Архивов и документации вко материалы международной научно практической конференции

450 

 

Пополнилась  численность  белорусов  за  счет  притока 

молодой  рабочей  силы  на  освоение  новых  целинных  земель, 

некоторая часть молодѐжи мигрировала в Восточный Казахстан.  

Много молодых белорусских специалистов после окончания 

ВУЗов  на  территории  СССР,  были  направлены  в  Казахстан  для 

прохождения  производственной  практики  и  работы  на 

предприятиях. 

Только 

сравнительно 

небольшая 

группа 

казахстанских  белорусов  –  потомки  раскулаченных  и 

репрессированных [2].  

Несмотря  на  трудности  в  освоении  новых  земель, 

отдаленность  от  родины,  белорусы  сохранили  свои  обряды, 

традиции,  язык.  Ничто  не  мешает  казахстанским  белорусам 

чувствовать  себя  полноправными  гражданами  Республики 

Казахстан, тем более что вклад их в строительство современного 

суверенного  Казахстана  весом,  что  неоднократно  признавалось 

на  самом  высоком  уровне.  В  Беларуси  никогда  не  забудут 

помощь братского казахского народа в пору тяжѐлых испытаний 

в годы войны. 

Великая Победа над фашистской Германией является одним 

из 

самых 

памятных 

дней 

в 

нашей 

истории. 

Это 

общенациональный  праздник  для  всех  граждан  бывшего 

Советского  Союза.  Беларусь  торжественно  отмечала  65-летие 

освобождения  от  фашистских  захватчиков  в  июле  2009  года. 

Правительство 

Беларуси 

наградило 

медалями 

и 

восточноказахстанцев,  принимавших  участие  в  освобождение 

нашей  Родины.  Белорусский  народ  свято  чтит  память  обо  всех, 

кто освобождал его землю от фашистов [3]. 

Выросло  уже  несколько  поколений,  которые  знают  о  войне 

только  из  учебников  истории,  по  книгам  и  фильмам.  Но  самые 

ценные  свидетельства  для  всех  нас  –  это  живые  рассказы 

участников  войны.  Однако  чем  дальше  уходит  в  прошлое  та 

война,  тем  меньше  остаѐтся  ветеранов,  и  для  молодѐжи  она 

становится чем-то далѐким, событием давно ушедших дней [4]. 

Важно  сейчас  –  сохранить  память  о  тех  днях,  когда  наш 

народ  ценой  многочисленных  страданий  самоотверженно 

451 

 

защитил  страну,  отстоял  свою  независимость,  обеспечил 

свободное будущее следующим поколениям. 

26  декабря  2000  года  в  Доме  Дружбы  Ассамблеи  народа 

Восточного  Казахстана  был  создан  Белорусский  культурный 

центр  (ныне  белорусское  этнокультурное  объединение)  [5].  С 

момента  создания  культурного  центра  сотрудники  отдела 

этнографии  народов  и  малочисленных  этнических  групп  музея-

заповедника  стали  совместно  проводить  мероприятия  к 

знаменательным  датам  и  праздники.  Активисты  объединения  в 

честь  70-летия  Победы  в  Великой  Отечественной  войне 

постарались собрать, записать и сохранить воспоминания людей, 

прошедших  через  горнило  войны.  Многие  вошли  в  сборник 

воспоминаний  людей  разного  возраста:  воинов,  освобождавших 

Беларусь; участников партизанского движения; женщин и детей, 

чьи судьбы опалены огнѐм войны. 

О судьбе некоторых из них хочу рассказать подробнее.  

Удивительная  женщина,  замечательная  поэтесса  –  Лущаева 

(Солодкова)  Раиса  Тихоновна  рассказала  мне  свою  историю 

войны.  Родилась  она  в  городе  Петриков  Гомельской  области 

Белоруссии  17  января  1934  года.  Отец  Солодков  Тихон 

Григорьевич  был  секретарѐм  райкома  партии,  мать  Матрѐна 

Ивановна занималась воспитанием детей, а было их всего восемь, 

но  выжили  только  три  девочки.  В  начале  войны  она  с  семьѐй 

была  эвакуирована  в  Башкирию  и  вернулась  к  себе  на  родину 

только после окончания войны. С 1960 года проживает в городе 

Усть-Каменогорске.  С  2000  года  является  активным  участником 

белорусского  этнокультурного  объединения,  пишет  стихи, 

участвует в жизни диаспоры. Еѐ воспоминания: 

«Всѐ дальше в глубины времѐн уходит святая дата Великой 

Победы.  А  мы,  набирая  годы,  уходим  вперѐд  по  своим 

жизненным  дорогам.  Первый  день  Победы  мы  встречали 

молодыми,  полными  оптимизма  людьми.  70  лет  пролетели,  как 

говорят, на одном дыхании. И мы вспоминаем минувшие дни уже 

мудрыми, убелѐнными сединами гражданами. А события давних 

времѐн не потускнели. И до сих пор они ранят наши сердца. Я – 

не исключение. Кошмары войны преследуют мою память и даже 

452 

 

забираются  в  мои  сновидения.  Не  хочется  ворошить  «былую 

золу»,  но,  думаю  нашим  потомкам  необходимо  знать  из  уст 

очевидцев, чем грозят человечеству войны.  

Мой рассказ начинается с событий 22 июня 1941 года, город 

Петриков, Гомельская область, Белоруссия. 

Моя  семья  испытала  все  ужасы  войны.  Мне  шѐл  седьмой 

год.  22  июня.  Утро.  Солнце.  Воскресенье.  И  вдруг  из  чѐрного 

рупора, висевшего на белой стене, раздался тревожный мужской 

голос. Он объявил, что началась война. Не верилось. Но на душе 

стало  тревожно.  Долго  ждать  не  пришлось.  Всѐ  небо  укрыли 

фашистские  самолѐты.  Страшный  рѐв  моторов.  И  на  головы 

мирных  горожан  пошѐл  огненный  град  пуль.  Люди  падали,  как 

подкошенные. Наша улица была усыпана раненными и трупами. 

Крики, стоны, кровь. А мы: мама, мои сестрѐнки и наши соседи, 

стояли у ворот в остолбенении. Нас чудом не задели фашистские 

пули. 

И  пошли  страшной  чередой  «военные  страдания».  Бег  из 

захваченного  городка.  Вовремя  мы  ушли  из  своего  дома.  Сразу 

же  туда  пришли  немцы  с  автоматами.  Они  уничтожали 

коммунистов  и  их  семьи.  А  в  нашем  доме,  состоявшем  из  двух 

квартир, жила наша семья – отец был секретарѐм райкома партии, 

и семья председателя райисполкома. Отцы семейств уже были на 

фронте. Мы с мамой ушли в Беловежскую пущу. А семья соседей 

оставалась  дома.  Вот  их  и  застали  фашисты.  Всю  семью 

уничтожили, а детей повесили на спинках кроватей. Эту жуткую 

весть  сообщил  наш  отец,  которого  мы  встретили  на  каком-то 

вокзале,  где  сидели  в  ожидании  поезда.  А  состав  отца 

остановился  там  на  какое-то  время.  Отец  вышел  из  теплушки  и 

мы встретились. Несколько минут общения и он уехал на запад, а 

мы  ждали  какой-нибудь  транспорт,  чтобы  уехать  в  тыл.  О 

мытарствах  писать  не  буду.  Скажу  только,  что  в  тыл  мы 

добрались  почти  через  четыре  месяца,  испытав  все  «прелести» 

войны  –  голод,  бомбѐжки,  тревожные  ночи  и  дни,  смерть 

младшей  сестрѐнки.  Где-то  в  начале  октября  мы  добрались  до 

Башкирии.  Нас  привезли  в  деревню  Степановку  и  поселили  в 

453 

 

избе, где кроме нашей семьи были ещѐ беженцы и семья хозяев 

избы. 

Отец  с  первого  дня  войны  ушѐл  на  фронт,  где  был 

батальонным  комиссаром  отдельного  батальон  связи  331 

стрелковой дивизии. После тяжѐлого ранения и болезни, попал в 

госпиталь. Потом его привезли к нам в Башкирию, где он умер 17 

февраля 1944 года и был похоронен там же вместе с другой моей 

сестрѐнкой.  

Война унесла из нашей семьи трѐх человек. Погибли мужья 

моих трѐх тѐтей. В партизанских отрядах и на фронте сражались 

мои двоюродные братья. 

Это  сотая  часть  того,  что  осталась  в  моѐм  сердце  ещѐ  не 

высказанным.  Но  и  этого  кошмара  хватит  с  лихвой,  чтобы 

представить, что творят с нами войны. 

Хранить мир – долг каждого человека» [4]. 

Прищепчик  (Шкроб)  Нина  Николаевна  –  ветеран  труда, 

председатель  ветеранской  организации  колледжа  экономики  и 

финансов, активист и преподаватель белорусского языка в школе 

«Возрождения» с момента еѐ основания. Родилась в Белоруссии в 

1934  году  в  городе  Марьина  Горка.  Окончила  Белорусский 

Государственный  университет.  В  1957  году  вышла  замуж  за 

Прищепчик  Марата  Викторовича  и  вскоре  переехала  в  город 

Усть-Каменогорск. 

С 

1957 

по 

1989 

годы 

работала 

преподавателем 

колледжа 

экономики 

и 

финансов. 

Еѐ 

воспоминания войны. 

«Все  мы  –  «родом  из  детства»,  а  я  отношусь  к  тому 

поколению, о котором можно сказать – «мы родом из войны». 

Война.  Она  была  тяжѐлым  испытанием  не  только  для 

взрослых,  но  и  для  нас,  детей,  которые  в  силу  своего  возраста 

ещѐ  не  могли  осознать,  ни  степени  опасности,  ни  грозящих  нам 

бед. Воспоминания о пережитом проходят через всю нашу жизнь. 

Они  встают  перед  нами  всѐ  также  отчѐтливо,  как  и  семь 

десятилетий  назад.  Разве  уйдѐт  из  памяти  то  чувство  страха, 

которое  охватило  нас  при  приближении  ночи  (светлым  днѐм  не 

было  так  страшно),  как  «уходило  в  пятки  сердце»,  как  только 

надвигались  сумерки,  и  уже  ничего  не  хотелось:  ни  есть,  ни 

454 

 

играть, ни читать. Было одно ожидание, ожидание ночи, а с ней и 

бомбѐжки, и выстрелы, и облавы немцев и полицаев.  

И  было  так,  что  уже  много  лет  спустя,  когда  давно 

закончилась  война,  но  какое-нибудь  просто  услышанное  слово, 

вызывало,  то,  же  чувство  страха,  оно  накатывало  и  возвращало 

нас в те «грозные сороковые». 

Я  хочу  рассказать  вам  только  о  двух  днях  войны  –  2  и  3 

июля  1944  года,  которые  оставили  неизгладимый  след  в  моей 

душе.  Каждый  миг,  каждую  деталь  этих  дней  я  помню  так,  как 

будто это было вчера, а не 70 лет назад. 

Небольшой городок в Белоруссии Марьина Горка в 60 км. от 

Минска. Утро. Семья: бабуля, мама и четверо детей (я – старшая, 

мне 10 лет) в спешке собираемся покинуть свой дом, потому что 

получили сведения, что завтра будет бой, и немцы будут бомбить 

город. Потом я узнала, что это партизаны предупредили жителей 

о  грозящей  опасности  и  предложили  оставить  город  как  можно 

быстрее.  На  самодельную  тележку,  мама  кладѐт  самое  ценное, 

что  есть:  ручную  швейную  машинку  «Зингер»,  праздничную 

скатерть  и  шерстяной,  в  чѐрную  и  красную  клетку,  плед. 

Привязывает корову, и мы быстро покидаем город. С сожалением 

оглядываемся  на  брошенный  дом:  останется  ли  он  целым  или 

вернѐмся  к  головѐшкам?  День  жаркий,  солнышко  иногда 

спрячется  за  белое  облачко  и  снова  припекает.  Идѐм  уже 

несколько  часов  в  северо-западном  направлении  вместе  с 

другими  горожанами.  Немцев  не  видно.  Останавливаемся 

отдохнуть  около  старого  кладбища.  Высокие  берѐзы,  кусты 

сирени закрывают памятники и кресты. Только присели, и вдруг, 

как из-под земли, появляются немцы с автоматами на груди, тут и 

сами  мы  неожиданно  увидели,  что  рядом  с  берѐзами  –  торчат 

стволы  пушек.  «Вэк,  вэк!»  –  кричат  немцы,  а  мы  уже  убегаем, 

бежим быстрее к небольшой, в одну улицу деревеньке. Просимся 

отдохнуть  в  какой-то  небольшой  избѐнке,  где  живѐт  бабулька. 

Она жила одна, сыновья были на фронте. И сейчас перед глазами 

эта хатка, красный угол с иконами и лампадкой под стеклянным 

колпаком.  Отдохнуть  не  пришлось,  стало  известно  от  партизан, 

что  оставаться  в  деревне  опасно,  нас  всех  собирают  и  куда-то 

455 

 

ведут.  Оказывается  в  лес,  на  базу  партизанского  отряда. 

Расположили нас в землянках. Уже ночь. Взрослые пытаются нас 

–  детей  уложить  спать,  но  мы  упираемся,  потому  что  хотим 

своими  ушами  услышать,  как  стреляют  «Катюши»,  об  этом 

оружии  мы  уже  давно  прослышали.  Но  длинная  дорога  и 

усталость берут своѐ, и мы засыпаем, как, ни сражались со сном. 

И  всѐ  происходит  без  нас:  и  бой,  и  бомбардировка,  и  стрельба. 

Просыпаемся  ранним  утром  от  громыхания  по  шоссе  каких-то 

машин и радостных криков взрослых: «Бой закончился, победа!». 

Вскакиваем,  выбегаем  из  землянки  навстречу  звукам, 

доносящимся  с  дороги.  Что  это?  Это  танки,  советские  танки 

продолжали победное наступление, они шли на Минск. На танках 

сидели  солдаты,  приветливо  улыбались  и  махали  руками.  Все 

встречавшие их кричали, плакали, бросали им наспех сорванные 

по  дороге  цветы.  И  вот  уже  грохот  стал  тише,  а  потом  совсем 

умолк.  Наступила  тишина.  И  только  тогда  мы  поняли,  что 

оккупация закончилась, что уже можно не бояться ночи, немцев, 

что мы – свободны!  

И  вот  дорога  назад  домой.  Идѐм  тем  же  путѐм,  но  узнать 

ничего  уже  нельзя.  Нет  той  деревеньки,  где  приютила  нас 

бабулька,  только  гарь,  дым  на  пепелищах,  из  которых  печные 

трубы  смотрят  в  небо.  «Наша  бабулька»  что-то  ищет  палкой  на 

пепелище  своего  дома. Кто  скажет,  какие  слова  могли  принести 

ей  облегчение?  Кто  предугадает,  как  сложится  еѐ  дальнейшая 

судьба? Шагаем дальше, взрослые не позволяют нам смотреть по 

сторонам,  чтобы  мы  не  видели  лежащие  по  обочинам  трупы 

наших  и  немецких  солдат.  Душа  болит,  и  радостного 

возбуждения от освобождения уже нет. Пугает неизвестность, как 

там  наш  дом,  уцелел  ли  он,  будет  ли  нам  где  жить?  Я  не 

выдерживаю  и  бегу  быстрее  вперѐд,  чтобы  увидеть  первой,  что 

нас  ждѐт?  Заворачиваю  за  угол,  и  вижу:  дом  стоит,  но  весь 

покосился,  стекол  в  окнах  нет.  В  четырѐх  метрах    взорвалась 

небольшая  бомба,  и  большой  беды  не  случилось.  Так  и  до  сих 

пор стоит мой дом родной с прогнутым потолком. 

456 

 

Вот так прошѐл для меня и моей семьи день – 3 июля 1944 

года,  один  из  самых  радостных  дней  из  всех  дней  Великой 

Отечественной войны. 

И  ещѐ  одно  самое  грустное  воспоминание:  в  марте  1945 

года,  получив  «похоронку»  на  моего  отца,  мама  охватила  нас 

всех  четверых  и  зарыдала  вслух.  И  потом  много  лет,  часто 

плакала,  спрятавшись  от  нас.  А  мы,  дети,  не  верили,  что  у  нас 

уже нет отца, и в каждом солдате, который возвращался с фронта, 

надеялись  узнать  своего  папу.  Но  вскоре,  в  мае  1945  года,  на 

нашу  железнодорожную  станцию  стали  прибывать  эшелоны  с 

демобилизованными  воинами.  А  нашу  улицу  не  могли  обойти 

стороной те, кто шѐл домой в близлежащие деревни. И вот в один 

из дней, к вечеру, в начале улицы появилась группа фронтовиков,  

идущих от железной дороги. Лучи заходящего солнца били им в 

спину,  и  лиц  их  не  было  видно.  Мы,  дети,  заметили  их,  и  наши 

сердца затрепетали. А вдруг они к нам? И наш отец с ними? Они 

действительно  остановились  возле  нашего  дома,  спросили,  чьи 

мы,  и  вошли  всей  группой  в  дом.  Вот  тогда  от  них  мы  и 

услышали, что погиб наш отец от случайно взорвавшейся мины, 

когда все солдаты отдыхали после боя. И с того дня мы перестали 

ждать  нашего  отца  с  войны.  И  только  иногда,  втайне  от  мамы, 

вынимали  из  шкафа  отцовы  награды  –  медали  и  два  ордена: 

Красной  Звезды  и  Отечественной  войны,  не  помню  уже  какой 

степени. 

И  теперь,  когда  открылся  доступ  к  спискам  погибших  в 

Великой  Отечественной  войне,  нам  представилась  возможность 

прочесть в именном списке № 10 «Безвременных потерь личного 

состава  471  Стрелкового  ордена  Суворова  полка  73  стрелковой 

Новозыбковской  Краснознамѐнной  дивизии  такую  строку  под 

цифрой  5:  «Шкроб  Николай  Трофимович  рядовой  миномѐтчик 

1906 г.р. убит 1.02.45 г. Восточная Пруссия» [3]. 

«Воспоминания  о  пережитой  войне  проходят  через  всю 

нашу  жизнь,  от  них  никуда  не  уйти,  никуда  не  спрятаться.  Всѐ 

это  было  в  моей  жизни,  в  моѐм  детстве.  И  дай  Бог,  чтобы  не 

пришлось  пережить  подобное  нашим  детям,  внукам  и 

правнукам» [3]. 

457 

 

Воспоминания  очевидцев  войны,  хочу  закончить  стихами 

Лущаевой Раисы Тихоновны, посвященными 70-летию Победы. 

 

70 лет со Дня Победы прошло. 

И день – 9 мая 

Нам подарил солнца свет и тепло, 

И Мир от края до края! 

 

Мирная жизнь окружила страну 

Требуя восстановления!  

Всѐ, что разрушено было в войну 

Строилось без промедления! 

 

Быстро встают из руин города 

Все так об этом мечтали! 

Сколько же вложено было труда 

Мы никогда не считали. 

 

В скверах и парках далѐко видны 

Мраморные обелиски 

Там имена не пришедших с войны… 

Память, поклон всем вам низкий. 

 

Верили мы – мир пришѐл навсегда 

Войны исчезли навечно. 

Плавно летели над нами года –  

Время, оно быстротечно. 

 

И вот опять в мире бродит война… 

Что ж это нам не живѐтся? 

А, ведь, кому-то война – «мать родна» 

И кровь невинная льѐтся. 

 

Чтобы остались мы жить на земле 

В битвах легли миллионы. 

Но не растаяли войны во мгле –  

458 

 

Слышим мы вопли и стоны. 

 

А чтобы не было больше войны, 

Чтобы нас не убивали, 

Все люди мира должны быть дружны 

Мир чтобы все уважали! 

 

Ну, а сейчас – с Днѐм Победы, друзья! 

Выстояли! Да! Всѐ смогли мы! 

Нас породнила война, мы – семья! 

Вместе мы – не победимы! 

 

Сегодня Юбилей Большой Победы 

Мы семь десятков лет как без войны. 

Но живы ветераны – наши деды  

Великие защитники страны. 

 

Нам не забыть лихие эти годы 

Военные разбитые пути. 

Как встали нашей родины народы, 

Чтобы еѐ от нечести спасти. 

 

На фронт отцы и братья уходили 

А женщины и дети у станков. 

Мы отстояли мир! Мы победили! 

Хотя нам было очень нелегко. 

 

По всей стране поднялись обелиски 

На них – родных и близких имена. 

Всем павшим – память и поклон наш низкий 

Вас помнит поимѐнно вся страна. 

 

Пожалуйста, родные ветераны, 

Фронтовики! Наденьте ордена. 

Пусть не тревожат вас сегодня раны 

Встречает вас победная весна! 

459 

 

 

Так с Днѐм Победы вас, мои родные 

Давайте будем вместе мир хранить, 

Чтоб никогда захватчики шальные 

На землю нашу не могли ступить. 

Литература: 

1  Алексеенко  Н.В.  Алексеенко  В.Н.  Славянское  население 

Казахстана 

ХVIII 

-ХХ 

вв.: 

Историко-демографическое 

исследование.  –  Усть-Каменогорск:  Издательство  «Медиа-

Альянс», 2009.- 131 с. 

2 Алексеенко Н.В. Усть-Каменогорск и устькаменогорцы.  – 

Усть-Каменогорск, 1995. – 77 с. 

3  ПМА  2  –  Полевые  материалы  автора.  2015  г.  Восточно-

Казахстанская обл. г. Усть-Каменогорск (информант: Прищепчик 

Н.Н., 1934 г.р.) 

4  ПМА  1  –  Полевые  материалы  автора.  2015  г.  Восточно-

Казахстанская  обл.  г.  Усть-Каменогорск  (информант:  Лущаева 

Р.Т., 1934 г.р.) 

5  Белорусы  в  Восточном  Казахстане.  -  Усть-Каменогорск, 

Областной  Дом  дружбы  Малой  ассамблеи  народа  Восточного 

Казахстана, 2006 -149 с. 

 

УДК 929 (1941/1945) 

РИФЕЛЬ Л.П. 

КГУ «Государственный архив» 

управления культуры, архивов и документации 

Восточно-Казахстанской области arhiv@ukg.kz 

 

ВОСПОМИНАНИЯ О ВОЙНЕ В ДОКУМЕНТАХ 

 ЛИЧНОГО ПРОИСХОЖДЕНИЯ 

Оглядываясь назад, мы всегда будем помнить 

тех, кто не щадил себя для победы над врагом 

нашей Родины 

Георгий Жуков 

 

460 

 

70  лет  назад  прогремел  залп  Победы  над  германским 

фашизмом.  Для  сегодняшнего  поколения  –  это  уже  история, 

каждый  день  которой  раскрывает    все  новые  и  новые  страницы 

героизма и мужества нашего народа. Память об этом трагическом 

опыте  наших  предков  не  должна  быть  предана  забвению.  А 

каждый  ветеран,  вспоминая  все  ужасы  войны,  говорит:  «Нет  не 

нужно больше войны».  

«Боевая слава отцов! 

Кому  не  приходилось  видеть,  как  радостным  блеском 

загораются глаза молодых людей при встрече с ветераном войны, 

мундир или пиджак которого густо увешан боевыми наградами. 

А  какая  тишина  стоит  в  аудитории,  когда  слушают  юноши  и 

девушки рассказы о Великой Отечественной войне. 

Иная встреча с героем боев длится значительно дольше, чем 

предполагалось,  но  в  зале  никто  не  поглядывает  на  часы,  ни  на 

одном  лице  нет  следов  нетерпения,  безразличия  или  скуки.  Но 

вот  какая  деталь  обращает  на  себя  внимание:  нас,  ветеранов 

войны, чаще расспрашивают о том, как мы гнали фашистов после 

Сталинграда  или  Курской  дуги,  брали  Вену  или  Берлин,  чем  о 

том,  как  стояли  до  последней  возможности  где-нибудь  под 

Волоколамском или под Тулой. 

Более  того,  некоторым  юношам  это  второе  кажется 

неинтересным,  что,  мол,  толку,  что  горстка  бойцов  на  одном 

солдатском  самолюбии  удерживала  несколько  суток  пепелище, 

именовавшееся  когда-то  хутором  или  селом.  В  конечном  итоге 

все  равно  пришлось  отойти,  а  за  это  не  награждали.  Те,  кто  не 

был  на  войне,  порою  считают,  что  если  нет  ордена,  не  было  и 

подвига.  Но  нам,  бывшим  фронтовикам,  нельзя  забывать  тех 

дорог, что привели нас к Курской дуге, Казематам Кенигсберга и 

Стенам Рейхстага. Очень важно почаще напоминать юношам, что 

тот,  кто  хочет  уметь  стремительно  наступать,  должен  научиться 

стойко обороняться. 

Горько солдату отбиваться от врагов без надежды на успех. 

Еще горше оставлять свой рубеж, хотя бы по приказу. Но именно 

в  такой  ситуации  проверяется  стойкость.  Так  было  под 

Сталинградом,  на  Курской  дуге  и  на  плацдармах  при 

461 

 

форсировании  Днепра,  Вислы  Одера  и  Прута.  Так  было 

множество  раз  даже  в  последние  дни  войны…  -  о  том,  каких 

сюрпризов  преподносили  гитлеровцы  воинам  684  гвардейского 

стрелкового  полка  409  стрелковой  дивизии,  и  как  советские 

солдаты  своей  самоотверженностью,  стойкостью  и  героизмом 

уничтожали врага, вспоминает Иванов В.  - Очень трудно стоять 

непоколебимо  перед  лицом  во  много  раз  превосходящего 

противника,  зная,  что  помощи  не  будет,  ее  просто  неоткуда 

ждать.  Вот  это  и  был  тот  самый  не  отмеченный  орденами 

подвиг» [1].  

«22  июня  1941  года  в  4  часа  утра  вражеская  Германия  с 

коротких  дистанций  обрушила  внезапно  шквальный  огонь  на 

спящий  гарнизон.  Тысячи  взрывов,  содрогались  стены  казарм. 

Дежурный по роте поднял тревогу – к оружию. Как один взялись 

за оружие солдаты. Я в это время раздавал боеприпасы и гранаты 

командирам  отделений  и  помкомвзводам.  Стали  устремляться  к 

выходу,  но  там  создалась  пробка  в  дверях,  где  тут  же  был  убит 

дежурный  по  роте,  а  так  же  несколько  бойцов  ранено.  Я 

скомандовал  –  выходить  через  окна,  в  казарме  создалась  такая 

пыль,  рушились  стены  или  потолок,  пороховые  газы,  крики 

раненых. Но, не смотря на все это, бойцы быстро,  помогая друг 

другу,  выскакивали  в  окна  и  двери,  устремлялись  к  выходу 

Цитодели. Надлежало по приказу занять оборону в случае боевой 

тревоги  через  Колменские  ворота  мимо  госпиталя  на  выходе  из 

крепости  в  южной  части  в  2-х  километрах,  там  имелась 

небольшая цитодель, где мы должны занять оборону. И не только 

наша рота, но и весь 2-й батальон. Я, видя, что через огневое поле 

не  пройти,  так  как  я  мог  сразу  же  погубить  под  снарядами  и 

разрывами  бомб,  приказал  выходить  через  северные  ворота  – 

арку – мост р.Муховец, через артпарк к железнодорожной линии 

в арку насыпного вала и вокруг крепости пройти, занять южную 

часть цитодели, как гласилось в приказе. 

Тысячи  бомб,  мин,  снарядов  было  сброшено  на  крепость. 

Фашисты  пустили  в  ход  огнеметы,  сбрасывались  шашки 

слезоточивые и с удушающими газами, с горючим. Рушились 2-х 

метровой  толщины  стены  казематов,  плавился  металл,  кирпич  и 

462 

 

стекло.  Советские  воины  вступили  в  кровопролитный  бой  с 

фашистской  средой.  Наша  рота  двинулась  по  намеченному 

маршруту через Белостоские ворота – при дивизии были слышны 

стоны  раненых,  крик  и  плач  женщин  и  детей.  Нельзя  было 

различить, где день, где ночь. Казалось, что стонала сама земля», 

-  так  началась  война  для  защитника  Брестской  крепости  Ивана 

Ивановича Петренко [2].  

Полк, в котором находился на действительной службе Иван 

Прович  Егоров,  входил  в  75  дивизию,  а  дивизия  входила  в 

особый  Белорусский  Округ,  командующим  был  Павлов.    «В  4 

часа  22  июня  1941  г.  тишина  была  нарушена  адским  грохотом 

рвущихся  снарядов,  бомб.  Началась  война.  Шквальным  огнем 

встретили  наступавших  немцев  наши  батальоны.  Могилой  для 

многих  фашистов  стал  Буг.  Отважно  дрались  в  первый  день 

войны мои земляки И.И. Болгов, И.Ф. Полторанин, Ф. Дементьев, 

К. Бриков и др., уроженцы нашего района. Уже поздним вечером 

стало  известно,  что  немцы,  минуя  Брест,  прорвались  на  восток, 

соединив  Брест  с  Ковелем.  Мы  оказались  в  окружении.  Был 

приказ  выходить  из  окружения  на  соединение  со  своими 

войсками.  Пошли  на  прорыв.  Пять  суток  отходили  с  боями 

Пинскими болотами. На рассвете 26 июня немцы с нами завязали 

бой.  Сходились  врукопашную.  Захватили  батарею  противника  и 

повернули  ее  на  врага.  Силы  наши  истекали,  а  немцев  все 

прибывало.  Положение  наступало  критическое.  Командир  полка 

майор  Бардеев  (у  него  я  был  ординарцем)  дал  мне  и  шоферу 

Баранникову  приказ  вынести  знамя  полка  из  окружения.  Снял  я 

его с древка, запрятал под гимнастерку, и двинулись по болотам, 

по  незнакомой  местности  без  компаса,  еды.  Пять  дней  мы 

пробирались  на  Восток  болотами  и  лесами.  Грозила  опасность 

быть  затянутыми  трясиной  или  схваченными  врагами.  К  исходу 

пятых суток выбрались из болот, набрели на брошенную избушку 

лесника.  Запаслись  хлебом,  салом  и  уже  по  лесу  продолжили 

свой  путь.  Иногда  теряли  направление,  вокруг шли  бои.  Но  нам 

надо было пробраться, спасти сердце полка. 

463 

 

Из  окружения  с  командиром  полка  товарищем  Бардеевым 

пробилось 75 человек из 5 000. Полк пополнился и снова вступил 

в бой… 

Много  пришлось  повоевать  с  первого  дня  войны  и  до 

последнего. Были горечи поражений, радости побед. Но никогда 

не  изгладятся  из  памяти  самые  тяжелые,  самые  суровые  первые 

дни  войны,  когда  мы  сдерживали  натиск  озверелых  полчищ, 

голодали  в  болотах,  теряли  товарищей  и  через  поражения, 

невозвратимые потери шли дорогами войны к Победе» [3].  

За  спасение  знамени  полка  Иван  Прович  Егоров  был 

представлен  к  награде  –  ордену  Боевого  Красного  Знамени.  Но  

видно  затерялись  документы  на  представление  к  награде  по 

дорогам отступлений. Но родина не забыла ратный подвиг своих 

сыновей. В день 25-летия победы над фашистской Германией ему 

вручили орден Славы – за вынос знамя полка. 

Ахмеров  Габдулгазиз  Гайнутдинович  принадлежит  к  тому 

поколению, чья юность прошла крещение в пожарищах войны и 

отколыхала – отцвела вместе с войной. «Ведь начинали мы войну 

в  свои  семнадцать  с  небольшим  и  завершили  ее  Великой 

Победой,  еще  не  дожив  и  до  двадцати.  Думаю,  что  из  моих 

размышлений,  бессонных  ночей,  тревог  и  редких  слез  радости, 

как и остальных ребят – моих однополчан, можно было составить 

портрет моего поколения. Только теперь, дожив до преклонного 

возраста, я предаю этому серьезное значение. 

Яркой  страницей  в  моей  жизни  является  период  войны  с 

октября  1944  года.  Когда,  после  контузии  на  фронте  и 

краткосрочного  излечения,  оказался  в  воздушно-десантных 

войсках.  А  именно,  в  23  бригаде  114  дивизии,  которая 

сформировалась вблизи ст. Тейково Ивановской области. Даже в 

то тяжелое время отбор  в десантные войска был исключительно 

строгим.  Здесь  надо  было  выдержать  большие  испытания,  как 

физически,  так  и  морально.  До  сих  пор  вспоминаю,  как  трудно 

давалась нам подготовка к выброске в тыл врага по сокращенной 

программе.  Учебно-тренировочные  прыжки  с  парашютом  с 

полным снаряжением днем и ночью, в любую погоду, на любую 

местность (леса, воду, болота). 

464 

 

Никогда не забыть и горестные минуты переживаний, когда 

частенько  хоронили  погибших  (разбившихся)  при  прыжках 

товарищей.  А  наутро  шли  на  очередные  прыжки  с  самолета. 

Каждый  со  своей  думой  и  тревогой  на  душе.  Кроме  того, 

усиленная  огневая  подготовка  со  всех  видов  оружия. 

Многочасовые  тактические  занятия  до  изнеможения.  Но  мы 

выдержали и это испытание. Вскоре поступил приказ об отправке 

нас  на  фронт.  Мне  пришлось  участвовать  на  войне  в  качестве 

командира  пулеметного  отделения  при  освобождении  от 

фашизма таких стран, как Венгрия, Австрия и Чехословакия».  

Чудеса 

героизма 

совершали 

женщины 

Восточного 

Казахстана.    Об  этом  красноречиво  говорят  их  многие  боевые 

награды.  Не  щадя  своей  жизни,  они  вместе  с  миллионами 

советских  людей  отстаивали  родную  землю  от  сильного  и 

коварного врага. И отстояли, не дрогнули, не бросили оружия, до 

конца  выполнили  свой  священный  долг  перед  Отчизной.  Их 

подвиги  достойны  подражания.  Уже  в  первые  дни  войны  в 

городские и районные военкоматы поступали сотни заявлений от 

девушек с просьбой отправить их на фронт. 

«Услышав  о  начале  войны,  большинство  студентов,  в  том 

числе  и  мы  три  подруги,  решили  поехать  на  фронт,  о  чем  и 

заявили  на  распределительной  комиссии,  а  пока  помогали 

фронту, чем могли, сдавали кровь для раненых. И вот мы едем по 

распределению  на  Калининский  фронт  в  эвакогоспитали.  Нас 

взяли  субординаторами.  Работали  мы  не  жалея  сил  и  здоровья, 

иногда  сутками.  Поток  раненых  не  прекращался.  Казалось,  что 

мы  всегда  жили  среди  страданий,  стонов  и  кровищи  -  и  мы 

старались помочь, облегчить страдания, помочь выздороветь. Нас 

не покидала мечта попасть на передовую», - вспоминает Блохина 

Тамара Дмитриевна [4].  

Война  застала  Михайлову  Марию  Ивановну  в  Восточной 

Сибири,  в  одном  из  районов  Красноярского  края.  «Уже  на 

следующий  день  после  вероломного  нападения  фашистской 

Германии  на  Советский  Союз  мы  отправили  первую  группу 

товарищей.  Редкая  неделя  проходила  тогда  без  мобилизации 

465 

 

людей на фронт. Многие коммунисты и комсомольцы уходили на 

фронт добровольно. 

Мы комсомольцы, молодежь, сознавали, что фронт не может 

победить  без  тыла,  но,  тем  не  менее,  считали,  что  наше  место 

там, где идут бои за нашу Отчизну. Мы прекрасно отдавали себе 

отчет в том, что фронту нужны подготовленные воины. Поэтому 

на  одном  из  первых  открытых  комсомольских  собраний  после 

начала  войны  было  решено,  что  каждый  комсомолец,  каждый 

юноша или девушка, если они не сдали еще нормы на оборонные 

и спортивные значки, должны были сдать в самые сжатые сроки. 

Кто  сдал  нормы  на  І  ступень,  готовились  на  ІІ  ступень,  а 

последние должны были получить звание инструктора и готовить 

значкистов  ГТО,  ВС,  ГСО,  ПВХО  из  числа  молодежи,  не 

прошедших оборонную и спортивную подготовку. 

Мы задумывались и над тем, какую военную специальность 

приобрести девушкам. На помощь к нам пришли врачи районной 

поликлиники.  Они  решили  на  общественных  началах  создать 

краткосрочные  курсы  медсестер.  Занятия  обычно  проходили 

вечером  после  работы.  С  нашего  поселка  на  эти  курсы  ходило 

девушек  10, в  том  числе  и  я.  Ходить  было  далеко  –  километров 

12,  но  мы  не  считали  это  за  препятствие.  3-4  раза  в  неделю  мы 

регулярно  ходили  пешком  на  эти  занятия.  Кроме  того,  мы 

комсомольцы  устраивали  маршевые  походы  по  пересеченной 

местности.  В  конце  маршрута,  обычно  устраивались  состязания 

по  стрельбе  и  другим  видам  спорта.  В  зимнее  время  часто 

проводились  лыжные  кроссы.  За  успешное  проведение  лыжных 

кроссов  наша  комсомольская  организация  была  отмечена 

грамотой Хакасского обкома комсомола. 

На  фронт  я  ушла  добровольно.    Заявление  в  военкомат  я 

подала  в  первые  месяцы  войны,  но  только  после  повторных 

просьб я была призвана в армию в августе 1942 года». [5]  

В  1941  году  Рахманова  Васса  Софроновна  была  зачислена 

медицинской сестрой в 335 полк Юго-Западного фронта. «Мне с 

группой  других  медсестер  было  поручено  оказывать  первую 

медицинскую    помощь  раненым  и  доставлять  их  в  санчасть 

466 

 

полка.  Так  продолжалось  до  конца  декабря  1941  года,  а  в  1942 

году меня перевели в детский госпиталь города Махачкала.  

И,  вот,  как  сейчас  помню,  пришел  поезд  из  Ленинграда.  В 

полутемном  вагоне  на  нарах  и  возле  железной  печки  лежали, 

сидели и стояли дети. Только лица у девочек и мальчиков были 

далеко не детскими – истощенные, с оттенками глубокой печали 

грусти.  Жалость  сдавила  горло,  кольнуло  в  сердце.  Этим  юным 

«старикам» и «старушкам», конечно, не нужны были слезы. Они 

их видели много. Детей нужно было обласкать, ободрить. 

Помню, как сейчас, малыши пугливо озирались по сторонам, 

выходили  из  вагонов,  садились  в  сани,  и  зябко  кутаясь  в 

лохмотьях, тесно прижимались друг к другу. Длинен был степной 

путь  до  госпиталя.  Мне  приходилось  бегать  от  одних  саней  к 

другим:  только  бы  не  замерзли,  одному  надо  застегнуть  пальто, 

другому  просто  сказать  несколько  слов,  ободрить  их,  третьему 

сунуть в рот конфетку. 

В  госпитале  своими  руками  мыла  и  купала,  кормила, 

укладывала  спать.  Теперь  уже  многие  выросли.  И  мне  особенно 

радостно  вспоминать  о  тех  далеких  днях.  Ведь  многие  из  них 

стали  взрослыми,  получили  образование,  разъехались  по  всему 

Советскому  Союзу,  а  некоторые  разыскали  своих  родных.  В 

госпитале  мы  учили  ребят  не  только  читать  и  писать,  но 

трудиться. Мы знали, если вырастим из них настоящих людей, то 

найдутся  другие,  которые  научат  их  тому,  что  нам  не  дано.  Мы 

прилагали все силы к тому, чтобы дети были достойными сынами 

и дочерями нашей Родины. 

Воспитание  дело  трудное.  Недаром  говорят  в  народе: 

«Сорная  трава  сама  растет,  а  чтобы  выросло  фруктовое  дерево, 

надо приложить не мало труда, знаний и умений» [6].  

Дубник  Клавдия    Михайловна    жила  и  училась  в  поселке 

Таргын  Уланского  района  Восточно-Казахстанской  области, 

ранее был рудник Калболово. «Когда началась война в 1941 г. мы 

только  что  кончили  7  классов.  После  объявления  войны  мы 

подали  заявление  на  курсы  шоферов,  была  зачислена,  окончила 

успешно  и  стала  работать  шофером  еще  девочкой,  трудно  было 

управлять грузовиком, да еще газогенераторным. Дорог не было. 

467 

 

Зима,  холод,  до  города  Усть-Каменогорска  добирались  по  6 

суток. Нелегкая была эта профессия, но все вынесли: и холод, и 

голод. В 1943 г. октябре месяце пришло письмо из Москвы. Там 

было  наше  управление,  главк  цветной  металлургии.  Наркомом 

был  Галченко.  Запросили  специалистов  шоферов,  эта  поездка 

выпала на мою долю. Я была комсомолка, и мне было присвоено 

звание  «стахановца».  Нас  отправили  четыре  человека,  троих 

мужчин и одну девушку. Ехали очень долго – 13 суток. Столько 

было  сил  у  нас,  у  всех  воинов.  Я  не  стреляла,  на  передовой  не 

была, но ужасы войны знаю, часто их вспоминаю, и те дни, когда 

мы возили груз до линии фронта, и прифронтовые работы.  

Это  очень  и  очень  трудно  рассказывать  и  писать,  в  памяти 

это  не  изгладить.  Моя  дорога  была  по  направлению  Орла  через 

Серпухов,  Тулу.  Очень  много  сел  было  разгромлено.  Но  у  нас 

была ненависть к лютому врагу, мы старались сделать еще и еще 

большое для Победы» [7].  

Во время войны каждый солдат проходил школу ненависти к 

фашистам.  «Я  не  помню  названия  села  на  Украине,  помню,  что 

было это на Северном Донце. Фашисты только что оставили село, 

мы  первыми  в  него  вошли.  Все  горело,  кругом  убитые  старики, 

женщины, дети, скот. На все село одна живая молодая женщина 

осталась  с  грудным  ребенком.  Спасаясь,  убежала  из  села. 

Вернулась, дом горит, сынишку 3-х лет штыком фашист заколол. 

Эта женщина – черная от горя – стояла. Вот во дворе дома этой 

женщины мы и поклялись драться с фашистскими оккупантами, 

пока  не  добьем  их  в  собственном  логове»,  -  Бояринов  Петр 

Афанасьевич [8] . 

Из  письма  Худошина  Федора  в  редакцию  газеты 

«Большевик  Алтая»:  «Своими  глазами  я  видел  гнусные 

преступления,  совершенные  фашистами  и  гнев  непрестанно 

крепнет в моей душе. 

Перед  нашими  глазами  были  сожженные  деревни,  трупы 

мирных  людей.  Какое  зло  могли  причинить  фашистским 

мерзавцам  грудные  дети?  А  мы  видели  следы  подлой  расправы 

гитлеровцев  над  малолетними  детьми.  Я  с  моими  товарищами 

были в разведке в деревне Голубовке. В одном саду мы увидели 

468 

 

трупы зверски замученной семьи. Изуродованные и истерзанные 

лежали  на  земле  старик,  женщина  и  трое  ее  маленьких  детей. 

Кипит кровь, когда вспоминаешь эту страшную картину. 

Фашисты  должны  ответить  за  свои  преступления  кровью. 

Они  насильно  угоняют  в  рабство  советских  людей.  Они  хотят 

подавить  в  нас  волю  к  свободе.  Не  будет  этого  никогда!  На 

каждое их злодеяние мы ответим стократным упорством в боях». 

[9]  

«На  полях  великих  сражений  за  Родину  познал  я  всю 

подлость  врага,  всю  мерзость  его  разбойничьих  дел.  Глаза  мои 

видели  тысячи  трупов  женщин  и  детей  в  петлях  и  кострах 

пожаров,  слезы  матерей,  жен,  сестер,  опозоренных  и  убитых, 

видел  загубленных  малых  детей.  Запеклась  в  моем  сердце 

ненависть,  которой  нет  меры.  Стоны  и  жалобы  беззащитных 

стоят в моих ушах. Вырастает ненависть и мщение. Я прошел по 

городам и селам западного края моей Родины. Глаза мои видели 

черное  пепелище  сел,  развалины  заводов,  мостов.  И  сердце 

сказало мне: «Здесь были хищные звери Гитлера». Я знал это. Я 

шел по полям моей Родины. Выше головы поднимаются колосья 

ржи и пшеницы. Колосья наклонились ко мне близко-близко, они 

шептали  мне  в  уши:  «Ты  наш  хозяин!  Ты  своими  руками 

взрыхлил землю для сева. Ты своими руками разбросал в мягкую, 

как пух, землю чистое зерно. Ты дал нам жизнь. И мы несем тебе 

богатый урожай. Голодный разбойник, который не пахал, не сеял, 

идет  сюда.  Он  хочет  согнать  на  нивы  покоренных  рабов  для 

жатвы  зерна,  тобой  взращенного,  тобой  возлелеяном.  Он  хочет 

набить  свою  ненаситную  утробу».  Колосья  призывают  нас: 

«Встань мститель и защитник! Всеми силами своими ненависти и 

ярости  опрокинь  чужеземца».  Я  иду  по  городам  моей  Родины. 

Каждый кирпич в домах и заводах, все говорят мне: «Для своего 

счастья и радости ты мял глину, чтобы были кирпичи. Для своего 

будущего  ты  молол  цемент  и  навеки  возводил  стены  дворцов  и 

заводов!». Я слушаю голоса полей и городов, они западают в мое 

сердце  и  ненависть  растет  и  крепнет.  Пока  сердце  мое  бьется  в 

груди,  пока  в  жилах  моих  остается  хотя  капля  горячей  крови,  я 

понесу мою ненависть как знамя. Слезы женщин и детей кипят в 

469 

 

моем  сердце.  За  эти  слезы  своей  волчьей  кровью  ответят  мне 

убийцы  Гитлера  и  его  орды.  Ибо  ненависть    мстителя 

беспощадна.  Черные  разбойники  Гитлера  вломились  в  мой  дом, 

как ночные грабители, но рано разбойник торжествует победу». - 

Свахин Ефрем Титович [10].   

«Когда проходили через населенный пункт, наше внимание 

привлекли  висевшие  на  кольях  забора  предметы,  похожие  на 

горшки. Но мы глубоко ошиблись. Этими «горшками» оказались 

человеческие  головы.  Недалеко,  в  здании  костела,  обнаружили 

трупы казненных. Жителей в селе не оказалось. Только в одном 

из  подвалов  удалось  найти  перепуганного  старика,  который 

рассказал,  как  немцы  и  бандеровцы  казнили  поляков»,  - 

вспоминает  Герой  Советского  Союза  Клименко  Трофим 

Михайлович [11].  

«Группа  бойцов  соседней  дивизии,  действовавшая  южнее 

нас,  увлекаясь  преследованием  противника,  сама  попала  в 

окружение.  Из  числа  окруженных  незначительная  часть  бойцов, 

офицеров  нашей  армии  ввиду  ранения  или  безвыходности 

положения, попала в плен к немецким извергам. 

Немецкие бандиты, озлобленные своим поражение, заливали 

керосином,  бензином  наших  бойцов  и  офицеров  и  сжигали 

заживо.  Такое  дикарское  обращение  с  нашими  бойцами 

призывало  нас  к  мщению.  Советский  гуманный  закон  не 

допускал  издевательств  над  мирными  жителями  немецкого 

народа  и  над  военнопленными.  Советские  воины,  озлобленные 

немецкими  людоедами,    без  приказа  стремились  к  мщению. 

Среди  нас  много  было  бойцов  и  командиров,  у  которых  отцы, 

матери, жены и дети были убиты немецкими оккупантами. Наши 

бойцы,    находясь  в  передовых  частях  наступающих,  по-

настоящему  отомстили  немецким  людоедам.  Пусть  немцы 

помнят, как русские умеют уничтожать своего противника и как 

умеют отомстить им», - Т. Айнухатов [12].  

Метр  за  метром,  в  неимоверно  тяжелых  условиях,  ценой 

сотен и тысяч павших освобождалась захваченная врагом земля. 

Час Победы приближался с каждым днем. 

470 

 

«Да,  сейчас  радостно  на  душе,  враг  терпит  жестокое 

поражение. Это не  значит,  что мы  можем  самоуспокоиться,  нет. 

Сил, напряжения, трудностей много - много и жуть, но все-таки 

час  Победы  близок,  а  вместе  с  ним  близки  и  радости.  Да  много 

приходится 

переживать 

неудобств, 

трудностей, 

многим 

жертвовать, но все это делается без жалоб, стонов, даже в бодром 

состоянии,  ибо  понимаем  ясно,  отчетливо,  что  это  необходимо 

для  счастья  человечества  будущих  поколений»,  -  писал  Семкин 

Павел Иванович  родным и близким [13].  

Ахметов  Кенжетай  Ахметович  до  сих  пор  убежден,  «что 

особое значение в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками 

имела  дружба  народов  тогда  великой,  нашей  общей  страны.  Я 

был  свидетелем  подвига  русского  Петра  Зиновьева,  подбившего 

два  вражеских  танка.  Видел,  как  казах  Акыш  Есенгельдинов 

одним из первых ворвался в окопы противника и в рукопашном 

бою  уничтожил  трех  гитлеровцев.  На  моих  глазах  украинец 

Николай  Остапенко  сбил  немецкий  самолет.  Узбек  Турсунхан 

Татиев,  будучи  разведчиком,  за  один  месяц  привел  трех 

«языков».  Татарин  Абдуллин  из  своей  снайперской  винтовки 

уничтожил  за  сутки  15  гитлеровцев.  Не  было  ничего  дороже 

нашей  солдатской  спаянности  и  дружбы.  В  них  -  наша  сила  и 

моральное превосходство над врагом».  

«Все,  кто  на  этом  рубеже  воюет,  -  вспоминает  Кужахметов 

Искаир,  -  люди  у  нас  известные.  Тут  и  русские  люди  и  разных 

других  национальностей.  Каждому  фриц  горе  причинил.  У 

каждого  с  фрицами  свои  счѐты.  Никто  из  бойцов  на  этой 

северной земле не родился, а для всех она родная, своя, советская 

земля.  Только  снайпер  Вдовин  из  этих  краев.  Он  карел,  из 

колхозников. Шестьдесят четыре фрица из своей винтовки убил, 

в партию заявление подал. Теперь кандидат. 

Тухватуллин  –  татарин.  Как  бой  –  всегда  отличается. 

Большую злость на немца имеет, хорошо дерѐтся. 

Захар Вастиков – снайпер, чуваш. Семьдесят фрицев набил и 

не доволен. «Мало», говорит. 

Султанов – узбекский колхозник. Пришѐл – судимость имел; 

в бою как черт дрался – судимость сняли.  

471 

 

Масликов  –  русский  человек.  Любит  в  разведку  ходить. По 

ничьей  земле  пролезет  –  враг  не  заметит.  В  тыл    фашистов 

забирался,  машины,  мост  подрывал.  А  то  просто  к  ДЗОТу 

подползѐт, немцев гранатами закидает. 

Синельников  –  тоже  русский  человек.  Тоже  разведчик  с 

«Погранзнака».  Хладнокровный  такой.  Гранаты  дальше  всех 

бросает, сила у него большая. Ему прозвище «Гранатомѐт» дали. 

В разведку идѐт – обязательно верѐвку с собой захватит, «языка» 

вязать.  «Если  фриц  несвязанный  будет,  -  говорит,  -  я  могу  ему 

нечаянно голову оторвать». 

Спросят нашего бойца: «За какой подвиг награждѐн?».  «За 

то,  что  у  нас  враг  не  прошѐл».  Имеет  право  так  ответить.  Будет 

время – другие награды наши бойцы получат. За то, что сами по 

земле  врага  прошли,  сопку  за  сопкой  заняли,  фрицев  громили» 

[14].   

 В  огне  и  порохе  под  громом  бомб  и  снарядов,  отражал 

солдат    удар  ненавистного  врага.    Была  у  него  непоколебимая 

вера в Победу, с этой убеждѐнностью шел он в бой и побеждал. 

Высокий  моральный  дух  бойцов  и  офицеров  Советской  Армии, 

строгое  выполнение  воинского  долга  каждого  солдата 

обеспечили  Победу  над  врагом.    И  наступил  для  Солдата 

долгожданный день – День Победы! 

Мария Петровна Беляева встретила этот день в районе Наро-

Фоминска.  «На точке  нас  не  было,  как  сейчас  помню.  Ходили в 

лес  за  дровами.  Идем,  из  леса  нам  кричат:  «Победа,  победа». 

Сначала не  поверили,  а  когда  подошли  ближе, то  увидели  наши 

бойцы  все  в  слезах,  вот  тогда  до  нас  только  дошло,  что 

Победа…».  

«Когда  войны  закончилась,  мы  стояли  в  Кенигсберге,  - 

вспоминает  Калинина  Ксения  Моисеевна,  -  Весь  полк  застучал 

нам: «Девчата, война закончилась!». Мы от радости и плакали, и 

кричали «Ура!», а летный состав палил из оружия в воздух. Это 

был незабываемый день, радостный День Победы».  

«Где-то  в  первом  часу  ночи  9  мая  зазвенел  зуммер,  я  взял 

трубку,  звонили  со  штаба  дивизии,  телефонистка  Галя  говорит, 

слушайте,  все  телефоны  включены.  Будут  передавать  важное 

472 

 

сообщение. 

И 

диктор 

Ливитан 

объявляет: 

«Работают 

радиостанции  всего  Советского  Союза.  Слушайте,  передаем 

важное  сообщение».  И  он  так  передавал  где-то  около  получаса. 

Душа  замирала  от  его  передачи  и  вдруг  объявляет:  «Слушайте, 

слушайте  все.  Сегодня  во  столько-то  часов  (запамятовал) 

подписано  мирное  соглашение  –  Германия  капитулировала. 

Война  окончена.  Мы  победили».  Я  как  бросил  трубку  и  с 

трехъярусной  лестницы  очутился  в  блиндаже,  как  не  помню. 

Влетел  в  блиндаж  и  заорал:  «Ленька  (старший  лейтенант 

Кривомазов  А.),  война  кончилась».  И  слезы  и  радость  на  лице. 

Ленька соскочил, мы обнялись,  поцеловались и кричали «Ура!». 

Я  воскликнул:  «О  боже,  мы  живы»,  ощупывая  себя  и  как  это 

можно,  пройдя  такой  ад,  сквозь  пламени  огня  артиллерии, 

минометов,  бомб  и  трассирующих  пуль  остаться  в  живых.  Это 

неописуемое  счастье.  И  вдруг  как  загудело  все  -  ничего  не 

слыхать – один гул стоит. Мы выскочили на улицу. А это наши 

открыли  огонь  со  всех  видов  оружия.  Идет  сплошной  огненный 

вал туда на передовую к немцам. Били до рассвета. На рассвете 

как  по  команде  огонь  прекратился.  Это  было  9  мая  1945  года 

утром», - вспоминает Порядков Василий Яковлевич [15].  

Коновалов Александр Фѐдорович: «Годы идут и всѐ дальше 

уносят  нас  от  событий  военных  лет,  но  в  памяти  на  всю  мою 

жизнь  остаются  они  потому,  что  за  все  годы  войны  пришлось 

много  пережить  горьких  и  тяжѐлых  дней  и  испытать  на  себе 

трудности  и  лишения,  которые  были  постоянным  спутником,  а 

смерть  подстерегала  ежеминутно.  Я  знал,  что  борюсь  за  наше 

правое дело. Лучше было умереть, чем попасть в рабство врагу. 

В огне и порохе под громом бомб и снарядов, мы отражали 

удар.    Была  у  нас  непоколебимая  вера  в  Победу,  с  этой 

убеждѐнностью шли мы в бой и побеждали» [16].  

Скляренко  Александр  Павлович,  ветеран  17-й  Гвардейской 

кавалерийской  Мозырьской  ордена  Ленина  Краснознаменной 

орденов  Суворова  и  Кутузова  дивизии,  начавшему  войну 

комсомольцем добровольцем, посчастливилось принять участие в 

историческом  Параде  Победы,  который  состоялся  24  июня  1945 

года. «В этот незабываемый день столица нашей Родины Москва 

473 

 

от имени Родины чевствовала героическую Красную Армию. Это 

было  грандиозное  всемирное  событие.  Это  было  Великое 

торжество Победителей. 

Обращаясь 

к 

событиям 

огненных 

лет 

Великой 

Отечественной  войны,  к  которым  я  был  напрямую  причастен  – 

невозможно вспоминать без волнения.  

Потому 

что 

когда 

оглядываешься 

на 

проденный 

многотрудный боевой путь борьбы с фашистскими мракобесами, 

эти  события  неизменно  встают  перед  глазами  с  такой  острой 

силой, словно не память воскресила их, а ты внов все это реально 

ощущаешь. 

Многие  события  навсегда  сохранились  в  моей  памяти  во 

всей  своей  свежести  и  яркости.  Мне  ветерану  войны,  бывшему 

воину победителю, защитнику Москвы, освободителю Варшавы, 

участнику  взятия  Берлина,  хочется  рассказать  о  том,  как 

добывалась Великая Победа. 

Долгим,  тяжелым,  кровавым  был  путь  советского  народа, 

каждого  из  нас  в  этой  народной  священной  войне.  1418  дней  и 

ночей  длилась  Великая  Отечественная  война,  потребовшая  от 

советского народа и его вооруженных защитников титанических 

усилий,  невиданного  мужества  и  самоотверженности.  Мы  не 

думали  тогда  о  себе  и  не  ожидали  никаких  привилегей  кроме 

одной – права защищать Родину. 

Горько  вспоминать  ту  пору.  Всюду,  куда  ступала  нога 

фашистов,  лилась  кровь  советских  людей,  чинилось  насилие, 

зверство и разрушения.  Мы видели растерзанную, разрушенную 

многострадальную землю, пепелища, могилы, концентрационные 

гитлеровские лагеря. Беззаветная преданность и любовь к Родине 

и благородная ярость вели нас в бой. И мы двигались на Запад к 

логову фашизма, чтобы навсегда покончить с войной. 

Много было еще ожесточенных боев не только на нашей, но 

и  на  вражеской  земле.  Глубоко  врезалась  в  мою  память 

последняя,  решающая  схватка  с  врагом  в  заключительном 

сражении за Берлин.  

Я  горжусь,  что  до  последнего  дня  был  в  строю  советских 

воинов, победивших фашизм.  

474 

 

Многотысячная гитлеровская армия была уничтожена.  

Мы  гордимся  и  будем  гордиться,  что  советский  народ  с 

честью  выдержал  суровое  испытание  войны.  Враг  был  разбит, 

повержен!» [17].  

«Трудно нам досталась Победа. Слишком дорогой ценой мы 

заплатили за нее. Но тем и дороже она. В неоплатном долгу мы, 

живущие  сейчас  на  нашей  мирной,  прекрасной  земле,  перед 

павшими воинами», - Т.М. Клименко [18].  

«Проходят  десятилетия,  сменяются  поколения,  вспыхивают 

сомнения,  прошлое  подвергается  переоценке,  но  если  и  есть  в 

нашей  жизни  что-то  настоящее,  так  это  то,  что  мы  победили  в 

самой  жестокой  из  войн  -  во  второй  мировой.  Победили  не 

только  ради  себя,  но  и  ради  всего  мира.  Преодолели 

непреодолимое».  Так  считает  ветеран  Великой  Отечественной 

войны,  прошедший  боевой  путь  от  Карельского  перешейка  до 

Берлина, Кенжетай Ахметович Ахметов.  

Литература: 

1 ГАВКО Ф.753. Оп.2, Д.113 

2. ГАВКО Ф.2866-п. Оп.1. Д.668 

3. ГАВКО Ф.2866-п. Оп.1. Д.358 

4 ГАВКО Ф.753. Оп. 2, Д.172 

5. ГАВКО Ф.2866-п, ОП.1. Д.382 

6 ГАВКО Ф.2866-п. ОП.1. Д.670 

7 ГАВКО Ф.753. Оп.2, Д.122 

8 ГАВКО Ф.2866- п. ОП.1, Д.658   

9 ГАВКО Ф.753. Оп.2, Д.34 

10 ГАВКО Ф.2866-п. Оп.1. Д.725  

11 ГАВКО Ф.753. п.2, Д.141 

12 ГАВКО Ф.2866-п. Оп.1. Д.335 

13 ГАВКО Ф.753. Оп.2. Д.193 

14 ГАВКО Ф.2866-п. Оп.1.Д.373  

15 ГАВКО Ф.753. Оп.2. Д.191 

16 ГАВКО Ф.2866-п. Оп.1. Д. 369 

17 ГАВКО Ф.753. Оп.2. Д. 146 

18 ГАВКО Ф.753. Оп.2. Д.141 

 

475 

 

УДК 930-055.2 «1941/45» 

жүктеу/скачать 5,65 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: