Тема 10. Шестой период – Феномен «шестидесятников» в

29 
«Определить шестидесятничество, объяснить, что это такое, людям, 
которые не принадлежали к ним или хотя бы не находились рядом с 
ними, очень трудно, почти невозможно. Оно представляло собой 
совокупность людей и ценностей. Это были конкретные, известные по 
именам, в большинстве своем знавшие и поддерживающие друг друга 
люди, которые исповедовали определенные ценности и были сплочены 
благодаря им» [2]. 
Являясь в некотором роде международным явлением, оно содер- 
жит свои региональные особенности. Впрочем, эти особенности также 
имеют универсальный характер, что прослеживается, к примеру, на 
украинском материале: Шестидесятники – часть украинской интелли- 
генции 1960-х годов ХХ века, проявивших национальное сознание и 
моральную оппозицию к тоталитарному государственному режиму. 
Данный феномен в культуре был характерным не только для Украины, 
но и Советскому Союзу в целом [3]. 
Применительно к «шестидесятникам» Казахстана правомерно 
говорить о духовной элите, заложившей основы неоренессанса казах- 
ской культуры. Аргументом тому служит появление нового поколения 
талантливых ученых, литераторов и художников, стремившихся раскры- 
вать и распространять подлинные национально-культурные ценности. 
Своеобразным неформальным центром движения шестидесятников 
в Казахстане можно считать творческую группу единомышленников, 
авторов нашумевшей в свое время и являющиеся сейчас библиографи- 
ческой редкостью коллективной монографии «Кочевники. Эстетика: 
Познание мира традиционным казахским искусством». Это – первый 
фундаментальный труд по новому философско-научному направлению – 
кочевниковедению. 
Статьи Сабетказы Акатаева и Мурата Ауэзова, Эльвиры Шакеновой 
и Едыге Турсунова, Мирлана Каратаева и Асии Мухамбетовой, Булата 
Каракулова, Канат Нурлановой и Алана Медоева объединяла общая 
задача «осмысления и реконструкции духовного универсума кочевого 
общества». Новым в монографии было то, казахская культура была 
репрезентирована как высокая ценность, о чем свидетельствует, к 
примеру, статья Б.И. Каракулова «О своеобразии традиционной музыки 
казахов». Однако в 70-х годах ХХ века сборник «был изъят из продажи 
по цензурным соображениям, сводившимся к обвинениям в отсутствии 
классового подхода и идеализации прошлого» [4, с. 3]. 
Особое место в движении шестидесятников в Казахстане занимает 
Рахманкул Бердибай, организовавший и занимавший более 35-ти лет 
должность ректора Алма-Атинского городского народного университета 
казахской литературы и искусства на общественных началах. Следует 

30 
подчеркнуть, что инициативные начинания в доме-музее М.О. Ауэзова 
велись ученым параллельно с интенсивной научной деятельностью. 
Именно в этот период были написаны и изданы такие труды ученого, 
как «Сарқылмас қазына», «Кәусар бұлақ», «Эпос – ел қазынасы», 
«Жыршылық дәстүр», «Қазақ-түркі эпостарының мәселелері»; 
осуществлено руководство и написаны основные главы к крупным 
академическим исследованиям «Қазақ тарихи жырларының мәселелері», 
«Фольклор шындығы», «Қазақ фольклористикасының тарихы», «Қазақ 
фольклорының поэтикасы», «Қазақ фольклорының типологиясы» и 
другие. 
В этот же период Рахманкулом Бердибаем были проведены более 
500 лекций, где вниманию слушателей впервые были представлены 
многие «закрытые» темы по национальной истории и культуре. Важное 
место занимали в этих циклах темы, связанные с фольклорным насле- 
дием. В их числе «Қазақтың батырлық эпосы», «Ауыз әдебиетінің 
тарихи негіздері», «Қазақ эпосының генезисі», «Эпос және оны айтушы- 
лар», «Ақын-импровизаторлар өнері хақында», «Айтыс жанры және 
оның өзіндік ерекшеліктері», «Қазіргі айтыс өнері» и многие другие. 
Примечательно то, что духовное наследие интерпретировалось маститым 
ученым не только и не столько как исторический памятник прошлого, 
сколько в контексте реалий современности. Судьба культуры, музыки 
и языка, проблема сохранения культурного наследия, эти и многие 
другие проблемы свидетельствуют о гражданской позиции ученого, 
отдававшего все свои силы и знание народу [2, 27-28 бб.]. 
Приведенные факты из жизненного пути свидетельствуют о том, 
что Рахманкул Бердибай всегда и везде следовал велению своего 
сердца. Как известно, в советское время публицистика пестрела 
заголовками и лозунгами, демонстрировавшими расцвет социалисти- 
ческой по содержанию письменной культуры. От кюя к симфонии, от 
фольклора к высокой культуре, то есть письменной литературе – эти и 
многие другие аналогичные клише преподносились как аргументы 
высокого подъема казахской (шире – тюркской) культуры, состояв- 
шиеся благодаря мудрым партийным установкам. В этих условиях 
Рахманкул Бердибай как бы делает шаг назад. Защитив кандидатскую, 
а затем и докторскую диссертации по проблеме казахского романа, то 
есть по литературоведению, он впоследствии сосредотачивает свои 
усилия на изучении эпоса, то есть «примитивной», «отсталой», по 
представлениям советских идеологов, устной культуре тюркского 
мира. Из-под его пера выходят книги «Гүлстанның бұлбұлдары», 
«Достық кемесінде», «Байқалдан Балқанға дейін», «Жұлдыздар жарығы», 
посвященные культуре и литературе братских тюркских народов, их 
духовным связям и историческим корням. 

31 
Занимаясь изучением казахской музыки, я нашла автореферат 
Болата Ишанбаевича «Локальные особенности ладовой организации 
казахского песенного мелоса». Он меня настолько заинтересовал, что 
я сделала ксерокопию и неоднократно перечитывала его. Для меня, 
воспитанной, как и все наше поколение, в русле европейской научно-
мыслительной традиции, были непривычны предложенные Болатом 
Ишанбаевичем народные термины: найманский лад, адаевский, аргын- 
ский, кыпчакский и другие. Я не сразу сориентировалась, как относить- 
ся к таким, столь необычным терминам. К пониманию и восприятию 
чуждых для нашего мышления неевропейских терминов я пришла 
позднее через сопоставление с так называемыми ладами древнегре- 
ческой музыки. Как известно, фригийский, ионийский, дорийский и 
прочие лады производны от одноименных племен. Болат Ишанбаевич 
использовал метод экстраполяции – логико-методологическую проце- 
дуру распространения (переноса) выводов, сделанных относительно 
античной музыки на казахский песенный мелос. Но тогда я не готова 
была безоговорочно принять столь кардинальные научные изыскания, 
и потребовалось немало времени, чтобы я в должной мере оценила их 
значимость. 
Новейшая история независимой Республики Казахстан всем 
хорошо известна. Вслед за историческим событием «Желтоксан 1986» 
последовало кратковременное правление Г.В. Колбина, когда слова 
«жуз», «род», «племя» означали не что иное, как демонстрацию 
национализма, шовинизма и прочих «измов», весьма небезобидных на 
фоне «Желтоксан 1986». 
И только в 1993 году, одновременно с переизданной книгой 
«Кочевники. Эстетика» в работе Ж.К. Каракузовой и М.Ш. Хасанова 
прочитала о том, что «жуз» – это международное слово, что казахский 
народ – народ-философ и многие другие открытия о своем народе. 
Затем стремительно, одна за другой стали появляться все новые 
издания на русском и казахском языках, продолжающие, развиваю- 
щие «крамольные» идеи первых «шестидесятников. 

жүктеу/скачать 0,87 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: