ГЛАВА 3. ФРАЗЕОЛОГИЧЕСКАЯ СИСТЕМА

 
108 
Особенности  фразеологии  ранненововерхненемецкого  периода  лишь 
иногда  становились  предметом  рассмотрения  в  работах,  посвященных 
изучению  фразеологической  системы  немецкого  языка  в  диахронии,  в 
частности  Х. Бургера.  Более  подробно  характерные  черты  немецкой 
фразеологии  XV – XVI вв.  были  проанализированы  в  исследовании 
Е. Н. Цветаевой  [Цветаева  1995],  на  которое  опиралась  в  своей  работе 
С. Е. Емельянова [Емельянова 2002]. 
В  настоящем  параграфе  представляется  необходимым  обобщить 
известные данные о фразеологии рассматриваемого периода.  
Е. Н. Цветаева 
отмечает 
в 
семантике 
устойчивых 
единиц 
ранненововерхненемецкого  периода  как  ярко  выраженное  тяготение  к 
конкретности,  так  и  высокую  степень  антропоморфности  фразеологизмов 
[Цветаева  1995:  79],  о  чем  свидетельствует  приведенная  ниже 
систематизация ФЕ на основе тематико-идеографического критерия.  
«Совершенно особым свойством» фразеологии анализируемого периода 
исследователь  считает  образование  на  базе  наиболее  экспрессивного 
элемента  устойчивого  сочетания  сложного  слова  и  «появление  нового 
варианта  идиомы,  структура  которого  может  и  не  совпадать  с 
первоначальным вариантом идиомы», при этом фразеологизм получает более 
яркий  образ  за  счет  дополнительных  оттенков  оценочности.  Это  видно, 
например, при сравнении выражений im Brei stecken и im Narrenbrei stecken 
[Цветаева 1995: 79]. 
Широко  представлены  глагольно-именные  устойчивые  выражения, 
которые в принципе являются продуктивными в немецкой фразеосистеме.  
Для  исследуемого  периода  характерна  лексическая  вариативность 
глагольного и именного компонентов. Что касается глагольного компонента, 
то наиболее продуктивными оказываются глаголы широкой семантики, такие 
как  haben,  sein,  machen,  kommen,  gehen,  geben,  bringen,  tun.  Проблемы 
функционирования  подобных  глаголов  в  диахроническом  аспекте  на 

 
109 
материале  немецкого  языка  рассматриваются  в  работах  Н. И. Рахмановой, 
Ю. В. Орлова, Л. И. Пальм, Е. Н. Цветаевой.  
«Специфика  этих  глаголов  состоит  в  том,  что  они  обладают  широким 
обобщенным значением, высокой частотностью, активностью в образовании 
разного 
рода 
структурно-семантических 
моделей, 
разноплановой 
сочетаемостью»,  при  этом  однако  в  процессе  развития  языка  выбирается 
более образный глагольный компонент [Цветаева 1995: 80] 
В  качестве  основного  интралингвистического  фактора,  который 
стимулирует  развитие  глагольно-именных  сочетаний,  Н. И. Рахманова 
называет  аналитические  тенденции  в  развитии  языка,  в  качестве 
экстралингвистического  –  стремительное  развитие  абстрактной  лексики 
[Рахманова 2009: 206].  
Именной  компонент  устойчивого  сочетания  в  большей  степени 
способствует  выразительности  образа  фразеологизма,  например,  наличие 
существительного  с  уменьшительным  суффиксом  делает  идиоматическое 
сочетание более ироничным [Цветаева 1995: 82].  
В  несовременных  текстах  можно  обнаружить  доказательства 
употребления будущих фразеологизмов в своем прямом значении. Например, 
Уленшпигель в одной из историй продает вместо кролика зашитого в заячий 
мех  кота.  Нововерхненемецкое  выражение  die  Katze  im  Sack  kaufen  «купить 
кота  в  мешке»  восходит,  скорее  всего,  к  данному  тексту  [Friedrich  2007: 
1100].  Таким  образом,  сам  сюжет  мотивирует  возникновение  устойчивого 
выражения.  
Семантическая  двуплановость  фразеологизма  позволяет  авторам 
произведений обыгрывать прямое и фразеологическое значение устойчивого 
словесного  комплекса,  использовать  прототипические  изображения  ФЕ  для 
создания языковой игры
28
.  
Широко  распространены  и  различные  эвфемистические  конструкции, 
используемые  для  замены  или  смягчения  определенных  понятий, 
                                                 
28
 Подробнее о данном явлении в немецких шванках XVI в. см. в Главе 4. 

 
110 
представляющих  в  обществе  табуированные  элементы.  Например,  это 
касается  области  отношений  между  мужчиной  и  женщиной,  нежелания 
упоминать  злых  духов  или  произносить  слова,  обозначающие  кончину 
человека.  
Известно,  что  фразеологический  состав  ранненововерхненемецкого 
периода  становится  шире,  происходит  обогащение  идиоматического  фонда. 
Разнообразие устойчивых сочетаний наглядно показывают фразеологизмы с 
компонентом  соматизмом:  einen  heißen  Kopf  bekommen,  auf  seinen  elf  augen 
bestehen, mit sein augen sehen, durch die finger sehen, den finger auf den mund 
legen,  nit  einen  finger  biegen  mögen,  zungen  in  zaum  halten,  einem  das  maul 
schmieren, die hand salben, sein gesicht auf iederman werfen. 
Широкое  распространение  соматической  фразеологии  связывают  с 
осмыслениями границ собственного тела, «поскольку освоение окружающего 
мира  начинается  с  самого  себя,  а  знания  и  наблюдения  о  себе  самом 
переносятся  на  окружающую  действительность.  В  связи  с  этим  совсем  не 
случайно,  что  компонентами  фразеологизмов,  отображающих  древнейшие 
представления о внутреннем пространстве человека, являются наименования 
частей  тела,  которые  и  задают  определенные  отношения  к  окружающему 
миру» [Захаренко 2013: 19].  
С  точки  зрения  структуры  для  фразеологии  рассматриваемого  периода 
характерны  парные  формы,  образованные  по  принципу  синонимии, 
антонимии,  повтора,  а  также  сравнительные  конструкции  с  использованием 
различных  соединительных  союзов,  что  не  в  последнюю  очередь  отражает 
тяготение к народно-разговорному языку. 
Выделенные  выше  черты  фразеологии  рассматриваемого  периода 
представляют  собой  регулярное  явление.  Для  более  развернутого  анализа 
особенностей  фразеологии  ранненововерхненемецкого  периода  необходим 
дополнительный анализ языкового материала с привлечением других текстов 
разных жанров.  
 

 
111 
3.2. Особенности фразеологии в немецких шванках XVI века 
 
С  целью  выявления  характерных  черт  фразеологического  корпуса 
шванков 
XVI в. 
представляется 
необходимым 
систематизировать 
идентифицированные  устойчивые  единицы  по  различным  критериям,  в 
частности, по тематико-идеографическому (что предполагает группировку по 
принципу  полевой  организации)  и  структурно-семантическому  признаку,  а 
также  установить  особенности  фразеологического  потенциала  исследуемых 
единиц. 
 
3.2.1. Тематико-идеографическая характеристика фразеологизмов в 
шванках 
 
Одним  из  направлений  изучения  фразеологического  состава  языка 
является фразеологическая идеография, «систематизирующая и обобщающая 
банк  фразеологической  информации  по  “полевому”  или  тематическому 
принципу  и  представляющая  фразеологическую  систему  в  виде  “картины 
мира”  того  или  иного  языка»  [Вальтер,  Малински,  Мокиенко,  Степанова 
2005: 68–69]. 
Принципы  классификации  фразеологических  единиц  на  основе 
тематико-идеографического  критерия,  прежде  всего  на  материале 
современных славянских языков, рассматривались в трудах В. М. Мокиенко, 
В. Н. Телия, А. Бириха, Ю. Н. Караулова, Д. О. Добровольского др. 
Е. Н. Цветаева,  описывая  особенности  тематико-идеографического 
подхода  к  систематизации  устойчивых  словесных  комплексов,  вслед  за 
В. М. Мокиенко  полагает,  что  «семантическая  группировка  при  таком 
подходе  к  фразеологизму  должна  строится  на  объединении  исходных 
образов,  сформировавших  фразеологизмы,  на  внутренней  мотивировке 
последних.  Она  представляет  собой  обобщенную  типологию  внутренней 

 
112 
формы описываемой фразеологии, связана с реальными представлениями, на 
основе которых формируется идиоматика» [Цветаева 1995: 31].  
В основе данного подхода лежит выделение тематико-идеографических 
групп,  имеющих  общий  опорный  элемент,  который  можно  обозначить  как 
«тему» или «стержень». 
В  пользу  идеографического  описания  фразеологии  выступает 
В. Н. Телия, 
утверждая, 
что 
«только 
на 
достаточно 
больших 
идеографических  (или  тематических)  массивах  становится  очевидной  связь 
образного  основания  идиом  или  фразеологических  сочетаний  с  культурно-
национальным 
миропониманием, 
т.е. 
ценностно-ориентированным 
менталитетом  народа  –  носителя  языка»  [Телия  1993:  305],  и  отмечает,  что 
«специфика  значения  идиом  проявляется  в  их  идеографической 
классификации:  идиомы  не  описывают  мир,  а  квалифицируют  те  или  иные 
признаки обозначаемого» [Телия 1998: 175]. 
Идеографическая классификация направлена на изображение и передачу 
человеческого мировосприятия. Как отмечает Ю. Н. Караулов, основная цель 
идеографического  словаря  состоит  «в  том,  чтобы  возбуждать  в  сознании 
пользователя 
крупные 
блоки 
единиц, 
связанные 
с 
отражением 
действительности» 
[Караулов 
1976: 
155], 
ведь, 
как 
считает 
Н. А. Алефиренко,  «наше  существование  в  мире  связано  с  постоянной 
оценкой  окружающих  нас  предметов  с  точки  зрения  их  безопасности, 
полезности,  надежности  и  т.д.,  что  способствует  формированию  в  сознании 
каждого  индивида  разветвленной  системы  ассоциативных  предметно-
атрибутивных  связей,  закрепленных  за  каждым  объектом»  [Алефиренко 
2008: 24; курсив Н.А.]. 
В  этой  связи  необходимо  привести  мнение  В. Н. Телия  о  том,  что 
«история  фразеологического  состава  языка  –  это  не  только  история  его 
формирования,  но  и  история  мировидения  и  миропонимания  народа, 
поскольку  отбор  образов  и  их  оязыковление  –  это  результат  культурной 
интерпретации  самих  фрагментов  действительности  с  целью  выразить 

 
113 
отношение  к  ним  –  ценностное  или  эмоционально  значимое»  [Телия  1998: 
82],  т.е.  фразеология,  по  утверждению  В. Н. Телия,  «дисциплина 
историческая прежде всего» [Там же]. 
Именно  поэтому  систематизация  фразеологических  единиц  по 
идеографическим  параметрам  в  диахроническом  аспекте  представляется 
существенным  и  необходимым  направлением  исследования  устойчивых 
словесных комплексов.  
Особенностям 
группировки 
фразеологизмов 
по 
тематико-
идеографическому  признаку  в  рамках  исторического  подхода  посвящены 
работы  В. М. Мокиенко,  который  видит  связь  между  идеографией  и 
историко-этимологическим  подходом  к  исследованию  фразеологии  уже  в 
том, 
«что 
семантика 
составляет 
и 
функциональную 
сущность 
фразеологических  единиц  как  особых  элементов  языка,  и  искомое 
лингвистического анализа данных единиц» [Мокиенко 1995: 3]. 
Тематико-идеографическая  систематизация  устойчивых  словесных 
комплексов  ранненововерхненемецкого  периода  рассматривалась  в  работах 
Е. Н. Цветаевой  на  основе  жанров  сатирико-дидактического  дискурса  и 
С. Е. Емельяновой на материале деловой прозы. 
Е. Н. Цветаева  справедливо  считает,  что  «системное  описание 
идиоматики  языка  отдаленных  эпох  становится  возможным  лишь  на  основе 
культурологического  исследования»  [Цветаева  1995 б:  10],  так  как 
«основные  категории  модели  мира  фиксируются  языковой  формой».  При 
этом  «языковые  формулы  представляют  собой  не  что  иное,  как  стереотипы 
речевого  поведения,  соответствующие  стереотипам  мышления»  [Цветаева 
1995:  56].  С. Е. Емельянова  также  полагает,  что  распределение 
фразеологизмов  по  тематико-идеографическим  группам  «дает  возможность 
выявить  особенности  фразеологии  рассматриваемого  синхронного  среза. 
Тематическая  группировка  ФЕ  является  проявлением  системного  характера 
фразеологии  и  непосредственно  коррелирует  с  культурно-историческим 
контекстом эпохи» [Емельянова 2002: 47]. 

 
114 
Таким  образом,  распределение  фразеологизмов  по  тематико-
идеографическому  признаку  позволит  выявить  экстралингвистические 
факторы  формирования  устойчивых  единиц,  воссоздать  систему  ценностей, 
присущую позднесредневековой общности.  
Рассматривая  проблему  идеографии,  Ю. Н. Караулов  отмечает,  что 
«каждое  слово  десятками  и  сотнями  нитей  связано  со  значениями  многих 
других»  [Караулов  1976:  75]  и  что  «изолированные,  замкнутые  группы  – 
понятие чисто условное, их так же не бывает, как не бывает изолированных 
слов» [Там же: 76]. Из этого следует, что наличие в составе фразеологизмов 
«разноплановых  по  своей  тематике  компонентов»  [Цветаева  1995:  31] 
является  результатом  вхождения  устойчивых  единиц  больше,  чем  в  одно 
поле.  В. Н. Телия  также  утверждает,  что  «четких  границ  между 
(идеографическими  –  прим.  Е. П.)  полями  не  существует  по  той  простой 
причине,  что  каждая  идиома  формировалась  как  знак  не  для  функции 
обозначения,  а  для  квалификации  обозначаемого  за  счет  метафорического 
(метонимического, символического и т.п.) фрейма» [Телия 1998: 174]. 
Итак, на основе тематико-идеографического подхода в текстах немецких 
шванков 
XVI в. 
выделяются 
определенные 
тематические 
группы  
фразеологизмов,  релевантные  для  корпуса  анализируемых  произведений.  К 
ним можно отнести следующие
29
: 
1. Образы, связанные с физиологическими особенностями человека: 
а) тело человека 
mit sein augen sehen  
zungen in zaum halten 
durch die finger sehen 
und fasset das herzt zu beiden henden / also faßt er im eines mannes hertz 
die meüler füllen  
den bauch füllen 
einem das maul schmieren  
                                                 
29
 Устойчивые выражения представлены в Приложении 2. 

 
115 
die hand salben 
Соматический  код  культуры  всегда  находит  отражение  во 
фразеологическом  корпусе  любого  языка,  что  подчеркивает  его 
антропоцентричность.  Неудивительно,  ведь  «одним  из  главных  средств 
выражения  в  средневековом  обществе  было  само  человеческое  тело»  [Ле 
Гофф  1992:  333].  Наиболее  частотными  компонентами-соматизмами  в 
идентифицированных  устойчивых  выражениях  являются  Auge,  Maul,  Mund, 
Hand, Finger.  
б) жесты, мимика, действия (кинетическая фразеология) 
eins an den Backen geben 
mit aufgespertem maul  
kein aug zutun 
j-d schlägt an seine brust 
Ж. Ле Гофф  отмечает,  что  «средневековая  культура  была  культурой 
жестов»,  так  как  все  существенные  соглашения  и  клятвы  сопровождались 
жестами  и  воплощались  в  них,  жест  уведомлял  и  обозначал  позицию,  а  в 
религиозной жизни его значение было еще больше [Ле Гофф 1992: 333].  
2. Окружающий мир, растения и животные, природные явления: 
а) природные явления 
als hett j-n der donner geschlagen 
б) животные 
wie die fisch im mer 
bei einem ist die katz das beste vieh 
an allen vieren 
Do ward fuchs mit fuchs gefangen. 
в) растения 
Frucht bringen 
in ein sauren apffel beissen 
3. Представления о быте: 
а) трудовые процессы 

