ку обмен является для него всеобще общественным процес-
сом. Но один и тот же процесс не может быть одновременно
для всех товаровладельцев только индивидуальным и только
всеобще общественным.
Присмотревшись к делу внимательнее, мы увидим, что
для каждого товаровладельца всякий чужой товар играет
роль особенного эквивалента его товара, а потому его соб-
ственный товар – роль всеобщего эквивалента всех других
товаров. Но так как в этом сходятся между собой все това-
ровладельцы, то ни один товар не является всеобщим экви-
валентом, а потому товары не обладают и всеобщей относи-
тельной формой стоимости, в которой они отождествлялись
бы как стоимости и сравнивались друг с другом как величи-
ны стоимости. Таким образом, они противостоят друг другу
вообще не как товары, а только как продукты, или потреби-
тельные стоимости.
В этом затруднительном положении наши товаровладель-
цы рассуждают как Фауст: “В начале было дело”. И они уже
делали дело, прежде чем начали рассуждать. Законы товар-
ной природы проявляются в природном инстинкте товаро-
владельцев. Они могут приравнивать свои товары друг к дру-
гу как стоимости, а значит, и как товары, лишь относя их к
какому-нибудь другому товару, лишь противопоставляя их
ему как всеобщему эквиваленту. Это показал анализ товара.
Но только общественное действие может превратить опреде-
ленный товар во всеобщий эквивалент. Поэтому обществен-
ное действие всех прочих товаров выделяет один опреде-
ленный товар, в котором все они выражают свои стоимости.
Тем самым натуральная форма этого товара становится об-
щественно признанной формой эквивалента. Функция все-
общего эквивалента становится при помощи указанного об-
щественного процесса специфической общественной функ-
цией выделенного товара. Последний делается деньгами.
“Они имеют одни мысли и передадут си-
лу и власть свою зверю”.
“И никому нельзя будет ни покупать, ни продавать, кроме
того, кто имеет
это начертание, или имя зверя, или число имени
его” (Апокалипсис).
Денежный кристалл есть необходимый продукт процесса
обмена, в котором разнородные продукты труда фактически
приравниваются друг к другу и тем самым фактически пре-
вращаются в товары. Исторический процесс расширения и
углубления обмена развивает дремлющую в товарной приро-
де противоположность между потребительной стоимостью и
стоимостью. Потребность дать для оборота внешнее выра-
жение этой противоположности ведет к возникновению са-
мостоятельной формы товарной стоимости и не унимается
до тех нор, пока задача эта не решена окончательно путем
раздвоения товара на товар и деньги. Следовательно, в той
же самой мере, в какой осуществляется превращение про-
дуктов труда в товары, осуществляется и превращение това-
|