«Жеты Жаргы»



бет1/2
Дата02.03.2023
өлшемі47,5 Kb.
#71331
  1   2

Жеты Жаргы
(Публикация сохранившихся фрагментов по изданию:
Кляшторный С.Г., Султанов Т.И. Казахстан: летопись трех тысячелетий. А., 1992. с.318-323)

Извлечение из книги:


А. Левшин. Описание киргиз-казачьих, или киргиз-кайсацких орд и степей. Часть третья. Этнографические изве­стия. СПб., 1832.С.170-178.


«Сей золотой век, о котором воспоминают они [казахи — Т.С.] со вздохами, есть царствование знаменитого хана их Тявки (Тауке), который, если верить преданиям, был действи­тельно в своем роде Гений, и в летописях казачьих должен стоять на ряду с Солонами и Ликургами. Усмирив волно­вавшиеся долго роды и поколения, он не только ввел в них устройство, порядок, но и дал им многие законы.
Киргизы Большой и Средней Орд утверждают, что на­родные законы их гораздо древнее хана Тявки.
Не останавливаясь на изысканиях о том, кому принад­лежит первенство законодательства киргиз-казачьяго, изло­жим краткий свод онаго.
Первое место в нем занимает закон возмездия: за кровь мстить кровью, за увечье таким же увечьем.
За воровство, грабеж, насилие, прелюбодеяние казнить смертью.
По сим постановлениям, родственники убитого име­ют право лишать жизни убийцу; а отрубивший руку, ногу, ухо и проч. должен быть лишен той же части тела. Впрочем, наказания могут быть смягчаемы по приговорам судей, или согласию истцов, и тогда преступник наказы­вается только установленною за всякое преступление платою. Убийца возвращает себе жизнь, платя кун, т.е. отдавая за каждого убитого мужчину 1000, а за женщину 500 баранов. Изувечивший, или отрубивший другому ка­кой-нибудь член, платит равным образом определенное число скота. Большой палец стоит 100 баранов, мизинец — 20 и так далее.
Кто убьет султана или ходжу, тот платит родствен­никам убитого кун за семь человек. Обида султана, или ходжи словами, наказывается пенею в 9 скотин; а за побои 27 скотин.
Если жена умертвит мужа, то она непременно пред­ается смертной казни, от которой не может спасти заплата купа, если родственники не простят ее. Из правила сего исключаются беременные жены, которые за убийство му­жей не наказываются; но навсегда предаются презрению и почитаются безчестными. Если муж убьет жену, то он может избавиться от казни, заплатив кун.
Родители за убийство детей своих ни чем не наказы­ваются; но женщина, умертвившая от стыда младенца, незаконно прижитого, предается смерти.
Самоубийцы погребаются в отдельных местах.
Ежели женщина будет сбита с ног всадником и изувечена, и от того родит мертвого младенца, то с виновного взыскивается плата по следующему расчету: за младенца до пяти месяцев, за каждый месяц по одной лошади; a за младенца от 5-ти до 9-ти месяцев, за каждый месяц по одному верблюду.
Изнасилование равняется убийству, и потому подвергает виновного смертной казни, или заплате куна мужу жену, и родственникам за девицу; но женитьба на изнасилованной девице и уплата за нее калыма избавляет преступника как от смертной казни, так и от куна.
Муж, заставший свою жену в прелюбодеянии, может ее убить и, если сделает сие тотчас по открытии преступ­ления, остается безнаказанным. Во всяком другом случае он может просить судей о приговоре к смертной казни неверной жены и ее соблазнителя, если преступление их доказано; если же 4 благонадежные человека присягнут за них в невинности, то суд не подвергает их ни какому взысканию.
Увезший чужую жену, без ее согласия, наказывается смертью или взысканием куна; а если похищение последо­вало с согласия увезенной, то похититель может удержать ее, заплатив мужу калым, и доставив ему сверх того деви­цу, без калыма.
Обидевший женщину обязан просить у нее прощения, а в случае отказа в оном, платить безчестие.
Кровосмешение подлежит смертной казни; но она заменяется наказаниями по приговору семейства, ибо пре­ступления сего рода не передаются на рассмотрение сторон­ним людям.
Богохульника, изобличенного семью свидетелями, должно убивать каменьями.
Ежели кто приимет христианскую веру, у того род­ственники отнимают все его имение.
Над рабами владельцы имеют неограниченное право жизни и смерти. Жалоба раба на господина нигде не при­емлется.
Сына, осмелившегося злословить или бить отца или мать свою, сажают на черную корову, лицом к хвосту, с навязанным на шею старым войлоком: корову сию водят вокруг аулов и сидящего на ней бьют плетью; а дочь связывается и предается матери для наказания по ее про­изволу.
Изобличенный в воровстве возвращает трижды девять (27) раз украденное, и наказание сие называется айбана. Если покража состоит в скоте, то виновный должен придать к верблюдам одного пленноro, к лошадям одного верблюда, к овцам одну лошадь. Сто верблюдов равняются 300 лоша­дям и 1000 овцам.
Кто сделал и воровство и убийство вместе, тот платит за два преступления.
Женщины, знавшие о воровстве мужа или отца и недонесшие на него, не подвергаются никакому взысканию, ибо на старшего в семействе не позволено доносить.
За убитую охотничью собаку или беркута хозяин может требовать невольника или невольницу.
Ежели сын, отдельный от отца, умрет бездетен, то имение его поступает к отцу его. Малолетные дети отда­ются в опеку ближайшим родственникам, а если их нет, посторонним надежным людям,
Духовные завещания делаются при родственниках и муллах.
Лошади, коровы и овцы, бывшие в чужих руках, взыскиваются с приплодом, какой был, кроме скота, барантою угнатого; а для удостоверения в том, что нет утайки, требуется от передержателя присяга.
Разбирать ссоры и произносить приговор над винов­ным должны, если не сам хан, то правители или старей­шины тех аулов, к которым принадлежат истец и ответчик, приглашая к разбирательству еще и избранных обеими сто­ронами двух посредников.
Если ответчик имеет подозрение на судей, он может их устранить.
Если ответчик к суду не явится или присужденной пени заплатить не может, то оная взыскивается с его род­ственников или с его аула, предоставляя оному право воз­вратить свою потерю совершением над виновным судебного приговора.
Для удостоверения в преступлении требуется не ме­нее двух, и иногда трех, свидетелей. За отсутствием сви­детелей, позволяется прибегать к присяге; но давать оной ни истец, ни ответчик сами за себя не могут: за них должны присягать люди, известные своею честностью. Если же ни кто за обвиненного не присягает, то он осуждается. Женский пол, равно как работники, слуги и рабы, к сви­детельству не допускаются.
Судьям и посредникам, за решение дела, положено давать 10-ю часть всего иска.
Если осужденный не исполняет приговора суда, или начальник аула умышленно уклоняется от разбирательства дела и тем покровительствует преступнику, то истец пол­учает право, с позволения своего старейшины, произвесть баранту, т.е. с родственниками или ближайшими своими соседями ехать в аул ответчика и тайно отогнать к себе скот его; но, возвратясь домой, должен объявить о том своему начальнику, который наблюдает, чтобы количество возмездия соразмерно было иску.




Достарыңызбен бөлісу:
  1   2




©emirsaba.org 2024
әкімшілігінің қараңыз

    Басты бет