184
Овсянникова Н.Н.
ОТЕЦ И СЫН
Формат текста: несплошной.
Повесть В.Г. Короленко «В дурном обществе»
Глава «Я и мой отец»
Вообще все меня звали бродя-
гой, негодным мальчишкой и так
часто укоряли в
разных дурных
наклонностях, что я, наконец, и
сам проникся этим убеждением.
Отец также поверил этому и делал
иногда попытки заняться моим
воспитанием, но
попытки эти все-
гда кончались неудачей. При виде
строгого и угрюмого лица, на ко-
тором лежала суровая печать неиз-
лечимого горя, я робел и замыкал-
ся в себя. Я стоял перед ним, пере-
минаясь, теребя свои штанишки, и
озирался по сторонам.
Временами
что-то как будто подымалось у ме-
ня в груди; мне хотелось, чтоб он
обнял меня, посадил к себе на колени и приласкал. Тогда я прильнул бы
к его груди, и, быть может, мы вместе заплакали бы – ребёнок и суро-
вый мужчина – о нашей общей утрате. Но он смотрел на меня отума-
ненными глазами, как будто поверх моей головы, и я весь сжимался под
этим непонятным для меня взглядом.
– Ты помнишь матушку?
Помнил ли я её? О да, я помнил её! Я помнил, как, бывало, просыпа-
ясь ночью, я искал в темноте её нежные руки и крепко прижимался к
ним, покрывая их поцелуями. Я помнил её,
когда она сидела больная
перед открытым окном и грустно оглядывала чудную весеннюю карти-
ну, прощаясь с нею в последний год своей жизни. О да, я помнил её!..
Когда она, вся покрытая цветами, молодая и прекрасная, лежала с
печатью смерти на бледном лице, я, как зверёк, забился в угол и смот-
рел на неё горящими глазами, перед которыми
впервые открылся весь
ужас загадки о жизни и смерти. А потом, когда её унесли в толпе незна-
Рис. 1
Иллюстрация к повести
Худ. Г. Фитингоф
185
комых людей, не мои ли рыдания звучали сдавленным стоном в сумра-
ке первой ночи моего сиротства? О да, я её помнил!..
И теперь часто, в глухую полночь, я просыпался, полный любви, ко-
торая теснилась в груди, переполняя детское сердце, – просыпался с
улыбкой счастия, в блаженном неведении,
навеянном розовыми снами
детства. И опять, как прежде, мне казалось, что она со мною, что я сей-
час встречу её любящую милую ласку. Но мои руки протягивались в
пустую тьму, и в душу проникало сознание горького одиночества. То-
гда я сжимал руками своё маленькое, больно стучавшее сердце, и слёзы
прожигали горячими струями мои щёки. О да, я помнил её!..
Но на вопрос высокого, угрюмого человека, в
котором я желал, но
не мог почувствовать родную душу, я съёживался ещё более и тихо вы-
дёргивал из его руки свою ручонку. И он отворачивался от меня с доса-
дою и болью. Он чувствовал, что не имеет на меня ни малейшего влия-
ния, что между нами стоит какая-то неодолимая стена. Он слишком лю-
бил
её,
когда она была жива, не замечая меня из-за своего счастья. Те-
перь меня закрывало от него тяжёлое горе.
И мало-помалу пропасть, нас разделявшая, становилась всё
шире и
глубже. Он всё более убеждался, что я – дурной, испорченный маль-
чишка, с чёрствым, эгоистическим сердцем, и сознание, что он
должен,
но
не может
заняться мною,
должен
любить меня, но не находит для
этой любви угла в своём сердце, ещё увеличивало его нерасположение.
И я это чувствовал.
Источник: Литература: учебник для 5 класса общеобразовательных
организаций. В 2 ч. Ч. 2. / [В.Я. Коровина, В.П. Журавлев, В.И. Коро-
вин]; под редакцией В.Я. Коровиной.
5-е изд.
М.:
Просвещение, 2015.
305 с.