№1(41)/2006 Серия история. Философия. Право

138 
дерации  утверждали  народнохозяйственные  планы,  бюджет  Федерации,  Конституции  автономных 
республик, устанавливали их границы и т.д. На деле реальной властью в государстве обладала только 
правящая коммунистическая партия — ВКП(б), тогда как съезды Советов со временем стали учреж-
дениями,  формально  утверждавшими  уже  подготовленные  партийными  органами  планы  или  кон-
кретные мероприятия. 
ВКП(б) в молодой Советской республике при отсутствии многопартийности представляла собой 
сложную  политическую  организацию  с  сохранившейся  еще  с  военных  лет  жесткой  дисциплиной  и 
иерархией. Высшим органом партии являлся съезд ВКП(б) (РКП(б) в 1925 г. была переименована во 
Всесоюзную Коммунистическую партию большевиков, а она, в свою очередь, в 1952 г. — в Комму-
нистическую партию Советского Союза. — Авт.). Съезд избирал Центральный Комитет, между Пле-
нумами ЦК постоянно действующими органами были Политбюро и Секретариат. Центральный Ко-
митет партии избирал своего руководителя — Генерального секретаря, бессменным лидером которо-
го был И.В.Сталин. 
Возглавляя  Секретариат  с 1920 г.,  еще  при  жизни  В.И.Ленина,  Сталин,  используя  внутренние 
противоречия между членами Политбюро, привел к ликвидации внутрипартийной демократии и сде-
лал  этот  коллегиальный  орган  партии  зависимым  от  единоличной  власти  Генерального  секретаря. 
Поэтому, начиная с рассматриваемого нами периода, власть Генерального секретаря стала всеобъем-
лющей и неограниченной, находилась выше всех вместе взятых представительных органов государ-
ства. 
В Казахстане существовал крайком партии, который возглавлялся Секретарем, как правило, де-
легируемым из Центра. 
Практически все мероприятия государственного значения, проводимые в Российской Федерации 
и Казахской Автономной Республике, подготавливались и принимались вначале на партийных кон-
ференциях или съездах, а затем утверждались, как уже было сказано выше, решениями съездов Сове-
тов. Причем партийное руководство создавало такие условия, чтобы большая часть депутатов были 
коммунистами. Например, после образования СССР не менее 70 % депутатов Верховного Совета яв-
лялись  членами  партии.  Любая  должность  в  центральном  или  местном  управлении  предполагала 
членство в партии. Беспартийность в целом воспринималась в советском обществе как незрелость и, 
более  того,  как  политическая  неблагонадежность  того  или  иного  человека. (Например,  позже,  к 70 
годам, численность членов КПСС и кандидатов в СССР составляла около 19 млн. человек)
1
. 
В этой связи можно отметить, что после принятия Конституции 1936 г. и объявления в СССР о 
построении  основ  социализма  съезды  Советов  были  вовсе  упразднены  и  тем  самым  исключены  из 
политической системы общества. 
В рамках большевистской партии в Российской Федерации и Казахской Автономии функциони-
ровали молодежные организации, среди них особую роль играл ЛКСМ (Ленинский Коммунистиче-
ский Союз Молодежи), позже ВЛКСМ, построенный по партийному принципу, имеющий свой съезд, 
секретаря, устав, жесткую дисциплину и т.д. Исключение из членов ЛКСМ, как и из членов партии, 
означало потерю должности, привилегий и других материальных благ в советском обществе. Комсо-
мол  считался  резервом  партии  и  был  трамплином  для  дальнейшей  партийной  карьеры.  На 1927 г. 
численность комсомольцев составляла около 2 млн. из 140 млн. человек Советской России
4
. 
Для  более  младшего  возраста  в  учебных  общеобразовательных  учреждениях  создавались  пио-
нерские и октябрятские организации. 
Профессиональные  союзы  Советской  России  и  Казахстана  также  находились  под  контролем 
партии, через них реализовывались планы партийных Пленумов и Съездов на тот или иной период. В 
1933 г. Наркомат труда по решению правительства был слит с ВЦСПС (в Казахстане он именовался 
Казсовпроф. — Авт.), на который возлагались задачи организации труда и социального страхования. 
У профсоюзов, число членов которых по официальным данным составляло около 10 млн.
3
, отсутст-
вовала не только самостоятельность, со временем они стали частью государственного аппарата. 
О деформации политической системы на тот период свидетельствовало не только то, что отсут-
ствовала многопартийность, инакомыслие, свобода слова, печати и т.д., но и то, что новая власть на-
чала активную борьбу с религиозными организациями Советской России и Казахстана. Закрывались 
религиозные учреждения, материальные ценности которых конфисковывались в пользу государства. 
Видные  религиозные  деятели  подвергались  репрессиям.  Были  закрыты  практически  все  духовные 
управления  России.  Повсеместно  внедрялась  программа  воинствующего  атеизма,  которая,  по  сути, 
вела к вандализму и разрушению не только религиозных, но и культурных ценностей, созданных че-
ловечеством за предыдущие столетия. 

139 
При унижении религии и ослаблении ее влияния существующая власть в образовавшийся ваку-
ум вносила свои коммунистические идеи в качестве нового идеологического ориентира. 
Исполнительную власть на местах и в центре осуществляли Наркоматы. В рассматриваемый пе-
риод в Казахстане они существовали как объединенные, так и автономные. К первой категории отно-
сились Наркоматы финансов, труда, внутренней торговли, рабоче-крестьянской инспекции и Высший 
Совет народного хозяйства, а к числу автономных — Наркоматы внутренних дел, юстиции, просве-
щения, здравоохранения, земледелия и социального обеспечения. Казахстан имел представительство 
в Президиуме ВЦИК и свое торговое представительство в Москве
4
. 
В  период  реализации  хозяйственных  и  политических  программ,  связанных  с  подавлением  гос-
подствующих и эксплуататорских классов, главную роль в среде исполнительной власти стали играть 
силовые  и  правоохранительные  структуры.  Позже,  к  периоду  массовых  репрессий 1936–1938 гг.  в 
СССР, они были наделены внесудебными функциями и играли роль мощного орудия в руках автори-
тарно-бюрократической власти. 
Следует отметить некоторые позитивные шаги в развитии Казахской Автономии. В частности, в 
ноябре 1928 г. Центральные органы государства, идя навстречу интересам республик, расширили их 
бюджетные  права.  Это  означало  передачу  автономиям  подавляющего  большинства  поступлений  от 
местных налогов и других источников государственного бюджета, что, несомненно, позитивно влия-
ло на развитие окраин. 
Большое значение для Казахстана имели такие мероприятия, как коренизация государственного 
аппарата. Коренизация означала приближение его к населению в национальном отношении. Это осу-
ществлялось путем возможно большего привлечения к работе в государственных органах лиц корен-
ной национальности, значительного расширения сферы функционирования государственного аппара-
та на родном языке и перестройки всего делопроизводства на национальный язык. 
В результате огромной работы к началу 1928 г. из 11874 функциональных должностей было ко-
ренизировано 2683 должности (22,6 %), в том числе из 878 функциональных должностей республи-
канского аппарата — 202 должности (23 %)
5
. В последующие годы этот процент значительно увели-
чился. Коренизация имела положительный результат для привлечения в систему управления лиц ко-
ренной национальности. Огромное значение имела подготовка казахских национальных кадров в ву-
зах Москвы, Ленинграда, Ташкента, Томска и других крупных научных центров. 
После образования СССР в 1922 г. Казахстан, как автономная республика имел прямое предста-
вительство  в  Совете  Национальностей  ЦИКа  СССР  (ЦИК  СССР  состоял  из 2-х  палат — Союзного 
Совета и Совета Национальностей). 
Хозяйственный кризис 1925 г. в СССР в результате срыва хлебозаготовок привел к нарастанию 
планово-регулирующих  элементов  в  экономике.  Сам  процесс  ликвидации  кризиса  складывался  из 
комплекса  мер  планово-административного  воздействия,  что  означало  сокращение  кредитования, 
регулирование цен, вытеснение частной торговли и т.д. Важнейшим инструментом управления цен-
трализованной экономики стало планирование. В начале 20-х годов планирование распространялось 
на отдельные отрасли, а позже — на народное хозяйство в целом. В 1929 г. был принят первый пяти-
летний перспективный план развития. Научно обоснованный план развития народного хозяйства был 
заменен  планом-директивой,  выполнение  которого  было сопряжено  с  нарушением  объективных  за-
конов экономики и нормальной жизнедеятельности общества. 
