтобы наши врачи обладали чувствительностью и 
сострадательностью, – заявил недавно Дэниел Боренстайн из Калифорнийского университета, – но 
чрезмерная впечатлительность и участливость помешают им выполнять свою работу. 
Медицинское образование должно очерствлять». 
Студент-медик может в совершенстве освоить часто применяемые в больницах манипуляции, 
например спинномозговую пункцию, прокол вены и артерии и даже введение трахеальных трубок. 
Однако стоит перестать делать их регулярно, навыки утратятся: спустя год или два врач вряд ли 
воспроизведет что-либо из того, что раньше хорошо удавалось. К счастью, большого значения это 
не имеет, ведь применять подобные умения педиатрам приходится редко. Они пригодились бы в 
педиатрических клиниках, где лечат жертв нищеты, плохой гигиены и недостаточного питания, а 
большинство детских врачей в них не попадают, стремясь к большим заработкам. Вообще говоря, 
у врачей не так уж и много возможности лечить – дети из среднего класса болеют редко, а 
пациенты частнопрактикующих врачей практически здоровы. Уж не потому ли педиатры лечат 
детей тогда, когда в этом нет никакой необходимости? 
ЧТО БУДУЩИХ ВРАЧЕЙ УЧАТ ДЕЛАТЬ С ВРАЧЕБНЫМИ ОШИБКАМИ 
Когда я проходил ординатуру, мне объяснили, что врач частной практики должен делать, если 
совершит непоправимую ошибку. Прежде всего рекомендовали немедленно связаться со 
страховой компанией, занимающейся защитой интересов врачей в случаях преступной халатности, 
и строго следовать советам ее агентов. Для публичного объяснения по поводу прискорбного, 
возможно смертельного, происшествия подсказали «волшебную» фразу: «Бедное дитя... Такое 
происходит в одном случае из миллиона». О том же, что родителям надо помочь справиться со 
своим горем, не было сказано ни единого слова. Мне не преподали никаких этических норм, 
уместных в подобной ситуации. 
Вот почему, когда происходит что-то плохое, от врачей слышат: «Такое случается раз на 
миллион». Как не вспомнить нашумевшее дело в Торонто? Поступивший в детскую больницу с 

диагнозом «психосоматическая рвота» Стивен Юз умер от непроходимости кишечника через 
несколько дней. Конечно, «такое случается один раз на миллион», как, например, и смерть 
ребенка от теста на астму в Чикаго. 
В этой главе я попытался отговорить вас от слепой веры в педиатров и предупредил о том, 
что, обращаясь за медицинской помощью без необходимости, вы подвергаете ребенка большему 
риску. Когда дети заболевают, обращение к врачам должно быть последним, а не первым шагом. 
Большинство детских болезней отступает перед естественными защитными силами организма. 
Все, что требуется от опекающих ребенка взрослых, – это их любовь и здравый смысл. 

жүктеу/скачать 1,35 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: