Тюркский героический
жүктеу/скачать 3,04 Mb. Pdf көрінісі
|
| бөрi от татарско‐башкирского бүре. Объясняется это тем, что большинство
казахских эпических сказаний впервые, как отмечалось в первой главе рабо‐ ты, было опубликовано в Казани, если можно так сказать, на смешанном ка‐ захско‐татарском языке, что достаточно хорошо видно в обоих томах ука‐ занного издания «Аксауыт». В языке поволжских татар нет слова қасқыр, как в казахском – бөрi–бүре. Поэтому для обозначения одного и того же зверя употребляются оба этих слова. Как и в киргизском «Манас»е, для определения богатыря в казахском эпосе употребляется и слово көкжал – сивогривый, которое служит и для оп‐ ределения, и для обозначения богатыря; например, в следующих выражени‐ ях сказания «Кобланды‐батыр»: «Соңыннан келiп үш көкжал» – «Придя поз‐ же, трое сивогривых»; «Басын қосып төрт көкжал» – «Объединившись, чет‐ веро сивогривых» 3 . Сравнение богатырей тюркоязычного эпоса со львом (чаще всего), леопар‐ дом и волком тоже восходит к древневосточным мифологии и эпосу. Видимо, первоначально такого характера сравнения употреблялись по отношению к бо‐ гам и богиням. В поэме «Когда вверху…» (XIV в. до н.э.) боги, столпившиеся во‐ круг богини Тиамат, определяются как львы рычащие. В той же поэме о Мардуке говорится: «Как бык растоптал врагов надменных». В поэме «Тебе – мольбы мои, владык владыка, богинь богиня!» (середина II тыс. до н.э.) о богине Иштар сказано: «Ирнини (одно из имен Иштар. – Ф.У.) неистовый лев… Бушующий яро‐ стно бык…» 4 . При этом интересно отметить, что с неистовым львом и яростным ным быком сравнивается не бог или эпический богатырь, а богиня Иштар, что может быть объяснено только устойчивостью эпических традиций, устоявших‐ ся метафорических формул. Позже такие определения и сравнения были пере‐ 1 Қобланды‐батыр. С. 50. 2 Там же. С. 132, 187, 284, 285, 291. 3 Қобланды‐батыр. С. 121, 125. 4 Я открою тебе сокровенное слово... С. 35. Имя эпического героя 217 несены на вождей и царей, деяния которых в памятниках древневосточной письменности передаются явно преувеличенно и несколько хвастливо. В древ‐ неегипетской письменности нередки случаи сравнения фараонов во время бит‐ вы с разъяренным соколом, львом, леопардом. Древнехеттский царь Хаттусилис I (ок. 1650–1620 гг. до н.э.) сам себя сравнивает со львом. В анналах Синаххериба (704–681 гг. до н.э.) есть выражение «Как лев я взъярился» 1 . Возможно, что именно отсюда подобные сравнения проникают в эпос древнего мира, где встречаются весьма часто. В связи с этим же само собой напрашивается предпо‐ ложение – не отсюда ли идут письменно‐литературные истоки самовосхвале‐ ний, взаимооскорблений богатырей перед битвой, распространенных в эпосе многих народов мира 2 . Для того чтобы по возможности убедительнее рассмотреть вопрос о на‐ речении героя именем, обратимся еще к нескольким конкретным примерам. В узбекской версии классического сказания «Алпомиш», например, соблю‐ даются в основном те же обряды и обычаи, что и в киргизском «Манас»е. Это объясняется несколькими и весьма важными причинами: 1) киргизы и узбе‐ ки, также как казахи, татары, каракалпаки, башкиры и некоторые другие тюркские народы, принадлежат к одной и той же языковой группе, основу которой составил ныне мертвый кыпчакский язык 3 . Следовательно, 2) и их исторические судьбы были близкими; в древности предки их всех жили в со‐ ставе тюркских каганатов (VI–VIII вв.); позже, особенно в XIII–XV вв., – в со‐ ставе Золотой Орды. Как мы помним из содержания узбекской версии дастана «Алпомиш», когда Байбури и Байсары достигли гробницы Али Шахимардана, они услы‐ шали голос, что когда родятся дети, он сам явится к ним под видом каланда‐ жүктеу/скачать 3,04 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|