Более того, руководство страны настраивало (и поощряло) на досрочное выполнение пятилетних 
планов, чего бы это не стоило. Например, Сталин, выступая на Всесоюзной конференции промыш-
ленности в феврале 1931 г., поддержал почин хозяйственного руководства выполнить пятилетку по 
показателям промышленности не в четыре, а в три года
6
. 
К  этому  периоду  все  руководители  государственных  учреждений  назначались  и  смещались  по 
рекомендации  партийных  органов,  а  ко  времени  ликвидации  НЭПа  происходит  окончательное  сра-
щивание партийного и государственного аппарата. 
Однако в ходе выполнения первого пятилетнего плана проявились негативные черты государст-
венного аппарата управления. В частности, ее громоздкость, неоперативность, отсутствие принципа 
единоначалия в принятии решений и отсутствие личной ответственности за их выполнение. 
В связи с этим в системе управления было принято решение о проведении следующих реоргани-
заций. На основе пятилетнего плана провести замену функционального принципа управления эконо-
микой  производственно-территориальным.  Кроме  того,  произвести  разукрупнение  Наркоматов  и 
Трестов, с внедрением хозяйственного расчета на государственных предприятиях. 

140 
Вместе с этим большевистское руководство все просчеты экономического планирования стара-
лось переложить на вредительство старых специалистов и слабый контроль со стороны членов пар-
тии за их деятельностью. Таким образом, появилось «Шахтинское дело» в 1929 г. и др. Среди этих 
мер особый акцент делался на неспособность отдельных руководителей наладить нормальное произ-
водство и бюрократизм с их стороны, мешающий общему делу. 
На борьбу с вредительством, бюрократизмом и иными недостатками госаппарата партия привле-
кает рабочих, придавая своим административным мерам демократическую окраску. В результате это-
го в 1929–1930 гг. в Казахстане, как и по всей стране, при активном участии рабочих проводится так 
называемая «чистка» госаппарата. Рабочие на трудовых собраниях решали, кто из работников подле-
жит увольнению, чаще всего этой мере подвергались старые специалисты. Освободившиеся вакансии 
замещались выдвиженцами из рабочих, зарекомендовавшими себя положительно на партийной рабо-
те и производстве. Глава государства Сталин «чистку» государственного и партийного аппарата счи-
тал необходимым условием для оздоровления и оживления этих учреждений
7
. 
В результате к лету 1930 г. всего по стране через «чистку» прошло более полумиллиона работ-
ников государственных органов. 
Как показала жизнь, мероприятия по изгнанию старых специалистов из государственного аппа-
рата и выдвижение на руководящие посты рабочих оказались малоэффективными. Большинство вы-
движенцев не смогли компетентно управлять экономикой, руководить порученным участком работы 
и вынуждены были вернуться на свои прежние места. И вскоре разгул «рабочей демократии» в борь-
бе с недостатками в деятельности государственного аппарата был прекращен. В 1934 г. Сталин при-
знал необходимым реорганизовать Рабкрин, а с ним его методы по вовлечению широких народных 
масс в управление государством. Дальнейшую борьбу продолжило само государство с помощью ад-
министративных и судебных репрессий. В период активной борьбы с «врагами народа» любой госу-
дарственный служащий без какого-либо труда мог быть обвинен во вредительстве, срыве важнейших 
решений государства и не только освобожден от работы, но и лишен свободы, с отбыванием наказа-
ния на важнейших стройках народного хозяйства. 
С изгнанием старых специалистов из аппарата управления создавались благоприятные условия 
для внедрения и развития волюнтаристских методов управления экономикой, инициируемых сверху. 
Для того чтобы выполнить пятилетку в четыре или три года одни отрасли развивались в ущерб дру-
гим,  материальные  ресурсы  перебрасывались  из  одной  отрасли  в  другую.  Все  это,  в  конце  концов, 
приводило к диспропорции развития народного хозяйства. Тем не менее, начиная с первой пятилетки, 
волюнтаристские решения становятся основным методом управления экономикой
8
. 
Следует отметить, что если в начале индустриализации, партийное руководство уделяло особое 
внимание инициативе снизу, и тем самым предоставляло самостоятельность отдельным промышлен-
ным предприятиям в рамках хозрасчета, то с 1929 г. вновь усиливаются централизаторские тенден-
ции. Хозрасчет повсеместно стал сворачиваться, большая часть государственных предприятий стала 
существовать только за счет государственных субсидий. 
Народное хозяйство страны в итоге перестало входить в рамки законов нормальной экономики и 
требовало все большего вмешательства со стороны административно-командной системы. Деформи-
рованной  экономике  соответствовала  и  политическая  организация  общества,  сформировавшаяся  к 
концу 20-х — началу 30-х годов XX в., в период сталинского руководства Советским государством. 
 
 
Список литературы 
79.  Политическая энциклопедия. — М., 2000. — С. 535. 
80.  Сталин И.В. Собрание сочинений. — Т. 10. — М., 1949. — С. 108. 
81.  Там же. — С. 106. 
82.  История  государства  и  права  Советского  Казахстана (1926–1937 гг.) // Под  ред.  С.З.Зиманова. — Т. 2.  —  Алма-Ата, 
1963. — С. 17. 
83.  Там же. — С. 58. 
84.  Сталин И.В. Собр. соч. — Т. 13. — М., 1951. — С. 29. 
85.  Сталин И.В. Собр. соч. — Т. 12. — М., 1949. — С. 13. 
86.  Сырых В.М. История государства и права России в советские и современные периоды. — М., 2000. — С. 182. 
 

141 
УДК: 340.141(574) 
Н.С.Ахметова 
Карагандинский государственный университет им. Е.А.Букетова 
ПРИМИРИТЕЛЬНОЕ  ПРАВО  И  ЕГО  РОЛЬ  В  ИСТОРИИ  ПРАВА 
Мақалада ертедегі құқықтық нысаны – шарт қолдану негізінде пайда болған қолданбалы құ-
қықтағы қақтығыстар мен дауларды реттеу əдістеріне арналады. Ежелгі құқықтың мақса-
ты тараптарды татуластыру арқылы бұзылғанға дейінгі болған өзіндік құндылыққа ие нақ-
ты (қоғамдық) құқықтық тəртіпті қалпына келтіру болып табылады. 
The present article is devoted to one of the early forms of the right - the reconciliatory right which 
has arisen from the contracts of reconciliation, as a way of settling conflicts and disputes. The pur-
pose of the ancient right was to reconcile different parties, to restore by reconciliation harmonious 
public order existing up to infringement, that shows that it had certain self-value. 
 
История примирительных процедур урегулирования конфликтов уходит своими корнями в глу-
бокую древность. В определенные исторические эпохи существовали разнообразные формы урегули-
рования конфликтов, предусматривающие целый комплекс мер и решений, способных временно либо 
окончательно погасить конфликт. Этнографические данные свидетельствуют, что, хотя всякое обще-
ство прибегает как к мирным, так и насильственным способам урегулирования конфликтов, исполь-
зование этих способов далеко не одинаково. Причину этого нужно искать в истории и системе ценно-
стей,  свойственных  данному  обществу.  К  факторам,  определяющим  культурный  выбор  общества  в 
пользу  или  в  ущерб  насилию  или  мирному  урегулированию  конфликтов,  некоторые  исследователи 
относят  тип  организации  семьи,  социально-экономический  тип  организации  общества,  экономиче-
ские условия, степень солидарности людей при возмездии, степень централизации политической вла-
сти
1
. Существование некоторых факторов институционального характера, казалось бы, должно спо-
собствовать  мирному  урегулированию  конфликтов,  а  их  отсутствие,  наоборот,  предполагает  более 
частое применение насилия. Таким образом, присутствие третьей стороны, способной привести уча-
стников  конфликта  к  мирному  решению  (посредник,  арбитр)  или  заставить  их  принять  это  мирное 
решение (судья, политическая власть), является положительным фактором. Можно также различать 
судебные и несудебные способы урегулирования конфликтов, которые отдают предпочтение приме-
нению слова, но вписывают его в разные структурные рамки. 
Многочисленные  исторические  факты  свидетельствуют,  что  конфликты  сопровождают  челове-
ческое общество на всем протяжении его развития и являются не исключением, а, скорее, правилом. 
Как только у какой-либо социальной группы появляются свои особенные интересы, возникает необ-
ходимость их отстаивать, что проходит не всегда гладко. Однако формы урегулирования конфликтов, 
устанавливающие определенные правила поведения и нормы улаживания  споров, касались в целом 
урегулирования внешних отношений между социальными структурами. В данном случае мы имеем в 
виду  две  не  только  различные,  но  и  прямо  противоположные системы  отношений,  два  мира  разли-
чаемых  и  надолго  сохраняющих  свое  значение  в  древних  обществах.  Один  мир — внутри  родовой 
группы, во взаимоотношениях между ее членами, другой — вне этого круга, во взаимоотношениях 
между отдельными, самостоятельными группами. Этот социальный дуализм, представляя собой одну 
из самых важных особенностей традиционных обществ, проводит резкую разделяющую черту между 
всеми  явлениями,  принадлежащими  к  той  или  иной  области.  Всякий  сородич — свой,  а  всякий,  не 
принадлежащий к его родовой группе — чужой (возможный враг), так и весь строй отношений среди 
своих сородичей носит характер мира, дружелюбия, солидарности, взаимопомощи, коллективной от-
ветственности, а все поведение по отношению к чужим строится на основе изолированности, отчуж-
денности,  враждебности,  напряженной  готовности  отразить  всякое  посягательство.  Таким  образом, 
право начинало зарождаться не для урегулирования отношений внутри рода, а для упорядочения от-
ношений между родами. 
Внутри  рода  обязанность  миротворческой  и  судебной  власти  исполнял  наиболее  уважаемый 
представитель рода, или старейшина. Старейшина не располагал никакими средствами принуждения, 
кроме общественного мнения. Он хорошо знал обычаи, но это был суд не в современном понимании 
этого слова, а некое подобие общественного суда. И последствия разрешения конфликта нельзя рас-
сматривать  как  наказание.  Каждый  отдельный  индивид  рода  еще  не  представлял  собой  субъекта. 
Ведь род обеспечивал ему безопасность и защиту. Сила рода, таким образом, была силой каждого его 

142 
члена, и поэтому в интересах любого индивида было не противопоставлять себя роду. Если наруши-
теля  родовой  дисциплины  изгоняли  из  рода,  лишали  помощи  и  этот  человек  делался  беззащитным 
против всякого внешнего вмешательства, то в такой мере принуждения выражались интересы всего 
общества, рода или племени. При этом нет никаких данных о том, что такая мера принуждения при-
нималась по жалобе какого-либо из членов рода и после специального разбирательства дела. В них не 
было необходимости, так как каждый проступок члена родовой общины немедленно становился из-
вестным всем сородичам. В оценке его не могло быть никаких расхождений, если он представлялся 
опасным для существования общины. 
Между родовыми группами случались конфликты, и их улаживание было в интересах племени. 
Племя являлось прежде всего единицей военной. Его сила в то далекое время определялась числом, а 
не умением. Вот почему крайне невыгодно терять людей в результате внутренних конфликтов. 
Конфликты между родами являлись делом обычным. У родовых групп были свои особенные ин-
тересы (занять лучшее место стоянки, использовать более выгодно территорию, иметь хозяйственный 
резерв и др.). 
Причины их кроются в биологически заложенном желании человека выжить, т.е. в желании, со-
держащем некую стихийную готовность к возмездию. Именно из этого и родилась сама идея кровной 
мести,  уносившая жизнь многих  древних  людей. Более  того,  сам  риск  быть  подвергнутым  кровной 
мести  оказывал  сильное  давление  на  членов  рода  в  плане  стремления  к  миру  между  различными 
группами. Вопрос о том, соразмерна ли она обиде, решался весьма субъективно самими обиженными. 
В силу этого кровная месть имела истребительный характер. 
Этнографические  данные  подтверждают,  что  во  многих  обществах  системы  возмездия  имеют 
общие черты. Не все общества в одинаковой степени прибегают к мести. С другой стороны, месть, 
будучи связана с принципом обмена, должна находить свое завершение, которое обычно выражается 
в  примирении  между  враждующими  группами.  Применение  системы  возмездия  основывается  на 
комплексе общих ценностей, характерных для групп-участниц конфликта. Они сводятся к двум ос-
новным идеям: нанесенное оскорбление ставит группы в положение возврата соответствующего дол-
га; долг обиды есть долг жизни. Кроме того, следует иметь в виду, что месть меньше направлена про-
тив того, чтобы разрушить жизнь, а больше на то, чтобы заставить уважать ее: месть имеет импера-
тивный характер потому, что она является ответом на акт, который поставил под угрозу само сущест-
вование  группы  обиженного.  Свидетельством  этому  является  понятие,  которыми  она  оперирует  и 
которые часто неразрывны — «кровь и честь». Кровь олицетворяет непрерывность в смене поколе-
ний, а честь — собственное лицо группы, ее самобытный характер — то, что ее отличает от других 
групп. Связь между жизнью и местью уходит даже в потусторонний мир: в очень многих обществах 
считается,  что  душа  неотомщенного  усопшего  обречена  на  скитания,  он  не  может  получить  статус 
предка, что лишает ему играть искупительную роль в интересах живых. Связь, основанная на мести, 
может  быть  квалифицирована  как  состояние  вражды.  Так  как  временный  мир  невозможен,  а  месть 
обычно не должна перерастать во всеобщую войну, в силу того, что она направлена не на уничтоже-
ние,  а  на  сохранение  групп,  то,  следовательно,  она  подчиняется  определенным  правилам,  которые 
выражаются в форме различных предписаний и ритуалов. С одной стороны, не каждая обида обяза-
тельно должна вести к мести. С другой стороны, время и пространство для мести могут быть ограни-
чены, обиженная сторона не сможет осуществить свой замысел, и месть, таким образом, будет окон-
чена. 
Однако этнографические данные свидетельствуют, что рамки, в которые вписывается месть, для 
каждого  общества  различны.  В  некоторых  обществах  не  знают,  что  такое  месть.  Но  это  явление 
встречается довольно часто у многих народов, и большую часть времени она находится под контро-
лем. Иногда месть принимает чрезмерные размеры. Месть таит в себе много опасности. Если ей от-
дать предпочтение, то последствия могут угрожать всему обществу в целом. Однако при нормальном 
течении дел месть должна заканчиваться мирным исходом. Практика применения системы возмездия 
привела к тому, что месть являлась одновременно и этикой, и кодексом, в связи с чем месть не долж-
на порождать избыток насилия и тем более превращаться в вечный конфликт. Существуют различ-
ные способы, чтобы положить этому конец. 
Так, например, отказ от мести состоит в том, что его обидчика группа передает в группу оби-
женного. Впрочем, обидчик может сам себя сдать. Так, осетин-убийца мог войти в семью того, кого 
он убил, как приемный сын. 
Месть также может окончиться благодаря вмешательству третьих лиц, т.е. посредников. У неко-
торых африканских племен, если во время поединка, который происходит после убийства, уважаемая 

143 
всеми  женщина  вмешается  и  выльет  воду  на  горящий  факел,  произнося  при  этом  сакраментальные 
заклинания примирения, то поединок должен прекратиться. 
Чтобы покончить с местью, довольно часто прибегали к заключению соглашения. Этот способ 
заключался в том, чтобы заменить контробиду на подношение контрдара, эквивалентного нанесенной 
обиде. Однако ни древнее, ни современное право не может определить «цену жизни человека» по до-
говору. С другой стороны, приравнивать соглашения к покупной цене жизни — это значит обесцени-
вать саму систему. Ведь мы не покупаем жизнь: в обмен на какую-то жизнь даются какие-то матери-
альные блага, символизирующие жизнь. И наконец, договор означает не только прекращение воен-
ных действий, но и начало мира, союза, дружбы, родства. Заключение соглашения сопровождалось 
целым  рядом  обрядов  и  церемоний,  предусматривающих  различные  жертвоприношения,  передаю-
щих символически идею о том, что жизнь возрождается из смерти. Договор, осуществляемый на ос-
нове дара жизни, означает, что жизнь должна восторжествовать над смертью и остановить месть. 
Именно из договоров примирения, заключаемых первоначально с помощью народного собрания, 
затем  совета  старейшин,  возникло  примирительное  право.  Древнее  право,  возникнув  как  примири-
тельное право, первоначально не представляло собой ни гражданского, ни уголовного права, а было 
обычным договором  о  примирении,  упорядочении  отношений  между  враждующими  сторонами.  Со 
временем договор примирения, в силу многократного повторения аналогичных ситуаций, перерос в 
правила, правовые нормы, в соответствии с которыми все больше увеличивалась сумма композиций 
или штрафа за совершенное преступление
2
. 
Поначалу  не  проводилось  разницы  между  видами  правонарушений.  Нанесено  ли  телесное  по-
вреждение, захвачено ли имущество рода, либо не исполнен договор обмена и т.д. — все это давало 
повод для мести, а тогда, когда она была заменена материальным вознаграждением, то для примене-
ния  композиции.  Наказывали  за  любое  убийство:  умышленное,  неосторожное,  случайное.  Акцент 
делался на то, что именно произошло и произошло ли вообще. Тонкости были не важны и не иссле-
довались в процессе разрешения дел, так как задача древнего права вовсе не в том, чтобы наказать за 
грех,  а  только  в  том,  чтобы  предупредить  междоусобицу  внутри  племени и  восстановить  нарушен-
ный  мир.  Дело  не  в  том,  что  традиционное  правовое  мышление  менее  «развито»,  а  в  том,  что  оно 
подчиняется другой логике. Поэтому традиционное право не знает таких понятий, как «юридическое 
лицо», «вещь» или «действие». В договорном акте «индивидуальной воле» придается меньшее значе-
ние, чем реальному обязательству передать какое-либо имущество. 
В сфере правонарушения преступление есть не грех, не вина, не посягательство на нравственный 
порядок, не нарушение закона или чьего-либо права, не даже причинение вреда. По понятиям древ-
них народов, деяние остается преступным даже тогда, когда оно совершено без всякого греха и без 
всякой вины, оно не посягательство на нравственный порядок, ибо подобные идеалы или вовсе чуж-
ды их сознанию, или еще бессильны стать фактором народной жизни. Оно не нарушение закона или 
чьего-либо права, ибо эти понятия современной цивилизации не имеют в их глазах решительно ника-
кой цены. Оно не причинение вреда, ибо причинение вреда преступно и важно в глазах общества не 
само  по  себе,  а  только  как  повод  к  враждебному  столкновению  родовых или  семейных  общин,  со-
ставляющих данный союз. Равным образом и наказание, будучи реакцией на преступление со сторо-
ны общества, имеет здесь целью не воздание преступнику за его деяния, не исправление или устра-
шение преступника, не подавление порочных инстинктов населения, не даже освобождение общества 
от опасных элементов, а только восстановление внутри общества мира, нарушенного преступлением. 
Для  урегулирования  конфликтов  использовались  не  обезличенные  и  заранее  установленные 
нормы, а очень конкретные процедуры, в которых участвует не только судья, но также и все сообще-
ство и даже стороны конфликта. При такой процедуре происходит обмен поговорками, изречениями 
или загадками, и ораторское искусство тех, кто их цитирует, является определяющим. Таким путем 
постепенно находят базу для урегулирования спора. Древнее право формировалось в результате раз-
решения отдельных конфликтных ситуаций (казусов), небольших и простых по содержанию — инди-
видуального спора, конкретной тяжбы сторон и ссоры. Так, в Законах XII таблиц сказано, что если 
совершивший ночью кражу убит на месте, то убийство будет считаться правомерным. Если же при 
свете дня совершается кража, и вор сопротивляется с оружием, то надо созвать народ. Привязка пра-
вила поведения дается применительно ко времени суток. В казахском обычном праве широкое рас-
пространение  получило  понятие  спора — «спор  о  земле», «спор  о  скоте», «спор  о  куне», «спор  о 
айыпе» и т.д. по сравнению с понятием права, закона
3
. Другими словами, право определялось своей 
функцией, а не внешними формами, и более ярко проявлялось в процессе урегулирования конфлик-
тов, чем в нормах, хотя и они играли определенную роль в разрешении споров. 

144 
Задача органов, рассматривающих спор, состояла не столько в том, чтобы отыскать факты, сфор-
мулировать правовые нормы и применить их с учетом этих фактов, сколько в том, чтобы устранить 
зло и восстановить справедливость, понимаемую как обоюдное удовлетворение, т.е. восстановление 
путем  примирения  сторон  привычного  порядка  (гармоничного  правопорядка),  существовавшего  до 
нарушения. Потерпевшая сторона хотела удовлетвориться, что ей определена должная компенсация 
за причиненный вред. Виновного нужно было тоже убедить в том, что суд принял правильное реше-
ние и дать ему гарантии, что после осознания содеянного и выплаты компенсации ему будет позво-
лено влиться в сообщество. Именно этой целью объясняется тот факт, что практически во всех запи-
сях и правовых памятниках древнего права, дошедших до нас, речь идет о перечне выкупа или штра-
фа, или подробных тарифах за увечье, т.е. о материальном возмещении за содеянное, которое члены 
рода обязаны были заплатить пострадавшей стороне, если хотели добиться примирения. 
Через порядок материального возмещения уголовного ущерба (обычно именуется в науке систе-
мой композиций, от латинского compositio — соглашение) прошли правовые системы большинства 
народов  мира.  Во  многих  отношениях  это  очень  разумная  система.  Угроза  тяжкого  материального 
бремени  для  преступника  и  всего  его  рода,  пожалуй,  служит  более  эффективным  сдерживающим 
средством, чем угроза смертной казни или телесное увечье, по меньшей мере так же действенна, как 
нынешнее наказание тюремным заключением, и уж, несомненно, дешевле для общества. Более того в 
понимании правосудия, основанного на идее возмездия, при такой системе не только страдает пре-
ступник, но к тому же (по контрасту с нынешней «цивилизованной» пенологией) восстанавливается 
целостность жертвы. Однако эта система не может быть объяснена чисто утилитарно. Она была ча-
стью целостной идеологии, целостного мировоззрения, и это мировоззрение помогает нам объяснить 
не только разумные, но и не очень разумные черты этой системы, например, почему устанавливалась 
различная плата за убийство людей разных сословий, почему во многих случаях эта такая плата так 
огромна, почему сородичи отвечают за преступника независимо от их вины, почему тарифы на уве-
чья постоянны независимо от того, во что реально обошлось это жертве. 
В функциональном аспекте институт имущественных взысканий за преступления, выплачивае-
мых  сородичами  преступника  сородичам жертвы, надо  рассматривать  преимущественно  не  с  точки 
зрения его эффективности как средства предупреждения или наказания преступления, а с точки зре-
ния  его  способности  предотвратить  междоусобицы,  точнее,  облегчить  переговоры  и  достичь  согла-
шения между враждующими сторонами. 
Древнее  право  было  устным,  поэтому  примирительные  процедуры,  доказательства,  используе-
мые  в  примирительном  праве,  отличались  символичностью,  демонстративностью,  церемониально-
стью и красочностью, его применение не проходило незаметным и закреплялось в памяти значитель-
ного числа людей. С помощью специфических церемоний все, что связано с правом, отделялось от 
повседневности. 
До  профессионализации  и  систематизации  права  больше  простора  оставалось  для  убеждений  и 
мнений людей, для их бессознательных представлений, для процессов мифологического мышления. Из 
этого возникали правовые процедуры, всецело опирающиеся на обряд и символ, и в этом смысле очень 
формальные. Но по той же причине материальное право было пластичным и в значительной степени 
неформальным. Права и обязанности не привязывались к букве закона, но вместо этого служили отра-
жением общинных ценностей, они были живым правом, которое не было навязанным сверху сводом 
правил,  а  являлось,  скорее,  неотъемлемой  частью  коллективного  сознания, «коллективной  совестью» 
общины. Древнее право часто было «неясным, сбивчивым, непрактичным», но в то же время оно было 
и «творческим, возвышенным, приспособленным к потребностям человека»
4
. Право на ранних этапах 
истории у большинства народов было не средством разделения людей на основе набора принципов — 
право было средством удержать людей вместе, оно воспринималось прежде всего как процесс посред-
ничества, способ общения, а не как процесс создания норм и принятия решений. Право было инстру-
ментом примирения, что говорит о том, что оно обладало определенной самоценностью. 
В  дальнейшем,  на  основе  решения  множества  более  сложных  конфликтных  ситуаций  самого 
разного характера, возникла целая система правовых норм. В течение длительного времени они про-
должали совершенствоваться в традиционной для древней эпохи устной форме, в последующем на-
чали оформляться в письменном виде, а затем закрепляться в форме законодательства. Поэтому не-
посредственной  целью  ранних  форм  права  не  являлось  систематическое  регулирование  обществен-
ных отношений. Отражая закономерности, существующие в обществе, древнее право не могло пока 
нести на себе основную нагрузку по социальному регулированию. Регулирующую функцию древние 
нормы приобретают на определенном этапе развития права. 

145 
Список литературы 
87.  Рулан Норбер. Юридическая антропология. — М., 1999. — С. 154. 
88.  Аннерс Э. История европейского права. — М., 1994. — С. 14. 
89.  Кенжалиев З.Ж. Көшпелі қазақ қоғамындағы дəстүрлі құқықтық мəдениет (теориялық мəселелері, тарихи тағылымы). 
— Алматы, 1997. — 192 б. 
90.  Kern F. Kingship and Law in the Middle Ages / Trans. S.B.Chrimes. — Oxford, 1939. — P. 179. 
 
 
 
 
 
УДК: 343.54 
А.Ж.Машабаев 
Карагандинский государственный университет им. Е.А.Букетова 

жүктеу/скачать 3,07 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: