Гл
16
е
от к
п
е
е
те
Одной из древних семиотических ассоциаций письменности и окружаю-
щего мира является алфавитный принцип. На первый взгляд, он кажется и
очень простым и не имеющим большого значения в культуре. В самом деле,
мы располагаем все слова в словарях в порядке их начальных букв (или полу-
чивших теперь большое значение обратных словарях — в порядке конечных).
Мы применяем буквы и для счета, следуя в этом александрийским граммати-
кам, использовавшим, возможно, впервые греческий алфавит для нумерации
песен «Илиады», которую они же сами и разбили на 24 песни, в силу какого-
то еще более глубокого стремления привести в соответствие количество песен
знаменитой поэмы с количеством букв их алфавита. Вот пример воздействия
«алфавитного принципа».
Письмо вообще, и алфавитное письмо в частности, целесообразно рас-
сматривать как семиотическую систему, в которой есть «план содержания» и
«план выражения». Алфавитные системы имеют свою синтагматику и пара-
дигматику. Синтагматика письма — это последовательность знаков в тексте, а
парадигматика письма — это соотношение графических знаков в системе и их
расположение в системе относительно друг друга (перечень).
В 1993 г. в издательстве «Наука» вышла в свет совместно написанная мо-
нография Ю.С. Степанова и автора этих строк под знаменательным заглавием
«Константы мировой культуры. Алфавиты и алфавитные тексты в периоды
двоеверия». В книге рассматриваются алфавитные системы индоевропейско-
го мира с позиций общей теоретической гипотезы Ю.С. Степанова о том, что
алфавит есть код и в то же время текст, выражающий этот код. Здесь нужно
обратить внимание на термин синтагматика, который соотносится в одном
случае с сочетаемостью знаков в линейном тексте (синтактика), в другом слу-
чае (в определении Ю.С. Степанова) с последовательностью знаков-букв не-
посредственно в самом алфавите. Так, по мысли Ю.С. Степанова, последова-
тельность знаков в алфавите сама образовывала текст, который вскрывал
синтагматические отношения в ритуальном алфавитном тексте. В этом смыс-
ле последовательность имен букв в алфавите, как и сами знаки, не может
быть случайной, а подчиняется каким-либо закономерностям.
190
дел
V.
И
о л т
дое опе ко
е
от к
«Поскольку алфавит, являясь кодом, вместе с тем выступает как некото-
рый текст, то имена букв, предшествующие тексту, выступают в нем в новые
ассоциации, образуя значимые синтагмы — словосочетания» [Степанов, Про-
скурин, 1993: 60]. Cогласно гипотезе Ю.С. Степанова принцип композиции
алфавита наследуется алфавитной системой — реципиентом, при этом кодо-
вое основание алфавитного текста разрабатывается на основе той традиции,
где развивается алфавит. Система алфавитов, которых мы здесь касаемся (от
протосемитской к древнегреческому и далее), имеет в основе одну систему,
прототип. В разных алфавитах семейства, образованного по прототипу, знаки,
по происхождению соответствующие друг другу, располагаются в одном и
том же, в основном неизменном, линейном порядке (ср. рус.
а, б...
и т. д., греч.
альфа, бета...
и т. д., семит.
алеф, бет
... и т. д.). Этот порядок, определяющий
внутреннюю системность алфавита, и составляет прежде всего его парадигма-
тику. Кроме того, в парадигматику алфавита следует включить некоторые ча-
стные внутренние группировки — оппозиции знаков, если они имеются (та-
кие, например, как русские знаки [ш], [щ], которые образуют подгруппу как в
плане выражения, так и в плане содержания).
Относительно самого существа парадигматики алфавита, т. е. порядка
знаков, нет большой ясности. Высказано несколько различных мнений. Рас-
смотрим их в порядке выдвинутых гипотез. Их четыре.
Н.С. Трубецкой [Trubetzkoy, 1968: 18] считал, что в алфавитах, где знаки
не имеют числовых значений, а только звуковые, порядок расположения во-
обще не играет существенной роли. Напротив, числовые значения скрепляют
всю систему в жесткое единство. В частности, древнегреческий алфавит и
производные от него кириллица и глаголица сохраняют неизменным основ-
ной порядок прототипа и при этом всегда имеет число знаков, кратное 9
(первые девять знаков — единицы, вторые девять — десятки, третьи де-
вять — тысячи, четвертые девять, когда они появляются, — десятки тысяч).
Однако, согласно современным данным, числовые значения появляются
только в греческом алфавите, а в его семитском прототипе они отсутствовали
и были восприняты семитскими алфавитами позднее из греческого.
Т.В. Гамкрелидзе на этом основании склонен рассматривать парадигма-
тику алфавита как своего рода ритуальный факт — передачу прототипа по
традиции, хотя при создании самого прототипа могли иметь место другие
мотивировки, в частности, «графическое сходство знаков письма и фонетиче-
ское родство звуков, выражаемых этими знаками» [Гамкрелидзе, 1984]. Одна-
ко это положение объясняет, скорее, подгруппы в составе алфавита (ср. выше
рус. [ш], [щ]), чем линейный порядок в целом. Важно, тем не менее, подчерк-
л
16.
е
от к
п
е
е
те
191
нуть существенное предположение Т. В. Гамкрелидзе: парадигматика алфави-
та упорядочивается одновременно и сопряженно в плане выражения и в пла-
не содержания.
Поль Гард полагает, что древнесемитский алфавит представлял собой не-
упорядоченный линейно набор знаков, лишенный не только числовых значе-
ний, но и парадигматики вообще. Парадигматика алфавита (как и числовые
значения) возвращается в семитский алфавит позже, уже из греческого. В са-
мом же греческом алфавите, по мнению П. Гарда, парадигматика была созда-
на путем последовательных операций, последовательного — один историче-
ский этап за другим — отображения фонетически или даже фонологически
существенных параметров звуков. По Гарду, греческий алфавит содержит яд-
ро (
l'alphabet de base
) из 11 букв: 1) А, В, Г, Δ, Е, I, Λ, М, N, О, Y. Остальная
Достарыңызбен бөлісу: |