 
116 
vor dem hamen (Netz) fischen 
(das trüwer) Dienst halten 
б) денежные отношения 
gelt macht den kauf 
den bösten Pfennig opffern 
eins Hellers wert sein 
в) игры, развлечения  
auf seinen elff augen bestehen 
ein würffel uffwerfen 
drei schantzen (Vorteile) mit einer karten gewinnen  
По мнению Ле Гоффа, единственной глубокой и бескорыстной радостью 
человека рассматриваемого периода, имеющего очень немного, был праздник 
и  игра  [Ле  Гофф  1992:  336].  «Пребывая  в  рабстве  у  природы»,  он  с 
удовольствием отдавался воле случая, ведь «кости стучали на каждом столе» 
[Там же: 337]. 
г) пища, кухня 
brot und wein 
Es ist alles vmb der eier willen. 
Wer nicht will vom Fleisch essen, der soll auch die Brühe nicht trinken. 
д) предметы домашнего обихода  
sie sitzen beide in einem bade 
Wenn man den Brotlöffel gebraucht, ißt man ihn auch. 
4. Социальные отношения 
а) характеристика семейной жизни и отношения полов 
im saus (und braus) leben 
herr und meister im haus sein 
zu der Ee nehmen 
j-s Ee brechen 
haußhalten / Hauß halten / das haus verhüten 
den Blumen nehmen / umb seinen Blumen kommen 

 
117 
(usserthalb der Ee) ein Kind machen 
in ein heppen fallen 
б) формы поведения и этикета 
der sache (un)eins sein 
bei eeren bleiben  
die Ordnung halten  
fug und recht haben 
gut und ehr haben 
zwei Herren dienen 
mit einander in krieg ziehen  
в) представления о глупых поступках  
Narheit treiben 
(Kinderspil und) Narrenwerck treiben 
aus dem haus genärrt werden / j-n närren 
ein dorheit thun 
crisam und tauff ist an j-m verloren 
г) профессии 
von einem (eines) Handtwerck(s) sein 
д) рыцарская культура 
sich deß stegenreifs ernaren 
in harnisch jagen 
Harnisch ist gut, wer es zu brauchen weiß. 
е) судопроизводство 
ein urteil fellen 
ein eidt (einen Eid) schweren 
j-s eyd halten 
geltstraf aufflegen 
für das gericht kommen 
mit gerechter hand 
stein und bein schwören  

 
118 
5. Духовная жизнь 
а) религиозные представления, верования  
fleisch und blut 
zu Got faren 
zu dem Himmelreich lauffen 
die Gnad Gottes fiel auf ihn 
vom bosen Geist besessen sein 
Значительная  роль  религии,  определявшая  аксиологическую  картину 
мира в рассматриваемый период, повлияла на частотность использования ФЕ 
религиозной  тематики,  в  том  числе  в  корпусе  исследуемых  текстов. 
Особенно ярко представлены библеизмы, ведь несмотря на то, что в названии 
и предисловии сборников шванков указывается их развлекательная функция, 
их авторы одной из своих задач видели благочестивое напутствие читателей, 
поучение  через  христианские  догмы,  поэтому  часто  использовали 
устойчивые изречения из Библии и Евангелия. 
б) суеверия, ритуальные формы народной культуры, народные приметы 
Ey du armer teüffel  
Dem Tüffel ein Liecht uffzünden 
в) письменность, книги, образование 
etw. nach dem Buchstaben verstehen 
Viel lesen macht viel wissen. 
Was die alten sungen, lerten die jungen. 
6. Временные и пространственные характеристики 
an meinem / euwerem letsten end 
zu ende kommen  
alt und jung 
(k)ein end nehmen / ein end haben / ein end gewinnen 
auff erden sein 
auff Erdtreich 
ferrn und nahe 

 
119 
Итак,  проведенная  систематизация  устойчивых  единиц  по  тематико-
идеографическим параметрам не только способствует уточнению этимологии 
фразеологизмов,  но  и  репрезентирует  сферы,  релевантные  для  образования 
устойчивых выражений. А. Я. Гуревич называет их категориями и отмечает, 
что данные категории запечатлены не только в языке, но и в других знаковых 
системах  (в  языке  искусства,  науки,  религии),  «и  мыслить  о  мире,  не 
пользуясь этими категориями, столь же невозможно, как нельзя мыслить вне 
категорий языка» [Гуревич 2014: 35]. 
При  этом  необходимо  указать  на  то,  что  в  отличие  от  лексики, 
«фразеология  является  не  собственно  номинативной  сферой  обозначения 
действительности,  а  сферой  коннотативной,  категориально  оценочной  и 
экспрессивной»,  в  связи  с  чем  «специфика  фразеологической  идеографии 
заключается  в  ее  концентрированно  антропоморфном  характере,  т.е. 
сосредоточении  на  тех  семантических  полях,  которые  оценочно  и 
экспрессивно характеризуют человека и его деятельность» [Мокиенко 2008: 
16],  ведь  как  видно  в  том  числе  из  представленной  выше  систематизации, 
«наиболее  активны  в  идеографическом  ключе  высоко  коннотированные 
поля: 
характеризующие 
человека, 
его 
действия 
и 
состояния, 
квантитативность  и  темпоральность»  [Мокиенко  1995:  5].  Е. Н. Цветаева 
также  отмечает,  что  в  жанрах  дидактической  сатиры  образно 
мотивированные  идиомы  касаются  характеристики  человека  и  его 
деятельности,  что  объясняется  жанром  произведения,  ведь  он  «затрагивает 
почти исключительно внутренний мир человека и очень часто характеризует 
его с помощью образов, заимствованных из повседневного быта, что, в свою 
очередь,  позволяет  говорить  об  общем  “приземленном”  характере 
идиоматики исследованных текстов» [Цветаева 1995: 75]. 
Приведенную  в  настоящей  работе  систематизацию  фразеологизмов 
можно  сравнить  с  уже  проведенными  исследованиями  устойчивых 
словесных  комплексов  на  материале  ранненововерхненемецкого  периода 
развития  языка,  в  частности  c  классификациями  Е. Н. Цветаевой  [Цветаева 

 
120 
1995]  и  С. Е. Емельяновой  [Емельянова  2002],  определить  общие  и 
отличительные черты.   
Очевидно, что данная в работе систематизация практически совпадает с 
представленной  у  Е. Н. Цветаевой,  так  как  анализ  выполнен  на  материале 
произведений 
сатирико-дидактического 
жанра, 
одним 
из 
ярких 
представителей которого является шванк. 
Что  касается  сравнения  с  классификацией  С. Е. Емельяновой,  то 
существуют  явные  общие  черты,  например,  в  совпадении  представлений, 
связанных  с  осмыслением  пространства  и  времени  (tag  und  nacht),  жизни  и 
смерти 
(von 
dieser 
welt 
scheiden). 
Наличие 
фразеологизмов, 
репрезентирующих  религиозные  верования,  как  отмечалось  выше,  является 
характерной  чертой  рассматриваемого  времени.  Количество  устойчивых 
выражений,  связанных  с  правом  и  судопроизводством  в  шванках  не  так 
значительно,  как  в  текстах  деловой  прозы,  их  характер  более  разговорный, 
например,  не  представлены  фразеологизмы,  описывающие    допросы,  в  том 
числе  с  применением  пыток,  определение  вида  казни.  В  шванках  не 
распространены  устойчивые  выражения,  связанные  с  делопроизводством, 
немногочисленны  ФЕ,  в  которых  отразилось  развитие  торгово-денежных 
отношений, также представлений о войне и мире. Тема власти и сословных 
разграничений  в  устойчивых  выражениях  шванков  представлена  на 
«разговорном  уровне»,  характерно  наличие  тех  фразеологизмов,  которые 
используется в быту. Из них более частотны те выражения, где имеет место 
гендерный  фактор,  так  как  продуктивной  темой  шванков  являлись 
отношения  между  мужчиной  и  женщиной.  Большое  количество 
фразеологизмов  связано  с  этическими  нормами,  что  характерно  для 
реализации дидактического намерения авторов шванков. Безусловно, широко 
представлены те устойчивые единицы, в которых отразились эмоциональная 
сфера и особенности поведения человека. Увиденное сходство строится, как 
видится, на универсальности многих полей, так как они характеризуют образ 
жизни  человека  в  любой  период  его  развития,  а  различие  определяется 

 
121 
жанровыми особенностями шванка, адресатом / читателем, а также авторской 
интенцией. 
Создание 
тематико-идеографической 
систематизации 
позволяет 
обратиться и к изучению вопроса о семантических отношениях устойчивых 
словесных комплексов в немецких шванках XVI в.  
 

жүктеу/скачать 2,48 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: