Н. Ю. Зуева (жауапты хатшы), О. Б. Алтынбекова, Г. Б. Мәдиева
жүктеу/скачать 4,5 Mb. Pdf көрінісі
|
| sprache seit der Jahrhundertwende als Einheits-
sprache bezeichnet werden» (Так, новый литера- турный язык на рубеже веков, может быть обо- значен как единый язык) [2, 53]. По мнению ученого Р. Гроссе [Große R.], единая (allgemeingültige) форма существования немецкого языка должна носить название «Schrift- sprache» (письменный язык), которая предпола- гает не только написанное, но и «произнесен- ное». «Schriftsprache», отмечает Р. Гроссе, это та нормализованная форма, та прескриптивная норма немецкого языка, которую мы слышим на сцене, по радио, в кино, с кафедры и т.д. и которой пользуется художественная литера- тура, пресса и др. «Schriftsprache» – это эталон (das Soll), идеал, к которому стремятся, но вершин которого достигают не всегда. Реали- зацию этой нормы Р. Гроссе и называет тер- мином «Hochsprache» (литературный язык). Он отмечает, что «Hochsprache» – это приведенная в действие (aktivierte) «Schriftsprache» (пись- менный язык), но здесь же и добавляет, что при этом проявляются локальная окрашенность речи и другие отступления. Далее на этом принципе Р. Гроссе разрабатывает определенную схему, в соответствии с которой письменный язык, в зависимости от «способа своего проявления» (Erscheinungsweise) или функции, описывается с помощью тех или иных названий. Так, в про- странственном плане письменный язык опре- деляется как «Einheitssprache» или «Gemein- sprache» (единый язык), а с точки зрения социо- логической функции письменный язык интер- претируется термином «Hochsprache» (литера- турный язык) [3]. Литературный немецкий язык обозначается термином «Hochdeutsch» (верхненемецкий). Тер- мин этот употребляется в двух смыслах. С одной стороны, он служит для обозначения диалектов более южной, возвышенной части Германии в противоположность диалектам севернонемец- кой низменности, объединяемых под названием «niederdeutsch» (нижненемецкий). Граница между верхнемецкими и нижненемецкими диалектами определяется двойным перебоем согласных и проходит в настоящее время приблизительно по линии Дюссельдорф (на Рейне) – Магдебург (на Эльбе) – Франкфурт (на Одере). С другой стороны, «Hochdeutsch» обозна- чает единый литературный язык, сложившийся в новонемецкий период на почве верхненемец- ких диалектов, в противоположность террито- риально-раздробленным диалектам (крестьян- ским и мещанским) как нижненемецким, так и Лингвистическая сущность немецких диалектов 9 Вестник КазНУ. Серия филологическая. № 1(147). 2014 верхненемецким. Так как в условиях классо- вого, буржуазного общества литературный язык фактически является достоянием «образован- ных», в то время как широкие народные массы продолжают пользоваться в устной речи своими местными диалектами, то слово «Hochdeutsch» в этом значении приобретает социальный отте- нок: язык более «высокий», обладающий авто- ритетом социальной нормы («Hochsprache»). А.И. Домашнев считает литературным языком нормированный, отработанный язык и называет его стандартным: «одним из наиболее сущест- венных признаков литературного языка в системе других форм существования данного современ- ного языка является то, что он противостоит не как единственная обработанная форма, для кото- рой характерен определенный отбор языковых средств из общего инвентаря и связанная с ним регламентация их использования. В этом смысле в отношении данной формы существования языка можно вполне применить термин «стандарт- ный» язык» [4, 22]. Критерий «соотнесенности-несоотнесенности» с определенными сферами общения, показы- вает, что диалект соотносится только с бытовой сферой общения, тогда как литературный язык обслуживает большее количество сфер обще- ния и отличается поливалентностью. Характеристика немецкого литературного языка, по схеме предложенной М.М. Гухман показывает, что данный язык обслуживает мак- симальный объем сфер общения. В этом качестве он используется в пяти государствах – ФРГ, Австрии, Швейцарии, Лихтенштейне, Люксем- бурге. Он отличается и стандартным характе- ром и вариативностью, так как имеет «помимо основного стандарта более или менее стандар- тизованный вариант в качестве литературного языка другой нации» [5]. Согласно критерию выделения форм сущест- вования языка в зависимости от того, какую позицию они занимают в обществе, можно ска- зать, что литературный язык занимает высокую позицию. А положение диалекта в системе форм существования немецкого языка оцени- вается как «слабая» позиция. Поскольку в структурном плане система его строевых при- знаков подвержена процессу известного размы- вания под влиянием литературного языка и обиходно-разговорных форм речи, а в функцио- нальном плане наблюдаются различные про- цессы, связанные с отталкиванием и вытесне- нием диалекта, изменением его социальной базы и сфер использования. В целом такая оценка статуса диалекта не может вызывать возражений, так как многочисленные исследо- ватели подчеркивали, что наблюдается необра- тимый процесс свертывания диалекта, его «растворение» или «поглощение» обиходно- разговорным языком. Однако такое утверж- дение не следует рассматривать как общую оценку его состояния, так как оно не в полной мере соответствует характеру языковой ситуа- ции и статусу диалекта в различных странах распространения немецкого языка. Слабость позиции диалекта проявляется в том, что он лишь в редких случаях выступает как средство коммуникации. Он оказывается недостаточным при общении не только со всеми жителями деревни, но иногда и со всеми членами одной семьи. Для разграничения литературного языка и диалектов некоторые исследователи исполь- зуют одновременно более двух критериев. Так, Э.Г. Туманян предлагает разграничивать терри- ториальные диалекты от других форм сущест- вования языка на основании нескольких крите- риев, а именно: 1) диалект как особая форма существования языка наряду с общим для дру- гих диалектов данной народности внутриструк- турными особенностями, обладает комплексом отличительных признаков, которые могут пов- торяться в одних диалектах, но отсутствовать в других; 2) диалект, как форма существования языка кроме внутриструктурных черт обладает и собственной функцией; 3) диалект может рас- сматриваться как самостоятельная форма сущест- вования языка, не противостоящая языку в целом, а другим формам существования языка; 4) диалект – самостоятельно функционирующая языковая система, находящаяся в тесном взаимодействии с другими формами существования языка [6]. На наш взгляд, разграничение литератур- ного языка и диалектов следует проводить на основании множества критериев, основными из которых являются «критерий взаимопонимае- мости и генетического родства», а также «кри- терий кровли» Я. Гооссенса. К другим крите- риям, служащим для разграничения этих форм существования мы относим: критерий норма- тивности (литературный язык представляет собой нормированную обработанную форму, а диалекты не имеют нормативного характера); критерий позиции (литературный язык зани- мает сильную позицию, так как он исполь- зуется во многих сферах общения и выполняет универсальные функции, имеет большую тер- риториальную распространенность). Г. М. Егембердиева, Г. М. Далабаева 10 ISSN 1563-0223 Bulletin KazNU. Filology series. № 1(147). 2014 Дифференциальные признаки, релевантные для характеристики диалекта, определяются той позицией, которую он занимает в общей системе форм существования языка. Домини- рующую позицию занимает литературный язык, диалекты занимают нижнюю позицию. Важ- ным функционально-типологическим признаком диалектов является территориальная протяжен- ность. «Диалект представляет собой», – пишет Н.И. Филичева, – «территориально замкнутую, специфическую для данной местности форму существования языка в отличие от литератур- ного языка, который носит надтерриториаль- ный характер и не ограничен рамками опре- деленной местности» [7, 47]. Диалект отличается ограниченным комму- никативным охватом, малым радиусом взаимо- понимаемости. Литературный язык имеет неогра- ниченный, оптимальный коммуникативный охват и наибольший радиус взаимопонимания. Исполь- зование диалекта ограничено семейной сферой, а литературный язык – универсальное средство общения. Следующий дифференциальный при- знак – социальный субстрат диалектов и лите- ратурного языка. Диалектами пользуются «низ- шие слои общества», тогда как к носителям литературного языка относятся «средние и выс- шие слои общества». Я. Гооссенс, касаясь социальной стратификации языкового употреб- ления в ФРГ, ограничивается общим наблю- дением, что процент лиц, пользующихся в пов- седневном общении (im Alltagsgespräch) лите- ратурным языком, более значителен в «высших слоях общества» и, напротив, в «низших слоях общества» в этой же сфере высок процент носителей диалекта [1, 91]. Употребление и знание диалекта зависит от разных факторов (в частности, от возраста, профессии, обстоя- тельств). Старшее поколение (возраст свыше 65 лет) пользуется диалектом чаще, чем среднее (возраст свыше 40 лет), употребляя эту форму проявления языка и во время работы. Для сред- него поколения это уже не характерно. Многие молодые люди знают диалект, но пользуются им редко. На снижение значения диалекта в комму- никации указывает и Р. Геррман-Винтер. Он пишет, что «как единственное средство комму- никации он (диалект) недостаточен там, где речь идет о руководстве производством, о при- менении в сельском хозяйстве промышленных методов, о получении квалификации или же о прогрессе в области духовной и культурной жизни на селе» [8, 154]. В крупных городах в связи с интенсивными процессами, индустриа- лизацией и постоянным большим притоком населения из разных регионов уже сравни- тельно давно отказались от местных диалектов, предпочитая пользование соответствующим городским обиходно-разговорным языком [4, 175]. Критерием разграничения литературного языка и диалекта служит критерий универсаль- ности функций. Литературный язык служит средством общения для всего этнического кол- лектива, а диалект для его части. Литературный язык призван обслуживать общество во всех сферах производства, науки, культуры, общественной и культурной жизни. Диалект используется, в основном, в сфере быто- вого общения: диалект, как правило, лишен письменной фиксации и существует в устной форме речи. В диалекте в большей степени возможны варианты, чем в литературном языке. Сравните в одном и том же диалекте – бавар- ском – винительный падеж, единственного числа личного местоимения 1-го лица mich жүктеу/скачать 4,5 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|