28
Как известно, операционные системы, языки программирования, средства обработки
информации, практически все программное обеспечение, используемое сегодня, разработаны
на основе английского языка и, соответственно, на основе менталитета английского языка
(менталитета, отражаемого через английский язык - западного менталитета). Английский
язык является языком флективно-аналитического типа (флексия – когда допускается и
префиксное, и инфиксное, и постфиксное изменение формы слова; аналитический тип –
когда новое значение образуется сочетанием слов), практически с нулевой морфологией (по
сравнению с агглютинативными языками). Отсюда следует, что сложный смысл образуется
словосочетаниями и это приводит к большой комбинаторике при анализе. А это, в свою
очередь, ведет к увеличению самых критичных показателей в вычислительных системах -
объема требуемой памяти и времени при обработке информации. Выход из такой ситуации –
исключение большого контекста, глубины конструкций, в итоге - упрощение смысла,
семантики, соответственно и «интеллектуальных показателей». Таким образом, в основе
самого английского языка заложен «интеллектуальный» тупик для вычислительных машин,
заставляющий их не “умнеть”, а искать выход через повышение быстродействия системы и
увеличение памяти, т.е. через развитие «физики» ( hardware), а не «мозгов» (software).
Еще один недостаток технологий, основанных на английском языке, заключается в том,
что сам строй языка, его синтаксис, «сопротивляется», даже противоречит одному из
главных свойств интеллектуальности системы –
активности знаний. Как известно,
английский язык относится к языкам типа SVO (Subject-Verb-Object). То есть, «Субъект:
Действие-Информация» (
I’ll go to the cinema tomorrow afternoon with my friend ...). Таким
образом, сначала требуется выполнить, потом рассуждать, анализировать. Решение
принимается не на основе информации, а информация подается в рамках выбранного
действия. То есть, не информация диктует, какое именно действие необходимо совершить,
какие методы, алгоритмы применять для ее обработки, а наоборот, действие, средство,
схема, алгоритмы заставляют форматировать, структурировать, модифицировать
информацию.
В отличие от индо-европейских языков, тюркские языки относятся к языкам типа SOV
(Subject -Object-Verb). Соответственно реализуется схема: «Субъект: Информация-
Действие». Например, смысл английского предложения, приведенного выше, будет
передаваться следующим татарским предложением:
Min (я) ... irtege (завтра) toshten (обед)
song (после) dustym (друг) belen (с) kinoga (в кино) baram (иду) (букв.: Я ... завтра после обеда
с другом в кино иду). То есть, в татарском предложении сначала раскрывается информация,
анализ ситуации, а затем уже в конце предложения приводится действие, отображаемое, как
правило, глаголом.
Как показывают исследования, проводимые в НИИ «Прикладная семиотика» АН РТ, а
также зарубежными исследователями [1], тюркские языки, как агглютинативные языки,
обладающие регулярной морфологией и, вместе с тем, естественной сложностью,
разрешаемой по контексту, являются эффективным инструментом для создания
интеллектуальных систем обработки информации [2-4]. В силу минимальных показателей
временных и емкостных оценочных функций для генерации и анализа цепочек словоформ
(за счет регулярности) достигается эффективность при накоплении и обработке информации.
Компактность передачи смысла текста на поверхностном, лексическом, уровне объясняется
также возможностями языка синтетически, т.е. словоформой, кодировать смысл, который
для других языков (английский, русский) формируется аналитически, чаще всего,
несколькими предложениями.
Агглютинативность морфологии, минимальность исключений, наличие мощного мета-
аппарата, синтаксическая мотивированность активности информации в татарском тексте,
позволяют ставить задачу о возможности создания языка промежуточной трансляции, т.е.
языка-посредника на базе татарского языка, и даже разработки новых операционных систем
на основе новой идеологии.
Достарыңызбен бөлісу: