| Л.Н. Гумилев атындағы ЕҰУ Хабаршысы
268
В другом армяно-кыпчакском памятнике «Төре бітігі» («Судебник») прошедшее очевидное,
часто встречающееся в форме 3-го лица, сохраняет свои инвариантные модальные значения: ki
nečik boldї, ya säbäp kimdan boldї, da könülük etkäylär - .., ‘что случилось, по чьей вине случилось,
нужно справедливо решить’; аnїŋ üčün törä buyurdї ‘ради него издал приказ’, кim otnї χoydї da
baχmadї igi ‘кто-то поставил и не обратил внимание’; kimdän ki anїŋkibik ot čїχtї
13
‘откуда зажегся
огонь?’[17, с.89 - 104].
В армяно-кыпчакских памятниках значения неочевидного прошедщего также выражается
формой давнопрошедшего на -ып, -іп, -п: йатыптыр “оказывается был”, йыхылыптыр “оказыва-
ется упал”, буйуріптыр “ видимо приказал” т.б. [16, с. 13-20].
Другой активной формой неочевидного является форма на - қан/ған в памятнике «Слово му-
дрого Хикара»: буйурған дыр “приказал, бійікланган “поднялся”, ашахланган “спустился” т.б. [
16, с. 25-40]. Эта же форма в значении перфектной «заглазности» встречается и памятнике “Төре
бітігі”: yazїχlї yaman etkän «совершивший преступление», belgili yalga tutkan bolgay «взял на
определенных условиях», anїŋkibik šaγavat etkändir «сделал благотворительность»; Ol satkan kiši
borčludur «тот, кто продал должен вернуть»; Egär kimesädä bolsa χul čerüvda tutkan ya aχča bilä
Достарыңызбен бөлісу: |
