Задачи, направленные на формирование читательской грамотности на уроках русского языка и литературы (5–9 классы)

196 
Кузнецова Н.А., Комарова Е.В. 
ВАСЮТКИНО ОЗЕРО
Формат текста: сплошной. 
…Когда Васютка с ружьём на плече и с патронташем па поясе, по-
хожий па коренастого, маленького мужичка, вышел из избы, мать при-
вычно строго напоминала: 
– Ты от затесей далеко не отходи – сгинешь. Хлеба взял ли с собой? 
– Да зачем он мне? Каждый раз обратно приношу. 
– Не разговаривай! На вот краюшку. Не задавит она тебя. Спокон 
веку так заведено, мал ещё таежные законы переиначивать. 
Тут уж с матерью не поспоришь. Таков старинный порядок: идёшь в 
лес – бери еду, бери спички. 
Васютка покорно сунул краюшку в мешок и поспешил исчезнуть с 
глаз матери, а то ещё придерется к чему-нибудь. 
Весело насвистывая, шёл он по тайге, следил за пометками на дере-
вьях и думал о том, что, наверное, всякая таёжная дорога начинается с 
затесей. Сделает человек зарубку на одном дереве, отойдёт немного, 
ещё топором тюкнет, потом ещё. За этим человеком пойдут другие лю-
ди; собьют каблуками мох с валежин, притопчут траву, ягодники, отпе-
чатают следы в грязи, и получится тропинка. Лесные тропинки узень-
кие, извилистые, что морщинки на лбу дедушки Афанасия. Только иные 
тропинки зарастают со временем, а уж морщинки-то на лице едва ли за-
растут. 
Склонность к пространным рассуждениям, как у всякого таёжника, 
рано появилась у Васютки. Он ещё долго думал бы о дороге и о всяких 
таёжных разностях, если бы не скрипучее кряканье где-то над головой. 
«Кра-кра-кра!..» – неслось сверху, будто тупой пилой резали креп-
кий сук. 
Васютка поднял голову. На самой вершине старой взлохмаченной 
ели увидел кедровку. Птица держала в когтях кедровую шишку и орала 
во всё горло. Ей так же горласто откликались подруги. Васютка не лю-
бил этих нахальных птиц. Он снял с плеча ружьё, прицелился и щёлк-
нул языком, будто на спуск нажал. Стрелять он не стал. Ему ужо не paз 
драли уши за попусту сожжённые патроны. Трепет перед драгоценным 
«припасом» (так называют сибирские охотники порох и дробь) крепко 
вбит в сибиряков отроду. 
– «Кра-кра»! – передразнил Васютка кедровку и запустил в неё пал-
кой… 

197 
Вдруг впереди Васютки что-то сильно захлопало. Он вздрогнул от 
неожиданности и тут же увидел поднимающуюся с земли большую 
чёрную птицу. «Глухарь!» – догадался Васютка, и сердце его замерло. 
Стрелял он и уток, и куликов, и куропаток, но глухаря подстрелить ему 
ещё не доводилось. 
Глухарь перелетел через мшистую поляну, вильнул между деревья-
ми и сел на сухостоину. Попробуй подкрадись! 
Мальчик стоял неподвижно и не спускал глаз с огромной птицы. 
Вдруг он вспомнил, что глухаря часто берут с собакой. Охотники рас-
сказывали, что глухарь, сидя па дереве, с любопытством смотрит вниз, 
на заливающуюся лаем собаку, а порой и подразнивает её. Охотник тем 
временем незаметно подходит с тыла и стреляет. 
Васютка же, как назло, не позвал с собою Дружка. Обругав себя шё-
потом за оплошность, Васютка пал на четвереньки, затявкал, подражая 
собаке, и стал осторожно продвигаться вперед. От волнения голос у не-
го прерывался. Глухарь замер, с любопытством наблюдая эту интерес-
ную картину. Мальчик расцарапал себе лицо, порвал телогрейку, но ни-
чего этого не замечал. Перед ним наяву глухарь! 
…Пора! Васютка быстро встал на одно колено и попытался с маху 
посадить на мушку забеспокоившуюся птицу. Наконец унялась дрожь в 
руках, мушка перестала плясать, кончик её задел глухаря… Тр-рах! – и 
чёрная птица, хлопая крыльями, полетела в глубь леса. 
«Ранил!» – встрепенулся Васютка и бросился за подбитым глуха-
рем… 
Птица уходила небольшими перелётами. Они становились всё коро-
че и короче. Глухарь слабел. Вот он, уже не в силах поднять грузное те-
ло, побежал. 
«Теперь все – догоню!» – уверенно решил Васютка и припустил 
сильнее. До птицы оставалось совсем недалеко. 
Быстро скинув с плеча мешок, Васютка поднял ружьё и выстрелил. 
В несколько прыжков очутился возле глухаря и упал на него животом. 
– Стоп, голубчик, стоп! – радостно бормотал Васютка. – Не уйдёшь 
теперь! Ишь, какой прыткий! Я, брат, тоже бегаю – будь здоров! 
Васютка с довольной улыбкой гладил глухаря, любуясь чёрными с 
голубоватым отливом перьями. Потом взвесил на руке. «Килограммов 
пять будет, а то и полпуда, – прикинул он и сунул птицу в мешок. – По-
бегу, а то мамка наподдаст по загривку». 
Думая о своей удаче, Васютка, счастливый, шёл по лесу, насвисты-
вал, пел, что на ум приходило. 
Вдруг он спохватился: где же затеси? Пора уж им быть. 

198 
Он посмотрел кругом. Деревья ничем не отличались от тех, на кото-
рых были сделаны зарубки. Лес стоял неподвижно, тихий в своей уны-
лой задумчивости, такой же редкий, полуголый, сплошь хвойный. Лишь 
кое-где виднелись хилые берёзки с редкими жёлтыми листьями. Да, лес 
был такой же. И всё же от него веяло чем-то чужим… 
Васютка круто повернул назад. Шёл он быстро, внимательно при-
сматриваясь к каждому дереву, но знакомых зарубок не было. 
– Ффу-ты, черт! Где же затеси? – Сердце у Васютки сжалось, на лбу 
выступила испарина. – Все этот глухарина! Понёсся, как леший, теперь 
вот думай, куда идти, – заговорил Васютка вслух, чтобы отогнать под-
ступающий страх. – Ничего, сейчас посоображаю и найду дорогу. Та-
ак… Почти голая сторона у ели – значит, в ту сторону север, а где вет-
вей больше – юг. Та-ак… 
После этого Васютка пытался припомнить, на какой стороне деревь-
ев сделаны зарубки старые и на какой – новые. Но этого-то он и не 
приметил. Затеси и затеси. 
– Эх, дубина! 
Страх начал давить еще сильнее. Мальчик снова заговорил вслух: 
– Ладно, не робей. Найдём избушку. Надо идти в одну сторону. На 
юг надо идти. У избушки Енисей поворот делает, мимо никак не прой-
дёшь. Ну вот, всё в порядке, а ты, чудак, боялся! – хохотнул Васютка и 
бодро скомандовал себе: – Шагом арш! Эть, два! 
Но бодрости хватило ненадолго. Затесей всё не было и не было. По-
рой мальчику казалось, что он ясно видит их на тёмном стволе. С зами-
рающим сердцем бежал он к дереву, чтобы пощупать рукой зарубку с 
капельками смолы, но вместо неё обнаруживал шершавую складку ко-
ры. Васютка уже несколько раз менял направление, высыпал из мешка 
шишки и шагал, шагал… 
В лесу сделалось совсем тихо. Васютка остановился и долго стоял 
прислушиваясь. Тук-тук-тук, тук-тук-тук… – билось сердце. Потом 
напряжённый до предела слух Васютки уловил какой-то странный звук. 
Где-то слышалось жужжание. Вот оно замерло и через секунду снова 
донеслось, как гудение далёкого самолета. Васютка нагнулся и увидел у 
ног своих истлевшую тушку птицы. Опытный охотник – паук растянул 
над мёртвой птичкой паутину. Паука уже нет – убрался, должно быть, 
зимовать в какое-нибудь дупло, а ловушку бросил. Попалась в неё сы-
тая, крупная муха-плевок и бьётся, бьётся, жужжит слабеющими кры-
льями. Что-то начало беспокоить Васютку при виде беспомощной мухи, 
влипшей в тенёта. И тут его будто стукнуло: да ведь он заблудился! 

199 
Открытие это было настолько простым и потрясающим, что Васют-
ка не сразу пришёл в себя… 
…В лес бесшумно, как сова, прилетела ночь. А с нею и холод. Ва-
сютка почувствовал, как стынет взмокшая от пота одежда. 
«Тайга, наша кормилица, хлипких не любит!» – вспомнились ему 
слова отца и дедушки. И он стал припоминать всё, чему его учили, что 
знал из рассказов рыбаков и охотников. Перво-наперво надо развести 
огонь. Ладно, что спички захватил из дому. Пригодились спички. 
Васютка обломал нижние сухие ветки у дерева, ощупью сорвал пу-
чок сухого мха-бородача, искрошил мелко сучки, сложил всё в кучку и 
поджёг. Огонек, покачиваясь, неуверенно пополз по сучкам. Мох 
вспыхнул – вокруг посветлело. Васютка подбросил ещё веток. Между 
деревьями зашарахались тени, темнота отступила подальше. Монотон-
но зудя, на огонь налетело несколько комаров – веселее с ними. 
Надо было запастись на ночь дровами. Васютка, не щадя рук, нало-
мал сучьев, приволок сухую валежину, выворотил старый пень. Выта-
щив из мешка краюшку хлеба, вздохнул и с тоской подумал: «Плачет, 
поди, мамка». Ему тоже захотелось плакать, но он переборол себя и, 
ощипав глухаря, начал перочинным ножиком потрошить его. Потом 
сгрёб костёр в сторону, на горячем месте выкопал ямку и положил туда 
птицу. Плотно закрыв её мхом, присыпал горячей землей, золой, угля-
ми, сверху положил пылающие головни и подбросил дров. 
Через час примерно он раскопал глухаря. От птицы шёл пар и аппе-
титный запах: глухарь упрел в собственном соку – охотничье блюдо! 
Но без соли какой же вкус! Васютка через силу глотал пресное мясо. 
– Эх, дурило, дурило! Сколько этой соли в бочках на берегу! Что 
стоило горсточку в карман сыпануть! – укорял он себя. 
Потом вспомнил, что мешок, который он взял для шишек, был из-
под соли, и торопливо вывернул его. Из уголков мешка он выковырял 
щепотку грязных кристалликов, раздавил их на прикладе ружья и через 
силу улыбнулся: 
– Живем! 
Поужинав, Васютка сложил остатки еды в мешок, повесил его на 
сук, чтобы мыши или кто-нибудь ещё не добрался до харчей, и принял-
ся готовить место для ночлега. 
Он перенёс в сторону костер, убрал все угольки, набросал веток с 
хвоей, мху и лёг, накрывшись телогрейкой. 
Снизу подогревало. 
Занятый хлопотами, Васютка не так остро чувствовал одиночество. 
Но стоило лечь и задуматься, как тревога начала одолевать с новой си-

200 
лой. Заполярная тайга не страшна зверьем. Медведь здесь редкий жи-
тель. Волков нет. Змей – тоже. Бывает, встречаются рыси и блудливые 
песцы. Но осенью корма для них полно в лесу, и едва ли они могли бы 
позариться на Васюткины запасы. И всё-таки было жутко. Он зарядил 
одноствольную переломку, взвёл курок и положил ружьё рядом. Спать!

жүктеу/скачать 10,55 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: